Тропические каркасные постройки Южной Америки, Юго-Восточной Азии и Океании

Техника возведения жилища здесь находилась в зависимости от высокой степени инсоляции, повышенных осадков, сильных испарений, особенно на экваторе, относительно высокой амплитуды колебаний суточной температуры и незначительных изменений ее в годовом цикле. По целому ряду признаков жилище поэтому существенно отличалось от того, что мы видим в других географических широтах. Причем одной из характернейших особенностей была тенденция к возведению жилища, возвышающегося над уровнем земной поверхности.

Простейшее жилье в лесной области тропического пояса можно видеть в стойбищах гуаяков, собирателей и охотников Парагвая.[395] Это — навес от дождя и солнца, составленный из веток и листьев, воткнутых в землю заостренными стеблями. Основную функцию жилища в условиях такого стойбища играет уже не это эфемерное сооружение, а тепло и свет огня в кострах. Такой вывод можно сделать из того факта, что гуаяки нередко ограничивались на своих кратковременных бивуаках только зажиганием 6—7 костров, тепло и свет которых служит единственным ограждением от ночного холода и ягуаров. Хотя низкий культурный уровень гуаяков не является первичным, а представляет следствие деградации под влиянием условий, их приспособленность к почти исходным формам жизни и быта показательна.

Жилые постройки андаманцев, охотников и собирателей приморского типа тропической зоны, характеризует более высокий уровень эволюции жилища. Андаманцы, принадлежащие к южноазиатским пигмеям, преимущественно занимали береговые районы, но часть жила в центральной части, в лесах. Их группы объединялись в племена, говорящие на особом наречии и имеющие свои племенные названия. Но племя оставалось очень рыхлым агрегатом. Оно мало участвовало в регулирования общественной жизни. Связь между группами нередко нарушалась, если их разделяло расстояние в 60—80 км. Большая подвижность групп по своей территории особенно была заметна у береговых андаманцев, владевших лодками.[396]

На некоторых местах их периодических стоянок образовались огромные раковинные кучи, перемешанные с остатками костей животных, свидетельствующие, что группы андаманцев посещали излюбленные места побережья в течение многих столетий. Большей частью эти места были расположены у источников пресной воды, что очень важно в сухой период. Никогда группа не оставалась на одном месте много месяцев. В случае смерти одного из членов срок пребывания на стоянке сокращался. К перекочевке на новое место принуждали и другие причины: сравнительно быстро накапливались вокруг жилья разлагающиеся пищевые отбросы. Вернуться на прежнее место можно было только через определенное время.

Главная стоянка, на но(торой андаманцы проводили большую часть времени, состояла из одного общего жилища или целой группы, деревни. Обыкновенно такое поселение разбивалось на лесной просеке вблизи от морского берега и состояло из 8—10 семейных жилищ, обращенных фасадом к центру, на котором находилась площадка для танцев и игр. На главной стоянке локальная группа проводила дождливое время года, покидая ее для сбора пищи, для охоты и снопа возвращаясь. Второй тип стоянок возникал в сухое время года, и жили на них 2—3 месяца. Третий тип представлял охотничьи лагеря, используемые в течение нескольких дней.

В охотничьих лагерях андаманцы пользовались навесами, состоящими из двух вертикальных шестов, к вершинам которых привязывалась лианой горизонтальная жердь. К жерди прислонялось несколько падок в наклонном положении, под углом 15—20°. Получалась односкатная прямоугольная крыша, покрытая листьями, упирающаяся в землю с подветренной стороны. Для более длительного пребывания жилье строилось на 4 столбах, из них два высоких, а два пониже. Крыша здесь хотя и являлась односкатной, но целиком покоилась на столбах. Стен не было. Такое жилье служило защитой только от дождя, но не от ветра. В редких случаях от ветра защищали щиты из пальмовых листьев, приставляемые по мере надобности.

Самые крупные жилые постройки встречались на о. Северный Сентинель. Эти общие хижины на 12 очагов достигали более 10 м длины и 4 м ширины; в них размещалась вся локальная группа. Они имели двухскатные, достигающие земли крыши на шести стойках.

На Малых Андаманских островах общие жилища имели круглую форму, покоясь на двух кругах столбов. Малый внутренний круг состоял яз 4 высоких, а большой наружный — из 8—10 малых столбов. Стены и кровля устилались матами, сплетенными из пальмовых листьев и тростника. В центре крыши оставалось отверстие для очажного дыма. Во время дождя это отверстие закрывалось матами.

Охотничьи убежища филиппинских негритосов мало чем отличались от андаманских, но долговременное жилище, рассчитанное на пребывание в нем от 2 до 3 лет, строилось на четырех высоких опорах. Внутри устанавливался помост или бамбуковая площадка, позволявшая устраивать постель не на земле, а над землей — на высоте 0.5 м. Стены и крыша строились тоже из бамбука и листьев. Варка пищи в таких домах производилась под полом. Небольшой огонь поддерживался всю ночь. Негритосы укладывались спать над очагом и таким путем согревались в холодные ночные часы. Это освобождало их от необходимости покрывать тело.[397] Здесь мы имеем раннюю форму свайного жилища тропической лесной зоны, строители которого уже владели зачатками земледелия.

Следуя принципу конструктивного прогресса свайных построек под тропиками, существенно отметить жилые платформы индейцев Флориды, занимающие промежуточное положение между жилищем негритосов и развитыми разнотипными постройками меланезийцев. Крытые платформы Флориды ставились в южных часто затопляемых районах полуострова. Они покоились на крепких сваях, возвышаясь над землей на 1—1.3 м, крылись тростниковой крышей на высоте от 3 до 4 м у конька и 2 м у карниза. Крыша поддерживалась 8 прямыми пальмовыми столбами, поперечными и продольными балками, к которым были привязаны стропила. Платформу настилали из расколотых бревен, положенных поперек длинной оси плоской стороной кверху. Бревна лежали на балках, определяющих длину всего строения и прикрепленных к вертикальным столбам при помощи пальмовых веревок или ремней. Платформа, служившая полом жилища, позволяла обитателям и лежать на сухом месте, даже если вся местность затоплялась во время ливней.[398]Исследованиями В. Риверса установлено конструктивное разнообразие в строительстве домов Меланезии.[399] Здесь существовало по меньшей мере шесть типов домов: круглые, продолговатые на сваях и без свай, квадратные, длинные и дома на деревьях. Только на о. Россель М. А. Армстронг описал три типа: 1) дома на земле и без пола; 2) дома с полом или настилом для спанья; 3) дома на сваях.

Конструкция дома первого типа несложна. Опора состояла из трех коротких столбов с каждой стороны дома. Центральный — повыше, два боковых — пониже. К трем столбам с каждой стороны привязывалось по длинной горизонтальной жерди. К жерди в свою очередь прикреплялись полуовалы (обручи) из крупного и крепкого тростника, напоминающего молодой бамбук. Оба конца тростника втыкались в землю, образуя сводчатую основу крыши. Эти тростниковые обручи были расположены друг от друга на расстоянии 1.0—0.7 м. Параллельно обручам, но с меньшими промежутками помещались пары шестов, соединенных наверху. Как обручи из тростника, так и шесты соединялись осевой жердью, проходящей вдоль средней части свода. Другие длинные жерди располагались по сторонам от осевой жерди двумя рядами на определенном расстоянии от другой. К шестам, согнутым и скрепленным наверху, были привязаны планки, лежащие параллельно жердям. Этот остов дома покрывался листьями саговой пальмы. Дом имел продолговатую форму и снабжался двумя выходами, по одному с каждой стороны. Все детали каркаса и покрытия тщательно привязывались одна к другой ротангамн. Такой дом был низок, без пола, обитатели спали на листьях иди цыновках, положенных на землю.

Второй тип домов на о. Россель выделялся более усовершенствованной конструкцией. Основой его служили три вилообразных серединных столба, поддерживающих остов крыши. Пол, сделанный из расщепленных стволов, был приподнят над землей. Вязка его каркаса и способ покрытия близки к первому типу.

Значительно более сложными постройками являлись свайные дома площадью 10?3 м, поднятые над землей на 1.5 м. Вход шел через пол. Дом поддерживался шестью массивными сваями, по три с каждой стороны, и тремя высокими вилообразными столбами, подпирающими осевую жердь крыши. Пол покоился на трех бревнах, положенных на сван в ширину дома, и трех жердях, лежащих в продольном направлении. Настил пола состоял из пластин, прикрепленных к продольным жердям. Стены дома и крышу еще подпирали шесть более коротких свай, на которых лежали продольные столбы с множеством наклонно привязанных к ним шестов, образующих скелет стен и крыши. Дом был разделен посередине и имел с обоих концов двери. На одном конце пристраивался помост, который прикрывала сверху выступающая вперед крыша.

Существовало много вариантов в конструкции домов этого типа. Встречались дома, у которых пол был поднят над землей почти на 2 м, так что подполье использовалось для хозяйственных нужд. В нем производилась варка пищи и обитатели дома проводили большую часть своего времени. В дом входили при помощи лестницы. Вокруг дома вырывалась дренажная канава. Земля утрамбовывалась и содержалась в чистоте.

Распространенный вариант свайных построек представляют прибрежные поселения Новой Гвинеи при впадении р. Флай в заливе Папуа. Для свай, вбитых в дно моря, строители употребляли не стволы пальм, а корни мангровых деревьев, почти не поддающихся гниению. Над водой сваи возвышаются на 1—3 м в зависимости от высоты максимальной линии прилива. Как правило, все дома прямоугольные в плане и имеют двухскатную крышу. Нередко передний конец крыши значительно приподнят кверху и выступает вперед. Крыши, которые почти касаются краями жилой площадки, сплетены из листьев саговой пальмы и крепко привязаны к решетчатому каркасу. Под домом обычно плещется не чистая вода моря, а коричневая жижа жидкого ила, переполненная морскими обитателями прибрежной полосы.

Две главные причины принуждали папуасов разбивать свои приморские селения на сваях: требования защиты от враждебных лесных племен и рыболовческое хозяйство. Средствами транспорта были долбленые лодки.

Некоторые сооружения общественного и культового назначения достигали у папуасов грандиозных масштабов. В дер. Каимари, лежащей на полпути между портом Морсби и дельтой р. Флай, группа английских путешественников наблюдала «рави» — культовую постройку на сваях. По конструкции и плану «рави» почти не отличалось от обычных жилых построек, но имело у входа высоту в 21 м, а общую длину 116 м, снижаясь в задней своей части до 3 м. На его сооружение потребовался целый лес мангровий.

Жилые дома папуасов племени мбовамбов, открытых в 40-х годах на высокогорных плато, в некоторых отношениях напоминали постройки умеренных и даже северных стран. Пол дона здесь против обыкновения не поднимали над уровнем земли, а опускали на 30—40 см ниже его, выкапывая небольшой котлован.

Строительный материал тоже ничем не напоминал тропическую зону. Для опорных столбов срубались каменными топорами молодые дубы. На верхних концах столбов оставляли развилки для укладки балок, в том числе и центральной (конька). Высота их над землей была около 2.2 м. Стены дома возводились из брусьев, которые получали раскалыванием на секции бревен длиной 1.7—1.8 м. Брусья отесывались таким образом, что в сечении они приобретали форму овала, имеющего ширину 10 см и толщину 5 см. Это сечение достигалось в результате стесывания наиболее выступающего угла секции. Один конец заострялся, а брусья шли в сушку. Фактически их заготовляли задолго до того, как начинали рыть котлован, используя дуб или казуариновое дерево.

Брусья забивались в землю на расстоянии 30—40 см один от другого двойным рядом. Расстояние между рядами составляло только 10 см. Промежуток между двумя рядами брусьев заполнялся сухим камышом, уложенным горизонтально и плотно утрамбованным. Для отделки наружной поверхности камышовой стены иногда применяли полосы коры казуаринового дерева или листья пандануса. Брусья для прочности перевязывались крепкими прутьями или лианами.[400]

Каркас крыши составлялся из стропил, деревянных реек, которые наверху привязывались к коньку, а внизу —к стеновым балкам. Рейки располагали одну к другой довольно близко, с пролетами 10—15 см. Каркас крыши покрывался травой, которая укладывалась пучками от края каждого ската к коньку. Для стока воды под каждым краем крыши выкапывалась в земле небольшая канава, а выброс подгребался к стене и утаптывался. Так закрывали доступ дождевой воды внутрь жилища с углубленным полом. Вход имел 60—70 см ширины при высоте в 80 см, так что внутрь жилища человек должен был пролезать. Столбы дверной рамы отличались особой прочностью, имели верхний косяк и порог. Сама дверь составлялась из дощечек 10 см шириной и 5 см толщиной, соединенных одна с другой горизонтально. Поверх двери подвешивалась занавеска из банановых листьев, прикрепленная на двух шнурках. Иногда дверь сверху защищалась навесом. Климат высокогорных плато центральной Новой Гвинеи отличался низкими температурами в ночное время, хотя страна в целом лежала почти на экваторе.

Примером укрепленных горных поселений могли служить деревни мафулу, обычно расположенные на узких плато или кряжах с пологими спусками. Они были защищены частоколом, по наружной стороне которого еще вырывались канавы. Иногда около частоколов с внутренней стороны располагались помосты, с которых жители могли стрелять из луков и бросать камни в неприятеля, наступающего по откосу. Частокол ставился из бревен в три параллельных ряда и достигал от 4 до 6 м высоты. Каждый ряд имел отверстия для стрельбы по врагу.

Размеры деревень колебались от 8 до 50 домов и более. Дома были расставлены в два ряда вдоль края откоса. Между рядами оставалось свободное пространство. Двери домов были обращены к деревенской площади. На одном конце «улицы» стоял дом вождя и дом его помощника, отличающиеся от обычных домов. Такой дом (emone) представлял продолговатое жилище, приподнятое на сваях на (высоту от 1 до 4 м над поверхностью земли. Крыша, покрытая листьями, двухскатная (щипцовая), выступала как на фронтоне, так и на задней стороне дома. Она спускалась по обеим сторонам конька в виде выпуклой кривой. Впереди дома находился помост, уровень которого примерно на 0.3 м был ниже уровня пола. Помост тянулся во всю ширину фронтона и выдавался вперед до 1.5 м. Для входа с земли на помост пользовались лестницей, у низкого дома — простым чурбаном. Двери этих домов представляли узкие отверстия, находящиеся на 0.6 м выше уровня помоста и на 0.4 м выше уровня пола. Очаг располагался в центральной частя дома, несколько ниже уровня пола, по почти на всю длину его. Он напоминал желоб до 0.6 м ширины, наполненный землей. Потолок, крытый камышом, служил для сушки фруктов, местом хранения продуктов и различных предметов. Крыша, выступающая над фронтоном вперед, прикрывала собой от дождя нижележащую площадку.

Обычные дома мафулу отличались меньшей высотой свай, меньшим внутренним помещением. Крыша обычно опускалась с двух сторон до земли, закрывала боковые стены, нависая над помостом только с передней стороны. Сам помост был мал и узок, подняться на пего можно было без лестницы. Встречались дома и без помоста. С задней стороны входа не было. Потолок отсутствовал во всех домах, а если его и строили, то лишь под небольшой частью крыши.[401]

Папуасские дома на деревьях играли главным образом роль стратегических постов для обзора пространства на случай военного нападения. Обычно их строили в местах, откуда хорошо просматривалась большая территория, — над обрывами, возле рек. Основой сооружения служила площадка на прямоугольной раме, весьма искусно, с точным расчетом допустимых нагрузок, прикрепляемая к несущим опорам, отобранным на крупном дереве. Площадки, нередко двойные, делались из досок саговой пальмы и пальмы кетин. Корпус дома и крыша — из шестов, лиан, листьев, тростника. Все сооружение представляло по надежности монтажа деталей вместе с деревом одно целое. В отдельных уголках Новой Гвинеи группы «воздушных домов» представляли небольшие селения.

В тропической зоне Южной Америки играла большую роль конструкция круглого дома, очень часто многосемейного, родового. Поэтому выбор места, например у ягуа, для такого дома был делом большой общественной значимости и осуществлялся после продолжительных совещаний под председательством вождя и жреца. Обыкновенно выбиралось высокое, ровное место в лесу, близ небольшого оврага, имеющего источник вода, к которому вела узкая тропинка, содержащаяся в порядке. Во избежание затопления берега больших рек обычно не заселялись. Открытое или болотистое место тоже не считалось подходящим. В первом случае дом мог оказаться на виду и привлекать внимание неприятеля, а во втором — население домов страдало бы от москитов.

Намеченная под постройку площадь освобождалась от леса и кустарников. В этой работе участвовали как мужчины, так и женщины и дети. Более крупные стволы сохраняли как строительный материал. Ветви и кустарник складывали таким образом, чтобы образовать вокруг места постройки изгородь высотой в рост человека. В изгороди оставлялся только один проход, соединенный с тропинкой. Будущий пол жилища тщательно очищался от травы. Если на расчищенной площадке оказывались гнезда муравьев, то их выкапывали, а отверстия заполняли глиной. Когда место для пола было готово, жрец приступал к заклинанию, приседая на корточки и раздувая дым сигары в разные стороны, а также окуривая каждый уголок жилой площадки. Во время этой церемонии вся группа строителей молча стояла вокруг площадки; мужчины держали на голове столбы для остова, которые потом вкапывались по кругу; крыша и. стены покрывались щитами из листьев, сплетенными женщинами. Материал для столбов и обрешетин выбирался заботливо, со знанием его свойств. Чаще всего применяли твердую древесину Bactris ciliata. Крыша сплеталась из листьев Lepidocarium. Форма дома имела слегка коническую полусферу большого объема. В одном доме размещалась вся родовая группа ягуа, насчитывающая от 60 до 200 человек. Поэтому размеры жилища у ягуа были неодинаковы. Для входа, а также и доступа дневного света служили один или два дверных проема.

Насколько можно судить по скупым сведениям, известным о домостроительстве ягуа, каких-либо укреплений вокруг жилища, кроме изгороди, они не возводили. Против нежеланных гостей, в роли которых иногда выступали собиратели каучука в лесах Бразилии, ягуа выкапывали ловчие ямы, используемые для охоты, с острыми кольями на дне, прикрытые сверху тонкими матами и листьями.[402]

Внутренность дома не имела перегородок, но помещение содержалось в чистоте, очень часто подметалось вениками из жилок пальмовых листьев. Пища приготовлялась на маленьких платформах в стороне от. дома. Каждая семья имела здесь свой очаг. Для сна ягуа имели гамаки, подвешенные к остову дома вдоль стен в два или даже три яруса. Верхний ярус обычно занимали мужчины со взрослыми детьми мужского пола, а нижний — женщины с маленькими детьми и девочками. В холодные дождливые ночи близ гамаков с женщинами разводились небольшие костры. В течение дня люди спали на матах, сплетенных из листьев фикуса. Что касается гамаков, то их плели замужние женщины, окрашивая в красный и черные цвета или оставляя естественный цвет пряжи.

Индейцы Гвианы — карибы, араваки, макуши, аккаваи, гамебы, арекуна — к моменту появления европейцев стояли на том культурном уровне, который можно назвать тропическим неолитом Америки. Дома строили, учитывая многие условия. Можно было встретить простые навесы, дома круглые, эллиптические, прямоугольные, на столбах, на сваях, окруженные частоколом.

В Гвиане тоже очень важное значение имел выбор места для жилищ. Если отдельные дона. желательно было ставить в укромном месте, скрытом в чаще кустарников или деревьев, то для целого поселения выгодно было жить на высокой и открытой местности, откуда легко наблюдать окрестности и видеть приближение врага, где не было и опасности затопления деревни в разливы рек. Очень важно было иметь вблизи поселения залежи глины для керамического производства или строительный материал для жилища, а также водные источники.

В Гвиане были укрепленные поселения или отдельные дома, играющие роль крепостей. Об этом повествует Ван Беркель, путешественник XVII в., побывавший у араваков между 1670 и 1674 гг. Длина дома-крепости— 40—50 м, ширина—10—12 и. Дом окружен частоколом из брусьев с отверстиями для стрельбы из лука. Крыша состояла из крупных листьев и легко срывалась со стропил в случае пожара. В постройке и поддержании дома-крепости принимали участие жители всей деревни.[403] Частокол окружал и целые деревин, достигая в высоту 3—5 м. Вбитые в землю столбы были связаны веревками из виноградных лоз. Такое укрепление защищало не только от неожиданных вторжений неприятеля, но и от ночных посещений ягуаров.

В качестве защиты подступов к поселению индейцы аккаваи все тропинки, ведущие к нему, утыкали кусками дерева, острые концы которых были отравлены. Только одну тропинку они оставляли незащищенной, которой пользовались сами. Эта тропинка была петлястой, проходила в темных местах леса, и только особые условные знаки, оставленные на деревьях, позволяли добираться по этому пути до поселения.

Отмечается и частая смена местожительства у некоторых племен, например у макуши и аккаваи, которые после одного года пребывания на месте всей деревней перекочевывали за тысячи километров. Причиной к таким перемещениям у оседлых земледельческих племен считались набеги врагов, болезни, смерть вождя или выгоды обмена.

Существенную роль в жизни индейцев Гвианы играли временные убежища, называемые на языке араваков бенабом. Эта постройка, как и в других странах, возводилась во время охоты или рыбной ловли или когда индеец вынужден был повидать деревню но разным. делам и оставаться в лесу, прятаться от дождя, проводить ночь. Бенаб отличался от известных нам конструкций подобного рода только материалом и некоторыми местными особенностями.

Жилые дома в Гвиане чаще были круглые в плане, их этнографы нередко называли «колоколом», «стогом сена», «опрокинутой чашей». Самый большой дом такого типа был найден в деревне племени макуши. Он имел 13 м высоты и 22 и ширины. Некоторые высокие дома макуши состояли как бы из двух этажей. Верхнее помещение под крышей служило складом продуктов и оружия. Часто под крышей располагались хозяева, если приезжали гости, которых помещали внизу.

Стены круглых домов в жарких и влажных низинах нередко оставались открытыми. Обычно их прикрывали листьями, корой и даже глиной. Ввиду того что варианты жилищ встречались в пределах одного племени, можно заключить, что эти различия обусловливались наличием материала и климатом. Например, макуши, живущие в горах или на границе холодной саванны, промежутки между столбами стен покрывала двойной решеткой яз вертикальных и горизонтальных прутьев, а пустоты заполняли глиной, которая затвердевала.

В небольших домах обычно имелась лишь одна дверь, причем очень низкая. В домах крупных размеров часто делали две двери, помещенные друг против друга. В таких случаях передняя дверь отводилась для мужчин, а внутренность дома была разделена на две половины для надобностей обоих полов. Дверь делалась либо из плетеных листьев, прошитых прутьями, либо из коры иди оленьей шкуры.

Наряду с круглым домом ставились и эллиптические. Наиболее простая конструкция состояла из трех главных столбов с развилками на верхних концах, на которые был положен конек. Иногда они имели один или два прямых фронтона, приближаясь к прямоугольной форме, в одну или две двери для женщин и мужчин. Встречались и дома, в которых один конец был прямоугольный, другой — закругленный.

Размеры таких комбинированных домов были весьма значительны: длина — 37 н, ширина — 25 м, высота — 10 м. В них размещалось около 12 семей из 100 человек. Внутренность его разделялась пальмовыми листьями на отсеки для отдельных семей. Крыша в боковые стены делались из тростника. На фронтоне выделялась большая дверь (3 м высоты и 2 м ширины) из пальмовой циновки, свешивающейся с потолка. Днем она держалась на тесте, а на ночь опускалась. На заднем, полукруглом конце находилась меньшая дверь. Это был особый ход дня вождя, которому и принадлежала полукруглая часть дома.

У карибов и араваков были распространены прямоугольные коньковые дома. При всей простоте это жилище в своих наиболее крупных вариантах вмещало до 20 семей.

Дома на сваях не являлись особенностью какого-либо одного племени или местности в Гвиане. Их можно увидеть как на болотистых прибрежных местах или над водой, так и далеко внутри страны, где высоко и сухо. Тем не менее свайные сооружения в целом возникли в условиях сырого климата.

В. Рот не рекомендует относить к свайным постройкам жилища племени варрау, поставленные на пнях срубленных деревьев в заболоченных местах. Варрау для таких жилищ срубали намеченную рощу на высоте до 1.5 м от уровня воды, а на пни клали настил из пластин. Когда платформа была готова, на ее поверхности ставила прямоугольны е дома, иногда вмещавшие 100—150 человек. Пол для очагов в таких домах покрывался толстым слоем глины.

Варрау, живущие на берегах р. Ориноко, ставили дома и на сваях, вбиваемых в грязь прибрежных болот. Эти сваи были достаточно высоки, чтобы самые полые воды р. Ориноко не могли достигнуть жилищ. На сваях покоились не только дома варрау, но и рыночные площади. Настил из расщепленных стволов часто укладывался в два ряда. Нижние стволы, покоящиеся непосредственно на сваях, были положены на некотором расстоянии друг от друга, верхние, уложенные поперек, примыкали друг к другу вплотную.[404]

Дома, строящиеся на сваях в сухих местах страны, могли иметь мало конструктивных отличий от обычных свайных построек. К ним с поверхности земли вели лестницы из бревен с выемками или перекладинами для влезания. Жители же домов прибрежных свайных поселений общались по мосткам и на лодках.

Техника покрытия крыши листьями являлась не менее важной стороной домостроительства в тропических лесных странах, чем постройка остова. В Гвиане для покрытия употреблялись листья различных растений, включая кокосовые и банановые пальмы. Многовековая практика выработала несколько способов обработки листьев и прикрепления их к прутьям, привязанным к балкам остова. Очень важным делом являлась просушка листьев перед покрытием. Листья некоторых пальм, если они хорошо просушены на солнце, могли служить до 10—14 лет, так как на крыше они подвергались действию дыма очага. Непросушенный лист быстро гниет или поедается насекомыми. Крышу иногда покрывали в течение не более 24 часов и в то время месяца, когда луна восходит рано утром между 2 и 4 часами. Ибо когда луна встает рано вечером, на новую крышу из листьев нападают сверчки и съедают ее за 5—6 дней. Сверчки не бросаются на эти листья, если они успели подсохнуть на крыше.

При накладывании листьев один на другой необходимо строителям предусмотреть различные факторы, влияющие на прочность крыши: направление преобладающего ветра, который срывает листья, падение дождя, лучей солнца, качество листьев. Крышу в некоторых местах индейцы строили в течение одного или двух дней, после того как листья срезаны, так как последние быстро сохнут и начинают ломаться, когда их связывают, загибая жилки.

В одних случаях листья укладывались на крышу в целом виде, в других — они разрезались на полосы. Часто крыша покрывалась листьями одного вида пальмы, а иногда листьями от разных пальм. Араваки из верховьев р. Демерара употребляли для покрытия домов жесткую траву более 1 м высоты. Они прикрепляли ее путем загибания через рейки, как это делали с листьями агавы при покрытии стен.[405]

Индейцы Гвианы, особенно живущие в верхнем течении р. Рио-Негро, украшали стены своих домов, а также главные столбы рисунками, резьбой, раскрашивали их. Рисованием на столбах домов, стенах, веслах, оружии чаще всего занимались женщины в свободные от работы часы.

Карибы с Гваделупы декорировали жилища черепами людей или животных, подвешивая их к балкам, или фигурами убитых врагов, животных, сплетенных из листьев или сделанных из дерева. Такие фигуры часто служили мишенью при стрельбе. Карибы, живущие на островах, строили свои жилища разного назначения. Кроме небольшого строения, где отдыхали и принимали гостей, крупные семьи имели еще два помещения. Одно служило кухней, а другое для хранения луков, стрел, дубинок, корзин с продовольствием, запасных гамаков, украшений и безделушек, употребляемых в торжественных случаях и в праздники. Свои маленькие дома или хижины они строили овальной формы. Под каждой крышей устраивали столько перегородок, сколько им нужно было комнат. Простая циновка заменяла двери, а под ногами была голая земля. Но пол они тщательно выметали, хотя общественные постройки, куда карибы собирались по праздникам, было довольно грязными.[406]