Обвал

Обвал

Обратимся к документам. Приведенные в начале этой главы материалы заседания Президиума Верховного Совета РСФСР, состоявшегося 8 октября 1991 года, еще ждут своей оценки на предмет политической дальнозоркости и государственной компетентности.

10 октября, то есть через сутки, Верховный Совет РСФСР принимает новое постановление, которое так и озаглавлено: «О положении в Чечено-Ингушской Республике». Скрепленное подписью Р. Хасбулатова, оно состоит из двух пунктов:

«Заслушав доклад вице-президента РСФСР А. В. Руцкого о положении в Чечено-Ингушской Республике, Верховный Совет РСФСР постановляет:

1. Принять к сведению сообщение вице-президента РСФСР А. В. Руцкого о создавшемся положении в Чечено-Ингушской Республике.

2. Предложить вице-президенту РСФСР, Совету Министров РСФСР обеспечить необходимые условия для восстановления законности и правопорядка в Чечено-Ингушской Республике».

19 октября президент РСФСР Б. Ельцин обращается к лидерам Исполкома Общенационального конгресса чеченского народа с требованием в течение трех суток:

«а) выполнить постановление Президиума Верховного Совета РСФСР «О политической ситуации в Чечено-Ингушской Республике» № 1723-1 от 8 октября 1991 г. и постановление Верховного Совета РСФСР «О положении в Чечено-Ингушской Республике» № 1733-1 от 10 октября 1991 г.;

б) освободить все захваченные здания и помещения, принадлежащие государственным органам и общественным организациям;

в) сдать все имеющееся оружие органам внутренних дел республики;

г) распустить незаконно созданные вооруженные формирования;

д) до 7 ноября 1991 года совместно с ВВС республики провести демократические выборы Верховного Совета Чечено-Ингушской Республики, референдум о государственном устройстве Чечено-Ингушской Республики согласно действующего законодательства РСФСР».

Б. Ельцин предупреждал, что, в случае невыполнения этих требований, будут приняты все предусмотренные законами РСФСР меры в интересах нормализации обстановки, обеспечения безопасности населения и защиты конституционного строя.

Обращение российского президента грозненские власти проигнорировали.

24 октября Верховный Совет РСФСР принял еще одно постановление: «О проведении выборов в высшие органы государственной власти Чечено-Ингушской Республики».

«Учитывая чрезвычайно сложную социально-политическую ситуацию в Чечено-Ингушской Республике, – сказано в этом документе, – незаконность назначенных на 27 октября 1991 года выборов в высшие органы государственной власти республики, Верховный Совет РСФСР постановляет:

1. Выборы в высшие органы государственной власти Чечено-Ингушской Республики, назначенные на 27 октября 1991 года, не имеют правовой основы и их результаты не могут быть признаны законными.

2. Поручить Временному Высшему Совету Чечено-Ингушской Республики, народным депутатам РСФСР и СССР от Чечено-Ингушской Республики совместно с общественными движениями подготовить и осуществить комплекс мероприятий, направленных на обеспечение правовых гарантий проведения выборов в высшие органы государственной власти республики и участия в них всех граждан, независимо от национальности, вероисповедания, пола, принадлежности к политическим партиям и движениям.

3. Подготовку и проведение выборов в высшие органы государственной власти Чечено-Ингушской Республики осуществить на основе действующих законодательных актов РСФСР и республики.

4. Поручить народным депутатам РСФСР, избранным от Чечено-Ингушской Республики, всему депутатскому корпусу республики содействовать подготовке и проведению выборов в высшие органы государственной власти на конституционно-правовой основе с учетом сохранения единства и целостности республики, обеспечения социально-политического согласия и межнационального мира в республике».

«С учетом сохранения единства и целостности республики…» Не пройдет и года, как этот же Верховный Совет узаконит территориальное расчленение ЧИР, подтвердив образование двух самостоятельных государств – чеченского и ингушского. Вот такая последовательность была у высшего законодательного органа России. А вот какие были сила и влияние: несмотря на запрет проводить президентские выборы, назначенные на 27 октября, они все равно состоялись. При этом рейтинг Дудаева и его команды мгновенно подскочил: уму непостижимо – с Москвой не считается! Московские запреты создавали ему имидж бесстрашного национального лидера.

7 ноября 1991 года Ельцин подписал указ о введении в ЧИР чрезвычайного положения с 5 часов утра 9 ноября до 5 часов утра 9 декабря. Вся власть в республике передавалась Временной администрации, главой которой в соответствии с указом назначался представитель президента РСФСР в Чечено-Ингушской Республике А. Б. Арсанов. Его заместителем был назначен министр внутренних дел генерал-майор В. М. Ибрагимов. Приказы и распоряжения Временной администрации объявлялись обязательными для исполнения всеми государственными и общественными организациями. На период чрезвычайного положения запрещалось проведение митингов и иных массовых мероприятий, вводился особый режим въезда и выезда.

Буквально на следующий день, 8 ноября, парламент Чеченской Республики принимает постановление «О незаконности Указа Президента РСФСР о введении чрезвычайного положения на территории Чеченской Республики».

Вот полный текст этого документа:

«Президент РСФСР своим указом незаконно ввел чрезвычайное положение на территории нашей суверенной республики.

Как известно, основаниями для введения чрезвычайного положения служат массовые беспорядки, влекущие человеческие жертвы, стихийное бедствие и другие обстоятельства.

Ни одно из этих оснований не имело место на территории Чеченской Республики. Руководство России, идя на поводу у свергнутых тоталитарных сил, исходя из имперских интересов, ввело таковое на территории республики, суверенитет которой был объявлен еще в ноябре 1990 г.

Считая действия Президента РСФСР противоречащими нормам международного права, Всеобщей декларации прав человека, постановлению Парламента Чеченской Республики от 2 ноября 1990 г. «О государственном суверенитете Чеченской Республики», Парламент Чеченской Республики постановляет:

1. Признать незаконным и не имеющим юридической силы Указ Президента РСФСР от 7. 11.91 г. «О введении чрезвычайного положения в Чечено-Ингушской Республике».

2. Потребовать от Президента РСФСР в течение 24 часов вывести все вооруженные формирования с территории суверенной Чеченской Республики.

3. Довести до сведения парламентов и народов мира о вооруженном вмешательстве руководства России во внутренние дела суверенной Чеченской Республики.

Председатель Парламента Чеченской Республики Х. Ахмадов».

10 ноября началось совместное (внеочередное) заседание Совета Республики и Совета Национальностей Верховного Совета РСФСР. Депутатам была роздана повестка дня с единственным вопросом: об указе президента РСФСР № 178 от 7 ноября 1991 года «О введении чрезвычайного положения в Чечено-Ингушской Республике». Докладчиком объявлялся вице-президент А. В. Руцкой. По закону парламент должен был одобрить либо отклонить этот указ в течение 72 часов после его принятия.

Документы этого заседания тоже малоизвестны. В печати они не публиковались, а краткие сообщения не давали полного представления об атмосфере заседания. Иные депутаты даже возмущались показом по телевидению: по их мнению, журналисты слишком вольно интерпретировали происходящее, в результате чего зрители получали упрощенное представление о проблеме. Поэтому есть прямой смысл воспроизвести подлинные документы.

Сначала были предложения провести закрытое заседание – учитывая напряженную, взрывоопасную ситуацию в Чечено-Ингушетии. Однако при голосовании из 179 депутатов лишь 42 поддержали это предложение. Против высказалось 114. Таким образом, большинство было за открытое рассмотрение, в присутствии прессы.

Докладчик Александр Руцкой ознакомил депутатов с содержанием документа, который они должны были либо поддержать, либо отклонить. Он состоял из преамбулы и четырех пунктов.

«В целях пресечения массовых беспорядков, сопровождающихся насилием, прекращения деятельности незаконных вооруженных формирований, в интересах обеспечения безопасности граждан и охраны конституционного строя республики, руководствуясь пунктом 12 статьи 121 ч. 5 Конституции РСФСР, в соответствии с Законом РСФСР «О чрезвычайном положении» мной с 05 часов 00 минут 9 ноября 1991 года вводится чрезвычайное положение:

1. Министру внутренних дел Российской Федерации Дунаеву А. Ф. для выполнения Указа «О введении чрезвычайного положения в Чечено-Ингушской Республике» в город Грозный направить оперативные части МВД.

2. Министру внутренних дел Российской Федерации Дунаеву А. Ф., председателю Комитета государственной безопасности Иваненко В. В. принять необходимые меры по выполнению Указа «О введении чрезвычайного положения в Чечено-Ингушской Республике».

3. Предложить Генеральному прокурору Степанкову В. Г. создать и направить в город Грозный следственную группу по расследованию действий лидеров Исполкома Общенационального конгресса чеченского народа.

4. Контроль за выполнением Указа возложить на вице-президента Российской Федерации Руцкого А. В.».

Огласив этот документ, докладчик обратился к другому – к постановлению Исполкома ОКЧН от 5 сентября 1991 года: «В связи с принятием сессией Общенационального конгресса решения о роспуске Верховного Совета Чечено-Ингушской Республики и признанием его деятельности антиконституционной и не отвечающей интересам народов республики, Исполком конгресса постановляет: 1. Признать утратившими действие законов, постановлений и указов Верховного Совета бывшей автономии на всей территории республики. 2. Впредь до сформирования демократического парламента республики и до принятия им соответствующих законов на территории республики действуют законы Российской Федерации. Председатель Исполнительного комитета ОКЧН Дудаев».

Руцкой зачитывает фамилии лидеров ОКЧН и их тогдашние должности. Сосламбеков – первый заместитель Дудаева. Яндарбиев – председатель Вайнахской демократической партии. Ахмадов – председатель бывшего Временного совета, председатель нового парламента Чеченской Республики. Арсункаев – член правления Чеченской Республики по оборонным вопросам, начальник штаба ОКЧН. Сулейменов – член парламента Чеченской Республики, председатель комитета по обороне и госбезопасности, подполковник Советской Армии, замполит бригады Среднеазиатского военного округа, откомандированный Министерством обороны СССР по просьбе бывшего Совета Министров Чечено-Ингушской Республики. Арсултанов – министр внутренних дел.

– Что касается Ахмадова, – роняет слова в зал вице-президент, – то он не только советник Дудаева, но и старший помощник Руслана Имрановича Хасбулатова, преподаватель нефтяного института. Может рассматриваться в качестве председателя Чеченской Республики, ее представителя в России…

Далее докладчик излагает хронологию событий, заявив, что каждый день знаменовался преступлением против Конституции, нарушениями Уголовного кодекса Российской Федерации.

10 сентября 1991 года. Президент Российской Федерации Борис Николаевич Ельцин издает распоряжение о направлении делегации Российской Федерации в Чечено-Ингушскую Республику во главе с государственным секретарем Российской Федерации Геннадием Бурбулисом, имея целью предложить комплекс мер по стабилизации обстановки.

– 6-8 октября по указанию президента Российской Федерации в город Грозный направляется группа во главе со мной, – продолжает Руцкой. – Это – председатель комитета Верховного Совета РСФСР по вопросам законности и правопорядка и борьбы с преступностью Аслаханов, министр внутренних дел Дунаев и председатель Комитета государственной безопасности Иваненко. 8-9 октября я встречался непосредственно с Дудаевым, который в результате диалога обещал стабилизировать положение в республике. Я обращаю внимание на эти даты – 10 сентября и 6-8 октября. В этот промежуток времени в республике находились различные группы народных депутатов, которые призывали к единственному – стабилизировать обстановку в республике, образовать избирательную комиссию и провести демократические выборы в Чечено-Ингушской Республике. 8 октября. Совершается ряд преступных действий… Президиум Верховного Совета Российской Федерации принимает постановление о политической ситуации в Чечено-Ингушской Республике…

Прерву на минутку изложение доклада, чтобы напомнить читателям: этот документ цитировался в начале главы, а также приводились обстоятельства, в которых он принимался.

Двигаемся дальше. Докладчик продолжает:

– 9 октября. Реакция на этот документ, не имеющий никакой конфликтной направленности, следующая: «Обсудив постановление Президиума Верховного Совета РСФСР о политической ситуации в Чечено-Ингушской Республике, президиум Исполкома Общенационального конгресса чеченского народа заявляет:

1. Указанное постановление является провокационным, направленным на нагнетание обстановки.

2. Подобное грубое провокационное вмешательство во внутренние дела Чеченской Республики считать объявлением вооруженного противостояния со стороны России.

3. Действия Руцкого и его команды в период пребывания в Чеченской Республике признать провокационной акцией.

4. Противозаконные провокационные акции подобного рода и масштабы неминуемо отразятся на судьбах будущего народов Кавказа и на их отношениях с Россией.

5. Президиум Исполнительного комитета Общенационального конгресса чеченского народа постановляет:

Предложить Президиуму Верховного Совета РСФСР в целях недопущения кровопролития и вооруженного противостояния, что не может не отразиться на исторических взаимоотношениях чеченского и русского народов, а равно и народов всего Кавказа и на их отношениях с Россией, отменить данное постановление»…

Сегодня, по прошествии времени, можно рассмеяться, но от правды никуда не уйдешь – а ведь и в самом деле отменили! Ну, не в прямом смысле, конечно, но через сутки, 10 октября, Верховный Совет принял постановление иного содержания.

Однако и этот документ, предписывавший вице-президенту и Совету Министров РСФСР обеспечить необходимые условия для восстановления законности и правопорядка в Чечено-Ингушетии, вызвал в Грозном своеобразную реакцию. Руцкой процитировал депутатам информационную справку, в которой говорилось, что «около 18 часов 05 минут в СИЗО МВД ЧИР 670 следственных арестованных после объявления в республике по радио постановления Исполкома Общенационального конгресса чеченского народа, в котором практически выражены призывы к свержению существующего строя, начали взламывать двери в камерах, пытаясь совершить побег». 30 преступников сбежали, двое убиты, один ранен, выведен из строя следственный изолятор.

Руцкой напомнил присутствовавшим, что после этого на Верховном Совете ими было принято решение о направлении в Чечено-Ингушскую Республику группы народных депутатов.

– Убывая, группа получила от меня лично такой документ, – продолжал он. – Разрешите его зачитать.

Руцкой оглашает записку:

– Вот что в ней говорится. «Генерал-майору запаса Дудаеву. Уважаемый Джохар Мусаевич! В продолжение того диалога, который мы с Вами вели, прошу Вас встретиться с народным депутатом Российской Федерации Темировым Умаром Ереджибовичем и группой депутатов Российской Федерации. Цель встречи – урегулирование вопросов межнациональных отношений. Гарантирую от имени президента РСФСР и от себя лично в случае выполнения постановлений Верховного Совета и Президиума Верховного Совета от 8 и 10 октября по вопросу сдачи оружия в МВД республики и стабилизации положения Вам, Вашему Исполкому и членам национальной гвардии личную неприкосновенность и участие в избирательной кампании. С просьбой и уважением Руцкой».

Вот такие документы выходили из-под пера высших государственных деятелей России. Чего здесь больше – наивности, беспомощности, неумения вести дело на том уровне, к которому обязывал второй по значимости в стране пост? Поразительная эклектика. Какое-то полуличное рекомендательное письмо: прими, мол, дорогой друг, моего хорошего кунака…

Автор записки сообщает депутатам, в чьем присутствии сочинялся сей примечательный документ. Называется имя тогдашнего Генерального прокурора Степанкова, руководителя депутатской группы Темирова, других депутатов. Передайте, мол, записочку генералу-пенсионеру… Можно себе представить положение делегации. «Джохар Мусаевич, мы вам записочку привезли…». И достают лист блокнотной бумаги.

Реакция на записку – в информации, переданной Руцкому после возвращения депутатской группы. Он знакомит с ней сессию: «Несмотря на принимаемые меры, обстановка в Чечено-Ингушской Республике продолжает все более обостряться. Исполком Общенационального конгресса чеченского народа во главе с Дудаевым по существу взял власть в республике в свои руки. Законные органы власти и управления практически не функционируют. Руководство правительства к работе не допускается. Здание Комитета государственной безопасности захвачено боевиками. На его крыше выставлены два пулемета, направленные в сторону здания МВД Чечено-Ингушской Республики. МВД находится фактически в осаде. Его здание круглосуточно патрулируется по периметру боевиками. Предпринимались попытки его захвата. Во все райотделы милиции направлены эмиссары Дудаева, требующие от сотрудников сдачи оружия и перехода на сторону Исполкома ОКЧН. Объявлением о намерении рассмотреть вопрос об амнистии осужденных исполком спровоцировал массовые беспорядки в следственном изоляторе, в результате которых разгромлен и сожжен ряд помещений, бежали около 30 арестованных».

Далее следует описание того, как Исполком конгресса создавал дополнительные вооруженные формирования. По имевшимся данным, в поселке Пригородном и в совхозе «Южный» были организованы три их учебные базы, на которых проводилось обучение боевиков стрельбе из гранатометов и других видов оружия. Постановлением исполкома объявлялась мобилизация всех лиц мужского пола в возрасте от 15 до 55 лет. Так называемая национальная гвардия приведена в боевую готовность. Она насчитывала 900 вооруженных человек, официально зарегистрированных Исполкомом ОКЧН. Располагает ракетами класса «земля-земля», «Алазань», минометами, гранатометами, сотнями единиц нарезного оружия.

19 октября к Исполкому ОКЧН и лично к Дудаеву обратился президент Российской Федерации с требованием прекратить противоправные действия, на что дал три дня. Никакого результата. 24 октября представителем президента РСФСР в Чечено-Ингушской Республике назначается народный депутат Российской Федерации, заместитель министра лесного хозяйства ЧИР Ахмет Арсанов. Цель назначения – «обеспечение взаимодействия высших органов исполнительной власти Российской Федерации и Совета Министров Чечено-Ингушской Республики». Никакого взаимодействия не получается.

В тот же день, 24 октября, Верховный Совет РСФСР принял постановление о том, что выборы в высшие органы государственной власти ЧИР, назначенные грозненскими властями на 27 октября, не имеют правовой основы и их результаты не могут быть признаны законными. 27 октября приходит информация: несмотря на позицию ВС РСФСР, выборы президента Чеченской Республики проводились в 70 избирательных участках из 360. Активно осуществлялся сбор бюллетеней по домам, которые потом сдавались в Центризбирком, где находились международные наблюдатели. На выездах из Грозного выставлены вооруженные посты из членов национальной гвардии под предлогом того, что по указанию Москвы в Грозный должны войти войска.

Далее Руцкой рассказал о митинге на площади перед зданием Совета Министров и альтернативном митинге на площади имени Ленина, о том, как восприняло население постановление Временного Совета о проведении референдума 17 ноября по следующим вопросам: «Считаете ли вы необходимым учреждение поста президента Чечено-Ингушской Республики? Да или нет?» и «Считаете ли вы необходимым разделение Чечено-Ингушской Республики на две самостоятельные республики – Чеченскую и Ингушскую? Да или нет?» Из этого раздела докладчика малоизвестным представляется лишь пикантный эпизод, связанный с кражей ночью из гаража рескома КПСС автомобиля «Чайка» для будущего президента. Даже транспорт для новой власти добывался оригинальным способом.

Руцкой напомнил депутатам постановление внеочередного съезда народных депутатов от 2 ноября, признававшего в Чечено-Ингушской Республике 27 октября выборы нового парламента и президента республики незаконными, а принятые ими акты не подлежащими исполнению. Из сообщения докладчика обращал на себя внимание еще один любопытный факт. 4 ноября к Хасбулатову обратился Олег Лобов, тогдашний первый заместитель председателя Совета Министров РСФСР, изложивший просьбу председателя Совета Министров ЧИР Сергея Бекова о помощи.

Руцкой огласил этот документ. «Ситуация в Чечено-Ингушской Республике после выборов президента Чеченской Республики характеризуется продолжающейся эскалацией напряженности, – говорилось в документе. – Высший временный совет Чечено-Ингушской Республики признал их незаконными. В Грозном и в других городах во исполнение решения Высшего временного совета Чечено-Ингушской Республики начато формирование отрядов народного ополчения, противостоящих вооруженным отрядам так называемого Исполкома. В соответствии с постановлением Верховного Совета Российской Федерации о проведении выборов в высшие государственные органы власти Чечено-Ингушской Республики от 24 октября 1991 года в Грозном начала работу Центральная избирательная комиссия. Очевидно, что положение в республике после проведения намеченных на 17 ноября выборов может осложниться, вызвав тем самым множество негативных последствий. Учитывая взрывоопасный характер ситуации в Чечено-Ингушской Республике и обращение председателя Совета Министров Чечено-Ингушской Республики Сергея Можатевича Бекова об оказании помощи, считали бы целесообразным направить в республику группу народных депутатов РСФСР во главе с руководством Совета Национальностей Верховного Совета РСФСР и ответственных сотрудников аппарата Совета Министров для содействия в нормализации положения и сохранении межнационального мира в Чечено-Ингушской Республике».

Удивительный документ! Как будто работник аппарата правительства – консультант или даже заведующий отделом – способен «нормализовать положение» там, где обломали зубы деятели повыше.

6 ноября, продолжал между тем Руцкой, на его имя и имя президента РСФСР пришла отчаянная шифртелеграмма Арсанова из Грозного. Она тоже была оглашена Руцким. «В связи с чрезвычайно сложной и накаленной обстановкой в городе Грозном и в целом в республике, – говорилось в шифртелеграмме, – продолжающимися попытками боевиков ОКЧН захватить жизненно важные объекты и эскалацией вооруженного террора, просим вас немедленно по получении шифровки принять меры по охране объектов, а также усилению и восстановлению конституционного строя. В противном случае события в республике могут непредсказуемо осложниться. Еще раз настаиваю принять предусмотренные законом в подобной ситуации меры не позднее 0 часов 8 ноября с. г. Представитель президента Российской Федерации в Чечено-Ингушской Республике».

Под давлением малоопытных в большой политике людей, слабо сведущих в решении вопросов государственной важности, Борис Ельцин подписал 7 ноября указ о введении чрезвычайного положения в Чечено-Ингушетии. По мнению большинства политологов, эта мера с последующей ее отменой Верховным Советом сыграла исключительную, решающую роль в укреплении позиций Дудаева на его родине и в разжигании антирусских и антироссийских настроений. Некоторые аналитики считают: уж лучше было бы что-то одно. Или указ без поспешной отмены, или не было бы самого указа. Увы, просчитать наперед последствия предпринимаемых ходов было некому – все молодые российские государственники пребывали в эйфории от легкой победы над путчистами. Кремль, конечно, мог бы погасить очаг напряженности более квалифицированно, но он, наверное, не вмешивался сознательно, с опасением наблюдая за растущей активностью «Белого дома» и небезосновательно усматривая в нем сильного соперника.

Вопреки ожиданиям, по грозненскому телевидению и радио передали указ Дудаева:

«1. Указ президента России считать противозаконным.

2. Создать свое республиканское Министерство обороны.

3. Воинским частям, дислоцирующимся на территории республики, перейти на сторону вновь созданного Министерства обороны республики.

4. Отменить в республике чрезвычайное положение и объявить военное положение.

5. Объявить о мобилизации населения и граждан республики для защиты демократии в республике».

В 24.00 перед телезрителями республики выступил Дудаев и повторил содержание принятого указа.

В город начали прибывать большие группы людей с оружием из районов республики. По улицам двигались машины с мегафонами, из которых звучали призывы к жителям брать оружие и защищать республику.

9 ноября был созван Президиум Верховного Совета, на котором приняли документы об обращении президента Российской Федерации и его указе по введению чрезвычайного положения в Чечено-Ингушской Республике.

О положении на 10 ноября Руцкой сказал так:

– После объявления по телевидению и радио о введении в Чечено-Ингушской Республике чрезвычайного положения обстановка там резко обострилась. Для обеспечения режима чрезвычайного положения на Северный Кавказ направлены подразделения МВД Российской Федерации. Это не военнослужащие, и я поясняю, потому что некоторые телекомментаторы путают военнослужащих со служащими МВД. Так вот, в сторону Северного Кавказа направлено 1,5 тысячи человек. По имеющимся данным, сторонники Дудаева находят поддержку у населения Чечено-Ингушетии и соседних республик. Цель – общее противостояние «тоталитаризму России».

Оперативная обстановка следующая: в первой половине дня в Грозном разоружены части ВОХР (вневедомственная военизированная охрана. – Н. З.) Изъято 33 карабина, 150 патронов. Из здания КГБ изъято около 500 единиц автоматического оружия, в том числе гранатометы. Начался массовый переход личного состава МВД на сторону Дудаева. У здания МВД раздавали оружие и производили учет боевых групп с целью захвата помещения. На центральной площади в 12.00 состоялся митинг. Во второй половине дня прошло мероприятие по инаугурации избранного президента. Манифестации сопровождались стрельбой в воздух. После этого обстановка в городе несколько разрядилась. Было разблокировано здание МВД, из него выведен личный состав, его охраняющий, – около 50 человек. Подразделение спецназа МВД осталось для охраны.

Продолжалось блокирование воинских частей и гарнизонов Министерства обороны СССР. Утром 9 ноября Комиссаров, Орлов, Гафаров, Ибрагимов не смогли выполнить приказ, отданный на основании указа президента РСФСР, ввиду отсутствия указаний Министерства внутренних дел СССР в лице товарища Баранникова и временно исполняющего обязанности командующего внутренними войсками Пономарева. Силы ОМСДОН блокированы в районе аэропорта Владикавказа, а заместитель командира покинул вверенную ему группировку и находился ночью девятого числа во Владикавказе в расположении училища МВД.

– К семи ноль-ноль 10 ноября обстановка в Чечено-Ингушетии не нормализовалась, – докладывал Руцкой. – Продолжается мобилизация населения. Подразделения ОМСДОН и приданных сил стоят походной колонной в районе аэропорта Владикавказа и ждут приказа министра внутренних дел СССР. 495 человек из состава МВД и военнослужащих внутренних войск, направленных в Грозный, блокированы в аэропорту Ханкала боевиками, вооруженными автоматическим оружием. 8 ноября к 16.00, вы знаете, были блокированы железнодорожные станции Шелковская, Кзыл-Юр, Мещерская, Назрань. Соответственно возникло большое скопление пассажирских и грузовых поездов. Об этом вы слышали. Были разобраны подъездные пути. Последние поступившие сведения: из Наурской колонии бежали 700 заключенных. Помогла им в этом так называемая национальная гвардия. Она открыла огонь по вышкам, где находились военнослужащие, охранявшие заключенных. Колония разбежалась полностью.

Опустим некоторые, не представляющие сегодня особой ценности сведения и посмотрим, что предложил вице-президент в заключение своего доклада.

Итак, первое, – утвердить указ президента Российской Федерации о введении чрезвычайного положения в Чечено-Ингушской Республике, отменив, правда, пункт 5 о комендантском часе.

Второе. Обратиться к президенту СССР с просьбой о выделении Министерством обороны мотострелковой дивизии для установления контрольно-пропускных пунктов на железнодорожных станциях и автомагистралях по периметру республики с целью воспрещения распространения оружия и средств нападения на территорию других кавказских республик и Ставропольского края.

Это предложение вызвало шум в зале. Просить Горбачева, недавно униженно стоявшего в этом зале? Но вице-президент объяснил говорливой публике, что Российская Федерация не имеет своих военных сил для того, чтобы блокировать по периметру Чечено-Ингушетию. А сделать это нужно с одной-единственной целью – не допустить дальнейшего распространения оружия по Северному Кавказу. Ведь в Чечено-Ингушетии уже вооружено не менее 6 тысяч человек.

– И последнее, – сказал Руцкой. – Если исходить из того, что Чеченская Республика провозглашена суверенным, независимым государством, как это заявлено Дудаевым, то следует ограничиться изложенными выше мерами. Если же считать, что республика входит в состав Российской Федерации и для нее действительны Конституция и законы Российской Федерации, а также пакет документов, принятых съездом, Верховным Советом и его президиумом, то предлагаю еще три пункта. Для наведения общественного порядка на территории республики МВД России усилить численный состав органов внутренних дел Чечено-Ингушской Республики оперативными работниками. Комитету государственной безопасности восстановить деятельность КГБ Чечено-Ингушской Республики, усилив его оперативными работниками. Прокуратуре Российской Федерации дополнительно доукомплектовать прокуратуру Чечено-Ингушской Республики.

Сказав, что у него все и он готов ответить на вопросы, вице-президент приготовился к ним. Вот ответы на некоторые из них, дополнившие общую безрадостную картину.