Обвал…

Обвал…

18 февраля в Киеве началась стрельба. Неизвестные снайперы — словно в Москве октября 1993-го — стали убивать людей десятками. Тогда я понял: все. Украину похоронили. Сейчас будет большая кровь, наступит раскол. Так и написал об этом в социальных сетях. Три дня спустя Янукович бежал.

Было понятно: совершено пока что идейное насилие над русскими Юго-Востока, и переход этого насилия из идейного в физическое — вопрос самого ближайшего времени. Начали рушить памятники Ленину. Но было понятно, что не с коммунизмом они боролись, а со всем русским. Что дальше начнут падать монументы героям Великой Отечественной. Ненависть к Юго-Востоку буквально висела в воздухе. Меня тогда как электрическим током пронизало. Надо подниматься, завтра будет поздно! В социальных сетях угрозы расправ над русскими бушевали вовсю. Тогда их ничто не сдерживало. «Бандера прийде, порядок наведе!» — орали они.

Первым делом бросился в русские организации. Мол, давайте выходить! Но они только рукой махали: мол, чего мы добьемся с нашей полуторасотней людей? Я знал, что на 22 февраля 2014-го в Харькове назначен съезд депутатов всех уровней из юго-восточных областей Украины, Автономной Республики Крым и Севастополя. Его организовали губернатор Харьковской области Михаил Добкин и мэр Харькова Геннадий Кернес. Понятное дело, то был фактически чрезвычайный слет Партии регионов. Недолго думая, рванул я на него, посмотреть и помониторить.

Помню, как, приехав и уже двигаясь к Дворцу спорта, увидел микроавтобус с несколькими местными депутатами-регионалами. Они поставили на магнитолу блатняк Михаила Круга. «Золотые купола душу мою радуют…» Сказал им презрительно: вот они, песенки вашей партии. В глазах их увидел смятение и растерянность.

Собирались во Дворце спорта. Меня, как вы понимаете, в тот момент еще никто не знал и всерьез не воспринимал. Гляжу: у приехавших в большинстве своем боевое настроение, все ждали жестких заявлений, ультиматумов и, в конце концов, планов элиты Юго-Востока в деле отделения от Киева. В любом формате: федерализации, автономизации, независимости…

На съезд прибыла довольно представительная российская делегация: глава комитета Госдумы РФ по международным делам Алексей Пушков, сенатор Михаил Маргелов, губернатор Белгородской области Евгений Савченко и губернаторы других приграничных регионов России, генеральный консул Российской Федерации в Харькове Сергей Семенов. Всем своим видом эта делегация демонстрировала позицию России: «Мы внимательно наблюдаем за процессом». Тогда это внушило мне надежду: нас не бросят!

Мы все ждали, что на съезд явится и Янукович. Какой-никакой, а в тот момент еще законный президент Украины. Его прибытие сразу же увеличивало вес съезда. Ведь можно было бы создать столицу в Харькове, стянуть туда верную часть силовых структур, обеспечить лояльность государственного чиновничества. Можно сказать, создать Новороссию на всем Юго-Востоке быстро и без такой большой крови, которую нам пришлось заплатить. Но Янукович не приехал. Он спасался бегством. Не стал он защищать права своих избирателей на Юго-Востоке. Скрылся в самый острый момент. На съезд это произвело удручающее, депрессивное впечатление. Ведь часть начальства Юго-Востока была готова драться. Помню даже речи: надо срочно чистить Партию регионов от банды Януковича и Ахметова. Правда, что бы тогда осталось от этой партии? Разве что люди с партийными билетами, как правило — работники предприятий, принадлежащих донбасским «браткам».

Тогда-то и понял я с отчетливой ясностью: теперь никто, кроме нас самих, нас не защитит.

Съезд начался в одиннадцать утра. Я встал прямо под сценой, имея намерение взять слово, и вдумчиво слушал выступающих.

Выступления были слабые, застенчивые, бессмысленные. Стало понятно, что «элита», представленная в Партии регионов, не решилась идти на конфликт с конкурирующей элитной группировкой, победившей на Майдане. Более того, чувствовалось их нежелание бороться, безволие, слабость и робость. Все это напоминало аналогичный опереточный съезд в Донецке в начале 2005-го, после первого Майдана. Еще бы! Ведь эта элита появилась в результате коллективного разворовывания страны и «пиления» бюджетов. Она к такого рода событиям снова оказалась неготовой, несмотря на то что современная история проамериканских государственных переворотов пестрит аналогичными примерами «майданов». Когда на трибуну поднялся Олег Царев, тогда активно раскручиваемый российскими СМИ, я кричал ему: «Олег, зажги! Зажги!». Но Царев тоже был смурным. Его выступление было беззубым.

Царев блеял с унылым лицом: «…сегодня наша главная задача: сохранить наших людей, сохранить наши семьи, не допустить хаоса, не допустить разрухи».

А ведь это тогда — самый лучший из регионалов!

После последнего выступления официальных ораторов я попытался пробиться на сцену съезда, но безуспешно. Ведь все входы были заблокированы титушками.

Тем не менее резолюция съезда получилась очень правильной и была поддержана делегатами единогласно. Она гласила:

«Центральные органы власти парализованы.

На период до восстановления конституционного порядка, законности и обеспечения нормальных условий работы народных депутатов без шантажа, угроз им и членам их семей, мы, органы местного самоуправления всех уровней, Верховный Совет АР Крым и Севастопольский городской совет, решили: взять на себя ответственность за обеспечение конституционного порядка, законности прав граждан и их безопасности на своих территориях.

До восстановления конституционного порядка и законности в стране, легитимизации работы центральных органов власти всю власть на местах берут на себя органы местного самоуправления. <…>

Областным и районным советам, Севастопольскому городскому совету, Верховному Совету АР Крым — отозвать делегированные органам государственной исполнительной власти полномочия. Кадровые назначения, в том числе и исполняющих обязанности, рассматривать на сессиях областных советов, Верховного совета АР Крым, Севастопольского городского совета.

Обращаемся к правоохранительным органам на местах: учитывая отсутствие координации в работе центральных структур и возможности их законной работы, обеспечить тесное взаимодействие с местными органами власти, для обеспечения безопасности граждан, соблюдения их законных прав и защитой Конституцией законности.

Рекомендуем населению самоорганизоваться для взаимодействия с правоохранительными органами на местах»…[8]

Вымотанный и взвинченный, вышел из харьковского Дворца спорта. В воздухе висело колоссальное напряжение. Под пасмурным февральским небом у Дворца спорта стояли два митинга. Майданный, возглавляемый новым министром внутренних дел Арсеном Аваковым, и антимайданный. Милиция разделяла их. Майданные махали дубинками, выкрикивали угрозы Януковичу, порывались ворваться во дворец. Но их сдержали. До серьезных столкновений тогда дело не дошло. Аваков, конечно, возглавлял МВД, но реальной силы у него еще не имелось. Зато были приехавшие с ним закаленные бойцы Майдана: сплоченные, успевшие и покидать бутылки с зажигательной смесью, и пострелять из боевого оружия по милиции.

Антимайданный митинг был спокойным. Кто-то пел в микрофон. Попробовал выйти на трибуну там, сказать людям: вот резолюция съезда, вот — план действий. Но и там к микрофону не допустили. Сплошное титушество в харьковском исполнении. «Элита» Юго-Востока даже в этот момент боялась людей, инициативы снизу, гораздо больше, чем победивших бандеровцев и конкурирующего днепропетровско-бандеровского олигархического клана.

Пообщавшись с харьковскими фейсбучными друзьями, уехал в Донецк. Решил: буду действовать сам!

Моя правота подтвердилась на следующий день. Уже 23 февраля 2014 года Добкин и прочее начальство Юго-Востока получило гарантии от киевской хунты: трогать вас не станем, не бойтесь. И «элита» Партии регионов моментально сложила лапки. Ни о какой реализации Харьковской резолюции и речи не было. С утра 23 февраля начальники-«регионалы» принялись транслировать пораженческие настроения в народ. Мы же начали самоорганизовываться, как того рекомендовала резолюция съезда.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.