Глава шестая Руны

Глава шестая

Руны

Под именем рун разумелось всякое знание.[392] Рунами назывались также и те древние буквы, посредством которых письменно выражались мысли и понятия. Их происхождение производили от Одина и богов. Они изобретены высшими духовными силами; великие, могущественные письмена вырезали Фимбультир и священные силы, Один начертал их для асов, Двалин — для эльфов, Дайн — для карликов, Альсвидер — для исполинов. Все эти известия древнего баснословия о рунах указывают на весьма давнее, нисходящее в глубочайшую древность время, когда руны, как дар богов, употреблялись их потомками и жрецами, мудрейшими в народе.

Замечательно также то обстоятельство, что ни одна страна не представляет столько памятников древнего рунического письма, как Швеция, особливо та часть ее, которая была главным местопребыванием свеонов, и поколения жрецов и государей, ведших свой род от богов. Во всей Скандинавии считают до 1600 до сих пор известных памятников с руническими начертаниями.[393] Из них принадлежит Норвегии только 20, Датским островам и Ютландии — около 90, Готскому королевству с Готландом и Эландом — 400, стол же Скании, Халланду, Блекинге и Бохуслену; остальные, числом около 1100, принадлежат королевству свеонов (Швеции), где одной Упландии, или так называемым народным землям (Volldand), — около 800.

Надписи на рунических камнях показывают, что наибольшая часть этих памятников поставлена в первые времена христианства, в XI и XII столетиях; впрочем, много встречается и таких, которые сами сказывают о себе, что принадлежат к соседнему с язычеством времени: они поставлены обращенными язычниками или такими, которые умерли в bvita vadum, белых одеждах, надеваемых при кремации. Но к языческому времени надобно, кажется, с некоторым основанием отнести не только рунический памятник с призыванием Тора (на о. Фюн), для освящения высеченных рун, но и рунические гранитные куски, найденные вместе с урнами и заржавелыми обломками мечей и копий, в древних родовых и военных курганах. Есть также памятники второй половины X века на могильных курганах Горма Старого и его супруги, королевы Тюры; их рунические надписи показывают, что Харальд Синезубый велел насыпать курган по своем отце, Горме, и матери, Тюре, что Рафнука Туфи вырезал руны в память о Тюре; он же и два его сотоварища, также названные по имени, насыпали курган. Кроме того, много рунических камней без таких признаков христианского времени; с одинаковым основанием можно было бы отнести их к языческому, как и к христианскому времени, если бы многие причины не говорили в пользу того мнения, что вырезание рунических письмен, в пору глубокого язычества, никак не могло быть известными для всех знанием, каким стало впоследствии, в первые века христианства.

Руны, вероятно, в продолжение долгого времени сначала вырезались на палочках или дощечках (kaflar) из дерева и на древесной коре, потому что других способов для письма скандинавы не знали.[394] Одна исландка, Орни, немая от рождения, чертила руны на деревянном кружке, когда хотела подать свои мысли. Когда исландский скальд, Эгиль, о котором много раз говорили мы прежде, с горя о потере сына, Бедвара, хотел уморить себя голодом, дочь его, Торгерд, просила отца повременить с самоубийством, пока он не сочинит стихи про Бедвара и не вырежет их на доске. Таюке и дочь Халльмунда начертила на доске отцовское жизнеописание со слов умирающего отца; сага, сохранившая отрывки этой песни Халльмунда, говорит, что Греттир в пещере на р. Эйадале в Исландии нашел два скелета и возле них доску, на которой вырезаны две строфы, каждая в 8 строк. Другая исландская сага говорит об одном духовном, Ингемунде, умершем во второй половине XII века., что он с шестью спутниками занесен был бурей к пустыням Гренландии; спустя потом две недели найдены в тамошней пещере трупы его и товарищей; возле них открыли начертанные на: воске руны, сказывавшие о бедствии путешественников.

Хотя от того времени, к которому принадлежат эти, события, не дошло до нас ни одной из рунических дощечек, легко подверженных разрушению,[395] однако так же верно, что в XII веке, когда преданы были письму главные исландские саги, вырезание рун на деревянных кружках уже упоминается, как давно употребительное и даже известное в языческое время искусство.[396] Ари Мудрый, в исходе XI или в начале XII века, предприняв попытку сличить древнюю северную азбуку с латинской, составленной Присцианом,[397] взял себе в помощники знатока и учителя рунического письма, Тородра,

Итак, нет сомнения, что руны на Севере древнее латинской азбуки и что они задолго до нее, еще в языческое время, употреблялись вместо письмен. Знание букв необходимо предполагает и употребление их. Впрочем, по неудобству способов для письма, когда дерево и камень, воск и древесная кора заменяли бумагу или пергамент, руны употреблялись только для начертания кратких и сильных изречений и сохранения в памяти самых важных предметов. Может быть, посредством их припоминались колена родов, также на рунических камнях встречается исчисление предков до 3-го, 6-го и даже 12-го колен.

Рунический камень в приходе Sandsjo в Смоланде поставлен предкам, имена которых исчислены в шести восходящих коленах. Другой — в Рокстаде, в Хельсингеланде — исчисляет предков в 12 коленах. На многих рунических памятниках означены места жительства тех, кому они поставлены, имена дворов или целых поместий, которыми владели эти лица; встречаются также разные подробности о распространении рода, родовых отношениях и наследственном праве. Так, вдова Инга на памятнике, поставленном ею мужу в Сэмингундре в Упландии, сказывает, что он, Рагнфаст, был владельцем этого двора после отца своего, Сигфаста. Когда же умер и сын ее, Рагнар, законный наследник она сообщила за известие на собственном памятнике близь Вреты, что этот двор достался ей после сына. По смерти ее во вторичном супружестве двор перешел к ее матери, бывшей еще в живых, Гейрлеге, которая, в доказательство своих прав на него, также и на другие доставшиеся ей дворы, велела вырезать следующее известие: «Гейрмунд и Гейрлета…; у них был сын; отец утонул, после того умер сын (отчего Гейрлега и получила наследство после сына); потом она вышла замуж за Геттрика… и имела детей, из которых одно умерло; ее звали Инга; она вышла замуж за Рагнфаста в Снотестаде; сначала он умер, а потом и сын; она (Инга) была наследницей своего сына; потом вступила в брак с Эйриком и скончалась; тогда Гейрлега стала наследницей дочери, Инги». Это один из древнейших актов на владение, какой только может представить Швеция.

Одно приложение к вестготскому закону, где идет речь о лагманах в Вестготландии, говорит об Эскиле, тамошнем лагмане, в начале XIII века, что он «везде собирал законы и занимался их исследованием», разобрал их с великим умом и особенной проницательностью. Итак, они уже были написаны, но не все собраны в одну книгу, а разбросаны по разным местам; он должен был также и разобрать их, употребить много размышления и остроумия для отыскания в них истинного смысла, может быть, потому, что язык их был для него непонятен, выражения устарелы, содержание сильное и краткое.

Что то же самое случилось и с древними упландскими законами, прежде нежели они подвергнуты были переработке, в исходе XIII века, видно из утверждения королем, Биргером, этих законов в их улучшенном виде. Там сказано о древних законах, что «до сих пор многое в них выражено кратко и не так ясно, как надобно, многое не для всех справедливо, темно и затруднительно для общего разумения»; также, что «они рассеяны были во многих сборниках». Вестготский и упландский законы, до переработки и исправления их в конце XIII века, сохраняли свою древнюю языческую форму; эти с некоторой основательностью можно заключить из следующих слов предисловия к этим законам: «Все недостающее к языческом законе мы помещаем в приложении в начале этой книги, согласно христианскому праву и церковным законам». Если эти древние законы еще в языческое время преданы были письму (в чем нет никакого сомнения после того, что мы сказали сейчас), то в первые века христианства необходимы были дополнения к ним, как и ко многому другому, требовало развитие государства, потому что в течение долгого времени могли встречаться новые случаи. Это также одна причин переделки упландского закона, приводимых королевским подтверждением, если только эти замечания не относятся к дохристианскому периоду.

Эти причины делают весьма вероятным, что такие начертания древних правил закона ведут свое начало из времен язычества. Не подвержено также никакому сомнению, что по мере того, как рунические буквы становились известнее и употреблялись для пособия памяти, ими пользовались. Также для лучшего сохранения законов в памяти граждан лагманы, ежегодно обязанные публично читать законы, прежде всего напали на мысль с помощью письма сохранить их от забвения, как для себя, так и для потомства.

Вероятно, рунами было написано то письмо, которое принес с собой в Хагу Ансгарий от короля Бьерна. Его писал сам король буквами, бывшими в употреблении в Швеции. О предавании письму песен еще в языческое время, по крайней мере, в некоторых случаях, свидетельствует не только достоверная Сага об Эгиле, которую приводили мы выше, но и многие места в других сагах.

На употребление рун, как письмен, указывают также мифические письмена Старшей Эдды, самые древние дошедшие до нас памятники баснословия и поэзии скандинавов. Руны чертились установительницами закона, норнами, обрекавшими на смерть воинов и возвещавшими чадам мира приговоры судеб. Первый из богов чертил усовершенствованные, великие, сильные руны.

Stafar (от Staf — палка, трость) назывались руны в значении букв, или от длинной прямой черты (Staf), бывшей главной частью всяких рун, а может быть, и от того, что ним первоначально вырезались на деревянных палочках. Везде, где встречается слово Stafar в значении рун, оно означает не только изустно передаваемое знание, но и написанное буквами для изучения. Слова руны, руны древности, руны богов, в общем значении принимаются в смысле знания предметов древности, полного ученого образования и изящных искусств того времени, но так как многие саги показывают, что руны вырезались, то ясно, что это слово означало также и письмена, буквы. Так в самой глубокой древности, от которой дошли до нас саги, руны являются старинными, уже тогда известными письменами: они причисляются к древним знаниям, которые скандинавы, в своих баснословных сказаниях, присваивали богам.

Это отчасти подтверждается известиями иностранных писателей. Есть свидетельства VI века, что у франкских и германских племен руны вырезались, как письмена, на деревянных кружках или досках.[398]

До нас дошла древняя германская руническая азбука VIII и IX веков: это буквы, о которых отзывается архиепископ Майнцский, Рабан Мавр (776–856), что они употреблялись маркоманнами или норманнами, от которых происходят все говорящие немецким языком; этими буквами язычники обыкновенно писали свои песни, волшебные гимны и предсказания; они известны были и англосаксам; один древний англосаксонский писатель также указывает на скандинавский Север, как на отечество рунического письма: «Руны, — говорит он, — впервые изобретены у норманнов, у которых пишутся ими песни и заклинания; норманны называют Runstafar, рунические черты, может быть оттого, что посредством их передают друг другу разные тайны».

Впрочем, немецкая и англосаксонская рунические азбуки отличаются от скандинавской полнотой и большей обработанностью; даже в то время, от которого дошли до нас, они были уже исправлены по латинской азбуке и умножены новыми буквами; напротив, в древнескандинавской считается только шестнадцать рун, расположенных в особенном, отличном от других, порядке.

Буквы, их порядок и названия в древнескандинавской рунической азбуке следующие: F — Frej, фе; U — Ur; Th — Thor, Thurs; О — Один, Os; R — Redher; К — Куп; Н — Hagel; N — Naud; I–Is; A — Ar; S — Sol; T — Thyr; В — Birkal; L–Lag; M — Madr; О — Oer; R — Stupmander. Напротив, в немецких и англосаксонских рунических азбуках, как мы уже упоминали, буквы расположены в таком же порядке, как и в латинской, по сходству с которым для букв, недостающих в скандинавской, изобретены новые руны; но в древних рунах эти азбуки очевидно сходствуют со скандинавской, как по начертаниям, так и по именам их.

Исследования показали, что древнейшие рунические азбуки немцев составлены по англосаксонским, с которыми наиболее сходны, но шестнадцать скандинавских рун служат основой тех и других. Исторически верно, что англосаксы, до введения между ними латинской азбуки, знали и употребляли руны; по этой, также и по другим причинам весьма вероятно, что англы и саксы, пришедши в Британию, принесли с собой и руны из своего северного отечества в V столетии. Скудость этих рун, их особенный порядок и чрезвычайная простота начертания, говорят за их глубокую древность: они, нимало не допуская предположения, что составлены по другой полнейшей азбуке, в целости сохранили свой первоначальный, простой очерк. В их простейшем виде заметны основные черты тех рун, которые составляют азбуки других народов, усовершенствованные по иноземным образцам.

Народы в варварском состоянии сами собой никогда не доходили до изобретений, требующих такого остроумия и глубокомыслия, как письменное искусство. Подобные знания являлись к ним путем научения от мудрых людей, нередко сам народ приносил эти знания из своей родины, где жил в соседстве с другими народами, больше его образованными. Северные руны несколько похожи на древние письмена почти всех европейских народов, кельтиберов, турдатанов в древней Испании, греков, этрусков и римлян, славян (вендов) и древних пруссов. Причиной такого сходства надобно почитать происхождение азбук этих от одного общего источника. Но время, неодинаковая образованность и другие случайности произвели более или менее различия между ними и отдалили их от древних общего правила. Руническая азбука сходствует с ионической или древнегреческой: между обеими заметно такое сходство в начертании, значении и числе букв, что можно было бы считать их списанными одна с другой (многие древние и новые ученые, по причине этого сходства полагали, что руны получили начало от древнейшей греческой азбуки), если бы не говорили против того некоторые особенности, также не одинаковый порядок букв; со всем тем их сходство такого рода, что служит неопровержимым свидетельством тесного родства между рунами и греческой азбукой в ее простейшем виде, еще не усовершенствованной Паламидом и Симонидом, задолго до Александра Великого.

Готская, или мизоготская, азбука, приписываемая Ульфиле, по большей части заимствована из греческой., в том ииде, в каком, была составлена во время этого епископа; но и в ней встречаются четыре буквы, вероятно туземного, готского происхождения, потому что нимало не похожи на соответствуюгдие им буквы ни в греческой, ни в латинской азбуках; они бросаются в глаза своим сходством с северными рунами.

«Нельзя согласиться, — замечает Гримм, — чтобы для этих четырех букв Ульфила взял письмена из рунической азбуки, потому что если находились соответственные им в латинской азбуке, то не было никакой причины делать такую странную смесь. Думаю, напротив, что это замечательнее сходство с рунами приводит к такому заключению, что готская азбука — особенная, изобретенная не Ульфилой, но гораздо древнейшего происхождения. Если Ульфила должен был заимствовать буквы, т. е. до него готы никаких не имели, то нельзя видеть, почему он не просто взял латинские или греческие, ему известные; но очень легко можно понять, что он удержал уже существовавшие»,

Итак, везде встречаются нам указания, подтверждающие глубокую древность рун и их азиатское или фракийское происхождение; можно сказать, что северное сказание об Одине, как изобретателе рун, подобно греческому, не без основания указывает на введение азбуки на Севере поселившимся там поколением богов и жрецов, которые принесли туда разные искусства и художества и тем положили основание своему значению и власти.

Таинственность, облекающая изобретение и употребление рун во всех древних песнях, служит доказательством, что и древности они считались тайным знанием. А что они были таковы на самом деле, подтверждается еще тем, что слово «руна» в значении тайны встречается не только в древнескандинавском языке, но и в других, ему родственных.

В переводе Библии на готский язык Ульфилой в IV веке слово «руна» встречается в разных местах в значении тайны и тайного совещания (Марк: IV, 11; Лука: VIII, 10; Матф.: XXVII, I).[399] На тевтонском или древненемецком языке глагол runen (raunnen), runezzan, runzan — говорить тайно, шептаться, держать тайный совет. В англосаксонском run или гупе означает также таинство и букву. Еугагипа — задушевная подруга, которой можно что-нибудь сказать за тайну, на ухо (почему многие древние женские имена оканчиваются на run, например, Gudrun, Oddrun и т. д.); Kungsruni — собеседник, наперсник короля; ruпа buanda sins — искренняя, верная подруга своего бонда (Bondes), мужа, — это выражения древних скандинавских песен. В большой стихотворной летописи глагол runa встречается в значении шептать, тихо говорить.

И руны везде являются вместе с мифологическими таинствами в древних песнях.[400] Так, Вафтруднир, мудрый исполин (Jatte), прошедший девять миров и в состязании с Одином высказавший свои знания о первобытных временах, о происхождении неба, земли и богов, о всеобщем конце, называл это баснословное учение: древние руны (fordna stafvor), руны богов и йотунов, и когда Карл Альвис, также прошедший девять миров, дал ответ на все вопросы Тора о различных названиях неба, земли и других предметов у богов, людей и других существ, Тор изумлен был такой ученостью в знании древности, потому что никогда не видал такого множества древних рун (fomstajvar) в сердце одного человека. После падения мира асы размышляют о первобытных рунах Фимбультира, о чудесных золотых таблицах, найденных ими в траве и бывших во владении первого из богов, потомка Фьельнира. Руны вырезались девятью дочерьми Ньерда, старшей, Радвейг, и младшей, Креппверой; в песне солнца эти руны повествуют о замогильной жизни, о состоянии по смерти, К северу глядел Один и складывал руны, когда пел заклинание мертвецам перед вещательницей. И Скирнир, служитель Фрейра, произнесши проклятие на гневную дочь исполина Гюмира, красивую Герд, вырезал пред нею руну «туре» и три руны: бессилие, неистовство и беспокойство. Посредством рун и волшебных песен научал своим искусствам Один.

Эти черты, взятые из скандинавской мифологии и сличенные с иноземными свидетельствами об употреблении рун в предсказаниях, заговорах и вместо букв, когда надобно было передать письму песни, ясно дают разуметь, что руны первоначально принадлежали к знаниям жрецов; они находились в тесной связи с таинственными обрядами и употреблялись для начертания предметов, относящихся к учению о происхождении богов. Подобные предметы, как сами по себе, по их таинственному значению, так и по тому, что составляли знание, вверенное для хранения высшим лицам в обществе, более требовали для себя письменного изложения, нежели саги и былины богатырей, жившие в устах народа.

Эти былины никто не думал передавать письму до тех пор, пока не настали иные времена с особенными обстоятельствами, и тогда только озаботились спасать их от совершенного забвения. Так действительно и было у маркоманнов, что мы видели уже из свидетельства Рабана Мавра; у этого народа руны употреблялись только между язычниками, и притом в предвещаниях и волшебных песнях, следовательно, в таинствах. Замечательно и то обстоятельство, что у франков, германцев, англосаксов, рано принявших христианство, не сохранилось никаких памятников их рунического письма или сохранились только немногие. Впрочем, оно жило в их памяти и употреблялось в тех только случаях, когда хотели передать друг другу что-нибудь таинственное: тогда рунические буквы помещались между обыкновенными латинскими.

Только в последнее время язычества и в первые века христианства встречаются руны на могильных камнях, которые ставились на скандинавском Севере в память умерших родственников; напротив памятники под именем Bautasteine (от bаиti, одинаковою значения с kuml, kumbel — признак; отсюда bautastein будет означать камень, поставленный в память знаменитого человека), находимые на местах сражений и поставленные, по приказанию Одина, мужам, отличившимся подвигами, состоят из необделанных, длинных и кривых гранитных столбов, без всяких надписей, потому что память о богатырях, вверяемая камням, у родственников и потомков сохранялась в песнях и изустных преданиях.[401]

Оружие, сосуды, украшения, по древнему языческому обычаю, зарываемые с умершими и в последнем столетии найденные во множестве в родовых курганах (Aetteboegar), не представляют никаких следов рун. Итак, они не были в общем употреблении во время глубокого язычества; это очень естественно: они принадлежали к числу высших знаний в божественных и человеческих вещах; эти знания составляли собственность тех потомков богов, власть которых, как блюстителей храма и вождей на войне и в мире, сначала основывалась на этой высшей мудрости, озаренной религией. Странное понятие, составленное об этой письменности народом, с ней еще не знакомым, вид особенно загадочных письмен, означавших богов или предметы природы, мудрые изречения, с ними связанные, все эти причины легко сообщали рунам значение чего-то сверхъестественного, внушали верование в их таинственную силу и давали им место в волшебных обрядах.

Руны учили людей избегать опасности, заговаривать оружие, утишать бурю, гасить пожар, утишать скорби. Победоносные руны (Sieges-Runor) приносили победу, если вырезались на клинках мечей, некоторые — на ножах, другие — на. рукоятях, причем два раза призывался бог Тор. Приворотные руны (Trink-Runor) надписывались на самых кубках и на. их ручках; руна Naud (Noth — нужда, беда) на дне их; полно налитый кубок, благословлялся; какие-то руны бросались в ручей, если хотели навсегда привязать к себе женщину и получить ее благосклонность, Спасительные руны (frah) с призыванием богинь вырезались на ручной кисти и имели силу помогать женщинам при родах. Растительные руны (Oert) могли залечивать раны, если вырезали их на древесной коре и таких деревьях в лесу, ветви которых склонялись к востоку. Судебные руны (mal-runor) отвращали жестокое возмездие грозного соперника, если, обвив или заткав их в полотне, разбрасывали на тинге, куда приходили судьи для произнесения приговора. Svall-runor писались на мачтах кораблей и на веслах и могли сохранить от бурь на море, при том обыкновенно бросали огонь на следы руля на воде, и какая бы ни была буря, избегали опасности. Кто хотел отличиться от других умом, должен был знать разумные руны (Hug-Runor), произнесенные и начертанные Одином. Он создал их «из капель, истекших из мозга и рогов Нейддреннира (исполина Имира); Один стоял на горе с пламенным мечом в руках и шлемом на клине. Тогда, голова Имира. сказала первое мудрое слово и изрекла истинные руны. Потом Один начертал их на щите, стоявшем перед ним, лучезарным богом; на ушах Арвакера, на копыте Альсвинна, на колесе, катящемся под колесницей Регнира, на зубах Слейпнира и следах саней, на лапах медведя, на языке Браге, на когтях волка, на клюве орла и его кровавых крыльях, на. мостовых балках, на. руке освободителя и на следах врача и т, д. Все эти руны были соскоблены, погружены в священный мед и потом разосланы в дальние дороги, одни — к асам, другие — к эльфам, некоторые — к мудрым ванам, другие достались в собственность людям (в Маннгейме). Есть книжные руны, спасительные, приворотные, сильные руны; они драгоценны для того, кто в цельном и неиспорченном виде употребляет их для своей пользы; если понимаешь их — пользуйся ими, пока не ослабела их сила».

Таково поучение, которое сведущая в рунах Брюнхтьд, дочь короля Будли, дает знаменитому герою, Сигурду Фафнирсбани, о начале и употреблении рун. Она была мудрейшей из женщин; Сигурд отыскал ее на горе, чтобы поучаться у нее мудрости. Разумение рун составляло главное отличие королевского рода у самого младшего из оседлых на. Севере и там господствовавших народов, воспетого древней мифической «Песней о Риге» (Ригсмаль): «Юный Кон разумел руны, старинные, древние руны… Он состязался в этом знании с ярлом Ригом, пытал свои силы и вышел сведущее его: тогда ему дано было называться Ригом и быть знатоком рун».

Этот королевский род странствовавший под именем Рига, ас-бог Хеймдалль, признал своим истинным поколением и вверил ему верховную власть в стране. Отсюда видно, что руны считались наукой королей и принадлежали королевскому семейству, ведшему свой род от богов-асов; оно ходило в мрачные страны и оледенелые горы, возбуждало войну, приобретало земли и дворы, раздавало имущества, рассыпало золотые перстни и учило изящным искусствам. Этот королевский дом был последним на Севере а роде королей, который переселился с Одином.

Но блюстители святыни на Севере, подобно браминам в Индии и друидам в Галлии, не составляли отдельного, замкнутого для других, общества. Соединяя в своем лице жреца, судью и вождя на. войне, они находились в ближайших отношениях к народу; прямым следствием того было постепенное распространение в народе высшей мудрости, таинственных знаний и письмен, сначала тайных, находившихся в исключительном обладании поколения богов. Употребление рун в конце языческого времени для особенных начертаний, а особливо в первом столетии христианства дли надписей на надгробных камнях, предполагает уже некоторую известность этих письмен, прежде нежели они сделались общей собственностью и перестали быть предметом тайного знания одних мудрых и высших лиц, во время младенческого состояния общества. Напоследок начали писать эти таинственные буквы на вещах, служивших для повседневного употребления.

Что рунические памятники в такой же многочисленности встречаются в главной среде религии Одина, как и во всей остальной Швеции, также в Дании и Норвегии, это указывает на источник рунического знания. Еще спустя долгое время по введении латинской азбуки, когда она употреблялась учеными и духовными, руны продолжали оставаться древними родными письменами для простых и неученых людей. Они вырезались не только на надгробных ипмятниках, но и на оружии, кубках, секирах, копьях и домашней утвари: их употребляли вместо букв и писали на деревянных кружках; исписанные рунами камни вкладывались над дверями или в стенах домов для означения, когда и кем они построены; старинные каменные межевые- столбы с именами владельцев имеют рунические надписи и сохранились до нашего времени. До нас дошли отXIV века законы Скании и две древние родословные датских королей, написанные рунами.

Кроме светского, руны имели и духовное употребление; и в христианское время их нашивали на завесы алтарей, чертили на колоколах, внутренних и наружных церковных стенах, на металлических кольцах, прибиваемых к вратам церквей, на потирах и дискосах, купелях и кадилах. Нередко, особливо на надгробных камнях и колоколах, находятся двойные надписи, руническая и латинская, даже попадаются надписи из латинских и рунических букв, а это показывает, что и духовные иногда пользовались рунами, как народными письменами.

Почти все до сих пор известные и дошедшие до нас рунические памятники принадлежат временам Олафа. Скет-конунга и его сыновей, также Сверрира и Эйрика, то есть X, XI и XII столетиям: этот отдел времени собственно можно назвать временем рунических памятников. В ту пору, когда уже христианство введено было повсеместно, большей частью соблюдался оставшийся от язычества, обычай ставить надгробные камни. Самый младший из известных до сих пор рунических камней, как думают, принадлежит XIII столетию.

В продолжение всего XIV века такие памятники еще были в употреблении: для надписей на. них, как и на домашней и церковной утвари, все еще пользовались рунами, однако ж с каждым годом все менее. Часто вмешивали между этими буквами латинские, входившие в употребление. Последние мало-помалу вытеснили руническую азбуку, бедную гласными и слишком неудобную для усовершенствованной письменности. В XVI веке редко уже встречаются следы рунического письма, а в XVII им пользовались для тайных посланий. У одних далекарлийцев, которые вообще долее прочих шведов остались верными обычаям и воспоминаниям старины, руны употреблялись долго: там они оставлены только в исходе XVII столетия; однако ж еще в половине XVIII века жители далекарлийского город;) Эльфдалена. для письменных сношений пользовались рунической азбукой, умноженной латинскими буквами. Даже и ныне для подписей пользуются рунами не только во многих приходах Далекарлии, но и в Готланде.

Во время общей известности рун изобретены различные искусственные роды их для тайного употребления и остроумных загадок (шарад). Мы еще прежде говорили, скандинавы очень уважали такие упражнения. Простые составные части рун легче допускали такое разнообразие: каждая руна состояла из палочки и отличительной черты для каждой буквы, проведенной в различном направлении и на различной высоте, длина была также неодинакова. Таким образом появились обратные руны, Yiicrde-Runor, с чертою в прямом направлении к палочке, но на противоположном ее конце. Такой способ черчения рун употреблялся на рунических камнях для выражения чего-нибудь особенно замечательного в словах или понятиях и соответствовал нашему курсиву. Другие назывались Stop-Runor, руны в обратном направлении, сверху вниз.

Еще иасусственнее были связные руны, Samstafva, в коих к палочке прикреплялось несколько черт разных рун с такой замысловатостью, что рунная фигура заключала в себе по несколько слов. Новые исландцы называют эту вязь Вопs, или Limmgar, руны-петли, их много видов, каковы: Vafirn, Masches-Runor и т. д., связанные таким образом, что походили на клетки в сетях, и много других, принадлежавших к числу замысловатых, тайных азбук.

У исландцев таких различных родов упоминается до 30. Этими рунами написано письмо от одного друга к Снорри Стурлусону, предостерегавшее его от опасного нападения, затеваемого врагами. Стурлусон, почитавшийся мудрецом между исландцами, и другие, у него находившиеся, могли прочитать в этом письме только 7 рун. Не принявши мер для защиты, Стурлусон пал. Сага называет такие руны посохом нищего (Stafkarlaletr). Главный признак их тот, что на одной, очень длинной, палочке проводились отличительные черточки многих рун.

Другой род составляли так называемые хельсингские руны, они писались особенным образом; главная черта, или палочка, опускалась и оставались только одни отличающие черточки. Название хельсингских они получили оттого, что сначала открыты были в Хельсингеланде, на пяти древних памятниках, и долго оставались загадкой для ученых, почитаясь таинственными письменами. Наконец, в 1675 году, ученый Магнус Цельсий нашел ключ к их чтению и объяснил надписи.

Был еще особенный вензеловый (Villo-Runor) род употребления рун; там каждая руна могла быть употреблена вместо всей азбуки, которая разделилась на несколько частей (Flocken) или видов; видовой признак (Aettmarkc) — т. е, некоторые черточки для означения вида, к которому принадлежит руна — ставился с одной стороны главной черты, а признак порядка — т. е. черточка, означавшая место, которое занимала руна, в числе букв ее вида, — с другой стороны. И этот род подвергнулся разным видоизменениям, частью по различию признаков вида и порядки, частью по причине неодинакового деления рунической азбуки, наконец, и по другим произвольным отличиям, таи что руническое письмо действительно сделалось вензеловым, вязью, трудным для объяснения и, кажется, невозможным без особенных указаний.

Но и такие руны употреблялись в надписях надгробных камней, поставленных для сохранения воспоминания об умершем у современников и потомства; следовательно, всякий мог понимать эти надписи, и руны были известны, или, по крайней мере, требовалось не много остроумия, чтобы понимать их, Кажется, что они изобретены не в позднейшее время общего употребления рун; следы этих замысловатых письмен встречаются еще в X веке: в Санкт-Галлене сохранилась пергаментная рукопись того столетия, которая, сообщая нам две немецкие рунические азбуки, говорит, что они также принадлежали к числу тайных письмен. Этому же столетию принадлежит исландская Сага об Эгиле, где есть рассказ, что Эгиль, приглашенный к болезненному одру одной девушки, нашел у нее под изголовьем рыбью кость, исписанную какими-то странными буквами: каждая составляла целое слово. Рассмотрев их, Эгиль нашел, что писавший имел намерение привязать к себе девушку, но что эти буквы можно толковать различно: они могли означать совсем другие слова, и иметь иной смысл, нежели какой давал им писавший, оттого и действие их оказалось совсем не то, какого он ожидал, и девушка, вместо того чтобы влюбиться, сделалась больна. «Не должно, — сказал Эгиль, — писать такие двусмысленные руны неопытной руке; это может причинить вред».[402] В языческое время, когда знание письмен принадлежало одним главным лицам в обществе и простые люди считали его тайной наукой, находящейся в связи с высшими существами, волшебное употребление рун, вероятно, состояло в простых описаниях тех действий, которые хотели произвести или отвратить этими письменами.

Когда же знание рун мало-помалу стало общеизвестным и они постепенно освободились от облекавшей их таинственности, тогда получили начало те замысловатые роды рун, о которых мы говорили; в волшебных обрядах они заступили место обыкновенных, потому что верование в силу рун укоренилось глубоко, волшебная таинственность, в которую знатоки рун умели облекать все свои действия, притом значение этих запутанных рун в глазах толпы, подозревавшей в них великие тайны, — все это поддерживало старинное народное верование в возможность чудесных действий и чрезвычайных вещей для тех лиц, которые посвящены в таинства рунической письменности. Отсюда волшебные руны и тайное руническое чародейство, о чем так часто говорят саги. Долгое время, в средние века, как и в пору язычества., руны были орудием различных суеверий в умах народа нелегко изглаживаются всякие внушения древней его религии; притом человеческая природа так любит подозревать какие-то невидимые, таинственные силы