ПРЕДИСЛОВИЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ

Строки истории не отливают в граните. Сотни и тысячи ежегодно выкладываемых на полки книжных магазинов томиков исторических исследований — лишь скромные кирпичики в бесконечной лестнице исторического познания. Тем более, когда речь идет о недавнем прошлом, чьи события, их истолкование то и дело становятся орудием тех или иных политических устремлений.

Начало Великой Отечественной — одна из наиболее дискуссионных тем российского общества. Особенно это стало заметным за этот короткий, «межюбилейный» промежуток времени — между семидесятилетиями Сентября Второй мировой и Июня Великой Отечественной.

Неотделимой частью эпоса о Начале стала история Обороны Брестской крепости. Недавно казавшаяся полностью исследованной еще десятилетия назад, ставшая скорее символом, легендой, чем реальным событием, подлежащим изучению с точки зрения бесконечности исторического процесса, история Брестской крепости, как оказалось, таит в себе еще немало тайн и ставит новые проблемы, которые вряд ли могут быть отражены на глянцевых страницах юбилейных изданий, красочных путеводителей или скороспелых «датских» статей.

Предлагаемый читателю сборник документов и материалов по истории брестских событий «Брест. Июнь. Крепость» охватывает целый ряд вопросов истории Обороны, являющихся либо дискуссионными, требующими дополнительного рассмотрения после 50–летия их «отлития в граните», либо вызывающими наибольший интерес у всех интересующихся историей Обороны.

Одним из наиболее интересных исторических аспектов Июня Бреста является вопрос об организации отпора врагу (как боя, так и обеспечения жизнедеятельности в блокированной со всех сторон крепости) советской стороной. В условиях неожиданно начавшегося боя, разом смешавшего все предвоенные планы, отсутствия как командного, так и политического состава, защитники, многие из которых оказались к тому же вне своих подразделений, сумели в считанные часы организоваться и нанести штурмующей крепость 45–й дивизии такие потери, которые, по некоторым оценкам, могут достигать трети от потерь вермахта за первый день войны. А далее — отметая все предложения о капитуляции, держаться в крепости до тех пор, пока не были исчерпаны все возможности для сопротивления. Как и кем была организована оборона Брестской крепости? Почему руководителю обороны на одном из её участков (майору П.М. Гаврилову) было присвоено звание Героя Советского Союза, а объединившим силы северного сектора кольцевой казармы полковому комиссару Е.М. Фомину и капитану И.Н. Зубачеву — нет?

Вопрос об организации обороны, её руководителях на долгие годы стал «железобетонным», не подлежащим какому–либо пересмотру. Во все учебники вошла строго выстроенная, не допускавшая каких–либо вопросов картина: 24 июня из оборонявших крепость подразделений была создана сводная боевая группа, а для управления ею — сформировано единое командование (командир — капитан И.Н. Зубачев, комиссар — полковой комиссар Е.М. Фомин, начальник штаба — старший лейтенант А.И. Семененко). Наконец, создание группы, план первоочередных действий объединяемых ею защитников были закреплены в «Приказе № 1». Возникавшие на протяжении ряда лет «вопросы» (кто был автором «Приказа № 1» и кто его писал? Знал ли так и не успевший приступить к обязанностям начальника штаба Семененко как о своем назначении, так и о «приказе»? И кто был начальником штаба вместо Семененко?) вряд ли могли существенно поправить «эталон».

Однако ввод в научный оборот большого массива новых данных об истории обороны позволяют вновь вернуться к рассмотрению вопроса об её организации и организаторах (и сделать это именно сейчас, когда по понятным причинам вопрос — кто писал или «кто был начальником» — уже не столь актуален, утратив пристрастность и субъективизм).

Собственно говоря, главным и единственным документом в пользу канонической версии, фактически же и свидетельством, заложившим её основу, является сам «Приказ№ 1». И поэтому прежде всего необходимо было проанализировать как сам текст «Приказа № 1», так и обстоятельства его возникновения, чтобы, уже основываясь на сделанных при этом выводах, обсуждать организацию обороны. Именно это сделал в своей работе, публикуемой в настоящем сборнике, Игорь Гусев. Кто и когда писал документ, зачем и когда — ответив на эти вопросы, он пришел к весьма неожиданным выводам… Впрочем, это лишь первый опыт рассмотрения этой темы, мы лишь в самом начале пути.

Напротив, публикуемые в сборнике материалы Юрия Фомина о бойцах 132–го отдельного батальона конвойных войск НКВД — во многом уже и результат многолетней кропотливой работы автора. Исследование, посвященное 132–му обкв, интересно и тем, что во многом приоткрывает занавес над, пожалуй, самой неоднозначной из частей, располагавшихся в Брестской крепости, — долгое время о бойцах 132–го обкв говорилось лишь вскользь, что и породило ряд домыслов и спекулятивных рассуждений. Работа Фомина привлекательна еще и тем, что освещает достаточно неоднозначный вопрос — участие в защите СССР не только тех, кого преследовали (о чем сняты многочисленные фильмы или телесериалы), но и их преследователей. Да, создание и функционирование 132–го обкв было прямым следствием развернувшихся на территории Западной Белоруссии, вошедшей в состав СССР лишь в 1939 году, массовых репрессий, когда, по циничному выражению одного из тогдашних белорусских руководителей, «мы делали чище воздух в приграничном городе». И бойцы 132–го обкв были не только винтиками советского общества, но и неотъемлемой частью скреплявшей это общество репрессивной машины. Именно бойцов–конвойников мы можем часто видеть во всевозможных фильмах про репрессии — там они, либо с каменными лицами палачей, безжалостных истуканов, либо с садистскими ухмылками негодяев, служат дополнительным обличением «тридцатых–проклятых» или «сороковых–роковых». Наконец, стандартный кинообраз воина чекиста — это некто, держащийся подальше от фронта, где вместо него гибнут бойцы штрафных батальонов… Однако воины–конвойники в большинстве своем не были ни палачами, ни садистами и, по крайней мере бойцы 132–го обкв, гибли отнюдь не за спинами штрафников. Парни из верхневолжских и других сел и деревень, небольших городков срединной, исконной России — они были прежде всего солдатами, солдатами как все… Шли, куда Родина пошлет: надо — в спецкомандировку на Северный Урал, надо — к окнам и амбразурам брестских казематов. Интересно, будет ли когда–нибудь снят такой фильм, как в начале войны где–нибудь в том же Бресте с одним наганом или ТТ в руках сражался кто–либо, в довоенную пору наводивший ужас на тот же Брест? Сражался и — погиб…

Интересен и небольшой материал Юрия Фомина о бое 131–го легкого артиллерийского полка, вроде бы и не относящегося к частям, расположенным на территории Брестской крепости (т.е. центрального, опоясанного валом, укрепления). Но 132–й лап сыграл решающую, хотя и оставшуюся неизвестной, роль в судьбе большинства из них, успевших покинуть Брестскую крепость, пока артиллеристы 131–го сдерживали атаку левой ударной группировки 45–й дивизии (1–го батальона I.R.135). Оборона на этом участке была не менее упорной, чем на более известных, вошедших в «городскую легенду Бреста», направлениях. Да, потери немцев здесь были куда меньше, чем на Центральном острове, но именно те, кто сражался, отступая от берега Буга до Каштановой аллеи, гарнизонного кладбища и почти до Северных ворот, обеспечили выход нескольких тысяч красноармейцев и командиров из Брестской крепости.

Оборона Бреста — это и часть «пограничной легенды». Первыми удар врага встретили именно пограничники. Что произошло там, на первых десятках метров советской территории, — достоверно неизвестно до сих пор и вряд ли когда–нибудь будет документально подтверждено. Документов не осталось, свидетели умерли… Живы лишь легенды — некоторые из них и анализирует в своем материале Владимир Тылец, заменяя неясные подсчеты и туманные, полумифические фигуры конкретными, основанными на многолетних исследованиях цифрами и выводами. Что лучше — легенда или факт? Легенда, по крайней мере, красивее…

Наполнить реальным содержанием воспоминания защитников крепости призван и материал Андрея Десятова «Броня и стволы сорок первого». Кинофильмы и картины показывают нам защитников с трехлинейками в руках или беспрерывно ведущими огонь очередями из пулемета «Максима» — но это лишь потому, что в реквизитах киностудий вряд ли окажется СВТ–40 или ДС–39. Да и художникам неоткуда брать натуру для картин о «героической обороне». А между тем это имеет значение не только для создания адекватных живописных полотен — но и для реконструкции событий на основе реальных возможностей как защитников крепости, так и штурмующих её солдат 45–й дивизии. На какое время ведения боя был рассчитан боекомплект рядового стрелка Красной Армии? Долго ли можно было вести огонь из станкового пулемета? Была ли осуществимой задача — подбить штурмовое орудие 201–го дивизиона из зенитки 393 озад или пулемета ДШК? Ответы на эти и другие вопросы смогут восстановить немало эпизодов обороны.

Напротив, историю штурма восстанавливают документы, собранные в работе ««Королевский тигр»[1] атакует Брест», показывая брестские события с немецкой стороны — ведь документов, созданных в июне защитниками цитадели, по понятным причинам не сохранилось. Включенные в в сборник свидетельства советской стороны были созданы через 10—15—20 лет после описываемых событий. Главная цель работы — ввод в оборот как можно более большего количества документальных источников, позволяющих всем интересующимся самостоятельно реконструировать картину боя за цитадель. Документы и воспоминания публикуются без каких–либо изъятий, содержащих информацию о бое за Брест. Из немецких источников исключены пункты Fehlanzeige (утверждение о том, что по данному вопросу нет никакой новой или представляющей интерес информации), списки рассылки (в большинстве случаев), штампы о получении документа соответствующими службами и помещении его в соответствующее архивное дело, рукописные отметки, оставшиеся нерасшифрованными. Во многих фрагментах текста не отмечены подчеркивания, сделанные в документе, или пометки (линии), сделанные на полях. В воспоминаниях защитников опущены фрагменты воспоминаний о пребывании их автора в немецком плену или его послевоенной жизни (в части, не относящейся к теме сборника). Сохранено большинство деталей оформления документов (место и дата создания, и т.п.)

Структура работы (публикация источников) построена по хронологическому принципу. Однако в большинстве случаев его оказалось невозможно применить к воспоминаниям защитников крепости. Во–первых, датировка тех или иных событий дается авторами, как правило, произвольно и действительности не соответствует. И таким образом, размещение события в том временном отрезке, как указывает автор воспоминаний, было бы неверным, но, с другой стороны, размещение эпизода в соответствии с видением событий самим составителем сборника было бы навязыванием читателю определенной картины, что не соответствовало бы задаче работы. Во–вторых — иногда излагаемый автором воспоминаний эпизод реконструирован им на основе сразу нескольких событий, т.е. в одно событие включены детали сразу нескольких, произошедших в разное время. В–третьих — в большинстве случае нарушена последовательность событий, но в воспоминаниях авторы иногда пытаются их увязать, что также приводит к путанице. Иногда составитель сборника комментирует тот или иной эпизод, в некоторых случаях (как правило, когда авторы излагают вычитанное или слышанное от кого–то) комментарии излишни. Тем не менее было сочтено нужным не удалять из текстов воспоминаний те события, к которым их автор отношения явно не имел (во–первых, даже в изложении им слухов можно найти интересную информацию, во–вторых — интересно и то, как он осмысливает и перерабатывает информацию о тех событиях, коим он был свидетелем, но излагаемых совершенно иначе). Видно, что в большинстве случаев авторы предпочитают не спорить с «линией». При публикации источников частично сохранены лексика, орфография и пунктуация. Тем не менее ряд фраз пришлось разбить на предложения (некоторые авторы практически не использовали знаки препинания).

Публикация источников разбита на три части. В первой из них собраны документы и воспоминания (в т.ч. защитников крепости И. Долотова и А. Махнача), рассказывающие о предвоенном периоде в районе Бреста, — подготовка немецких войск к переходу Буга, ситуации к востоку от него — в Бресте и его крепости.

Документы, включенные во вторую часть, рассказывают о бое за Брест и Брестскую крепость. В третью — об оценке командованием 45–й дивизии проведенного боя, ситуации в городе и цитадели после его «официального» окончания (преимущественно на основе воспоминаний коменданта Бреста фон Унру), осмотре зоны боевых действий на цитадели германо–итальянской делегацией (возглавляемой Гитлером и Муссолини).

За 50 лет о Бресте и Июне было написано немало книг. Хороших, плохих… Но чаще просто «нужной» или «правильной» книгопродукции. И как определить — «правильное» это издание или его действительно можно читать? Очень просто — по внешнему виду. Вот на полочке стоят как вчера напечатанные, даже со страницами неразрезанными — это, похоже, специально произвели, чтобы людям к празднику подарить. Зная, что читать вряд ли будут…Что там читать — еще лет двадцать назад те же цифры и формулировки шелестели на передовицах. А вот — замутызганное электричками, авиарейсами, купе или плацкартами, теснимое в портфелях, сумках студенческих лет, а то и авоськах — вот оно, то самое, что возьмете с собой… Вот тут — карандашом делал пометки в Оттепель ваш дед, здесь — ручкой ставил вопросительные знаки разбуженный Перестройкой отец, здесь — Вы изляпали всю обложку, схватив её в нетерпении, горя юношеской жаждой познаний, толком не отмыв от масла своего «Восхода ЗМ», руками… Книга–ветеран.

В общем, если среди страниц сборника застрянет земля владимирско–калужско–тверских участков, а на обложке оставит автограф студенческая столовая — авторы будут считать это достижением нужного результата.

Ростислав Алиев, редактор–составитель