Борьба между «Хальк» и «Парчам» — главная опасность для режима

Борьба между «Хальк» и «Парчам» — главная опасность для режима

В течение длительного периода НДПА, особенно ее провинциальные и уездные звенья, практически не занимались жизненно ми для страны вопросами: не боролись за расширение базы, завоевание на свою сторону крестьянских масс, развитие экономики, создание боеспособных вооруженных сил и т. д. Вместо этого руководство НДПА решало в основном свои «внутренние проблемы» — завоевание привилегированного положения в партии и государстве для себя, своих родственников, фракций, групп и соплеменников. Процветала коррупция, многие партийцы (вернее, партийные боссы), прикрываясь на словах высокими идеалами, обогащались на войне и советской безвозмездной экономической помощи. Уровень жизни населения в большинстве районов страны не только не улучшался, а, наоборот, резко ухудшался. Нередко получалось так, что жизнь населения в контролируемых государством районах становилась хуже, чем там, где «народная» власть не была установлена. Более того, создавалась иногда парадоксальная ситуация, когда крестьяне получали товары первой необходимости не от правительства, а из зон, находящихся под контролем оппозиции. Особенно это было характерным для приграничных с Пакистаном провинций. Конечно, такое положение дел опять же вызывало протест населения, которое все чаще переходило на сторону оппозиции. Размеры территории, на которую распространялась власть НДПА, неумолимо сокращались. Декларации властей, что они контролируют часть страны, опровергались действительностью. Об этом свидетельствовали и доклады в Москву.

Донесение из Кабула (Секретно)

…В настоящее время из 286 уездов и волостей ДРА под контролем правительства числится 50 уездов и волостей, частичным (контролируются только центры уездов и волостей) — 156. Мятежники хозяйничают в 80 уездах и волостях. Реально положение в ДРА таково, что даже в городах провинций и уездов контроль обстановки правительственные силы осуществляют зачастую формально и только днем, а ночью мятежники…

С. Соколов, 1983 г.

С течением времени мало что менялось в лучшую сторону. Через два года картина была еще более удручающая. Кабульские власти теряли даже то, что казалось, были ими завоевано ранее.

Донесение из Кабула (Секретно)

…Несмотря на заявления, что органы государственной власти полностью контролируют все провинциальные центры, практически это не соответствует действительности. Наоборот, во многих случаях обстановка является опасной. Об этом свидетельствуют факты постоянных обстрелов городов, диверсии и террористические акты (последние примеры: 5 июня с. г. в Кандагаре непосредственно в городе на фугасе подорван БТР 70-й омсбр 40 А, в результате 5 человек погибло и 6 тяжело пострадало; 1 июня с. г. в Герате при следовании колонны 17-й пд ВС ДРА днем подбит из гранатомета БТР). Органы, отвечающие за порядок и обеспечивающие безопасность, даже в провинциальных центрах пока еще не решают эту задачу…

Варенников, июнь 1985 г.

Впоследствии ситуация в этом вопросе не улучшалась, например, после прихода к власти Наджибуллы он тоже отмечал, что из 31–35 тыс. кишлаков в Афганистане под контролем правительства к концу 1986 г. находилось лишь 8 тыс., а выборы в местные органы власти провести только в 2700 кишлаках, а и то расположенных вблизи городов.

Не имея надежной опоры в массах, лидеры НДПА делали ставку на армию, на органы безопасности, на свой клан или свое племя. В этих условиях усиливались внутренние социальные антагонизмы, острота которых явно недооценивалась. Очевидный разрыв между словом и делом, несоответствие между лозунгами лидеров и действительностью, а также их лицемерие порождали апатию и равнодушие народных масс, отталкивали их от проводимых НДПА преобразований. К тому же партия действовала через быстро бюрократизирующийся военный и партийно-государственный аппарат, который часто проявлял некомпетентность и саботировал многие уже принятые решения. Именно поэтому, несмотря на все возрастающую советскую военную и экономическую помощь, проведение большого количества боевых операций в различных регионах страны, масштабы мятежного движения в Афганистане не уменьшались, а, наоборот, даже расширялись. Например, если в 1981–1983 гг. на территории Афганистана численность активных формирований моджахедов составляла около 45 тыс. чел., то к 1986 г. — уже 150 тыс. чел. Несмотря на то что объединенные афгано-советские вооруженные силы, действовавшие в Афганистане, достигли к этому времени численности округленно 400 тыс. чел. (из них советские войска около 100 тыс. солдат и офицеров), они надежно контролировали всего чуть более 20 % территории страны. Под контролем правительства оставались города и связывающие их основные автомобильные магистрали. Подавляющее большинство сельских районов находилось под усиливающимся контролем исламских комитетов моджахедов.

Раздробленность партии и фракционные амбиции ее лидеров привели к последствиям куда более тяжелым и труднопреодолимым, чем это представлялось прежде. Разногласия, скрытое противоборство между «Хальк» и «Парчам» отбирали у партии сил значительно больше, чем те, которые затрачивались на борьбу с оппозицией. Но очевидно, главной для партийных функционеров была именно эта их деятельность, так как она давала им «место под солнцем», привилегии и возможность обогащения.

Особый вред отсутствие единства в руководстве партии и государства наносило военному строительству, разобщало страну и вооруженные силы. Безусловно, наряду с другими факторами это одна из главных причин того, что в эти годы НДПА оказалась неспособной собрать вокруг себя даже потенциальных союзников и мобилизовать их на борьбу с оппозицией, не говоря уже о других слоях афганского общества.

В то же время у руководства ДРА четко просматривалась линия — вести борьбу с оппозицией главным образом военными средствами. При этом оно рассчитывало в основном на советские войска. Но только одно это к желаемым результатам привести не могло. Не лишив оппозицию социальной опоры и ее возможностей наращивать свои усилия за счет местных и внешних ресурсов, невозможно было в короткие сроки добиться коренного улучшения обстановки в стране. Но как раз этого или не хотели понимать афганские руководители, или, возможно, их устраивало такое положение. Как бы там ни было, но, хотя по мере накопления опыта советские и афганские войска стали действовать все более успешно и при боевых столкновениях с отрядами оппозиции, как правило, одерживали победы (всего за период пребывания советских войск в Афганистане было проведено совместно с афганской армией более 400 различных операций; в подавляющем большинстве из них поставленные задачи выполнены), масштабы мятежного движения не сокращались. Ведь, как уже говорилось, главные причины лежали не в военной сфере, а в политической. Оппозиция быстро восстанавливала свои силы, создавала новые вооруженные формирования за счет людских ресурсов лагерей беженцев в Пакистане и местного населения. В вооружении тоже недостатка она не испытывала.

Советским руководством не был учтен в полной мере и такой фактор, как противодействие режиму НДПА со стороны определенных внешних сил, а он был, пожалуй, определяющим. Ведь без помощи извне оппозиция долго продержаться бы не смогла, потому что в Афганистане главным была не борьба между НДПА и оппозицией, а борьба между сверхдержавами. Этим объяснялся и тот интерес, который проявлялся к ситуации в ДРА. В свою очередь, с целью ослабления давления мирового сообщества по «афганскому вопросу», а также дискредитации американцев и демонстрации их роли в афганских событиях в Советском Союзе вырабатывались предложения и предпринимались меры пропагандистского и специального характера.

Документ

(Секретно)

…11. В связи с информацией тов. Добрынина А. Ф. из Вашингтона о проникновении американских граждан на территорию ДРА:

а) готовится статья в газетах «Правда» или «Известия» о вмешательстве США во внутренние дела Афганистана (провокационные заявления руководителей администрации США, снабжение афганской контрреволюции вооружением и боеприпасами, финансирование их бандитских действий против законных властей, вторжение на территорию ДРА американских граждан-корреспондентов газет, журналов и др. в составе банд;

б) поставлена задача командующему войсками ТуркВО и главному военному советнику в ДРА захватить на территории Афганистана американского гражданина, действующего в отряде контрреволюционеров;

в) выявить среди пленных мятежников тех, кто в период их пребывания в Пакистане имел контакты с сотрудниками разведки США. Провести с ними соответствующую работу. После этого организовать в Кабуле пресс-конференцию о вмешательстве США во внутренние дела ДРА…

Источники информации: КГБ СССР, ГШ ВС СССР, Декабрь 1982 г.

Продолжавшаяся борьба в партии и государстве между сторонниками крыльев «Парчам» и «Хальк» усугублялась национально-племенными и семейно-клановыми факторами, способствовала взаимного недоверия, сохранению атмосферы скрытой вражды.

Действительно, межкрыльевая борьба в партии разгорелась с новой силой. Бабрак Кармаль, по сути дела, развел сплошную демагогию, добросовестно озвучивал материалы, подготовленные для него аппаратом советских партийных советников, но ничего не делал для сплочения НДПА. Вновь и вновь декларируя тезисы о необходимости единства партийцев, преодоления фракционности для разгрома общего врага — оппозиции, сам Б. Кармаль втайне оставался главным фракционером и практически вел линию на парчамизацию партийного и государственного аппарата. При этом он стремился обеспечить «единство» за счет принуждения халькистов к прекращению конфронтации и переходу на позиции парчамистов.

На XII пленуме ЦК НДПА из 26 вновь избранных членов и кандидатов в члены ЦК только один являлся представителем «Хальк».

Отсутствие делового подхода, поиска компромиссов, попыток искреннего сотрудничества, скрытое гонение на халькистов, попытки устранить их с ключевых постов, не допустить выдвижения стали явными для последних, что только ожесточало их. Осознание же того, что приоритет с советской стороны чаще отдается парчамистам, породило у многих из них осуждение СССР (якобы предающего «братьев по классу») и даже антисоветизм.

Созданные после ввода советских войск благоприятные условия лидерами НДПА использованы не были. Партия с помощью КПСС, причем под опекой партийных советников из ее номенклатуры, продолжала развиваться в «тепличных» условиях. Это способствовало возникновению негативных моментов в деятельности НДПА, деформировало ее кадры, которые, по существу, самоустранились от решения насущных проблем, заняли иждивенческую, выжидательную позицию.

Все более очевидным становился тот факт, что выбор Б. Кармаля на роль лидера оказался крайне неудачным. И хотя он внешне проявлял какую-то активность, много ездил в провинции, встречался с представителями различных слоев населения, но никаких положительных сдвигов это не приносило.

По отзывам людей, хорошо знавших Б. Кармаля, был он рафинированный интеллигент, лишенный организаторского таланта, не способный повести за собой людей, вселить в них веру в пропагандируемые идеи. У многих создавалось впечатление, что, изолированный в своем дворце, он не знает, что делать, как выйти из создавшегося положения, выглядел растерянным, подавленным свалившейся на него ответственностью. К тому же он начал злоупотреблять алкоголем. Ю. В. Андропов, который опекал и поддерживал Б. Кармаля, неоднократно говорил с ним на эту тему, но эффект был незначительным. Становилось очевидным, что Генсек НДПА не способен изменить ситуацию в нужном направлении, но менять его не торопились, ведь он «избирался» на этот пост по рекомендации КГБ СССР.

Доклады о положении в НДПА в Москву поступали из разных источников, однако содержали они порой различные оценки. В этом можно убедиться на примере выдержек из некоторых донесений: «Анализ военно-политического положения в ДРА показывает, что обстановка продолжает оставаться сложной и напряженной. Существенного улучшения за истекший год не произошло. Процесс социальных преобразований и укрепления режима революционной власти носит медленный, затяжной характер.

У руководящего ядра НДПА недостает энергии и решительности в осуществлении задач экономического и социального развития ДРА, организации военного разгрома контрреволюции…

В верхних эшелонах руководства и парторганизациях имеют место рецидивы внутрипартийных разногласий между бывшими крыльями «Парчам» и «Хальк». Эти разногласия захватывают вооруженные силы, госаппарат, проявляются даже при приеме в партию нового пополнения. Если не принять решительных мер по их пресечению, то в ряде случаев это может привести к неконтролируемым последствиям.

Оценивая положение дел в афганской армии и царандое, следует отметить, что на сегодняшний день по уровню боевой подготовки и политического воспитания личного состава они не могут полностью обеспечить самостоятельного выполнения задач по разгрому контрреволюции и нормализации обстановки в стране…» (представитель КГБ СССР, 26 января 1983 г.).

Документ

(Секретно)

Министру обороны СССР

Маршалу Советского Союза

товарищу Устинову Д. Ф.

Докладываю

…В НДПА продолжается фракционная борьба. В наибольшей степени она находит отражение в кадровой политике, в усилении парчамизации руководства в центре и на местах. Все основные руководящие должности в ЦК НДПА заняты в настоящее время бывшими парчамовцами. Руководство в провинциях, уездах и волостях также представлено в основном представителями этого крыла партии. Прослойка представителей «Парчам» в органах СГИ составляет около 90 %, в вооруженных силах — 30–35 %, в царандое — 20–25 %. В последнее время проводится настойчивая линия на то, чтобы в вооруженных силах во всех соединениях и частях, в царандое соотношение халькистов и парчамистов в руководящем звене было равным…

Можно полагать, что установки по вопросам дальнейшей парчамизации в партии исходят от товарища Бабрака Кармаля, а практическая их реализация осуществляется прежде всего членом Политбюро, секретарем ЦК НДПА Нуром…

Внутрипартийные противоречия остаются основным тормозом в процессе стабилизации обстановки в стране. Основные усилия руководящего звена партии по-прежнему тратятся на внутрипартийную борьбу, а не на дело…

июнь 1983 г., Маршал Советского Союза С. Соколов.

Документ

(Секретно)

…В последнее время Б. Кармаль в своей практической работе стал более решительно проводить линию на дальнейшее укрепление единства партии, устранения имеющихся недостатков в деятельности партийных и государственных органов.

Дважды на заседании Политбюро ЦК НДПА, в особенности при обсуждении вопроса о ходе выполнения комплексного плана по борьбе с контрреволюцией, Б. Кармаль обращал внимание руководства ДРА на необходимость жесткого, непримиримого отношения к тем, кто не выполняет директив партии и правительства по развертыванию организаторской и политической работы в массах, по укреплению и расширению государственной власти в уездах и волостях.

Выступление Б. Кармаля на открытом расширенном заседании Совета Министров ДРА вызвало широкий положительный отклик актива партии, патриотически настроенной части руководителей и госаппарата страны. Многие афганские товарищи в беседах с нами высказывают свое положительное отношение к такой решительной постановке важных задач революционного строительства, выражают надежду, что их реализация существенно улучшит работу партийного и государственного аппарата, будет способствовать созданию условий по укреплению единства НДПА…

Табеев, Ломоносов, декабрь 1983 г.

Положение усугублялось тем, что в Афганистане по-прежнему сохранялась концепция однопартийной системы во главе с НДПА, хотя партийцы продолжали говорить о демократии. На самом деле они стремились упрочить диктатуру партии, вернее, ее лидеров. Молодежная, женская и профсоюзная организации (в их руководстве преобладали родственники партийных функционеров), а также Национальный Отечественный фронт развивались как придатки НДПА, поэтому их функции тоже были ограничены определенными рамками и существенного влияния на стабилизацию ситуации в стране не оказывали.

Большая часть сил партии (до 70 %) была сосредоточена в городах. Работе же в кишлачной зоне внимания почти не уделялось, хотя за пределами городских центров госвласть имела очаговый характер, а основная масса крестьянства находилась под сильным влиянием мятежников. Ни один пленум ЦК НДПА не рассматривал крестьянские проблемы. И это — в аграрной стране! В отличие от НДПА оппозиция основной акцент делала на работу в крестьянской среде, завоевывая тем самым все новых и новых сторонников. Сказать, что партгосаппаратчики не понимали этого, нельзя, но организаторская работа в сельской местности требовала больших усилий и мужества. Партийные лидеры рассчитывали, что им удастся удержаться у власти и ?без этой работы, а только благодаря военной деятельности ОКСВ.

Пользуясь тем, что стоящая у власти партия занималась своими внутренними проблемами и все более компрометировала себя в глазах народа, оппозиционеры, встав на позиции критиков несостоятельного правительства, объединялись, укреплялись, завоевывая поддержку все большей части населения Афганистана.

Тем более что боевые действия правительственных и советских войск, проводимые против вооруженных отрядов оппозиции, приносили немало горя афганскому народу, так как они зачастую развивались на территории, где проживало мирное население, которое несло большие потери. Если к этому добавить еще и такие «действия», как мародерство и откровенный грабеж, превентивные бомбо-штурмовые и ракетно-артиллерийские удары по районам предполагаемого скопления формирований оппозиции, приводящие к жертвам среди мирного населения, разрушению домов и целых кишлаков, уничтожению садов и ирригационных систем, то станет понятным, почему отношение народа к НДПА все время ухудшалось, а режим держался в основном только «на штыках» советских войск и силовых мини-средств ДРА.

Не случайно отношение населения и к советским военнослужащим по сравнению с начальным периодом их пребывания заметно изменилось в худшую сторону. Этому способствовали разные причины, многие из них были внешнего характера, и я их уже перечислял. Но были такие, которые вызывались действиями советских солдат и офицеров. Нередко при проведении рейдовых действий они вели себя недостойно: занимались самым настоящим грабежом (дуканов и жилищ), опустошали сады и посевы, забирали скот и т. д. Причем иногда это делалось по-варварски. Например, чтобы нарвать апельсинов, подъезжали на бронетранспортере, отламывали ветку или валили целое дерево. Нередко не сдавали в соответствующие органы конфискованные при досмотре караванов вещи, деньги и наркотики.

Сошлюсь на случай, очевидцем которого мне довелось стать, правда, в январе 1988 г. Я тогда во главе группы офицеров находился в Файзабаде, городе, расположенном в горах, неподалеку от советско-афганской границы. Там мы оказывали помощь местному руководству в разработке плана организации охраны и обороны провинциального центра с целью его удержания после вывода советских войск из Афганистана. Хотя еще тогда такого решения принято не было и переговоры в Женеве продолжались, но условия мы готовили заранее.

В Файзабаде дислоцировался наш 860-й мотострелковый полк, который длительное время был «отрезан» мятежниками от основных сил армии, и добраться туда можно было только воздушным транспортом. И то только вертолетом ночью. Обеспечение полка продовольствием и другими необходимыми материально-техническими средствами также производилось по воздуху. Для этого в Кундузе базировался вертолетный полк Ми-6.

Погода в это время в северных районах Афганистана очень неустойчивая, перевалы почти все время закрыты туманом, а если и открываются, то не надолго. Вертолетчики ловили такие «дыры», чтобы забросить в полк продукты. В одну из таких «дыр» сумели проскочить и мы. Самолетом долетели до Кундуза, а далее — вертолетом. Нашим попутчиком оказался командир полка подполковник В. П. Башкирок, возвращавшийся из Кабула с заседания Военного совета армии, которого на аэродроме в Файзабаде ждал бронетранспортер. Вместе с ним мы добрались до полка.

На следующий день было ясное солнечное утро. Пользуясь этим, вертолеты, как пчелы зависая то там, то здесь, доставляли продукты и боеприпасы на расположенные в горах сторожевые заставы. Приходилось только удивляться и восхищаться, как удавалось вертолетчикам проделывать такие трюки.

Полк базировался в долине реки Кокча, примерно в 5 км от города. Мы с командиром полка выехали в Файзабад для встречи с руководством провинции. По дороге встретили командующего провинциальным царандоем и поехали к нему в управление, чтобы предварительно согласовать отдельные вопросы плана. Там мы увидели группу крестьян из близлежащего кишлака, находящегося в зоне контроля местного главаря А. Басира. Одеты все крестьяне были очень бедно, но держались с достоинством.

Старший этой группы сухонький старичок, с деревянным протезом вместо левой ноги, рассказал, что пастухи пасли стадо недалеко от кишлака, когда подверглись нападению «шурави», которые убили и забрали семь коз. Тут же находились и эти пастухи, подростки лет двенадцати-четырнадцати. Одежда у них была, мягко говоря, своеобразная. Меня особенно поразило, что, несмотря на январские морозы, на босу ногу у них были надеты только резиновые галоши. Показав на одного пастушонка, старик сказал, что у него девять братишек и сестренок, отца убили, а он остался старшим в семье. Козы, которых забрали солдаты, были чужими, и ему теперь нечем за них рассчитываться.

Когда переводчик перевел нам существо жалобы крестьян, командующий царандоем сказал им, что как раз здесь находятся советские командиры и они смогут дать ответ на все вопросы. Мы, конечно, чувствовали себя в этой ситуации крайне смущенно.

Мы предложили афганцам слетать на вертолете на заставу, там на месте изучить обстановку, поговорить с солдатами и после этого уже будем принимать решения. Так и поступили.

Командир полка улетел с представителями афганцев на сторожевую заставу, а я остался, чтобы закончить работу, ради чего приехал к командующему царандоем, и поговорить с крестьянами. Из разговора с жителями кишлака выяснилось, что они постоянно страдают от нападений и подвергаются грабежам — забирают и правительственные солдаты, и моджахеды, и советские. Я смотрел на этих бедных людей и искренне жалел их. Ведь именно их мы, по идее, должны были защищать, а на самом деле обижали.

Спустя примерно два часа вернулся Башкиров и доложил, что факт грабежа подтвердился. Сначала, правда, все солдаты и лейтенант, старший на заставе, отрицали свою причастность к нападению на пастухов. И чтобы установить истину, командиру полка пришлось спуститься с горы, на которой располагалась сторожевая застава, и пройти через минное поле. Там на снегу он увидел следы, ведущие к кишлаку. Затем обнаружили казан с сырым мясом (в полку довольно длительное время были только мясные консервы, которые всем навязли в зубах), источник появления которого никто толком объяснить не мог. После этого солдаты сознались, что действительно убили четыре козы.

Старший кишлака стал требовать возмещения убытка в размере 10 тыс. афгани за каждую козу. Мы в принципе были согласны, но командующий царандоем сказал, что это слишком много и мусульмане так поступать не должны. В конце концов определили, что афганцам за каждую козу будет выплачено по 6 тыс. афгани.

Мы заверили крестьян, что возместим им убытки, и так как уже начинало темнеть, поехали в полк. По приезде в расположение полка командир собрал своих заместителей и рассказал им о случившемся. Стали обсуждать, как уладить этот эксцесс. Сначала хотели отвезти афганцам несколько мешков муки, сахара и других продуктов из полковых запасов, но потом решили, чтобы расплатился за все лейтенант, старший на заставе (сумма, которую надо было заплатить, составляла примерно его трехмесячную зарплату). Так потом и сделали, правда, солдаты тоже внесли свою долю.

Через день мы привезли деньги и отдали их старшему кишлака, как оказалось, он был неграмотным и на расписке, подтверждающей получение денег, поставил свои отпечатки пальцев. Однако не все подобные инциденты заканчивались так, чаще афганцы не получали ничего. Особенно много добра и денег «прилипало» к рукам громивших караваны мятежников спецназовцев, которые далеко не всегда сдавали захваченные при этом ценности и вещи. Проработав в Файзабаде десять дней, мы возвратились в Кабул, где результаты работы мною были доложены руководителю Оперативной группы МО СССР, а об инциденте проинформирован командующий 40-й армией.

Противниками Саурской (Апрельской) революции велась мощная антиправительственная и антисоветская пропаганда. Причем реальная жизнь часто подтверждала ее правоту, так как провозглашенные НДПА цели и задачи не осуществлялись, происходило дальнейшее ухудшение жизни и обнищание широких масс. Смерть и разрушения, страдания и лишения, вызванные гражданской войной, вынуждали людей с грустью вспоминать времена королевского правления и уповать на заверения оппозиции — прекратить кровопролитие после прихода ее к власти. Созданные НДПА государственные органы власти оказались неспособными не только установить контроль над значительной частью территории страны, но и защитить от террора даже те населенные пункты, которые хотели бы присоединиться к новому режиму.

Между тем в Афганистане да и в СССР многие прогрессивные руководители стали понимать: так дальше продолжаться не может. Для них, а не только для военных, тоже становилось все более очевидным, что решить внутриафганскую проблему военным путем невозможно. Этот путь вел в тупик. Не сразу, но все-таки было выработано убеждение, что нужны новые подходы и дополнительные шаги по разработке стратегии, способной погасить пожар братоубийственной войны. Была предпринята попытка решить эту проблему политическими средствами, путем переговоров. Однако были силы, прежде всего в США, которым было выгодно, чтобы Советский Союз как можно дольше вел эту войну.