Моджахеды активизируют борьбу за власть

Моджахеды активизируют борьбу за власть

К концу лета правительственные войска под ударами мятежников практически повсеместно были вынуждены перейти к обороне, а на отдельных направлениях даже отступить. Объектами особого внимания моджахедов стали Кабул, Джелалабад, Гардез, Кандагар, Герат, Кундуз, другие важные административные центры, а также основные магистрали страны.

Особенно успешно действовали в это время формирования Ахмад Шаха Масуда, которые, приступив к реализации плана по «освобождению от влияния пуштунов» северных провинций, захватили ряд населенных пунктов, взяли под контроль провинцию Тахар и предпринимали меры к расширению своего влияния на провинцию Бадахшан. В последующем предполагалось овладеть другими провинциями: Кундуз, Баглан, Саманган, Сари-Пуль, Балх, Джаузджан и Фарьяб с целью создания на северных территориях Афганистана самостоятельного государства, граничащего с СССР на весьма протяженном участке. Такая постановка вопроса была новой в политике А. Ш. Масуда. До этого решение задачи установления полного контроля над северо-восточными и северными провинциями не связывалось с их последующим отделением от Афганистана. Ахмад Шах Масуд заявлял, что, если удастся достигнуть поставленные цели, он будет проводить в отношении Советского Союза умеренный курс.

В основу политико-идеологического содержания новых целей борьбы был положен тезис Ахмад Шаха Масуда о том, что мирное урегулирование афганского конфликта возможно только при территориальном разделении Афганистана и установлении в отдельных частях его полного контроля вооруженной оппозиции, которая бы действовала в качестве самостоятельных административных органов вне зависимости от того, какой режим будет находиться у власти в Кабуле. В этой связи на захваченной территории активно создавались центральные и местные органы правления, осуществлялись мероприятия экономического и социального характера, которые пользовались поддержкой со стороны большинства местного населения. Эти действия также получили поддержку США и Пакистана.

Для реализации своих планов А. Ш. Масуд в то время имел довольно-таки крупное вооруженное формирование (свыше 20 тыс. чел., 40 единиц бронетанковой техники, 700 орудий полевой артиллерии и минометов, 35 ПЗРК и другое вооружение), которое за счет подготовленного резерва в короткие сроки могло бы быть увеличено в два раза.

Одновременно Ахмад Шах рассчитывал заручиться поддержкой влиятельных на севере Афганистана национальных авторитетов (лидера исмаилитов Сайд Мансура, руководителя пантюркской организации «Исламский союз северных народов Афганистана» Азад Бека, генерал-полковника Дустома и др.), в вооруженных формированиях которых насчитывалось свыше 65 тыс. чел., 160 танков, 300 БМП и БТР, более 200 орудий полевой артиллерии и минометов.

Активизировала свою деятельность оппозиция и на других направлениях. Этому способствовало не только снижение устойчивости правительственных войск, но и достигнутая согласованность действий различных группировок моджахедов, а также создание значительного перевеса их сил и средств на направлениях главных ударов, все более широкое применение бронетанковой техники, совершенствование тактики действий в целом и др. На территории Афганистана в этот период были сосредоточены практически все боевые силы мятежников. Общая численность их формирований насчитывала около 210 тыс. чел. (свыше 5 тыс. отрядов). На вооружении имелось до 150 танков, 250 БТР, 1620 ПУ РС, более 4 тыс. орудий и минометов. Осуществлялось постоянное снабжение и пополнение отрядов мятежников с баз, расположенных в Пакистане и Иране.

Руководство РА планировало в летний период перехватить у противника военную инициативу путем проведения активных боевых действий в 5–6 районах с широкомасштабным применением авиации, ракет и артиллерии. В целях обеспечения наращивания усилий на отдельных направлениях и решения внезапно возникающих задач предполагалось также создать в Кабуле резерв ВГК численностью до 30 тыс. чел. Однако эти планы из-за усилившегося вооруженного давления формирований оппозиции, слабо организованного призыва в ВС, низкого боевого духа личного состава частей и подразделений не были реализованы. Властям пришлось приостановить начавшиеся активные боевые действия в провинциях Вардак, Пактия, Герат и Кундуз, а после крупного поражения в Тахаре войска вообще стали воздерживаться от ведения крупных наступательных операций и фактически перешли к ведению пассивной обороны, а это, как известно, всегда считалось предвестником поражения.

Зона контроля госвласти в первом полугодии 1991 г. сократилась и составляла немногим более 10 % территории республики. Кроме Хоста мятежники захватили ряд важных районов и населенных пунктов в различных провинциях страны, в том числе уездные центры Зиндаджан (провинция Герат), Кайсар (Фарьяб), Чимталь (Балх), Дашти-Арчи (Кундуз), Зебак, Ишкашим, Вахан, Шигнан (Бадахшан) и полностью провинцию Тахар.

Сложное положение складывалось в Вооруженных силах, являющихся основной опорой режима Наджибуллы. Они стали терять боеспособность и начали уступать вооруженной оппозиции по многим показателям. Прежде всего, резко упало морально-боевое состояние личного состава, участились случаи массового дезертирства и добровольного перехода на сторону оппозиции. Противодействие моджахедам оказывалось преимущественно нанесением ракетных, авиационных и артиллерийских ударов. Правящий режим практически исчерпал к этому времени имеющиеся ресурсы для продолжения вооруженной борьбы с оппозицией. Особенно низкими были мобилизационные возможности для пополнения личным составом частей и соединений, создания стратегического резерва.

Афганское правительство, удерживая ключевые позиции в стране, уже не могло изменить коренным образом ситуацию в свою пользу. Снижающаяся боеспособность афганской армии, отсутствие крупных успехов, продолжающиеся политические разногласия и фракционная борьба в партии и государстве создавали оппозиции благоприятные условия и предпосылки для наращивания политического и военного давления на правительственные силы в целях окончательного захвата власти в стране.

Мятежные силы к этому времени полностью установили контроль над семью провинциями (Кунар, Нуристан, Бамиан, Пактика, Тахар, Урузган, Каписа) и округом Хост. Во многих других провинциях власть правительства РА была номинальной. Таким образом, моджахеды, не достигнув первоначально успеха, поочередно сосредоточивая усилия то в одном, то в другом районе страны, постепенно «раскачивали» позиции госвласти.

Одновременно проводилась пропагандистская кампания и активная деятельность по разложению правительственных сил и перетягиванию их на свою сторону.

Оппозиция, удерживая инициативу, упорно стремилась захватить власть в стране вооруженным путем. При этом наиболее экстремистское ее крыло — «Исламская партия Афганистана» (ИПА, лидер Г. Хекматияр), «Исламский союз за освобождение Афганистана» (ИСОА, А. Саяф), «Исламская партия Халеса» (ИПХ, Ю. Халес), боевые формирования которых составляли в то время более 60 % от общей численности моджахедов в Афганистане (207 тыс. чел.), — продолжало отвергать выдвинутый в мае Генсеком ООН план мирного урегулирования. Подчиненные им полевые командиры вновь были сориентированы на усиление вооруженного давления на органы госвласти в ключевых районах страны.

В осенний период мятежники стремились расширить зону своего влияния в провинциях Нангархар, Бадахшан, Газни, Пактия, Герат, Гур. При этом они рассчитывали на возможное увеличение военной и финансовой помощи со стороны США и других западных государств. Как считал Ю. Халес, события в СССР подтолкнули Запад сместить акценты с политического на военный путь решения афганской проблемы, чтобы иметь возможность использовать моджахедов в интересах давления на новое советское руководство путем создания нестабильной ситуации у южных границ Советского Союза.

Мероприятия военного характера сопровождались активной антиправительственной пропагандой, направленной на разложение афганских ВС путем склонения солдат и офицеров к предательству и дезертирству (за шесть месяцев 1991 г. количество дезертиров превысило 30 тыс. чел.). Кроме того, агентура, внедренная в государственные и партийные структуры, распространяла слухи о якобы намечающемся с помощью советской стороны смещении Наджибуллы и полном прекращении поставок режиму вооружения, боевой техники и продовольствия, что влекло за собой рост неуверенности и панических настроений у сторонников режима и среди населения контролируемых госвластью районов.