Предисловие

Предисловие

Своей задачей и целью в работе над представленным читателю сборником документов и материалов коллектив его составителей считал обогащение информации об отечественном военном строительстве в период с 1923 по 1928 гг., расширение источниковой базы для дальнейших военно-научных исследований данного периода истории Советской России, СССР.

Актуальность издания сборника состоит в необходимости более глубокого, чем в прошлом, и комплексного изучения опыта и уроков военного строительства в первые после Гражданской войны мирные годы советского государства, реорганизации вооруженных сил, творческого использования этого опыта в военном строительстве в современных условиях. В СССР, например, научная разработанность проблем военного строительства и преобразований в вооруженных силах в 20-е гг. была недостаточной. Им посвящена лишь одна работа монографического уровня[1] и ряд публикаций в форме отдельных глав и разделов в сборниках, а также статей в периодической печати[2]. При всем уважении к авторам этих работ, можно заметить, что они имеют ограниченную источииковую базу.

Содержательная новизна сборника характеризуется рядом оснований. По своему объему и фактологической оригинальности он не имеет аналогов в отечественной историографии. Это – первый в истории военных реформ в России научно-исследовательский опыт создания тематически-проблемного издания документов и материалов по исторически конкретному военному реформированию.

На единой тематической основе в сборник вошли документы и материалы, датируемые 1923-1928 гг. Коллектив составителей руководствовался при определении данного периода рядом обстоятельств. 1922 год – канун рассматриваемого времени – стал для Советской России годом окончания Гражданской войны и военной интервенции, началом полномасштабного перехода государства и его военной организации от войны к миру. Складывавшиеся военно-стратегические условия Советской Республики открывали возможности для крупномасштабных экономических преобразований в стране и на этой основе – упрочении ее вооруженной зашиты.

Далее, в 1923 г., советское государство вошло в своем новом качестве – Союза Советских Социалистических Республик (СССР) Новое государственно-национальное и административно-территориальное устройство страны вызвало необходимость существенных перемен в области военного строительства: реорганизации центральных органов военного управления, создания и совершенствования национальных воинских формирований, воспитания военнослужащих РККА[3] в духе дружбы и братства народов.

1923 год стал годом практической реализации идеи о плановости военного строительства, о чем свидетельствуют заседания высшего военного органа – Революционного военного совета СССР, на которых обсуждались проблемы перехода к плановым началам в развитии РККА[4].

Шаг за шагом решался один из коренных вопросов строительства Красной Армии – оптимизация соотношения кадровых войск РККА и ее территориально-милиционных формировании. На экспериментальном уровне терчасти создавались и функционировали в стране до 1923 года. Но именно этот год стал годом официального, закрепленного правовым государственным актом узаконения формирования территориально-милиционных частей и соединений. Этим актом стал декрет ЦИК и СНК СССР от 8 августа 1923 г. «Об организации территориальных частей и проведения военной подготовки трудящихся» (док. №2).

Документальным основанием считать 1928 год завершающим годом военного реформирования является декрет Центрального Исполнительного Комитета (ЦИК) и Совета Народных Комиссаров (СНК) СССР о переходе вооруженных сил на пятилетнее строительство – в соответствии с вступлением Советского Союза в первую пятилетку народно-хозяйственного развития (1929-1933 гг.).

Сборник открывается рядом документов высших органов РКП(б) и советского государства по военным вопросам. Для военного ведомства, его органов, учреждений и организаций эти документы являлись государственно-правовой основой всей военно-преобразовательной деятельности.

Документы и материалы представляемого сборника иллюстрируют, что круг активных участников военных преобразований тех лет был весьма широким. Лидерами реформирования являлись народные комиссары Народного комиссариата по военным и морским делам (НКВМ) и Революционного военного совета Республики – СССР (РВСР – РВС СССР) разных лет Л.Д. Троцкий, М.В. Фрунзе. К.Е. Ворошилов; члены РВС СССР, руководители центральных органов НКВМ А.С. Бубнов, А.И. Егоров, С.С. Каменев, П.П. Лебедев, В.Н. Левичев, С.А. Пугачев, Э.М. Склянский, М.Н. Тухачевский, И.С. Уншлихт и другие. Их подписями скреплены многие документы, вошедшие в сборник. Среди этих имен, с одной стороны, военно-политические деятели, с другой, профессиональные военные, получившие военное образование в дореволюционной России.

Содержание документов свидетельствует, что многие из них – результат коллективной работы и совместных усилий. Подтверждением этого являются постановления, принятые на заседаниях Реввоенсовета. Некоторые из решений принимались после многократного их обсуждения. По ключевым вопросам военного строительства РВС принимал самостоятельные постановления, отдавал приказы.

Публикуемые в сборнике документы свидетельствуют о том, что центральные органы военного управления на первых порах после окончания Гражданской войны, руководя строительством вооруженных сил, испытывали трудности в определении, как общего характера, так и особенностей строительства армии мирного времени. Прежде всего требовалось определить военные задачи Республики, соответствие вооруженных сил Республики этим задачам, соответствие этих сил ресурсам страны, целесообразно ли организованы вооруженные силы страны, правильно ли функционируют их органы и достигается ли в результате работы этих органов максимально возможная при существующих условиях боевая готовность вооруженных сил Республики.

На основе военно-политических и собственно военных требований ЦК РКП(б) и высших органов государственной власти функции и задачи вооруженных сил в тех исторических условиях формулировались так: зашита Родины от агрессии – «отражение возможного империалистического нападения»; служить надежной опорой классовой политики Советской власти внутри страны; быть опорой мировой социалистической революции – «армией рабочих всех стран», «поддержка грядущей социалистической революции в Европе» (док. №140, 198)[5].

Будущая война для СССР представлялась в исследуемые годы «комбинацией элементов» войны антиимпериалистической с войной гражданской, то есть не исключались возможные внутри страны «элементы повстанчества, партизанства» и «малой войны». А потому считалось необходимым в интересах укрепления обороноспособности страны соответствующая подготовка, «военизация гражданского тыла» в целях обеспечения его военной безопасности.

При отборе документов составители сборника в соответствии с его тематикой отдавали предпочтение тем из них, которые характеризовали не жизнедеятельностъ армии и флота в целом, а, прежде всего, те ее грани, в которых проявлялась реорганизационная, преобразовательная деятельность управленческих структур Военного ведомства. При этом учитывалась вся совокупность военно-преобразовательной работы – от замысла реформаторов до результатов преобразований. В этой связи включенные в сборник документы и материалы различны по форме и содержанию. Так, отчеты, справки и другие информационные материалы о реальном состоянии дел в той или иной сфере военного дела являлись одним из источников военно-преобразовательных идей; в постановлениях, приказах, директивах, циркулярах разработанные идеи и замыслы обретали служебно-распорядительный характер; в отчетах, докладах центральных и местных военных органов отражен ход реализации распорядительных документов; документы и материалы по результатам инспектирования, по итогам учений, маневров, морских походов отражали прямые или косвенные результаты реформаторской деятельности.

Наряду с официальными и служебными документами руководящего состава РККА в сборник включены отдельные обращения и письма. Они, как правило, свидетельствуют о высоком уровне мышления их авторов, личной обеспокоенности за состояние обороноспособности страны и боевой готовности вооруженных сил. Причем подобные обращения и письма, как персональные, так и коллективные, направлялись не только в адрес должностных лиц Военного ведомства, а также и в высшие партийные и государственные и петиции. Публикация подобных документов и сборнике дополняет имеющееся общее представление об отношении современников тех лет к осуществляемым преобразованиям в РККА (док. № 33, 89, 154 и др.).

Читатель не может не обратить внимание на своеобразие стилистики изложения, встречающееся в документах и материалах исследуемых лет. Мы призваны принять это как форму речи, колорит языка, в том числе и военно-профессионального, исследуемого времени. Но что действительно может «насторожить» читателя, так это значительное разнообразие фраз, понятий, определений, отражающих происходящие в те годы процессы в вооруженных силах. Вот далеко неполный перечень официальных названий происходящих тогда изменений в РККА: «ступень строительства Красной Армии», «начало новой полосы в строительстве вооруженных сил», «реорганизация», «коренная реорганизация», «перестройка армии», «реформа», «преодоление переходного состояния РККА от войны к миру», «развитие армии мирного времени» и другие. Заметим при этом, что преобладающими понятиями во всей их названной совокупности являются понятия «реорганизация» и «строительство» РККА. Таким образом, определение или уточнение сущности процессов, происходящих в 1923-1928 гг. XX столетия в вооруженных силах советского государства, остается за исследователями, и представляемый сборник может сыграть в этом деле существенную роль.

Проблемно-тематический анализ документов и материалов. Публикуемые в сборнике документы и материалы дают возможность читателю проследить, познать, осмыслить военно-реорганизационный процесс не только в его комплексной целостности, но также и дифференцированно по каждому из основных, как представляется составителям, направлений военно-теоретической и практической деятельности. Вот эти направления (сферы) – мобилизационная и боевая готовность РККА к вооруженной защите советского государства; смешанная система устройства Красной Армии как сочетание кадровых и территориально-милиционных войсковых формирований и соответствующее комплектование армии и флота в мирное и военное время; организация и штаты войск и сил РККА; военное управление; единоначалие как один из принципов военного управления; нормативно-правовая база функционирования вооруженных сил; подготовка начальствующего состава РККА; боевая подготовка войск (сил); материально-техническое снабжение; социальная защита, материальное обеспечение военнослужащих и членов их семей; военная юстиция; военная наука, теория и практика военного искусства.

Переходя к характеристике перечисленных групп документов, отметим, что некоторые публикуемые документы заключают в себе совокупность названных направлений, сфер. Это – протоколы заседаний, материалы о состоянии дел, об итогах, о накопленном опыте, перспективах военного строительства, индивидуальные и коллективные обращения, заявления, письма по широкому кругу вопросов.

Обеспечение мобилизационной и боевой готовности РККА. Мобилизационные вопросы после окончания Гражданской войны стали одними из центральных для Военного ведомства. Так, только в 1923 г. они неоднократно обсуждались на заседаниях РВС СССР[6]. Ноябрьский (1924 г.) пленум РВС признал «мобилизационную работу на ближайший период времени главнейщей задачей всех штабов, управлений, учреждений и заведений Военного ведомства» (док. №8, 30, 63-67).

Ряд публикуемых документов относятся к общегосударственной мобилизации, или, как тогда называлось, «общегосударственной мобилизационной проблеме», «военизации населения». Из военных деятелей РККА эту идею активно поддерживали и обстоятельно аргументировали С.С. Каменев – в докладе Реввоенсовету СССР «О массовой Военной работе среди населения» (док. № 115), М.Н.Тухачевский – в докладной записке в РВС СССР (док. №127).

В сборник вошли документы, отражающие практическую сторону мобилизационной работы, в частности, проведение опытных мобилизаций с целью проверки уровня военно-мобилизационной работы военного и гражданского аппаратов в военных округах по всем параметрам – оповещения мобилизуемых, явки на сборные и сдаточные пункты, организации приема и освидетельствования военнообязанных, а также при поставке лошадей, повозок, упряжи, формировании и отправления команд и т.д. (док. №132).

Меры, принятые государственными, в том числе и военными, органами в центре и на местах, позволили переломить положение дел в этой сфере. Впервые была осуществлена работа по определению численности Красной Армии военного времени (док. №183), разработана ориентировочная смета расходов НКВМ на первый год войны. Под руководством Штаба РККА наибольшую эффективность получила работа по формированию при мобилизации из окружного аппарата фронтовых и армейских управлений (док. №30). В 1927 г. было призвано на сборы и переподготовку более 25 тыс. человек, из них комсостава – до 25 тыс. человек (док. №162).

Переход к смешанной системе устройства РККА. В начале пути территориально-милиционное строительство осуществлялось в основном опытным путем, путем «проб и ошибок». Вместе с тем предпринимались первые попытки анализа и обобщений данного опыта. В мае 1925 г. Главным управлением РККА констатировалось, что Красная Армия вступила в полосу планового практического строительства милиционно-территориальных войск.

Следствием последовательной деятельности военных органов в центре и на местах стало то, что в соответствующих документах о территориальном строительстве последующих лет мы находим свидетельства о значительных достижениях, прежде всего, в боевой готовности и боеспособности терчастей, о военно-профессиональном доказательстве достоинств территориально-милиционного комплектования, содержания и боевого использования войск (док. №69, 98).

Вместе с тем заслуживают внимания и те документы, в которых авторы выражали сомнения по многим аспектам хода территориально-милиционного строительства (док. №137, 156). Острые дискуссии велись по вопросам: об ограниченности штатов терчастей, о некомплекте младшего комсостава и уровне его профессиональной подготовки, о темпах и порядке перевода кадровых дивизий на положение территориально-милиционных, о различиях в боевой готовности и боеспособности кадровых соединении и частей, с одной стороны, и территориально-милиционных, с другой, и т.д. Отдельные документы (док. №217) свидетельствуют о невыполнении требований политического руководства страны о формировании территориальных войск в рабочих центрах и о максимальной «пролетаризации» этих войск.

Характеристику зарождения в СССР кадрово-милициоиной армии дополняют документы о создании национальных соединений и частей РККА (док. №70, 134, 173 и др.). Эти докуметы свидетельствуют, прежде всего, об обоснованности создания в стране подобных воинских формирований: во-первых, необходимость достижения общественно-политического доверия, равноправия, солидарности между народами многонационального Советского Союза; во-вторых, с оперативной точки зрения национальные войска в специфических географических, климатических условиях и иных своеобразий национального края более приспособлены к выполнению боевых задач.

Процесс формирования национальных соединений и частей охватывал все союзные республики СССР и некоторые автономии. Однако не везде темпы и качество этой работы отвечали требованиям политического и военного руководства страны. К концу 1928 г. программа РВС СССР по национальным формированиям была осуществлена на Украине, в Белоруссии и частично в республиках Закавказья – Грузии, Армении и Азербайджане. В ряде автономных республик выявилось отставание от программных установок РВС в количественном росте. Причин – несколько. Например, у ряда народов дореволюционной России не было опыта формирования национальных воинских частей; во время Гражданской войны не привлекались к военной службе киргизы, узбеки, таджики, народы Северного Кавказа, якуты, буряты. В российском государстве прошлого были лишь иррегулярные национальные военные формирования башкир, калмыков, некоторых других народов, которые использовались царским режимом в качестве несения конвойной, военно-охранной функций. Среди других причин – недостаток национального командного и политического состава, некомплект коней, слабая обеспеченность материально-техническими средствами (док. №173, 217).

Решая эти и другие проблемы, центральные органы и учреждения Военного ведомства принимали соответствующие меры. Среди них – создание национальных школ и учебных программ, подготовка командного и политического состава, владеющего не только национальным, но и русским языками. Комплекс проблем решали органы снабжений РККА, в частности, учет национальных особенностей в организации питания и быта личного состава нацформирований (док. №136 и др.).

Изменения в организации и штатах войск и сил РККА. Часть публикуемых в сборнике документов отражают изменения, происходящие в сфере организации и штатов войск и сил РККА. Они свидетельствуют о том, что общая организационная структура вооруженных сил советского государства – триединство Сухопутных войск, Военно-Морских Сил и Военно-Воздушных Сил, оставалось неизменной на протяжении всех исследуемых лет. Пересмотр штатов происходил в соответствии с задачами, стоящими перед каждым из этих видов войск (сил).

Сухопутные войска. С одобрения Реввоенсовета Штаб РККА в 1924 г. начал проводить в жизнь обновленную организацию стрелковых войск (пехоты). Переход к новой организационно-штатной структуре способствовал выходу стрелковых войск по обеспечению оружием и техническими средствами на уровень армий европейских государств (док. №55).

НКВМ, в частности Инспекторат РККА, счел необходимым получать доклады из войск о жизненности действующих штатов стрелковых полков. Эта форма связи с войсками позволила оперативно готовить и принимать более оптимальные решения по организационно-штатным вопросам стрелковых войск, основанных на практических данных. Так, например, с учетом военной опасности со стороны западных государств Штаб РККА представил в Реввоенсовет четырехлетний план развития стрелковых войск (док. №144).

Организационно-штатные перемены осуществлялись и в других родах сухопутных войск. Реорганизацию кавалерии планировалось осуществить за период с 1924 по 1928 гг. (док. №54). В течение этого периода предполагалось: преодолеть сложившееся количественное и качественное отставание кавалерии РККА от аналогичного рода войск «вероятных противников»; повысить уровень боеготовности и боеспособности кавалерии стрелковых территориальных дивизий; принять меры по «оздоровлению строительства конницы» (док. №164). Военведом планировалось решение вопроса о строительстве стратегической конницы[7]. Планом предполагалось иметь в составе РККА кадровые кавалерийские дивизии в их типовых организационных формах (в шести полковом составе, полки – четырехэскадронные).

В сборник вошли документы, характеризующие преобразования организационного, штатного и иного порядка в артиллерии и бронесилах (док №131, 190 и др.); в инженерных войсках (док. №188); в войсках связи (док. №112); в химических частях (док. №175); совершенствование организационной структуры укрепленных районов и крепостей в связи с сокращением обшей численности их гарнизонов.

Военно-Воздушные Силы. Документы сборника свидетельствуют, что политическое и военное руководство СССР считало создание современных военно-авиационных сил в стране одной из центральных задач военного строительства, отмечало «первостепенное значение воздушного флота в системе вооруженных сил» (док. №26, 82). Однако доставшееся Красной Армии военно-техническое и организационно-штатное «наследство» российской авиации после Мировой и Гражданской войн выглядело, по оценкам в документах, удручающе: устарелость, изношенность малочисленного и разнотипного самолетного парка, и это – в обстановке, когда авиапромышленность страны еще не вышла из состояния разрухи. В авиации наблюдалась общая дезорганизация, развал военно-авиационных школ, слабая их учебная материальная база, «случайный выбор» дислокации авиачастей, аэродромов.

В основу плана развития ВВС изначально был заложен принцип: «сначала качество, потом количество». Основным правилом формирования авиачастей и подразделений стоял девиз: «минимум типов самолетов, максимум удобства снабжения, ремонта и обучения, постепенность развития ВВС, учет специфики ее организационно-штатной структуры в зависимости от принадлежности авиачастей к сухопутным войскам и морским силам» (док. №108, 133 и др.).

Были осуществлены следующие организационные меры: вместо фронтовой, армейской, полевой авиации, воздушных флотов Балтийского, Черного и Азовского морей введены новые организационные начала – военно-воздушные силы военных округов, Балтийского и Черного морей (позднее – флотов); ВВС в целом организационно подразделялась на истребительную, бомбардировочную, разведывательную авиацию и воздухофлот. В апреле 1924 г. Главное управление РКВФ было реорганизовано в Управление военных воздушных сил СССР (док. №19). Основной организационной единицей военной авиации стала эскадрилья (вместо авиаотряда). По мере качественного и количественного роста самолетного парка и аэродромов началось формирование авиабригад.

Военно-Морские Силы. Практическое решение организационных, штатных и иных проблем в РККФ имело, как подтверждают документы сборника, ряд особенностей. На протяжении всех исследуемых лет (1923-1928) шел нелегкий процесс определения Военным ведомством места и роли морских сил, РККФ в возможной войне, в защите морских и речных границ страны. Если по вопросу необходимости «ударного» строительства и развития Сухопутных войск и Военно-Воздушных Сил среди военного руководства царило полное единодушие, то мнения о военном флоте расходились. Причем полемика шла не только между представителями морского флота, с одной стороны, и представителями других видов и родов войск и сил, с другой. Различные подходы к проблеме имели место в РККА в целом.

Реальное состояние Военно-Морских Сил страны, с которого должно было начаться преобразование, оказалось не менее удручающим, чем состояние Военно-Воздушных Сил (док. №33, 71 и др.). Но мало-по-малу завалы планомерно и последовательно расчищались (док. №86, 87, 88, и др.). Работа по восстановлению флота шла по многим направлениям, на различных уровнях и характере деятельности – от аналитико-статистического до перспективно-прогностического. В целях оптимального решения флотских проблем в непростых для страны и Военведа экономических условиях Реввоенсовет СССР образовал морскую комиссию по установлению численности морского флота и рассмотрения сметы Морведа (док. № 52).

Вопросам состояния дел в Военно-Морском Флоте, качества его боевой подготовки большое внимание уделяли лично народные комиссары НКВМ и председатели РВС СССР М.В. Фрунзе и К.Е. Ворошилов. В июне 1925 г. М.В. Фрунзе участвовал в походе кораблей Балтийского флота на борту линкора «Марат». В 1927 г. в походе боевых кораблей Балтийского флота и в смотре военно-морских сил Черного моря принял участие К.Е. Ворошилов. В подготовленном в связи с этим циркуляре дан ряд положительных оценок силам флота. Вместе с тем указано на крайне неудовлетворительное состояние дел на Балтфлоте, в том числе, на хозяйственный упадок главной базы флота – Кронштадта, на плохое состояние рейдов, фарватеров, причалов, пирсов, фортов, на отсутствие на кораблях чистоты и порядка. Вместе с тем, отмечалось еще более худшее, чем на Балтфлоте, положение дел на Черноморском флоте (док. №182).

На протяжении всех рассматриваемых лет командование, штаб РККФ, руководство и политсостав флотов выражали озабоченность положением дел, предпринимали инициативные действия по вопросам программно-планового судостроении, достройки, судоремонта, модернизации кораблей, снабжения боевых кораблей и вспомогательных судов топливом. Морским ведомством представлялись в Реввоенсовет СССР проекты трехлетнего, пятилетнего и десятилетнего планов строительтства РККФ (док. №88). Однако по причинам, прежде всего финансово-экономического характера, многие из названных и иных инициатив морского ведомства оказались неосуществимыми.

Преобразования в военном управлении. Управление в вооруженных силах изначально было одним из приоритетных направлений военных преобразований. По решению пленума Реввоенсовета СССР (4 февраля – 7 марта 1924 г.) эту работу возглавила комиссия по реорганизации военного аппарата, системы управления и отчетнсти (док. №10, 11, 12, 15).

Основой в работе центрального аппарата Военного ведомства пленумом РВС был признан принцип разграничения сфер деятельности между четырьмя главными функциями подготовки страны и вооруженных сил к обороне СССР со сосредоточением каждой из этих функций в центральных органах: 1) для подготовки страны к обороне образован Штаб РККА; 2) административное руководство повседневной работой сосредоточено в Управлении РККА; 3) боевая подготовка РККА и ее инспектирование стали прерогативой деятельности Инспектората РККА; 4) снабжение Красной Армии всеми видами довольствия (кроме специального снабжения ВМС и ВВС) сосредоточивалось у Начальника снабжений РККА.

Для выполнения специальных функций по учебной, строевой, боевой, политической подготовке личного состава были созданы соответственно управления Военно-Морских Сил, Военно-Воздушных Сил и Политическое управление РККА.

Подходы, положенные в организацию центрального аппарата февральско-мартовским пленумом РВС СССР, распространились и на местные органы управления войсками – в округах, фронтах, армиях. При этом обращалось внимание на территориальные основания с учетом оперативного и мобилизационного значения того или иного окружного (армейского) аппаратов (док. №17).

На очередном пленуме РВС СССР, работавшем с 24 ноября по 1 декабря 1924 г. (док. №63-67), констатировалось, что реорганизация аппаратов управнения, а также других сфер жизнедеятельности РККА за истекшие после весеннего пленума месяцы позитивно оправдала себя. Все преобразовательные мероприятия проведены с полным учетом повышения мобилизационной готовности и боеспособности Красной Армии и Флота. Более того, пленум Реввоенсовета счел необходимым всю реорганизацию частей и управления в РККА считать завершенной. Необходимые коррективы предлагалось впредь вносить лишь после годового опыта работы по-новому, то есть – с осени 1925 г. Однако, поток предложений по вопросам управления в центре и на местах после ноябрьско-декабрьского пленума стал настолько интенсивным и вместе с тем конструктивным, что президиум РВС СССР принял резолюцию об образовании комиссии по внесению корректив в организацию нейтрального аппарата НКВМ.

Фактически работа по реорганизации и усовершенствованию военного аппарата управления продолжалась на протяжении всех исследуемых в сборнике лет. Основное внимание было уделено вопросам взаимоотношений между центральными органами Военведа, с одной стороны, объединениями, соединениями, частями Сухопутных войск, ВМС и ВВС, с другой (док. №48, 49,50, 53, 56, 61, 62, 149 и др.).

Однако ряд проблем так и остался не решенным. Среди них, например, оказалась проблема взаимоотношений между некоторыми центральными органами НКВМ и их руководителями, различный подход к практическому решению некоторых организационных вопросов в центральном аппарате. Об этом свидетельствует письмо личностного характера М.Н. Тухачевского, К.Е. Ворошилову о ненормальностях во взаимоотношениях руководства НКВМ и РВС СССР, с одной стороны, Штабом РККА и его начальником, с другой (док. №166).

Переход к единоначалию. Публикуемые в сборнике документы о единоначалии как одном из важнейших принципов управления в вооруженных силах немногочисленны (док. № 64. 178 и др.), так как многие из базовых документов по данной теме были опубликованы ранее[8]. Представленные же в сборнике материалы могут послужить дополнительной информацией о практическом решении этой проблемы в РККА в исследуемые годы.

Проблема единоначалия стала реальностью для армии уже с 1923 года. В положении о комиссарах Красной Армии и Флота, введенном приказом РВСР №61 от 3 января 1923 г., в частности отмечалось, что «… задачей Советской власти в области военного строительства является установление единоличного командования, комиссар же должен, с одной стороны, всемерно вовлекать командира, с коим связан, в сферу коммунистических идей, а с другой стороны, сам должен изучать под руководством командира военное дело, дабы с течением времени занять командную или административную должность». Приказом №234 РВС СССР от 2 марта 1925 г. «О введении единоначалия» было признано «необходимым сосредоточить полностью в руках командира и начальника строевые и административно-хозяйственные функции, начав проведение этой меры в первую очередь в РККА» (в данном контексте имелись в виду армейские части). Именно с этим приказом связано начало постепенного, последовательного расширения должностных прав и обязанностей командира-единоначальника и соответствующего их уменьшения у военных комиссаров.

В последующем на уровне РВС СССР был принят ряд документов по введению в РККА единоначалия – приказ РВС СССР №800 от 30 июля 1925 г. с Временным положение о военных комиссарах Красной Армии и Красного Флота (мирного времени); циркуляр НКВМ о расширении ответственности командиров-единоначальников (док. №178); приказ РВС СССР №385 от 24 ноября 1928 г. с Положением о комиссарах, командирах-единоначальниках и помощниках по политической части.

Дискуссионная волна о единоначалии, докатившись до 1928 г., приняла весьма острый характер. И вместе с тем, несмотря на трудности проблемы, единоначалие неуклонно проводилось в жизнь. Только за период с 1 июля 1927 г. до января 1928 г. единоначальниками в РККА и РККФ стали 54 командира, среди них 1 комкор, 6 комдивов, 18 комполков, 1 командир авиабригады, 1 командир эскадрильи, 2 командира высшего комсостава и 7 старшего комсостава Военно-Морского Флота, 6 начальников военно-учебных заведений РККА.

Совершенствование нормативно-правовой базы в РККА. Публикуемые в сборнике документы свидетельствуют о том, что без нормативных основ функционирования РККА (воинских уставов, наставлений, положений, разного рода руководств и т.п.) боевая учеба на местах не могла быть «поставлена на надлежащую высоту». Каким образом данная актуальнейшая проблема той поры решалась? Документы и материалы сборника дают возможность вычленить три составляющие этой работы организационную, авторскую и издательскую деятельность.

Приказом РВС СССР №529 от 8 апреля 1924 г. был объявлен новый состав Главной уставной комиссии. В нее вошли: руководство Реввоенсовета (Л.Д. Троцкий и М.В. Фрунзе), руководители центральных управлений НКВМ, командующие войсками ряда военных округов и другие представители. В 1925 г. решением РВС СССР эта комиссия была упразднена, а ее функции переданы вновь образованному Управлению по исследованию и использованию опыта войн при Штабе РККА (док. №83). Руководство всей уставной работой было возложено на начальника Штаба РККА, при котором была образована научно-редакционная комиссия.

Вся подготовительная работа над уставами сосредоточивалась в научно-уставном отделе – первичном организационно-научном подразделении. Отдел выступил с рядом инициатив по составлению, редактированию и печатанию уставов. Предлагалось, например, совершенствовать «уставной язык и конструкцию уставов», сбалансировать денежное вознаграждение лиц, работающих над составлением и редактированием уставов, приблизить оплату этой работы к составителям энциклопедий, коренным образом реформировать печатание уставов, добиваясь их удешевления, ускорения сроков печатания и экспедирования на места доставки (док. №95). Однако, наряду с успехами были и проблемы. Так, в рапорте заместителю председателя РВС СССР начальник ГУ РККА выразил озабоченность по поводу неблагополучия с подготовкой специальных уставов, в частности, артиллерийских (док. №176).

И вместе с тем общегосударственная, общеармейская задача создания радикально обновленной нормативной базы вооруженных сил советского государства решалась год от года все более продуктивно. При этом дело не ограничивалось лишь воинскими уставами. 7 мая 1924 г., например, Реввоенсоветом СССР была утверждена инструкция о порядке разработки и представления в законодательные установления СССР документов НКВМ, требующих их санкций, о порядке подготовки распоряжений по НКВМ, объявляемых в приказах РВС СССР и циркулярах по НКВМ (док. №27).

Президиумом РВС СССР 2 февраля 1925 г. было принято постановление о системе службы в РККА и РККФ, в котором уточнялись основные положения действительной военной службы для граждан СССР, в том числе определены сроки действительной военной службы для всех частей и принципы зачисления в запас РККА и РККФ; определено, что допризывники не считаются состоящими на действительной военной службе. Президиум РВС поручил специальной комиссии разработать соответствующий проект для внесения в правительство СССР (док. №76). Результатом работы комиссии стало принятие ЦИКом и СНК СССР 18 сентября 1925 г. Закона об обязательной военной службе.

Реорганизация системы подготовки начальствующего состава РККА. Публикуемые документы свидетельствуют, что основные усилия политического и военного руководства страны в исследуемые годы направлялись на создание такого начальствующего корпуса, который бы, во-первых, был всецело предан идеям, целям и задачам советского государства рабочих и крестьян и его политике в военной области, во-вторых, соответствовал современным для того исторического периода военно-профессиональным требованиям.

Казалось бы, это – традиционный подход к подготовке военных кадров любого государства в истории. И вместе с тем в СССР система подготовки и функционирования начальствующего состава армии и флота имела ряд специфических черт. Прежде всего это выражалось в приверженности политического руководства страны к созданию в СССР армии новою типа, к соответствию социально-классового происхождения начсостава сущности советского, в перспективе социалистического, государства и его вооруженных сил как рабоче-крестьянских.

Официально принятым в РСФСР в начале 20-х гг. было деление личного состава РККА по социальным признакам на группы: рабочий, батрак, бедняк, середняк, зажиточный кулак и другие, или: рабочий, крестьянин, служащий и прочий. Выходцы из рабочих, а также беднейших слоев крестьянства пользовались преимуществами при формировании начсостава РККА, при поступлении на учебу в военно-учебные заведения. И вместе с тем реальным для РККА начала 20-х гг. был факт значительного числа в начсоставе выходцев из так называемых «прочих» слоев, к коим официально относили все дореволюционные эксплуататорские классы и слои общества, в том числе интеллигенцию.

Эта сложная, противоречивая обстановка в РККА с кадрами квалифицированного начсостава, часть из которых составляли выходцы из бывших офицеров русской армии, воспринимались в стране, во властных структурах государства, среди военной общественности неоднозначно. Свое отношение к бывшим белым офицерам выразили ЦИК и СНК СССР в постановлении от 11 февраля 1925 г., объявленного приказом РВС СССР №191 от 19 февраля 1925 г.

Непосредственно в РККА мнения об использовании знаний и опыта офицеров и военных чиновников дореволюционной России существенно различались, что нашло отражение в ряде документов сборника. Одни документы свидетельствуют о непримиримом отношении к старым «спецам», которые – де «свили себе прочное, хорошо забронированное гнездо в самом сердце Красной Армии – ее центрально-организационных и учебных аппаратах»; о том, что «над приказами РВСР витает дух старой канцелярщины (Сухомлинова)». Другие документы характеризуются сдержанностью, соответствующей, кстати, постановлению ЦИК и СНК СССР от 11 февраля 1925 г., и позитивной оценкой работы «военспецов».

Проблемы, связанные с социально-классовыми различиями начсостава РККА, идеологической и политической ориентацией его представителей, решались различными путями. Так, 30 июля 1924 г. РВС СССР издал приказ №989 о присвоении всему командному составу РККА единого звания – «командир Рабоче-Крестьянской Красной Армии». Приказом предписано выпускать с этим званием курсантов из военных школ, готовящих комсостав. Социально-политический смысл этого приказа заключался в стремлении военного руководства страны ускорить и закрепить процесс сплочения разноликого по социальным параметрам начальствующего состава Красной Армии в надежный и эффективно действующий организм.

Подготовка красных командиров (краскомов) РККА и РККФ осуществлялась в созданной советской системе военно-учебных заведений. 1923-1928 годы были временем приливов и отливов в этом деле, экстенсификации и интенсификации учебного процесса. В документах сборника отражено наличие в данной сфере сложнейших ситуаций. В их числе, например, нескончаемые организационно-реорганизационные меры (док. №77, 120, 167).

Требовались годы и годы для поднятия общеобразовательного уровня, а нередко – ликвидации элементарной безграмотности будущих командиров Красной Армии и Флота, для систематизации и фундаментализации их военно-научных знаний. Только с 1923 г. военные школы РККА начали выпускать курсантов с законченным военным образованием (док. №46, 109).

Вместе с тем горизонт позитивных изменений в военно-учебном процессе расширялся. Восемь высших учебных заведений того времени (семь военных академий и один военный институт) увеличивали выпуск кадров с высшим военным образованием. В 1925 г. состоялся первый в СССР выпуск военно-морского инженерного училища.

Не менее важны публикуемые в сборнике документы по вопросам подготовки младшего командного состава – старшин, помощников командиров взводов, командиров отделений и др., назначаемых из лиц срочной и сверхсрочной службы. В числе трудно решаемых или до конца не решенных проблем в отношении младшего начсостава оставались низкий уровень общего образования младшего комсостава, их недостаточная материально-финансовая обеспеченность, неумение использовать свои дисциплинарные права, личная недисциплинированность, отсутствие элементарной культуры, грубость по отношению к подчиненным, слабая политическая подготовленность и т.д. и, как следствие, – отсутствие авторитета младшего комсостава (док. №146 и др.).

Из специфических черт военно-профессиональной подготовки и воспитания комсостава РККА в документах отражены, например, необходимость повышения его творческой боевой активности (док. №160), политической подготовленности (док. №77, 179 и др.), упорядочение аттестования начальствующего состава и др.

Требовали неотложного решения многие вопросы, связанные с работой командного, политического, административного, медицинского, ветеринарного начсостава запаса (док. №94, 106, 123 и др.). В стране был начат процесс становления организационных основ военной подготовки в гражданских вузах, в техникумах, на рабфаках, в общеобразовательных школах 2 ступени (док. №93, 135 и др.). В 1928 г. состоялся первый в СССР выпуск студентов с высшей допризывной подготовкой из 119 вузов и 19 техникумов. После окончании этих учебных заведении и девяти месяцев службы в войсках по сдаче соответствующего экзамена студенты получали звание командира взвода запаса.

Перемены в боевой подготовке. Обеспокоенность состоянием боевой подготовки в начале исследуемого периода, выявление причин неблагополучия, поиск путей, средств, методов нормализации дел в данной сфере отражены в публикуемых документах РВС СССР, Штаба РККА, Управления (Главного управления) РККА, Инспектората РККА, Управления по боевой подготовке РККА. Политического управления РККА. Документы сборника нацелены на показ важнейших составляющих боевой полготовки – совершенствование управленческого аппарата в деле боевого обучения и воспитания личного состава подразделений, частей, соединений РККА и Флота.

Процесс нормализации положения дел в боевой подготовке был начат в 1923/1924 учебном году. Значительной организационной мерой на этом пути стало образование при РВС СССР на правах совещательного органа – Совета по подготовке РККА (док. №21). В положении об этом Совете определена его прерогатива: а) общее руководство по подготовке вооруженных сил СССР во всех отношениях и всех категорий; б) общее руководство и содействие развитию военно-научной мысли во всех учебных заведениях РККА и Флота, в том числе и военных академиях; в) установление единства системы и методов в деле подготовки территориальных и кадровых частей, командного, политического и специального состава армии и флота, а также определения целей и основных положений учебных планов для всех военно-учебных заведений; г) рассмотрение типов оружия и важнейших боевых средств; д) рассмотрение кандидатур преподавательского состава военных академий. Решения Совета по подготовке РККА после их утверждения РВС СССР являлись «обязательными к исполнению соответствующими органами военного и морского ведомств» (док. №39). Значительную работу по различным вопросам боевой учебы проводили аналогичные советы в округах, фронтах и армиях.

Публикуемые документы показывают постоянный интерес прежде всего центральных органов и учреждений НКВМ к вопросам обучения войск. Так, например, в сентябре 1924 г. Инспекторатом РККА был разработан и разослан в войска план боевой подготовки на первый год обучения, а Управление по боевой подготовке РККА разработало предложения по налаживанию дела обучения войск и сил (док. №51). Соответствуюшее решение по данным вопросам было принято пленумом РВС СССР (24 ноября – 1 декабря 1924 г.) с учетом имеющихся к этому времени распоряжений, предложений, рекомендаций центральных органов НКВМ (док. №68). Начиная с 1925/1926 учебного года боевая подготовка осуществлялась в соответствии с планом, разработанным Управлением РККА. Первые результаты организации боевой подготовки в соответствии с этим планом были получены при инспектировании председателем РВС СССР М.В. Фрунзе войск Октябрьского лагеря МВО и объявлены приказом РВС СССР №740/147 от 16 июля 1925 г.

В документах сборника читатель может найти свидетельства конкретно-исторического своеобразия учебы в Красной Армии той поры – наряду с профессиональной боевой подготовкой, боевой учебой в войсках повсеместно была организована и учеба политическая. В связи с общей неграмотностью значительного, а в ряде случаев и подавляющего числа неграмотных красноармейцев, не умевших читать, писать и считать, в РККА фактически на протяжении всех рассматриваемых в сборнике лет боевая и политическая подготовка дополнялась организованной командованием общеобразовательной учебой (док. №200).

В сборнике представлены документы, в которых получили отражение вопросы допризывной и вневойсковой подготовки (док. №111 и др.).

Воспитательный процесс в РККА как неотъемлемая часть боевой подготовки стал так же принимать в исследуемые годы системно-планомерный характер. Обучение и воспитание рассматривались в РККА как двуединый процесс, цель которого состояла в подготовке «сознательных и умелых защитников социалистической Родины»[9]. В связи с тем, что основные нормативно-директивные документы, касающиеся политического воспитания РККА в 20-е гг. были опубликованы ранее[10], в данный сборник включены лишь некоторые, ранее не опубликованные документы. В их числе – постановление Реввоенсовета СССР «О политико-моральном состоянии Красной Армии» (док. №212). В ряде документов прослеживается последовательная во времени и постоянно обновлявшаяся работа РВС СССР, Политического управления РККА, комполитадмсостава в направлении ликвидации политической неграмотности среди красноармейцев, придания политико-просветительной работе планового характера, поднятия уровня художественной агитации и пропаганды, материально-технического оснащения и улучшения работы культурно-просветительных учреждений, доведения красной казармы до уровня культурного общежития.

Воинская дисциплина. Документы сборника не дают оснований для утверждений, как представляется, что в исследуемые годы в данной области были достигнуты существенные перемены к лучшему. Но со всей очевидностью они отражают, во-первых, глубокое понимание начальствующим составом РККА снизу доверху острой необходимости в нормализации состоянии дисциплины в Красной Армии; во-вторых, предпринимаемые на всех уровнях большие усилия в преодолении негативных явлений в этой сфере войсковой жизнедеятельности.

Одной из особенностей решения в РККА военно-дисциплинарных проблем был принцип сочетания методов «убеждения, политического, морального и культурного воздействия, но не останавливаясь и перед применением методов принуждения, когда этого требуют интересы дела»[11]. Эта линия в РККА проводилась и в дальнейшем, при продолжении работы по ограждению дисциплинарной политики от вредных перегибов как в сторону излишней строгости взысканий, так и в сторону ложного демократизма. Дисциплинарные проблемы решались в войсках РККА с большим трудом. Особенно острым оставался в исследуемые годы вопрос о коллективных нарушениях воинской дисциплины.