Вероломство союзников
Вероломство союзников
Советские историки отмечали, что на заключительном этапе войны цели союзников разошлись и что «правящие круги империалистических держав Запада взяли курс на развал антифашистской коалиции и вероломное нарушение своих союзнических обязательств по отношению к СССР»{114}. Под последним подразумевались попытки некоторых представителей нацистской верхушки заключить сепаратный мир с англичанами и американцами.
Российские историки указывали, что «очень уязвимым местом» антигитлеровской коалиции являлось то, что Советский Союз был «настоящим политическим и идеологическим антиподом» для всех других союзных государств. Как свидетельствуют факты, после форсирования (в начале марта 1945 г.) Рейна союзными армиями немецкие войска сотнями тысяч без боя сдавались англо-американским войскам, но продолжали ожесточенное сопротивление на восточном фронте. Только за период с 1 по 18 апреля союзники взяли в плен 317 тыс. солдат и офицеров вермахта. Это дало Сталину основание заявить союзникам, что немцы на западном фронте «на деле прекратили войну против Англии и Америки», что немецкое командование согласилось «открыть фронт и пропустить на восток англо-американские войска»{115}.
В марте 1945 г. в Цюрихе состоялись переговоры представителей немецкой и американской сторон, а посредником в этих переговорах выступала шведская сторона. Известно также о переговорах Гиммлера с США и Англией в апреле 1945 г. (это было показано в знаменитом советском сериале «Семнадцать мгновений весны»). Подобные действия являлись прямым нарушением союзнических соглашений. Еще в июле 1941 г. по инициативе Сталина в текст советско-английского соглашения о совместных действиях в войне против Германии был включен пункт о незаключении сепаратного мира обеими сторонами. В последующем это обязательство вошло во все основополагающее документы союзников по антигитлеровской коалиции, включая декларацию 26 государств.
В западной историографии делались неоднократные попытки обвинить Советский Союз в контактах с нацистской стороной, которые якобы состоялись еще в марте и декабре 1942 г., а затем имели продолжение в 1943 г. Однако никаких достоверных документальных подтверждений не приводилось{116}. Если о переговорах Англии и США с фашистской Германией известно немало, то об аналогичных действиях со стороны СССР — почти ничего. В 1953 г. после ареста Л.П. Берии, в ходе сбора компрометирующих данных на бывшего всесильного министра генерал-лейтенант НКВД П.А. Судоплатов сообщил членам Президиума ЦК КПСС о том, что в начале войны он получил от Берии санкционированное советским правительством задание — «неофициальным путем выяснить, на каких условиях Германия согласится прекратить войну против СССР и приостановит наступление немецко-фашистских войск»{117}. Советское руководство, если верить письменному свидетельству Судоплатова, представленному в Совет Министров СССР 7 августа 1953 г., было готово пойти на территориальные уступки не меньшие, чем были сделаны Германии в 1918 г. по Брестскому миру. Уже в 90-е гг. в своих мемуарах Судоплатов утверждал, что это был со стороны СССР маневр, дезинформация, чтобы «выиграть время для собирания сил, помешать дальнейшему продвижению германских войск». Именно такой линии защиты против обвинения в попытке «вступить в сговор с немецко-фашистскими захватчиками» держался якобы в своих показаниях на суде Берия{118}. По мнению отечественных историков, сообщение Судоплатова является едва ли не единственным документальным свидетельством на тему «компромиссного мира» между СССР и Германией на начальном этапе войны, поскольку все остальные советские свидетельства носят косвенный характер{119}.
В отечественной исторической науке преобладает точка зрения, что лейтмотивом действий США и Англии в 1944–1945 гг. было «опередить русских». Поэтому вместо координации действий союзников на западном и восточном фронтах против Германии правительства США и Англии осуществляли контрдействия, главной целью которых была безоговорочная капитуляция Германии перед указанными державами, а не перед антигитлеровской коалицией в целом. Лондон и Вашингтон, писал В.М. Фалин, «лелеяли надежду, что Германия рухнет, не успев расписаться в капитуляции, что распад рейха, режима и армии начнется с Запада и, в отсутствие твердых договоренностей с советской стороной о разграничении сфер ответственности, о политических ориентирах послевоенного сотрудничества или хотя бы способах мирного сосуществования, это освободит США и Англию от необходимости уважать интересы Советского Союза, вклад советского народа в победу»{120}.