ГЛАВА VI НА ГЫДАНСКОМ ПОЛУОСТРОВЕ

ГЛАВА VI

НА ГЫДАНСКОМ ПОЛУОСТРОВЕ

На правом берегу Обской губы, в северо-восточной части ЯНАО расположен Тазовский район. Он занимает п-ова Гыданский, Мамонта, северо-восточную часть Тазовского п-ова и низовья р. Таз. Территория района, находится в пределах ЗападноСибирской равнины, на которой чередуются низменные участки с возвышенностями, занимающими речные водоразделы и высокие морские террасы. В северной части полуострова Гыданский и на полуострове Мамонта простирается Гыданская низменность. На заболоченных равнинах р. Таз расположена Тазовская низменность. В западной части Гыданского полуострова находится Юрибейская, а в юго-восточной — Танамская возвышенности. По границе с Пуровским районом расположен Нижне-Пуровский увал, а на востоке района по границе с Красноярским краем — СреднеТазовская возвышенность. Вся территория района находится в тундровой зоне, лишь на юге начинается лесотундра.

Хозяйственное освоение территории Тазовского р-на началось еще в 1920-е гг. В 1921 г. была восстановлена фактория ХальмерСедэ (ныне п. Тазовский), основанная еще в 1907 г. в устье Таза представителями латышского торгового товарищества «Нижнеобское». В 1929 г. в ней открылась первая в районе школа, а в 1930-м г. — больница [82].

В начале 1930-х гг. на севере Гыданского п-ова, в устьях одноименных рек были построены фактории Юрибей и Гыда Ямо, на юге полуострова — фактория Янця (ныне п. Антипаюта), в низовьях р. Мессо — фактория Уралгосторга (ныне фактория Мессо), на восточном берегу Тазовского п-ова — фактория Ямбург-Сале, на западном берегу Тазовской губы — фактория Находка, в низовьях Таза — фактории Тибей-Сале и Нямбой-То. На западном берегу Гыданского п-ова бывшая фактория стала поселком Напалково. Вместе со строительством колхозов началось расширение большинства факторий и превращений их в поселки. Современные названия поселков окончательно оформились в 1940-50-е гг.

Название Гыда происходит от искаженного ненецкого слова «нгэдя», что переводится как «прикрытие, место засады» [83]. Поселок получил название по реке, на которой был построен. По данным А.К. Матвеева, река Гыда невелика и, раньше именовалась Хассейн-То-Се, т. е. «Протока озера Хассейн-То (в этом озере начинается Гыда)» [84]. По всей видимости, эта узкая протока использовалась ненцами как место массовых поколок диких оленей.

Современные названия р. Антипаютаяха и п. Антипаюта также являются русифицированными искажениями ненецких слов. Поселок вырос из фактории Янца (Янця паюте). Это название происходит от глагола «янзь» — «сплести, соединить», с добавлением прилагательного «па?та» — «ольховая, заросшая ольхой» и существительного «яха» — «река». Янцяпа?таяха — «Сплетенная ольховая река», ниже по течению, «сплетается» с рекой Тынгэвапа?таяха — «оленьей головы (вожака стада) ольховая река». Сплетение двух рек дало название реке и поселку [85].

Поселок Находка был построен на одноименном мысу. Мыс был назван так в 1863 г. начальником экспедиции на шхуне «Таз» Ю.И. Кушелевским [86].

Старое название п. Тазовский — Хальмер-Седэ означает «сопка мертвых». По рассказам местных ненцев, берег, где изначально была фактория, подмывало водой, и там оголялись останки древних захоронений.

Название реки и фактории Юрибей возможно переводится как «жирный, богатый рыбой». Сейчас там проживает несколько ненецких семей.

Поселок Напалково был назван так в 1929 г. по имени топографа П.Я. Напалкова, производившего в 1920-х гг. съемку побережья Обской губы [87].

Название деревни Тибей-Сале означает «гнилой мыс». Здесь, также как и на Юрибее, живут отдельные ненецкие семьи.

В 1950-60-е гг. в Тазовском районе началась геологоразведка и разработка газоносных месторождений. В разных местах Гыданского п-ова стали появляться вахтовые поселки. Первый поселок газовиков возник в конце 1960-х гг. на Мамеевском мысу, выше по течению от п. Тазовский. Он был назван Газ-Сале — «газовый мыс». В начале 1970-х гг. в одном километре от п. Антипаюта был основан поселок вахтовиков Юрхаровской нефтегазоразведочной экспедиции глубокого бурения, а затем, на западе Гыданского п-ова, севернее п. Напалково, построен п. Тадибе-Яха — «шаманская река».

Сегодня в Тазовском районе геологоразведка ведется в основном на восточной стороне Тазовского п-ова, а газодобыча — на юге района. Поселок Тадибе-Яха законсервирован, а в п. Антипаюта жилой фонд экспедиции передан в ведение сельсовета. Газовики живут сейчас только в п. Газ-Сале.

В настоящее время в Тазовском районе существуют 3 национальных поселка — Гыда, Антипаюта, Находка; 4 небольшие национальные деревни — Матюй-Сале, Юрибей, Мессо, Тибей-Сале; 1 поселок газовиков — Газ-Сале и районный центр Тазовский. Фактории, обеспечивающие тундровиков продуктами и товарами, расположены в д. Юрибей и на р. Танама, фактория Мессо была закрыта в 1996 г.

Начало формированию ненецких поселковых групп положила организация в 1920-30-е гг. рыболовецких артелей. Затем артели были объединены в рыболовецкие и оленеводческие колхозы, стало расти число специалистов из числа ненцев — ветеринаров, зоотехников, врачей, учителей и др.

Население п. Гыда и прилегающей к ней тундры сформировалось в основном из представителей ненецких северогыданских родов и части переселенцев с Ямала и юга Гыданского п-ова. В послевоенные годы возникли большие трудности с доставкой товаров, продуктов и топлива в северные поселки, население голодало.

В связи с этим в 1948 г. районная администрация решила переселить часть людей в южные районы полуострова, в частности в п. Находка. Несколько семей, отправленных караваном из оленьих упряжек по тундре, не дошли до места назначения и осели в п. Антипаюта. Остальные добрались до Находки, но многие пешком, так как были вынуждены съесть своих ездовых оленей, чтобы не умереть от голода.

Застроен п. Гыда, в основном, одноэтажными жилыми домами.

Имеется также пять двухэтажных домов, а, кроме того, здания сельского совета, школы-интерната, детского сада и яслей, больницы, аэропорта, котельных, дизель-электростанции, клуба, контор рыбозавода и рыбкоопа, почты, хлебопекарни, складов, магазинов и др. Большинство зданий оснащено отоплением и водопроводом, а в одноэтажных домах имеются также и печи.

Группа антипаютинских ненцев сформировалась в те же годы, что и гыданская, из представителей южногыданской группы родов, части переселенцев с Ямала и Тазовского п-ова и нескольких семей из Гыды. Застроен п. Антипаюта так же, как и Гыда, в основном одноэтажными жилыми домами. Есть и четыре двухэтажных дома, кроме того, имеется также здание сельсовета, контор совхоза и рыбкоопа, школы-интерната, детского сада, больницы, аэропорта, почты, электростанции, котельных, складов, магазинов, хлебопекарни и др. Имеется центральное отопление и водоснабжение.

Население п. Находка и находкинской тундры окончательно сформировалось к концу 1940-х гг., когда туда прибыли переселенцы из Гыды. Ее основу составили представители родов южногыданской группы. Позже в нее влились переселенцы с Ямала, Тазовского п-ова и севера Гыданского п-ова. До начала 1960-х гг. п. Находка административно подчинялся Ямбургскому сельскому совету, находившемуся в ныне заброшенном п. Ямбург (Ямбур-Сале), на восточном побережье Тазовского п-ова. Поселок Находка представляет собой три ряда одноэтажных домов и хозяйственных построек, протянувшихся вдоль песчаного берега бухты.

Поселок Хальмер-Седэ был переименован в Тазовский в начале 1950-х гг. Он расположен недалеко от устья р. Таз. Жилой фонд поселка представлен как одноэтажными домами, так и двухэтажными, многоквартирными. Отдельные кварталы поселка заселены газовиками и геологоразведчиками, а также работниками аэропорта и речпорта. На центральной площади поселка находится здание районной и поселковой администрации. Практически во всех домах имеется центральное отопление, а в собственных — имеются печи. Газопровод, проложенный от близлежащего месторождения, обеспечивает поселок газом.

Население п. Тазовский неоднородно. Ненцы составляют в нем около 15 %. Основой популяции являются представители родов тазовской группы, т. е. ненецких родов энецкого происхождения и нескольких собственно ненецких родов. Со временем в п. Тазовский переселились отдельные семьи из южногыданской и северогыданской групп, а также переселенцы с Ямала и Тазовского п-ова.

К концу 1940-х гг. в п. Тазовский были переселены в полном составе жители национальной деревни Нямбой-То.

Население, приписанное к Гыданскому, Антипаютинскому и Находкинскому сельским советам является практически мононациональным. Ненцы составляют там 87,7 %, 83,3 % и 98,3 %, соответственно. Другие народности Севера представлены только несколькими хантами и манси. Необходимо отметить, что представители этих национальностей проживают в поселках и не являются носителями традиционной культуры своих народов. Среди приезжих из других регионов преобладают украинцы, русские (в основном выходцы из восточных областей Украины) и татары (в большинстве своем сибирские). Имеются также белорусы, молдаване, чеченцы, ингуши, башкиры, марийцы, чуваши, коми, казахи, греки, ногайцы, армяне.

Меньше всего приезжих в п. Гыда (11,8 %). Это объясняется большой удаленностью поселка от районного центра (450 км) и других населенных пунктов, а также неразвитостью промышленной инфраструктуры.

В Тазовском сельсовете почти ? населения составляют приезжие, проживающие в районном центре Тазовский и п. Газ-Сале.

Ненцев насчитывается там чуть больше 28 %, а селькупов менее одного процента. В отличие от других сельсоветов, где подавляющее большинство коренного населения кочует по тундре, в Тазовском совете тундровых жителей насчитывается меньше половины, остальные живут в поселке.

Коренное население Тазовского района имеют хорошие перспективы демографического развития. По данным 1995 г., больше всего ненцев числилось в то время в категориях людей с возрастом от 0 до 19 лет (в Находкинском сельсовете 50,5 %). Поколение старше 60-ти лет составляло в целом по району 8,5 % населения. Людей старше 80-ти лет насчитывалось около 1 %. Самыми старыми жителями района в 1995 г. были 100-летний мужчина и 102летняя женщина из гыданской тундры.

Основываясь на материалах похозяйственных книг сельских администраций Тазовского р-на, все семьи ненцев Гыданского пова можно условно разделить на три большие категории — оленеводческие, рыбацкие и семьи поселковых жителей. Отношение к той или иной категории определяется по записи в похозяйственной книге в графе «специальность» у главы семьи.

К оленеводам относятся совхозные и рыбозаводские пастухи, а также владельцы личных стад. К рыбакам можно отнести не только ненцев, постоянно проживающих в тундре, но и некоторых жителей поселков. В категорию поселковых жителей входят представители всех остальных профессий.

Анализируя полученные данные, можно с большой долей вероятности определить, в какой степени представителям того или другого рода было присуще занятие оленеводством или рыболовством, а также причины, побудившие их сменить вид хозяйственной деятельности или место жительства. Так, например, представители родов Адер, Евай, Яндо, Яптунай, Яр, Тэсида, Нячь и Оковай давно проживали на севере Гыданского п-ова и занимались преимущественно оленеводством. Переселения некоторых из них на юг полуострова происходило в разное время, но основная масса людей перекочевала туда в голодном 1948 г. Многие, потеряв своих оленей, вынуждены были заняться рыболовством.

В 1995 г. в гыданской тундре из представителей вышеперечисленных родов были занятые в оленеводстве: 3 семьи Адер, 6 — Евай, 5 — Тэсида, 17 — Яндо, 7 — Яптунай, 27 — Яр, 6 — Нячь и 2 — Оковай; рыбаками числились 3 семьи Адер, 14 — Евай, 10 — Тэсида, 20 — Яндо, 36 — Яптунай, 52 — Яр, 7 — Нячь и 6 — Оковай; в поселке проживали 1 семья Адер, 9 — Евай, 5 — Тэсида, 7 — Яндо, 17 — Яптуяай, 17 — Яр,1 — Нячь и 3 — Оковай.

Одной из особенностей гыданской группы ненцев можно отметить то, что большинство людей, записанных в похозяйственных книгах рыбаками, являются, по сути, оленеводами. В летний период они отдают своих оленей на выпас родственникам, а сами занимаются рыбным промыслом, заготавливая рыбу для Гыданского рыбозавода. В других группах ненцев Гыданского п-ова подобное явление распространено меньше.

В антипаютинской тундре в то же время вели оленеводческое хозяйство 4 семьи Яптунай и 8 семей Яр; рыболовством занимались 1 семья Адер, 1 — Яндо, 2 — Яптунай и 7 — Яр; в п. Антипаюта проживало 5 семей Адер, 2 — Евай, 2 — Яндо, 6 — Яптунай и 14 — Яр.

В находкинской тундре в 1995 г. занимались оленеводством 2 семьи Тэсида и 3 семьи Яр; ловили рыбу 1 семья Адер, 1 — Яптунай и 8 — Яр; в самом п. Находка проживало 1 семья Тэсида, 11 — Яптунай и 2 — Яр.

В тазовской тундре в то же время из оленеводческих семей насчитывалось 12 семей Тэсида и 2 семьи Яр, рыбацкими числились 3 семьи Евай, 4 — Тэсида и 1 — Яндо.

Представители коренных антипаютинских родов — Лапсуй, Тогой и Ядне также издавна являются оленеводами, поэтому их расселение по Гыданскому п-ову было обусловлено поиском новых пастбищ. При этом они перекочевывали как в северном, так и в южном направлении. Так, в гыданском сельсовете числились 1 оленеводческая, 14 рыбацких и 5 поселковых семей Лапсуй; 7 оленеводческих, 8 рыбацких и 6 поселковых семей Ядне. В находкинской тундре кочевало 11 оленеводческих и 4 рыбацких семьи Лапсуй; 15 оленеводческих и 18 рыбацких семей Ядне; 17 семей Ядне проживали в поселке. В тазовской тундре проживало 5 оленеводческих и 4 рыбацких семьи Лапсуй и 9 рыбацких семей Ядне. В Антипаютинском сельсовете числилось 34 семьи Лапсуй, занимавшихся оленеводством и 4 — рыболовством, 21 семья жила в поселке. 24 семьи Ядне занимались оленеводством, 15 — рыболовством и 31 — проживала в поселке. Из 20 семей Тогой 3 были оленеводческими, 3 — рыбацкими, 14 — поселковыми.

Семьи рода Ненянг, расселенные на юге Гыданского п-ова, возможно, являются выходцами о Тазовского п-ова (Ненянг-Сале). В 1995 г. в п. Находка проживало оседло 3 семьи Ненянг, 1 — числилась оленеводческой, а 1 — рыбацкой. В Антипаютинском сельсовете было отмечено 3 рыбацкие семьи Ненянг. В тазовской тундре кочевали 3 оленеводческие и 3 рыбацкие семьи этого рода.

Представители основных ненецких родов низовьев Таза, таких как Аседа, Марьик, Сюгней, Хабдю, Харючи, Ямкиных, Паровых, Хэно, Т?р, Лырминых и Пальчиных в большинстве своем всегда занимались рыболовством, поэтому перемещение их на территории других сельсоветов Гыданского п-ова было довольно редким явлением. Так, в п. Антипаюта были отмечены в 1995 г. 3 семьи Аседа и 1 семья Харючи; в п. Находка — 1 семья Харючи; в п. Гыда — 1 семья Марьик и 3 семьи Ямкиных. В Тазовской тундре среди оленеводческих числились 2 семьи Марьик, 1 — Сюгней, 1 — Хабдю, 3 — Харючи, 1 — Ямкиных; рыболовством занимались 8 семей Марьик, 4 — Паровых, 1 — Сюгней, 2 — Хабдю, 8 — Харючи, 1 — Хэно, 4 — Т?р, 1 — Лырминых, 2 — Пальчиных и 8 — Ямкиных. Остальные роды представлены семьями более поздних пришельцев-оленеводов из других районов. Таковыми являются: Вануйто, Вэлло, Вэнго, Ламдо, Няруй, Окотэтто, Пуйко, Сабы, Сэротэтто, Хороля, Худи, Яптик, Яунгад, а также хантыйские по происхождению роды Вэхо, Пурунгуй, Салиндер, Неркахы, Няданги, Тибичи.

По материалам полевых исследований можно выявить систему расселения гыданских ненцев по зимним стойбищам и родственные связи между ними. В экспедиционной поездке в марте-апреле 1995 г. члены Гыданского отряда Северной экспедиции ИЭА РАН провели этнографическое обследование 20 стойбищ гыданских ненцев, в которых насчитывалось в общей сложности 31 чум. Все ненцы оказались оленеводами-«личниками».

На первом стойбище оказалось 4 чума. В них проживали семьи Салиндер, Яптунай, Евай и Лапсуй. Патриархами стойбища были старик Салиндер и его жена из рода Евай. Остальные члены стойбища доводились им родственниками. В двух чумах жили дочери старика, бывшие замужем за мужчинами родов Яптуная и Евай. Последний приходился двоюродным дядей своей жене, так как его отец был женат на родной сестре старика. В последнем чуме жил женатый сын родной сестры старика, бывшей замужем за мужчиной рода Лапсуй.

Это стойбище было единственным состоящим из четырех чумов. Далее по пути следования нам встречались стойбища из одного, двух, реже трех чумов. Каждое из них отстояло друг от друга примерно на 10 км. Члены стойбищ, состоявшие из двух и более чумов, приходились друг другу в одних случаях близкими родственниками (отец и женатые сыновья, родные братья и сестры со своими семьями и т. д.), в других — соседями, оказывающими друг другу временную хозяйственную помощь.

Определенной системы расселения по территории зимних пастбищ у ненцев гыданской группы нами выявлено не было. Близкие и дальние родственники кочевали, как сами того пожелают, руководствуясь единственно соображениями удобства ведения оленеводческого хозяйства. Однако нельзя говорить о хаотичном передвижении оленеводов по тундре. Обычно хозяева близлежащих стойбищ договариваются между собой о сроках и маршрутах кочевий, чтобы всем оленям хватило ягеля по всему пути перекочевок. Но бывают и исключения из правил.

В экспедиционной поездке в марте-апреле 1996 г. Гыданский отряд обследовал 36 зимних стойбищ антипаютинских и находкинских ненцев на Тазовском п-ове. В них насчитывалось 72 чума, из них 4 стойбища (6 чумов) группа посетила дважды. В 3 стойбищах (10 чумов) проживали семьи совхозных оленеводов, в 33 стойбищах (62 чума) — оленеводы-частники.

В районе кочевий антипаютинских ненцев нам встречались стойбища, состоящие в основном из двух-трех чумов, реже одного чума. В большинстве случаев там проживали близкие родственники (родные братья со своими семьями). На двух стойбищах из четырех чумов мы встретили совхозных оленеводов. На одном из них в первом чуме проживал бригадир 1-й совхозной бригады из рода Вануйто со своей семьей. Его жена из рода Лапсуй приходилась ему двоюродной сестрой. В двух чумах жили два брата Лапсуй, женатые на женщинах родов Вануйто и Яр. В четвертом чуме жила семья Ядне. Жена главы этой семьи была из рода Пуйко.

На другом стойбище проживали две семьи Салиндер, а также семьи Лапсуй и Ядне. До 1995 г. жители этого стойбища были членами 10-й совхозной бригады. После сокращения штатов они продолжили вести совместное хозяйство, правда, от бригады отделилась пятая семья — Яптунай. Один из мужчин Салиндер был женат на женщине Сусой, глава семьи Лапсуй — на женщине Вануйто, мужчина Ядне — на женщине Салиндер, двоюродной сестре второго Салиндера, женатого, в свою очередь, на двоюродной тете мужчины Ядне.

Стойбища находкинских ненцев тоже состояли в основном из двух и трех чумов, в которых также жили родственные семьи.

Расселение ненцев антипаютинской и находкинской групп по зимним пастбищам во многом сходно с расселением гыданских ненцев. Какой-либо системы здесь не наблюдается. Большое скопление оленеводов на Тазовском п-ове было вызвано сложной экономической ситуацией в регионе. В поселке газовиков Ямбург и ближайших газопромыслах ненцы имеют возможность реализовать продукты традиционного промысла (мясо, рыбу, пушнину) и приобрести необходимые им товары и продукты по более низким ценам, чем в совхозных магазинах. Массовые перекочевки находкинских ненцев на Тазовский п-ов вызваны закрытием в 1996 г. фактории Мессо, на которой они постоянно отоваривались.

Говорить о «вотчинах» или родовых территориях, собственности на рыбные и охотничьи угодья у ненцев Гыданского п-ова сегодня не приходится. Они перестали существовать уже в 1930-е гг. Сейчас ненцы руководствуются лишь древними традициями не брать от природы ничего лишнего, а проживают где кому удобно. Зачастую быстро меняющаяся экономическая ситуация вносит свои поправки.

«Вотчины» у ненцев застал в конце 1920-х гг. В.П. Евладов на Ямале. Несмотря на то, что советская власть отменила старые порядки и все «ударились на карскую сторону Ямала», «вотчинные» владения продолжали некоторое время сохраняться [88]. Во время своего путешествия В.П. Евладов целенаправленно двигался по Ямалу на север до о-ва Белого, а затем на юг полуострова. По пути следования он пересекал владения богатых оленеводов разных родов. На карской стороне, на пастбищах, принадлежавших Хаулы Окотэтто, проживали родственники Хаулы по мужской линии, а также кочевали оленеводы родов Худи, Езынги, Пуйко, Тусида, Хороля, Яунгад, Лаптандер. На «вотчинах» Яптиков исследователю встречались в основном представители рода Яптик, на «вотчинах» Ямал — представители рода Ямал и т. д. Из этого следует, что еще в конце 1920-х гг. на Ямале ненецкие семьи одного рода концентрировались на общей родовой территории. По всей видимости, и на Гыданском п-ове, и в низовьях Таза ненцы расселялись подобным образом. В настоящее время гыданские ненцы, как говорилось выше, кочуют по тундре произвольно, договариваясь с соседями о времени и маршрутах перекочевок.

В конце ХХ в. на территории Тазовского района вели хозяйственную деятельность оленеводческие совхозы «Тазовский» (6 оленеводческих бригад) и «Антипаютинский» (7 оленеводческих бригад), а также Гыданский (6 оленеводческих бригад) и Тазовский рыбозаводы. Кроме того, в зимне-весенний период в низовьях Таза выпасали свои стада пастухи совхоза «Пуровский» (Пуровский р-н ЯНАО), а в летне-осенний период на северо-востоке границу района пересекали оленеводы совхоза «Заря Таймыра» УстьЕнисейского р-на Таймырского (Долгано-Ненецкого) автономного округа.

Зимние пастбища совхоза «Тазовский» наиболее богаты лишайниковыми кормами. Большие площади ягельников расположены в северо-восточной части землепользования, в верховьях р. Русская (нен. Луца-Яха). По оценкам специалистов, на протяжении долгого времени здесь оленей почти не выпасали, что привело к перезреванию ягеля. В хорошем состоянии ягельники в центральной части землепользования. В северо-западной части, по левобережью р. Мессо-Яха и в низовьях р. Мудуй-Яха лишайники немного потравлены. В результате многолетнего выпаса сильно потравлены лишайники в низовьях рек Мессо-Яха, Лимбя-Яха, по левобережью р. Таз и в южной части землепользования [89].

Все пастбища весенне-летнего сезона совхоза «Тазовский» хорошо обеспечены кормами. Они расположены по долинам рек и ручьев, приозерным понижениям, открытым террасам, т. е. к местам, хорошо обдуваемым во время л?та комаров и оводов. Они имеют достаточное количество зеленых и лишайниковых кормов [90].

Для летнего выпаса наиболее пригодны повышенные безлесные пространства в урочище Ханвей-Вы, левобережье р. Большая Тотыдэотты-Яха (верховье) и правобережье р. Юредей-Яха.

На территории совхоза «Тазовский» под выпас не используют безъягельные участки в долинах рек Нянгусъ-Яха и Няда-Яха, а также сильно заросшие кустарником и густолесные участки в долинах рек Шенебе-Яха, Хэ-Яха, Нижняя Ханывей-Яха, Янг-Яха, в низовьях р. Ябто-Яха и в юго-западной части землепользования.

По данным на 1996 г., из 6-ти оленеводческих бригад совхоза «Тазовский» только 3-я и 4-я были сформированы из находкинских ненцев, т. е. приписанных к п. Находка, а остальные — из тазовских (п. Тазовский). В каждой из них было по 4 семьи и примерно по 2000 оленей вместе с личными оленями членов бригад). После закрытия фактории Мессо 4-я бригада на зимнее время стала откочевывать на территорию Красноярского края, к поселкам газовиков.

Остальные бригады кочуют в верховьях реки Русской, по рекам Мудуй-Яха, Лимбя-Яха и верховьям правых притоков реки Мессо.

Зимние пастбища совхоза «Антипаютинский» менее богаты лишайниковыми кормами, но, тем не менее, обеспеченность ими и здесь хорошая. Лучшие пастбищные угодья находятся в бассейне р.

Нгыйка-Яха, в междуречье Сетий-Яха и Чуй-Яха и Большая и Малая Харвутта-Яха. Лучшие места для отела находятся в низовьях р.

Амбытак-С?. В неудовлетворительном состоянии находятся пастбища в районе п. Антипаюта в радиусе 20–30 км и в районе кораля в истоках р. Алите-С? [91].

Пастбища снежного периода Гыданского рыбозавода расположены далеко на юг от п. Гыда. Лишайники здесь произрастают разреженно, часто встречаются участки, где ягель плохо просматривается. Обеспеченность кормами недостаточная. Наиболее ценные пастбищные участки находятся в бассейне р. Ярто-Яха [92].

Летом поголовье оленей совхоза «Антипаютинский» и Гыданского рыбозавода имеют выход к морскому побережью. Поэтому олени хорошо нагуливают жир. Обеспеченность кормами здесь хорошая.

На территории Гыданского рыбозавода непригодны для выпаса безъягельная часть долины р. Юрибей, безъягельные и закустаренные участки в истоках р. Хасовомаха-То-С? и в долине р. Мессо-Яха.

На пастбищах совхоза «Антипаютинский» непригодны для выпаса закустаренные и безъягельные участки в истоках р. ЧугорьЯха и побережье Тазовской губы.

Зимние кочевья гыданских ненцев располагаются в основном на р. Ярто-Яха, однако многие оленеводы-«частники» перекочевывают со своими стадами за р. Танама, по которой проходит граница с Красноярским краем. Там они кочуют по притокам Танамы — рекам Большая Пяко-Яха, Яра-Яха, Лабуй-Яха и др. В зимний период стойбища гыданских оленеводов располагаются по берегам замерзших рек, которые используют как очень хорошую, ровную дорогу для переездов. Вдоль рек растут кустарники, которые ненцы используют как топливо. Речной лед ненцы вырубают пешней большими кусками и хранят на нартах, а по мере надобности растапливают его в котлах и чайниках для приготовления пищи.

Отсутствие леса вынуждает гыданских ненцев заготавливать топливо впрок. Продвигаясь все дальше по зимним пастбищам, оленеводы оставляют на своих старых стоянках большие связки веток тальника и ерника, поставленные вертикально. Они выкапывают ветки из-под снега, зарываясь подчас на глубину свыше двух метров. Заготовка впрок необходима для того, чтобы на пути к весенним пастбищам не возникало никаких задержек.

На зимних стойбищах гыданских оленеводов-частников стоят 1–2, реже 3–4 чума. В них проживают обычно близкие родственники или друзья, объединившиеся для совместного выпаса оленей и взаимной помощи друг другу.

Для постройки ненецкого чума используют, как и на Ямале, от 25 до 50 деревянных шестов с заостренными к низу концами.

Верхними концами они накладываются конусообразно на два основных шеста, связанных между собой кожаными ремешками или веревкой. Между шестами просовывается труба печки-буржуйки, которая стоит в центре чума. Шесты покрывают двойным слоем покрышек-нюков из оленьих шкур. Сперва накладывают поочередно с двух сторон 2 нюка из тонких вытертых шкур (нен. мюйко) мехом внутрь. На них настилают 2 нюка из толстых шкур (нен. ея) мехом наружу. Для пошива каждого нюка требуется до 15 оленьих шкур. Наверху шесты накрываются нюками таким образом, чтобы получилось достаточное отверстие для проникновения света. Для выбивания снега из покрышек используется специально изготовленная деревянная палка с загнутым концом (нен. янгыча).

Сбоку от печки на землю кладут половые доски. Прямо за печкой вертикально установлен священный шест «симсы», за которым стоит столик для продуктов: хлеба, чая, сахара и пр. Справа или слева от него обычно стоит низенький столик для еды, в выдвижном ящичке которого хранятся чашки и блюдца для чая. Во время трапезы его выдвигают в центр.

Постели располагаются по обеим сторонам чума, они состоят из настила из ивовых прутьев, циновок из сухой травы и оленьих шкур для спанья (нен. пенга, хоба). У самого основания лежат подушки, мягкие вещи. Укрываются ненцы женской распашной одеждой — ягушками. Летом, в комариный период, над спальным местом подвешивают специальный полог (нен. есер) из ситцевой ткани, который привязывают к шестам чума у изголовья. На постели часто кладут мяд-пухуця — антропоморфную деревянную фигурку в уменьшенном подобии национальной одежды. По поверьям она является хранительницей домашнего очага.

Справа от входа обычно лежат женские сумочки для швейных принадлежностей, а слева хворост для печки. У каждого члена семьи в чуме есть свое место. К примеру, слева от входа спят родители с маленькими детьми и старший сын с женой. Там же находится почетное гостевое место. Справа от входа спят дедушка с бабушкой и младшие дети.

На зимних пастбищах олени гыданских ненцев пасутся сами, без круглосуточного окарауливания. Зимой и ранней весной обычным занятием гыданских оленеводов является охота на песца и дикого оленя, подл?дная рыбная ловля на больших реках и озерах. В это время ненцы ездят друг к другу в гости, устраивают сватанья и свадьбы. К свадьбам готовятся заранее, заготавливают мясо и рыбу. Улов тундровых рек зимой невелик, поэтому, чтобы стол был по-настоящему праздничным, ненцы ездят на антипаютинскую сторону, и ловят рыбу на Тазовской губе.

Основной пищей оленей в этот период является ягель. Жажду они утоляют снегом. Все олени испытывают недостаток соли в организме, поэтому часто едят снег, промоченный мочой человека или собаки, отдавая предпочтение первой. За обладание снега с мочой у оленей происходят драки, в ход идут рога и копыта. В марте последние олени сбрасывают рога. Самый задиристый олень, потеряв в драке рога, сразу отходит в сторону, и становится смирным.

Гыданские оленеводы зимой и весной питаются преимущественно олениной, свежей, мороженной и вареной. Своих оленей забивают редко, только ослабевших, чаще стараются добыть дикого оленя. Избыток оленьего мяса ненцы сдают на рыбозаводскую факторию Танама. Недостаточный выбор товаров и высокие цены на фактории вынуждают многих ненцев каслать к газопромыслам и поселкам газовиков, расположенным на территории Красноярского края — Мессо, Тухард, Соленая, Купол и др. Там и цены ниже и можно закупить практически все продукты и товары, необходимые для жизни и спокойной перекочевке на весенние пастбища.

Некоторые ненцы ездят на заброшенные буровые за листовым железом. Из него они, с помощью молотка и других подручных инструментов, изготавливают печки-буржуйки на продажу. За каждую печку берут одного живого оленя.

Настоящим бедствием в этом районе до недавнего времени были дикие олени. Двигаясь многотысячной массой с п-ова Таймыр через Енисей к р. Танама они часто уводили с собой стада домашних оленей, которых пастухи не успели отогнать. Отделить домашних оленей от диких не представляется возможным. Крупнокалиберными патронами гыданских ненцев обеспечивают плохо, поэтому для охоты на «дикаря» они обычно высыпают из патронов дробь № 3, пригодную для охоты лишь на уток и куропаток, и закладывают туда куски рубленого свинца.

Территория зимних пастбищ гыданских оленеводов довольно обширна и олени разных хозяев редко уходят в другие стада, поэтому пастухи в апреле без проблем начинают каслания на весенние пастбища. Каждый ненец старается провести свое стадо по определенному маршруту и в определенные сроки, не мешая движению других стад. И с гыданской, и с красноярской стороны стада двигаются в двух направлениях: на северо-запад, через факторию Юрибей на п-ов Евай и на север, на п-ов Мамонта. За р. Юрибей, ближе к устью расположены отельные места. Малейшая задержка одного оленевода при перекочевке может привести к тому, что на его маршрут забредут чужие олени, и съедят весь ягель. Тогда его олени ослабеют от бескормицы и не смогут двигаться дальше.

Готовясь к касланию, оленеводы выстраивают нарты с вещами, продуктами и прочим скарбом в аргиши (караваны) по 5–6 нарт каждый. Передовую нарту тянут 3–4 ездовых быка, каждую последующую — 2, привязанные железной цепью к предыдущей нарте. Таким образом, получается 2–3 аргиша, одним из которых управляет хозяин, другим — хозяйка, а третьим — старший сын или дочь хозяев. За аргишами идет остальное стадо, которому сзади не дают разбрестись младшие дети на 3-4-х нартах. Важенки телятся прямо во время движения стада, поэтому их и новорожденных телят постоянно подгоняют, а ослабевших телят везут на нартах.

Каслание происходит очень быстро. За сутки оленеводы проходят до 50-ти км. На коротких остановках быстро ставится чум, который покрывают одним слоем нюков. В чуме затапливают печь, но к столу подают только чай, хлеб и куски мороженого мяса. На приготовление мясного или рыбного супа нет времени. После чая семья спит не более 4-х часов, затем собирает чум и каслает дальше. В конце мая на р. Юрибей солнце не заходит за горизонт, поэтому пастухи каслают не различая день и ночь.

С приходом на весенние пастбища оленеводы делают остановку на 2 дня, наблюдая за отелом и отбраковывая слабых телят и взрослых оленей. Если какая-нибудь важенка отказывается кормить теленка, его берут за ноги, валяют по снегу, чтобы отбить все посторонние запахи, а затем прикладывают к соскам матери, привязанной к нарте.

При перекочевках с зимних пастбищ на летние, в район р.

Монгаталянг-Яха в центре п-ова Евай или на северную оконечность п-ова Мамонта мыс Матюй-Сале, гыданские оленеводы проходят от 700–800 до 1000 км.

Антипаютинские ненцы в летнюю пору собирают оленей в большие стада. Окарауливают их на оленьих упряжках по очереди, один пастух днем, а другой ночью. В экипировку дежурного пастуха обычно входит аркан, бинокль, непромокаемая маличная сорочка, на случай дождя, ружье для отражения нападения волков и собака. Пастух не спеша продвигается по тундре, сидя на нарте и наблюдая за оленями. В труднопроходимых, заросших кустарником местах, пастух ведет свою упряжку в поводу.

Совхозные оленеводы в период копытки разделяют поголовье на две части — основное и карантинное стадо. Так легче выявлять и лечить больных оленей. На основном стойбище стоят обычно 3 чума, а на карантинном — 2. Чумы расположены в 10–15 м друг от друга.

Чум антипаютинских ненцев ничем не отличается от такого же гыданского. Количество шестов в ненецком чуме, а, следовательно, его ширина в диаметре, не всегда зависит только от времени года, чаще от числа членов семьи. По ширине чума иногда можно догадаться, что в нем живет большая, неразделенная семья. В центре летнего чума антипаютинских ненцев горит костер, над которым, на специальном деревянном приспособлении с железным крюком, подвешивается котел или чайник. Костер, а зимой печку, ненцы разжигают только для приготовления пищи. В остальное время температура воздуха внутри чума почти не отличается от наружной. Чум является больше укрытием от пронизывающих ветров, чем непосредственно от холода.

Одеждой антипаютинских пастухов в летний период служит, у мужчин малица, а у женщин суконная нояца. Для шитья одежды, обуви и головных уборов ненцы применяют нитки, сделанные из оленьих сухожилий. Женщины сучат их между ладоней, зажимая концы зубами. Готовые нитки сматывают в клубки. Перед началом шитья нитки смазывают тюленьим жиром.

Ненцы соблюдают правила личной гигиены. Летом они умываются и моют руки с мыломобычно в тундровых реках и озерах.

Когда до воды далеко, умываются с помощью ковша. Им зачерпывают воду из большого бака, набирают ее в рот, а затем потихоньку выпускают на ладони. Рукомойники имеются далеко не у всех. Антипаютинские ненцы говорят, что не хотят таскать лишний груз.

Антипаютинские оленеводы пригоняют стадо с пастбища два раза в день, утром и вечером, когда нужны олени для очередного дежурного пастуха. Обычно на стойбище стоит временный загон (нен. ?ркулабць, ?р). Его сооружают из нарт, расставленных полукругом, каждая из которых упирается носом в заднюю часть предыдущей. Пригнав стадо к стойбищу, пастухи стараются отделить быков от важенок с телятами и загнать их в загон. По мере заполнения загона быками женщины и дети постепенно замыкают круг, держа в руках веревки, привязанные к концам нарт. Если в ?р попала важенка или теленок, их стараются выпустить оттуда, опуская веревку к земле. Молодые быки, которых только начали приучать к загону, пытаются выскочить из загона, в тех местах, где нарты стоят недостаточно плотно. Иногда им это удается.

Отловив арканом двух-трех быков для дежурной упряжки, оленеводы начинают осматривать оставшихся в загоне оленей. Больных копыткой выводят из загона и начинают лечить. Другие пастухи в это время ловят больных важенок и телят.

Несмотря на то, что совхозные стада разделяют на части, всех оленей вылечить не удается. Часто важенки уводят своих больных телят подальше от стада и, пастухам приходится прилагать немало усилий, чтобы их поймать. Если одиночного больного оленя или теленка поймать не могут, их отстреливают из мелкокалиберных винтовок. Иногда их находят уже мертвыми вдалеке от стойбища.

Как правило, с них снимают шкуры и срезают спинные сухожилия. Ободранная туша достается тундровым хищникам — песцам, лисам, волкам и чайкам-халеям.

На вечернем отлове, кроме дежурных оленей ловят несколько двух-трехгодовалых быков для проведения кастрации и подросших телят для забоя на шкуры для пошива подолов малиц. Быка-хора обычно заваливают на землю и крепко держат два-три пастуха. Четвертый — бьет оленя палкой по яичкам, чтобы перебить семенные канатики. Иногда канатики перекусывают зубами. Кастрация с помощью ножа здесь применяется редко.

После операции начинается приучение кастрированного быкахабта к загону. Привязав быка арканом за заднюю ногу у копыта, пастух начинает гонять его по поляне возле чума, громко крича и дергая за ногу. Другие пастухи машут руками и покрикивают, направляя быка в загон-?р. Эту процедуру пастухи будут проделывать с быком несколько дней, до тех пор, пока он не научится сам заходить в загон, подчиняясь командам пастуха. После этого, хабта будут иногда запрягать вместе с обученными оленями, чтобы научить ходить в упряжке.

При забое телят на шкуры, их убивают, ударяя обухом топора по затылку. Затем втыкают нож в шею ниже затылка и задирают телячью голову носом кверху, чтобы стекла кровь. Шкуры, снятые с телят, затыкают за шесты чума, где они сохнут и коптятся несколько дней. Высохшая шкура смазывается для придания мягкости рыбьим жиром или растертой икрой и сворачивается мездровой частью внутрь. Так она лежит несколько дней. Затем ее разворачивают, натягивают на специальную доску и обрабатывают скребком Женщины выскребают и выминают шкуры руками до эластичного состояния.

Август является одним из самых напряженных месяцев в ненецком оленеводческом цикле. Помимо копытки много хлопот приносит подкожный и носовой овод. Здесь с ним расправляются также, как и на Ямале.

Еще одной заботой для пастухов в августе являются грибы, в большом количестве вырастающие в это время в тундре. Они содержат большое количество белка, поэтому олени разбегаются по тундре и с жадностью их поедают. В этот период пастухи с большим трудом собирают стада. Обычно олени идут на запах грибов, приносимый ветром. Если в течение дня ветер меняет направление, пастух должен вовремя сориентироваться и направить оленей в нужную ему сторону.

Так как в августе начинается забой оленей на малицы, основу рациона оленеводов в этот период составляет мясо в сыром и вареном виде. Отдельных оленей забивают удушением, чтобы сохранить кровь. Забой приурочивают к приезду желанного, уважаемого гостя или выпрашивая у духов покровительства и помощи для семьи и оленей. При массовом забое никаких ритуалов не проводится.

Мясной суп, заправленный мукой или макаронными изделиями пода?тся к столу вечером, когда заканчиваются все дневные дела и все члены семьи собираются в чуме. Суповой котел настолько большой, что супа хватает не только на 12–13 членов семьи, но и остается 4–5 собакам. В одну и ту же миску черпаком наливают суп и, каждая собака, по очереди подходит к ней и съедает свою порцию. Никаких драк за еду между собаками не происходит, каждая из них знает, что не останется голодной.

Собака в оленеводческом хозяйстве ненцев играет очень важную роль. Она является, как говорилось выше, звеном в неразрывной хозяйственной цепочке, наряду с мужчиной, женщиной, детьми и оленем. Слабость или отсутствие того или иного звена приводит к общему ослаблению всего хозяйства.

В каждом ненецком оленеводческом хозяйстве имеется от 4-х до 6-ти собак — короткошерстных лаек-оленегонок, лохматых самоедских шпицев или их помесей. Они бывают разной масти — черные (нен. алто), редко белые (нен. сэр), пестрые (нен. падвы), бурые (нен. пуру). Каждая собака имеет кличку, по масти (алто, пуру) или по отличительным особенностям (хутебяку — нен. щенок, очень игривая, сенг — нен. колокольчик, заливисто лает; сеек — нен. сердечко, белое пятнышко на груди на черном фоне) и др.

Ленивых и старых собак ненцы держат у себя до их естественной смерти. Иногда их убивают путем удушения. Для этого привязывают собаку мертвой петлей к нарте перед дальней перекочевкой. Затем оленью упряжку разгоняют до скорости, когда собака не может за ней угнаться. На остановке ненец, как бы случайно, узнает, что у него умерла собака. Специально убивать собак по ненецким обычаям запрещено.

Рыбная ловля в летний период у антипаютинских ненцев, кочующих в южной части Гыданского п-ова, не играет заметной роли. Ближе к берегу Тазовской губы и в бассейне р. Чугорь-Яха оленям не хватает корма, а в районе Мыса Трехбугорного местность заражена радиацией. Заражение произошло в 1974 г., когда там был произведен ядерный взрыв малой мощности для поднятия газоносного пласта. Олени, доходящие до этого места, умирают от белокровия.

Оленеводы 1-й и 10-й бригад совхоза «Антипаютинский», кочевавшие в середине 1990-х гг. между р. Чугорь-Яха и Мысом Трехбугорным, на берег Тазовской губы приезжали ненадолго, на один день или ночь. Они ставили сети без лодок, заходя в непромокаемых костюмах в воду не далеко от берега. Иногда группа пастухов отправлялась пешком на рыбалку на два-три дня. Другие пастухи приезжали к ним на оленьих упряжках каждый день и забирали улов. В сети попадается обычно муксун и щ?кур. Осетр и нельма плавает дальше от берега.

Рыбу антипаютинские оленеводы, как и другие ненцы, едят сырой и вареной. У свежей рыбины надрезают кожу у хвоста, берут ее пальцами и снимают сначала с одной, затем с другой стороны.

Мясо аккуратно срезают с хребта ножом и делят на несколько частей. Куски свежей рыбы макают в горчицу или кетчуп, прикусывают зубами и отрезают ножом снизу вверх маленькие кусочки.

Хребты рыб, с остатками мяса, достаются собакам.

Варят рыбу, также как и мясо, в большом котле. Затем ее выкладывают на стол, а, заправленный мукой, бульон разливают по чашкам. Особым лакомством считается рыбья голова, ее обсасывают практически дочиста.

В ноябре, после подсчета и забоя оленей, антипаютинские оленеводы перекочевывают на зимние пастбища, расположенные на противоположном берегу Тазовской губы, на рр. Адер-Паюта, Хальмер-Яха, Пойлово-Яха и ее притоках — Нгарка-Лымбарас?, Нгарка-Харвутта и др. Некоторые из них кочуют западнее этих мест, в Надымском районе, на Мысе круглом и равнине НенянгЛапте в верховьях рр. Нгарка-Яха, Хайпа?та-Яха и Лай-Яха. На Обской губе у Мыса Круглого оленеводы ловят рыбу, в основном осетра и нельму. В поисках сбыта продукции оленеводства, рыболовства и охоты многие из них каслают к крупному поселку газовиков Ямбургу. Он расположен на берегу Обской губы, на территории Надымского района. Отдельные оленеводы переправляются в самом узком месте Обской губы у Мыса Парусного на п-ов Ямал, к п. Мыс Каменный и торгуют мясом и рыбой там. На вырученные от продажи деньги ненцы покупают у газовиков муку, сахар, соль, соду, хлеб, сухари, печенье, баранки, макаронные изделия, супыполуфабрикаты в банках, сгущенное молоко, джем, карамель, водку. Оленеводы делают большие запасы продуктов, их должно хватить до лета, когда начнется сбор пантов. Панты обмениваются на продукты питания, брезент для покрышек чума..

Присутствие антипаютинских пастухов с их большими стадами на надымской территории, очень беспокоит оленеводов ЗАО «Ныдинское» Надымского района. Территория в районе Ямбурга, у мыса Парусного, Мыса Круглого и Ненянг-Лапте является местом выпаса их оленей в летний период, а антипаютинские стада зимой и весной вытаптывают ее.

Зимние стойбища антипаютинских ненцев располагаются на возвышенных местах с хорошим обзором пастбищ. Зимой практикуется раздельный выпас, поэтому многие оленеводы кочуют отдельными чумами. Два-три чума можно встретить только на стойбищах родственников, а более трех — на стойбищах совхозных пастухов.

Рацион питания антипаютинских ненцев в зимне-весенний период пополняется рыбой ценных пород — нельмой и осетром. Из мороженой рыбы делают строганину, а из осетра получается очень жирная, наваристая уха. Оленей на еду и продажу забивают только старых и слабых. Мясо едят сырым и вареным, из мороженой оленины делают строганину.

В марте антипаютинские оленеводы начинают каслание на свою территорию. Однако в отличие от гыданских ненцев, им приходится тратить много времени на поездки в соседние стойбища, чтобы выловить из чужих стад своих оленей. Большая скученность оленей в районе Ямбурга приводит к тому, что олени, иногда десятками голов, переходят из одного стада в другое. Тем более что ночью оленей не окарауливают.