29 августа 1943 г.

29 августа 1943 г.

С конца июля и в течение всего августа 1943 г. в целом ряде провинциальных городов, прежде всего в Оденсе, Эсбьерге и Ольборге, происходили события, которые по праву получили название Августовского восстания. Волна акций саботажа, демонстраций, уличных беспорядков и массовых стачек, названных «всенародными» в силу того, что работу прекращали и частные магазины, и государственные учреждения, быстро распространялась по стране. Правительство безуспешно призывало население проявлять спокойствие, но, поскольку Дания не являлась оккупированной страной в общепринятом смысле, забастовки не могли быть запрещены по решению военных трибуналов, и командование вермахта поэтому не имело возможности, как это случилось, к примеру, в Голландии, применять к забастовщикам смертную казнь или какие-либо иные эффективные карательные меры. Для предотвращения уличных беспорядков и актов насилия оккупанты вынуждены были ограничиться лишь патрулированием улиц, а для предупреждения забастовок — ввести комендантский час, то есть запрет появляться на улицах по вечерам.

Во многих случаях организацией забастовок занимались представители запрещенной коммунистической партии на местах, действовавшие в противовес социал-демократическим лидерам профсоюзного движения, старавшимся, в соответствии с линией кабинета прекратить стачки. Тот факт, что социал-демократы в этом противостоянии остались ни с чем, означал и крах политики правительства. В то же время августовские выступления как таковые не были направлены против кабинета. В принимавшихся на многочисленных митингах резолюциях не содержалось ни требований его отставки, ни требований введения «норвежских порядков», то есть открытой борьбы с оккупантами, которая, как считалось, развернулась в Норвегии.

На самом деле противником считались оккупационные власти, и народный гнев рос по мере успешных военных действий союзников. После разгрома германских армий в Северной Африке и под Сталинградом немцы потерпели еще одно крупное поражение на Восточном фронте в июле, в то время как западные союзники захватили Сицилию, что привело к падению режима Муссолини. Многие ожидали, что и другой диктатор вскоре разделит его участь и война завершится. Именно поэтому действия вермахта уже не вызывали прежнего страха.

Напротив, представления современников о том, что оккупационные власти сами спровоцировали беспорядки, как выяснилось, не соответствуют истине. Очевидно, что генерал фон Ханнекен с недоверием относился к существованию датской армии и стремился к ее разоружению, что и произошло 29 августа. Тем не менее его усилия, как и действия германских комендантов на местах, однозначно были направлены на то, чтобы приостановить акции народного неповиновения, для чего во многих случаях они шли на компромисс с их участниками. Так например, в качестве уступки с германской стороны, был отменен комендантский час. И фон Ханнекен, и Бест надеялись на то, что им удастся разрядить обстановку, и вовсе не их отчеты, а информация случайного свидетеля событий вызвала тревогу в штаб-квартире фюрера.

Уполномоченного рейха в Дании — Вернера Беста вызвали в Берлин, откуда он вернулся 27 августа, имея на руках ультиматум, условия которого, как он сам понимал, являлись неприемлемыми для датского правительства. Действительно, на следующий день, после непродолжительных дискуссий, ультиматум был им отвергнут. В то же время фон Ханнекен готовил разоружение датской армии и военно-морского флота, а также интернирование их личного состава, что и произошло 29 августа. Одновременно в Дании было введено чрезвычайное военное положение. В разных частях страны производились аресты видных представителей датского общества, а ранее интернированные коммунисты были переданы германским властям и впоследствии направлены в концентрационные лагеря на территории Германии.

Датская сторона восприняла события 29 августа как окончательный разрыв отношений с оккупационными властями, в то время как Гитлер считал, что произошло лишь ужесточение курса. Так, к удивлению Беста, на его место не был назначен рейхскомиссар, а сам он фактически получил подтверждение своих политических полномочий и приказ сделать все для создания нового кабинета. Поскольку последнее оказалось невозможным, кресла в правительстве, с согласия ведущих политиков, но в отсутствие официального договора об этом, заняли высшие чиновники соответствующих министерств. Еще в ноябре 1943 г. в инструкции германским полицейским силам в Дании обращалось внимание на то, что они действуют на территории страны, с которой Германия не находится в состоянии войны, и потому не имеют права отдавать приказания своим датским коллегам. Формально Дания по-прежнему сохраняла суверенитет.

Германские службы безопасности, включая гестапо, также организовали свои отделы в Дании, придя на смену германской полиции, действовавшей под началом уполномоченного рейха. В то же время датская полиция перестала участвовать в расследовании дел, связанных с акциями движения Сопротивления. Поскольку в глазах германской стороны она тем самым оказалась бесполезной и таящей в себе определенную угрозу, 19 сентября 1944 г. полицейский корпус крупных городов был депортирован в германский концентрационных лагерь, а оставшиеся на свободе служащие перешли на нелегальное положение. В последние месяцы оккупации датское государство функционировало, не имея ни законной государственной власти, ни администрации.