Пять фаз реформ

Пять фаз реформ

Первая фаза реформ (1755—1766). В центре преобразований оказались помещичье хозяйство и сельская община. В течение предыдущего столетия владельцы поместий стремились к укрупнению своего производства. Поскольку расширять площади центральных имений было запрещено, помещики старались добиться желаемого эффекта за счет переустройства своих земельных владений и более интенсивного их использования. Это, в свою очередь, вело к увеличению объема барщины. Правительство, не дождавшись ожидаемого притока средств в государственную казну, решило предпринять определенные меры. По настоянию обергофмаршала А.Г. Мольтке Фредерик V в день своего рождения, 31 марта 1755 г., призвал население присылать на его имя проекты, осуществление которых «могло бы способствовать процветанию страны». Это дало возможность открыто критиковать существовавшую в обществе ситуацию, чем не преминули с радостью воспользоваться юристы, теологи, чиновники и часть копенгагенского бюргерства.

В специально созданном для этих целей «Датско-норвежском экономическом журнале» (Danmarks од Norges okonomiske Magazin, 1757—1764) были опубликованы многие из поступавших проектов, а политическое руководство страны образовало, как это часто делалось, комиссию, в состав которой вошли среди прочих А.Г. Молътке и руководитель Датской канцелярии Отто Тотт. Главную проблему сельскохозяйственного производства — вопрос о барщине — нельзя было решить, не затрагивая право помещиков на владение землей. Поэтому основной акцент в первых практических законодательных актах, появившихся в 1758— 1760 гг., был сделан на отмене крестьянской общины и прежде всего на разверстании, то есть переделе и огораживании, общинных земель.

Между тем предпринятая во время правления Фредерика V законодательная деятельность не возымела особого действия. Гораздо важнее то, что некоторые передовые представители политической элиты общества начали проводить свои «частные» реформы, стремясь постепенно опробовать предлагавшиеся нововведения. Так, в имении вдовствующей королевы — Хёрсхольме — барщина была заменена денежными выплатами, а также введена наследственная аренда земли. Последнее означало, что отныне исполнение повинностей связывалось не с личностью самого крестьянина, а с его хозяйством, которое он вполне мог продать после уплаты годовой арендной платы. Те же земельно-правовые новшества были проведены и министрами Бернсторфами в их родовом поместье близ Гентофте. Однако они пошли еще дальше, произведя чисто земельные преобразования: разверстание полей и выделение хуторов. Вышеупомянутый А.Г. Молътке ввел исключительные технические усовершенствования в своем поместье Брегентвед на юге Зеландии и начал применять там травопольную систему земледелия. В его владениях разверстанию подверглись не только земли Центрального имения, но и общинные поля и общественные выгоны. Введя травопольную систему земледелия, Молътке разделил всю территорию на отдельные огороженные поля, засеяв половину из них зерном, а другие — травой и клевером. В результате ежегодно производимой ротации каждое поле имело возможность находиться под паром в течение нескольких лет, из-за чего разница между пахотными землями и выгонами практически исчезала.

Вторая фаза реформ (1767—1773). Важнейшую роль применительно к правовому положению крестьян стали играть идеи Просвещения. К тому времени на ведущие посты в центральной администрации выдвинулся ряд советников короля из числа бюргеров, и среди них новый секретарь кабинета швейцарец Ревердиль и генеральный прокурор Хенрик Стампе. Была образована новая комиссия, действия которой во многом учитывали правовые интересы крестьян. Так, амтманам было дано предписание собрать со всех помещиков правила отработки их крестьянами барской повинности с точным указанием размеров барщины в каждом конкретном имении. Кульминацией данной фазы явился указ Струэнзе о фиксировании отработки барщины. Указ этот регулировал не только характер отработок, но и их продолжительность. Работники обычного крестьянского хозяйства отныне должны были отработать на помещика в год 48 «упряжных» и 96 обычных рабочих дней, то есть 3 дня в неделю. Кроме того, на этой фазе у крестьян появилась возможность выкупа земли в собственность. Однако порядок, предложенный Струэнзе, продержался недолго. Фигура его вызывала недовольство не только у помещиков, но и в других слоях общества, и, как говорилось выше, он был заменен Ове Хёг-Гульдбергом.

Третья фаза реформ (1773—1784). Этот период характеризовался застоем. Сам Хёг-Гульдберг был выходцем из среды небогатых бюргеров, однако весьма благоволил помещикам. Барщина при нем вновь стала нерегулируемой, а если руководство страны и решалось на какие-либо изменения, то совершались они исключительно в интересах помещиков, как, например, в случае аграрных технических новшеств Фредерика V. Правила разверстания были преобразованы таким образом, что развязывали руки владельцам поместий: для проведения передела земель деревни достаточно было лишь одному владельцу надела заявить о своем желании сделать это. Кроме того, государство обещало оказывать некоторую экономическую помощь данному процессу. В 1781 г. различные постановления в области разверстания были сведены в единый королевский указ.

Четвертая фаза реформ (1784 — около 1790). Были приняты наиболее важные законы. Когда кронпринц, а позже король Фредерик VI, в 1784 г., наконец конфирмовался и стал членом Государственного совета, для крестьян наступили светлые времена. Это объяснялось тем, что кронпринц прислушивался к советам политиков, оставшихся еще со времен Струэнзе, таких, как Стампе и А.П. Бернсторф, а также реформаторов — братьев Ревентлов, и учитывал мнение бюргерских кругов Копенгагена, в которых царили гуманистические идеи Просвещения. Незамедлительно была учреждена Малая крестьянская комиссия, разработавшая рекомендации по улучшению правового положения крестьян на землях короны. Спустя два года новая, так называемая Большая крестьянская комиссия занялась вопросами оздоровления всего сельского хозяйства страны.

Однако это оказалось делом нелегким, ибо вылилось, как утверждают, в «жесткое классовое столкновение чиновников и помещиков». Быть может, такой взгляд на ситуацию является некоторой передержкой, потому что хотя главная движущая сила комиссии — юрист Кольбьёрнсен действительно был чиновником, однако и К.Д. Ревентлов, и прочие помещики-реформаторы, вне всякого сомнения, тоже являлись правительственными служащими. Тем не мене достоверно известно, что противниками преобразований, направленных на улучшение правового положения крестьян, действительно были входившие в состав комиссии помещики. В знак протеста они даже покинули комиссию, чем, впрочем, лишь облегчили ее работу. Среди результатов деятельности реформаторов следует особо отметить два указа — от 1788 г. об отмене запрета крестьянам покидать свои хозяйства (ставсбонд) и указ, появившийся годом ранее.

Полукрепостная система (ставнсбонд) была символом консерватизма, и ее отмена остается заметной вехой либеральных преобразований датского общества вот уже на протяжении почти 200 лет. Тем не менее собственно для крестьян значение этой системы было не столь уж велико, ибо у них все же была возможность приобрести свободный паспорт. Указ, вышедший годом раньше, в 1787-м, был для них даже важнее. Согласно указу, при оформлении договора держания с новым аредатором оценка хозяйства и земель прежнего арендатора отныне производилась не помещиками, а независимыми оценщиками. Вопрос о барщине, однако, по-прежнему оставался открытым.

Пятая фаза реформ (после 1790). Ход реформ вновь замедлился, что, по-видимому, было связано с протестами 103 ютландских помещиков против мероприятий, направленных на улучшение положения крестьян. Сами эти протесты по сути никаких серьезных последствий не имели, но Кольбьёрнсен публично высмеял ютландцев. В ответ они подали на него в суд, и разбирательство получило общественный резонанс. Тем не менее К.Д. Ревентлов счел такое развитие ситуации отнюдь не благоприятным для работы правительства, и, хотя Кольбьёрнсен выиграл процесс, его попросили несколько умерить свой пыл, а затем и вовсе вывели из состава комиссии. Сильное замешательство в правительстве короля-самодержца вызвало распространение в Копенгагене в 90-х годах XVIII в. антиаристократических настроений, питаемых революцией во Франции.

Фактически принятые в конечном итоге законы о разверстании земель в значительной мере отвечали интересам помещиков, поскольку связанные с реформами расходы — на оплату труда землемеров и т. д. — возлагались на крестьян. Споры в отношении барщины также были разрешены в пользу помещиков, ибо ее так и не заменили выплатой определенных денежных сумм. Количество дней, подлежащих отработке, обязывался определять сам помещик совместно с крестьянами, а в случае возникновения разногласий спорные моменты надлежало уладить специальному посреднику — комиссару — из Копенгагена. Таким образом, данный вопрос был целиком отдан на откуп заинтересованным сторонам, которым предстояло договариваться самостоятельно, а затем соблюдать условия достигнутой договоренности.

Результаты реформ не замедлили сказаться. На территории Дании к 1820 г. почти все общинные поля подверглись разверстанию. В общественном пользовании остался лишь 1% лугов (некоторые из них являются общественной собственностью и по сей день). Почти половина крестьянских хозяйств была выкуплена их держателями в собственность с помощью кредитов, предоставлявшихся отчасти государством, отчасти самими помещиками. Дело в том, что в период экономического подъема в начале Наполеоновских войн помещики оказались заинтересованы в получении выкупа за крестьянские угодья, с тем чтобы иметь возможность инвестировать больше средств в собственные поместья. Нерешенными оказались такие вопросы, как отмена барщины, полное уничтожение отношений держания земли, а также введение общей воинской повинности, которая распространялась бы и на горожан. Возникшее позже крестьянское движение выдвинуло эти требования в качестве основных пунктов своей программы.

Бытует мнение, что аграрные реформы разом покончили с деревенской общиной. Однако это не совсем верно. После разверстания большинство крестьян не торопились перебраться на выделенные им участки, они с большей охотой оставались на прежних местах. Хотя новые правила землепользования теперь уже не подразумевали совместных решений, многие проблемы: забота о больных и бедных, организация пожарных команд, коллективное празднование общих праздников — по-прежнему решались крестьянами сообща.

Согласно другому суждению, после проведения реформ в проигрыше оказались хусманы, поскольку уничтожались общинные луга, на которых прежде пасся их скот. Однако необходимо помнить, что право выпаса скота было отнюдь не бесплатным и подчас стоило весьма дорого. Кроме того, хусманы и теперь имели возможность заключать аналогичные договоры с владельцами отдельных хозяйств. За время реформ появилось не менее 40 тыс. новых домов с прилежащими участками в два четверика земли, что примерно вдвое больше, чем участки при современных датских виллах. Не бог весть что, однако все же больше, чем прежде.

Реформы в Дании, более чем в какой-либо другой европейской стране, отражали интересы крестьян, причем осуществлены они были без революционных потрясений. Случалось, правда, что крестьяне отказывались от отработки барщины, но происходило это из-за распространявшихся слухов о полной отмене данной повинности, так что крестьяне искренне полагали, что поступают по закону.

В целом процесс реформ явился иллюстрацией функционирования датского абсолютистского государства во второй половине XVIII столетия. Оба самодержца — как Фредерик V, так и Кристиан VII — сами не играли в реформировании сколько-нибудь заметной роли. Направление и темпы реформ определялись сменяющими друг друга правительствами. Стремление абсолютизма к консенсусу выразилось помимо прочего в том, что власти стимулировали дебаты в обществе и в соответствующих комиссиях, занимавшихся различными аспектами нововведений.

Тенденция к достижению компромиссов преобладала, и многие реформы внедрялись в практику лишь после их апробации в отдельных имениях.

Проведению реформ способствовало распространение в среде чиновничества страны идеалов Просвещения. И хотя некоторые аРистократы и являлись их противниками, однако помещики не выступали единым фронтом против реформ. Некоторые из них рассматривали реформы как необходимую модернизацию, способную принести пользу и им самим. Среди тех, кто возглавил реформы, были такие личности, как Ревентловы и Бернсторфы, сами крупные помещики. Наконец, в качестве предпосылки осуществления реформ следует назвать наличие достаточно авторитетной системы органов государственного управления. Кроме того, противодействие преобразованиям рассматривалось как прямое неподчинение Божьей милостью самодержавному монарху — кто бы ни занимал в то время престол.