«Два киля против одного»

«Два киля против одного»

Вторая мировая война открыла дорогу не только радиолокации, но, наряду с другими изобретениями и оптическим методам разметки, которые вытеснили из судостроения плазовую разметку, возложив львиную долю выполняемых на плазах работ на чертежное бюро. Стимулом к этому было стремление создать более быстрые, чем у противника, корабли и поскорее ввести их в строй.

Подобных примеров хватает и в наши дни. Однако все это не может компенсировать того гигантского ущерба, который наносит человечеству форсированное техническое развитие, поставленное на службу вооружению и империалистической политике с позиции силы. В государствах, экономика которых зиждется на погоне за прибылью, технический прогресс в вооружении осуществляется всегда односторонне, за счет отставания в развитии других областей, а также за счет сокращения заработной платы и уменьшения ассигнований на социальные и культурные мероприятия, за счет эксплуатации трудящихся и ограничений жизненного уровня в целом.

Военный корабль, обладающий солидной огневой мощью, всегда считался морским судном, технически наиболее оснащенным. Но вот пришла пора, когда оказалось, что корабли необходимо еще и бронировать.

Началось это с того, что корпус судна ниже ватерлинии стали обивать медью. Делалось это, как уже упоминалось, с целью воспрепятствовать обрастанию досок обшивки ракушками и добиться таким образом выигрыша в скорости. Для повышения прочности броня пока еще не требовалась: ядра корабельных пушек, как правило, толстую древесину обшивки не пробивали, а застревали в ней, так что ущерб оказывался не столь уж значительным. Но все изменилось с того времени, как возросла пробивная сила орудий. Теперь морские державы должны были уже бронировать свои военные корабли железными листами толщиной в дюйм. Однако вскоре появились орудия, которым и эта броня была нипочем. Росла толщина брони — росла и пробивная сила орудий. Зто было настоящее состязание между броней и артиллерией.

Уже Крымская война 1854 г. показала, что время небронированных военных кораблей прошло. Русская эскадра в течение нескольких минут разгромила тогда турецкий флот. В первую очередь объяснялось это превосходством русских в артиллерии.

Исходя из этого, французский флот приступил к постройке бронированных кораблей, — так называемых мониторов. В 1859 г. со стапеля сошел первый французский мореходный бронированный корабль Глория. В длину он достигал 77,25 м и развивал скорость 15 узлов. Броня его имела толщину от 10 до 12 см и общий вес до 810 тонн! Наряду с корабельной артиллерией развивалось и торпедное вооружение. Тяжелые бронированные корабли плавали вначале еще под парусами: лениво трогались с места и медленно (слишком велик был вес!) утюжили волны. Даже при переходе на паровые двигатели скорость этих плавучих батарей не превышала 14–16 узлов, поэтому область их боевого применения была довольно ограниченной.

На рубеже XIX и XX вв. капитализм окончательно вступил в стадию империализма. Крупная германская буржуазия, столь робкая в борьбе против феодальной реакции и государственной разобщенности страны, жаждала теперь передела мира в свою пользу. В союзе с милитаристской юнкерской кастой она вплотную взялась за создание военного потенциала, необходимого для осуществления ее планов мирового господства, страшнейшим образом обостряя тем самым гонку вооружений. Германская военная промышленность уверенно развивалась на базе могучей тяжелой индустрии. Один за другим вступали в строй военные корабли.

Росли военные флоты и у других империалистических держав. Пытаясь подавить своих германских конкурентов, правящие круги Великобритании выдвинули лозунг: «Два киля против одного!» Это означало, что в ответ на каждый большой боевой корабль германского флота с английских верфей должно было сойти два.

Еще в самом начале XX в. флоты морских держав традиционно состояли из линейных кораблей, броненосцев и крейсеров. Теперь же их структура стала меняться в связи со строительством дредноутов. Если водоизмещение прежнего линейного корабля составляло самое большее 14 000 т, то разработка дредноутов сделала возможным переход к линкорам водоизмещением от 20 000 до 30 000 т. В состав боевых эскадр вошли также линейные крейсера, почти таких же размеров, что и линкоры, и 6000-тонные крейсера. Кроме того, к началу первой мировой войны заметного развития достигли торпедные катера и эскадренные миноносцы (эсминцы). Благодаря внедрению турбин скорость линкоров возросла до 21, а линейных крейсеров — до 30 узлов.

Германская броненосная эскадра перед первой мировой войной

Незадолго перед началом первой мировой войны великие державы начали создавать подводные силы, всячески форсируя их развитие. Подводные лодки оказались столь грозным оружием, что произвели вскоре настоящий переворот в морской тактике. В одной только Германии с 1914 по 1918 г. на верфях было заложено 800 подводных лодок, 343 из которых успели вступить в строй. Жертвами их пали 5 554 союзнических и зафрахтованных союзниками судов общим водоизмещением в 12 млн. бр. peг. т. И тем не менее, надежды германского военно-морского командования, отказавшегося от строительства больших боевых кораблей и сделавшего ставку на субмарины, не вполне оправдались. Среднее число одновременно находившихся в строю германских лодок едва ли превышало сотню: слишком велики потери (178 лодок!).

После первой мировой войны появились новые типы военных кораблей, наиболее важными среди которых были авианосцы и авиаматки: отныне в войну на море включились и самолеты. Крейсера стали подразделяться на так называемые тяжелые и легкие. Возросла скорость линкоров при одновременном усилении брони для защиты от атак бомбардировщиков и улучшении артиллерии. Модернизация вооружения еще более повысила и без того весьма солидные расходы на постройку. Международные организации пытались ограничить вновь охватывающую мир гонку вооружений путем достижения морских соглашений, однако из-за острых противоречий между империалистическими державами удалось это лишь отчасти.