«Преименитая Лавра» — обитель в Костроме
«Преименитая Лавра» — обитель в Костроме
Нельзя говорить о колоколах Ипатьевского монастыря, не рассказав о месте и роли обители в истории государства Российского.
Древний Ипатьевский Троицкий монастырь основан у впадения реки Костромы в Волгу.
В летописи о нем сказано: «Гнездо, откуда с такою славою воспарил птенец орлиный и крыльями осенил разросшее под ним царство Русское во все стороны света».
На юг вдоль Волги раскинулись на огромном пространстве заливные луга с озерами и старицами, и только кое-где возвышались холмы с роскошными дубравами — раздолье для дичи.
В 1820 году эти места посетил известный путешественник и издатель П. П. Свиньин, и вот что он увидел: «Монастырь лежит на крутом берегу реки Костромы, где вливает она в величественную Волгу быстрые свои воды, далеко потом посреди ея текущие отдельною струею сизого света. Реки сии при весеннем разливе представляются необозримым морем, из коего одна только сия обитель возвышается. Сад, разбитый по верху больверка, построенного для предохранения от напору льда, и кажущийся воздушным, придает немало красоты грозным готическим башням и огромному зданию внутри зубчатых стен».
В X–XI веках сюда пришли славяне-земледельцы. На этих благодатных землях крестьяне получали хорошие урожаи, да и место было удачное — перекресток торговых путей на Русский Север, в Великий Новгород, Ярославль, Москву, на восток, вниз по Волге — на юг. Уже в XIII веке это был богатый, густонаселенный, с развитым сельским хозяйством край.
Основан монастырь в начале XIV века татарским мурзою Четом. Легенда рассказывает: когда он плыл по Волге в Москву к царю Иоанну Данииловичу Калите, то тяжело заболел и остановился на берегу великой реки. Во сне ему явилась Пресвятая Богородица с предстоящими апостолом Филиппом и великомучеником Ипатием Гангрским. Богоматерь обещала исцелить мурзу, но при условии, если он на этом месте построит обитель. Вскоре Чет выздоровел, принял христианство, был наречен Захарием, а на том месте, где явилась ему Пречистая Дева, устроил обитель во имя Святого Ипатия.
От Чета и пошли костромские знатные боярские роды Зерновых, Сабуровых, Годуновых; они-то в будущем и стали покровителями монастыря.
В конце XIII века костромской князь Василий Ярославич (брат Александра Невского) стал великим князем Владимирским, но при этом сохранил свое костромское княжение. Это ощутимо отразилось на возвышении Костромы и строительстве Ипатьевской обители.
Все постройки, начиная с частокола до главного храма, были деревянными, как правило, из дуба, и только в середине XVI века стал использоваться камень. С 1586 по 1591 год вокруг монастыря возводятся каменные стены с башнями, и он превращается в монастырь-крепость, становится стратегически важным форпостом на северо-востоке государства.
Строительные работы в обители велись на средства семьи Годуновых и были закончены в 1605 году. В период, когда Годуновы были у власти, самые щедрые вклады были сделаны от боярина Дмитрия Ивановича Годунова; в перечне его даров в 1591 году золотая, серебряная и оловянная посуда, древние книги, церковная утварь, украшенная драгоценными камнями, пятьдесят коней и колокол весом 63 пуда. Денежные средства на строительство поступали от царицы Ирины, урожденной Годуновой — супруги последнего Рюриковича, царя Феодора Иоанновича. В 1592 году она положила шитые золотом покровы на могилы отца Федора Ивановича Годунова и брата Василия Федоровича.
В период польско-литовской интервенции иноки Ипатьевского монастыря вместе с жителями костромского края встали на защиту своей земли. К началу осени 1608 года интервентам удалось захватить северо-западные и северные территории Русского государства, но уже в ноябре на борьбу за независимость поднялись Вологда, Галич, Белозерск, Кострома. В мае 1609 года враг бежал из Костромы, но захватил Ипатьевский монастырь и укрылся за его стенами. День и ночь ополченцы под командованием воеводы Давида Жеребцова пытались взять штурмом мощную, укрепленную крепость, но все было безуспешно. В ночь с 24 на 25 сентября костромичи-патриоты Константин Мезенцев и Николай Костыгин, прорыв подкоп под монастырскую стену, взорвали ее. Герои погибли, но обитель была освобождена. Из летописи известно, что остатки польского отряда пытались прорваться из окружения и нашли свою смерть на дне Святого озера — того самого, которое, по древнему преданию, три с половиной века назад стало могилой других завоевателей — татаро-монгольских.
Ипатьевский монастырь связан с судьбоносными событиями в России на протяжении трехсотлетнего правления Дома Романовых. Романовы — знатный боярский род, из которого вышла первая жена Иоанна IV — Анастасия. Борис Годунов понимал, что они могут занять престол после кончины бездетного царя Феодора, и постарался избавиться от наиболее реального претендента — Феодора, старшего сына Никиты Романова. Борис Годунов вступил на престол в 1598 году. Романовы потерпели поражение. Их московское подворье в Китай-городе разорено. Феодор Никитич, признанный глава рода, насильственно пострижен в Антониево-Сийском монастыре недалеко от Белого моря. Но у него был сын Михаил. Именно его, четырнадцатилетнего Михаила Романова, и предложил избрать царем летом 1610 года патриарх Гермоген. К несчастью, Боярская дума предпочла пригласить на царствование польского королевича Владислава. Патриарх Гермоген открыто выступал против поляков, устными проповедями и рассылаемыми грамотами увещевая народ стоять за веру православную, против иноверцев, даже из темницы Чудова монастыря, где и принял мученическую смерть.
После сдачи поляками Московского Кремля в конце 1612 года сын и наследник Феодора Романова Михаил покидает с матерью столицу и переезжает в костромские владения.
Страшные уроки Смутного времени научили: главой Русского государства может быть только православный соотечественник. Более того, уже есть достойная кандидатура, предложенная патриархом Гермогеном, — Михаил Романов. На Земском соборе 21 февраля 1613 года он был избран на царство. Направили послов в Кострому. Поляки, не расставшиеся с мечтой о русском престоле, пытались захватить Михаила, разыскать его в глухих костромских лесах. Иван Сусанин спас новую династию, заведя польских интервентов в непроходимые леса.
Великое посольство возглавил архиепископ Рязанский и Муромский Феодорит. Восемь раз обращались послы к Михаилу и его матери с просьбой дать согласие занять царский престол — и получали отказ. Наконец согласие было получено. Здесь, в Ипатьевском монастыре, 14 марта 1613 года Михаил Феодорович Романов принял престол Российский; здесь был отслужен первый благодарственный молебен за спасение России и за благоденствие нового царствующего Дома. Торжественный звон колоколов исторической обители возвестил всем православным, всему миру о начале новой эпохи в развитии Русского государства.
С тех пор Романовы, занявшие русский престол, внимательно следили за состоянием дел в монастыре, оказывали ему материальную и духовную поддержку. В монастыре хранились выдающиеся произведения древнерусского искусства, уникальные древние рукописные и печатные книги. Не случайно в народе монастырь называли «царским» или «Преименитой лаврой».
В монастыре погребен основатель обители мурза Чет, во святом крещении Захарий, и легендарный Иван Сусанин. По преданию, его прах был перенесен сюда по распоряжению царя Михаила Феодоровича.
Но вернемся к нашей «колокольной» теме.
В 1603 году завершено строительство высокой (более 30 метров) каменной звонницы палатного типа — последнего, очень важного акцента во всем архитектурном ансамбле монастыря. Она воздвигнута в виде многопролетной аркады строгих, монументальных очертаний. Такие решения нередко применялись в древнерусском зодчестве.
В настоящее время сохранилась только южная часть первоначально построенной звонницы, а все остальные постройки воздвигнуты позже. Тем не менее это одно из самых интересных сооружений Ипатьевского монастыря: по нему можно проследить все этапы строительства, развития архитектурных стилей этого уникального памятника русского зодчества.
Годуновская звонница возвышается в виде трехпролетного, трехъярусного прямоугольного каменного блока со сквозными арками для колоколов. На втором ярусе было предусмотрено место для размещения «чуда» того времени — часов с боем. Переходы между ярусами были выложены внутри стен. Постройку отличают простота и чистота линий рисунка. Все оформление практически сводится к тонким горизонталям карнизов.
Главный Троицкий собор, возведенный в 1558–1559 годах, был разрушен в 1648 году в результате загадочного взрыва. Следует отметить, что на престоле уже два года был Алексей Михайлович и монастырские власти постоянно поднимали вопрос о расширении собора, в котором был совершен обряд избрания его отца, первого Романова, на царство. Древний собор был тесен и не вмещал всех желающих быть на службе, к тому же он был «годуновский». После «внезапного» разрушения храма без повреждений оказались «царское место» царя Михаила Романова, иконы, архив, библиотека, вся церковная утварь. И это после страшного взрыва. Еще любопытные детали: Алексей Михайлович указом в 1650 году запретил чрезмерное увеличение будущего собора и сам указал его размеры, совершенно определенно заключив: «…больши б той церкви не строили. А будет у вас в монастыре в монастырской казне денег много, и вы б велели прибавить в вышину монастырские городовые стены». Иконы «годуновского» иконостаса сразу же разместили в надвратной церкви Зеленой башни.
Одновременно с возведением нового Троицкого собора в 1649–1652 годах была произведена реконструкция звонницы. Дело в том, что входы в монастырь и собор были перенесены с восточной стороны на северную, вследствие этого звонница стала выходить на главную соборную площадь не красивым фасадом, а безликим торцом. Было совершенно очевидно, что небольшая, просто декорированная звонница нарушала складывающуюся архитектурную композицию всей обители. Было принято решение пристроить к звоннице с севера высокую башню с еще одним открытым пролетом для большого колокола. Хорошо декорированную башню завершали три небольших шатра. В оформлении использовались рустованные столбы, сдвоенные полуколонки, окна с обрамлением (наличниками) из тесаного кирпича. Деньги на строительство выделил один из самых последних представителей знатной династии, чей родоначальник заложил монастырь, а его потомки строили и обустраивали, — Алексей Никитич Годунов. В своем завещании (духовной грамоте) он объяснил свой поступок: «Устроить на Костроме в Ипатьевском монастыре в вечной поминок по своей душе и по родителям своим колокол в 3000 руб., да колокольницу каменную связи железные…» («Материалы для истории сел, церквей и владельцев Костромской губернии», 1912).
А. Н. Годунов умер в 1644 году, не оставив наследников. В 1647 году, уже при царе Алексее Михайловиче Романове (1645–1676), мастер Данила Матвеев отливает на деньги А. Н. Годунова для обители шестисотпудовый колокол. Колокольня стала последним сооружением в Ипатьевском монастыре, построенным на вклад рода Годуновых. За время своего существования она неоднократно перестраивалась, особенно серьезно — в 1758–1760-х годах и в 1852 году. Каждый раз менялся ее внешний вид, особенно в середине XIX века, когда замуровали нижние открытые арочные проемы: были утрачены легкость и гармоничность сооружения, но зато появились дополнительные помещения для хозяйственных нужд. К сожалению, проведенная наружная роспись «итальянским художеством» (на севере России!) полностью изменила первоначальный вид звонницы. Эта роспись продержалась чуть более полувека: при подготовке к празднованию 300-летия Дома Романовых в 1912 году ее, как чужеродную, убрали. Одновременно велись реставрационные работы, позволявшие приблизить внешний вид звонницы к древнему. Тогда же шатровый верх колокольни украсила черепица и появились новые колокола.
Новые колокола не всегда отливают «с нуля», во многие из них закладывают старые звонные «гены». Дело в том, что русские колокола не исчезали бесследно. Да, они разбивались от сильных ударов, трескались, плавились и гибли во время страшных пожаров в деревянных храмах. Но намоленный, звонящий металл всегда бережно собирали и через некоторое время вновь отливали из него колокола. Яркое подтверждение этому — тот факт, что при отливке Царь-колокола Московского Кремля использовали металл около шестисот колоколов. В них добавляли металл, в народе говорили, «дорогой и редкий», «серебро да медь», как бы извиняясь за то, что не уберегли, недосмотрели. Жизнь их продолжалась, и эта традиция соблюдалась неукоснительно.
Самое удивительное то, что серебро в колокольную бронзу никогда не добавлялось. Оно, равно как и любые другие примеси, значительно снижает качество звучания колокола. В сплаве для изготовления колоколов допускается не более одного — максимум двух процентов примесей. Обычно это естественные составляющие медной и оловянной руды (свинец, цинк, сурьма, сера и др.). Их состав зависит от расположения рудника и свойств его руды. Если количество примесей в колокольной бронзе превышает 2 процента — свойства сплава значительно ухудшаются.
Проводимый исследователями химический анализ различных колокольных сплавов выявил, что серебро в них обнаруживается на уровне естественного содержания примесей (сотые доли процента) и лишь в редких случаях — в десятых долях процента. Специальные исследования установили, что ни в одном из исконно считавшихся серебряными колоколов наличие заметного количества серебра не подтвердилось. Следует иметь в виду, что при содержании олова в количестве 22–25 процентов, колокольная бронза имеет беловато-серебристый цвет, что, по-видимому, является одной из причин устойчивых представлений о наличии серебра в колокольном сплаве.
При литье новых колоколов из старых в сплав всегда добавлялась не медь, а олово. Это делали по той причине, что температура плавления олова значительно ниже температуры плавления меди, что приводит к «угоранию» олова во время приготовления бронзового сплава.
Сейчас многие считают, что древние колокола звучали лучше, чем современные. Ради справедливости следует отметить, что в годы становления русского колокололитейного искусства часто случались и неудачи. Мастер не имел перед собой теоретических пособий, приходилось действовать методом проб и ошибок. Недоброкачественное литье, каверны, трещины, хрупкость, плохой звон заставляли мастеров вновь и вновь переливать колокола, пока не получали результат, который их устраивал. Одновременно приходили и опыт, и профессиональное умение.
Бывали в русской истории периоды, когда колокола не только духоподъемным звоном участвовали в защите отечества, но и воплощались материально в грозные орудия.
XVIII век для России начался с поражения молодого Петра I под Нарвой и потерей практически всей русской артиллерии.
Всего год понадобился царю, будущему Петру Великому, чтобы отлить новую артиллерию; но каких это стоило усилий и жертв!
Ипатьевский «царский» монастырь не мог стоять в стороне и большую часть своих «ружей, пищалей и колоколов» отправил в Москву «на ратное дело». Колокола перелили в пушки. В Полтавской битве участвовали и колокола из Ипатьевской обители…
А какие это были колокола — мы узнаём из летописей и дошедших до нас редких монастырских описей.
Борис Годунов во время своего правления (а оно продолжалось семь лет — с 1598 по 1605 год) и его родственники регулярно делали крупные вклады в монастыри, в самые разные — столичные и провинциальные, известные и малоизвестные, и как правило, это были колокола. Следует отметить, что при Борисе Годунове русское литейное искусство продолжало успешно развиваться.
В самом конце XVI века в Ипатьевском монастыре на звоннице был собран набор из восемнадцати колоколов. Среди них был колокол весом свыше 600 пудов — это вклад в обитель Стефаниды Ивановны (в инокинях Сандулии) — матери царя Бориса Годунова.
По некоторым сведениям, колокол А. Н. Годунова, появившийся позже, был отлит из металла колокола монахини Сандулии, который с того времени в летописях и описях не упоминается.
На колокольне также располагались: «летейный колокол» весом 172 пуда, «повседневный колокол» весом 78 пудов; остальные небольшие «красные и зазвонные и часовые колокола» были общим весом 1072 пуда 11 фунтов.
В некрополе рода Годуновых 57 погребений. Среди них Захарий — основатель обители мурза Чет; Стефанида Ивановна и Федор Иванович Годуновы — родители царицы Ирины и царя Бориса; Дмитрий Иванович Годунов, который после смерти брата воспитывал осиротевших племянников — будущих царицу и царя. В молодости он был опричником Иоанна Грозного, с 1578 года — боярином, в 1586 году стал наместником в Новгороде Великом, с 1598 года — конюшим. Род Годуновых поручил ему контроль за состоянием Ипатьевского монастыря, его благоустройством. Сослан Лжедмитрием I в Свияжск. Умер в 1606 году.
Д. И. Годунов был самым крупным вкладчиком в родовую обитель. Он жертвовал деньги, землю, иконы, колокола, книги, коней и т. д. Вклад «боярина и конюшего Дмитрия Ивановича Годунова» в обитель — часы с боем, 68-пудовый часовой колокол (мастер Федор Васильев). Но часы прослужили недолго, возможно, были повреждены во время боев с польско-литовскими интервентами, произошедших в обители в 1609 году. Как бы то ни было, но в 1628 году царь Михаил Феодорович Романов делает свой вклад в монастырь — «большие боевые часы с перечасьем».
Ипатьевский монастырь оказался той точкой соприкосновения, где два враждующих рода были едины в желании улучшить обитель, помочь ей, хотя и оказались в противостоянии друг другу из-за царского престола. Родная сестра Феодора Никитича Романова (патриарха Филарета) Ирина была замужем за окольничим Иваном Ивановичем Годуновым. Он был воеводой в боях с Лжедмитрием I, попал в плен и погиб в темнице в Калуге (1605 год). Когда Романовы попали в опалу при Борисе Годунове, царь пощадил ее как свою родственницу. Ирина Никитична Годунова внесла последний вклад в обитель в 1627 году, за пять лет до своей смерти.
На Петре II, внуке Петра Великого, прервалась прямая ветвь рода Романовых, и тем не менее Ипатьевский монастырь — колыбель династии Романовых — всегда вызывал интерес царствующего дома.
Особенно очевидно это проявилось при Екатерине II, императрице, которую еще при жизни называли Великой. Не будучи Романовой, даже не являясь русской, она много сделала для государства Российского.
15 мая 1767 года императрица сошла с галеры «при колокольном звоне, пушечной пальбе и криках "Ура!"» и направилась в обитель. Это было второе посещение российским государем обители (первое состоялось за 150 лет до этого, в 1619 году, Михаилом Феодоровичем Романовым). С этого визита Екатерины II такие поездки к истокам царствующей династии стали традиционными. Многие государи посещали обитель во время своего правления неоднократно.
Последний визит последнего царя Николая II состоялся 19–20 мая 1913 года, в дни празднования 300-летия Дома Романовых. В эти дни почитание и прославление обители достигли апогея.
На Троицу 2006 года в Ипатьевском монастыре раздался долгожданный звон колокола-благовеста. «Царь Михаил» — так назван он в честь первого государя из рода Романовых — Михаила Феодоровича; отлит на средства членов королевской фамилии Британии (как известно, имеющей родственные связи с Романовыми) и подарен Троицкому собору обители. На торжествах присутствовал британский принц Майкл Кентский.