Завоевание Трансильвании Венгерским королевством

Завоевание Трансильвании Венгерским королевством

Отношения между Венгрией и Трансильванией вышли на новый этап развития в период венгро-печенежских столкновений последней трети XI в. Отсутствие каких-либо сведений об эволюции бывшего воеводата Дьюлы после победного похода короля Иштвана I затрудняет воссоздание процесса преобразования Трансильвании из regnum Erdewel, которое на рубеже X–XI вв. оставалось под властью какого-нибудь родственника короля-завоевателя (весьма возможно, его матери), в regnum, обладавшее автономией в рамках венгерской монархии. Важные элементы этого перехода можно выявить на основе свидетельств о многочисленных волнениях язычников восточных регионов Венгерского королевства на протяжении XI в. В одном из них (1046) участвовали братья Буа и Букна, сыновья Дьюлы Младшего – последнего правителя са- /143/ мостоятельного трансильванского государства. Изучая венгро-печенежские столкновения на территории Трансильвании и в восточных областях Венгерского королевства в последней трети того же века, также можно воссоздать отдельные моменты данного перехода.

Набеги печенегов на Венгрию достигли апогея в 1068 г., когда кочевники после разгрома укрепления в верхней части Месешских ворот проникли в Венгрию,^{98} вызвав сильное сопротивление короля Шаламона (1063–1074). Пройдя через Месешские ворота вместе с князьями Гезой и Ласло, Шаламон одержал над печенегами важную победу, укрепившую позиции венгерской короны в бассейне Сомеша. Она, однако, не устранила окончательно угрозы вторжения печенегов в Венгрию и не нанесла им существенного урона на юге и востоке Трансильвании. В 1074 г. – в разгар борьбы за корону между князем Гезой и королем Шаламоном – произошло вторжение вождя печенегов по имени Золтан. В 1083 г. куманский князь Кутеск предложил потерявшему трон Шаламону убежище и поддержку в его борьбе против Ладислава (Ласло) I, однако потребовал за свои услуги власть над Трансильванией. Последнее кумано-печенежское вторжение под предводительством вождей Копулея и Акуса состоялось в 1091–1092 гг., затронув обширные области на северо-востоке Венгрии. Ослабление натиска с востока в Трансильвании ощутили после победы Византии при Левани. Только после этого интенсивность кумано-печенежских набегов значительно уменьшилась. Изменение расстановки сил в низовьях Дуная не в пользу степных народов повлекло за собой прекращение длительного периода нестабильности, на протяжении которого венгерской короне при неясных обстоятельствах удалось распространить свою власть на «залесскую землю», которая до тех пор сохраняла характерные черты государственного образования.

Изменение статуса Трансильвании сопровождалось значительными переменами в ее внутренней жизни. Разрушенные или сильно поврежденные в ходе столкновений с печенегами крепости: Дэбыка, Молдовенешти, Ширьоара и др. – были восстановлены и усилены дополнительными укреплениями. Ярким примером может служить крепость Дэбыка. Вокруг нее возвели земляные валы высотой до 5 м, с обеих сторон обложенные бревнами, положенными горизонтально, и укрепленные рядами бревен, поставленных вертикально. Дополнительно были вырыты рвы, ширина /144/ которых достигала почти 30 м. При входе в крепость высились две деревянные башни. К периоду столкновений с печенегами относится и первый известный средневековый документ о территории Трансильвании. Его издали в канцелярии короля Гезы I в 1075 г. В нем упоминается военный лагерь Турда (castrum Turda) с таможенным постом, где собирались соляные налоги. Половина доходов таможни отходила в дар монастырю Св. Бенедикта (в нынешней Словакии). В том же документе упоминается «город» Бихаря (Bichor civitas) и принадлежащие ему деревни, жителей которых заставляли выполнять определенные повинности в пользу вышеупомянутого монастыря.

В период, последовавший за исчезновением угрозы со стороны печенегов, появились признаки распространения и укрепления венгерского господства в пределах межкарпатской области – за пределами узкой укрепленной полосы в ее западной части. Полоса была создана для защиты соляных копей. Ее строительство совпало с первой попыткой административного переустройства трансильванской территории, находившейся в тот момент под властью Венгерского королевства, путем введения здесь характерных институтов западной феодальной системы. Так, имеется свидетельство, что в 1111–1113 гг. существовал некий Mercurius princeps Ultrasylvanus. [146] Сам этот титул позволяет предположить широкую автономию, которой обладала «страна за лесами». Кроме того, к 1111 г. относится первое упоминание об одном из епископов из Трансильвании (Simon episcopus Ultrasilvanus), а также первая попытка введения особого статуса для этой провинции. Трансильвания до XIII в. включительно оставалась единственной из десяти епархий Венгерского королевства, получившей название страны, а не города, где была расположена епископская резиденция. Усилия по реорганизации Трансильвании дополнялись расселением секеев в районе Тырнава в конце XI или начале XII в., что явилось результатом процесса расширения венгерских рубежей в восточном направлении. Первые десятилетия XII столетия были также отмечены началом немецкой колонизации в поселениях Игью и Крикэу в окрестностях Алба-Юлии. Жители этих поселений, как и жители района Орэштие, упоминаются в грамоте, изданной королем Андрашем II в начале XIII в., как primi hospites regni Transsilvani.[147] К тому же периоду /145/ относятся первые попытки введения на территориях к востоку от Тисы организаций по типу комитатов. Самым старым упомянутым комитатом был Бихор (1111: Саул, комитат Бихор), охватывавший центральную часть бывшего «герцогства» X в. Центр комитата вначале находился в крепости Бихаря, а позже был перенесен в Орадя.

Последствия усилий по переустройству были, однако, довольно скромными. В течение шести десятилетий после единичного свидетельства о князе Меркурии ни один исторический источник более не содержит известий о какой-либо царствующей особе во главе Трансильвании. Несмотря на расширение венгерской территории в районе Среднего Муреша, пространства на юге и востоке межкарпатской области практически не подчинялись венгерскому контролю. Анонимный нотарий короля Белы II в «Деяниях венгров» представлял terra ultrasilvana как территорию, на которую Арпад и его потомки не имели наследственных прав. Подробно описав северные, западные и южные границы Венгерского королевства в соответствующий период, Аноним всячески избегал касаться его восточных границ. Поразительное отсутствие знаний о Трансильвании у главного эрудита королевской канцелярии ни в коем случае не говорит о его личной неосведомленности, а является отражением уровня представлений и кругозора венгерского общества первой половины XII в., для которого большая часть «страны по ту сторону леса» продолжала оставаться закрытой и враждебной. На тот момент королевская власть в Венгрии еще не обладала достаточным потенциалом для подчинения этой области. Для ее завоевания следовало привлечь на свою сторону большую часть населения. Клады из Стреза-Кырцишоара и Фэгэраша, состоящие, главным образом, из византийских монет, выпущенных не позднее 1143 г., позволяют предположить, при каких обстоятельствах удалось осуществить эти планы.

Уже в X в. на секеев, на протяжении длительного времени селившихся в Трансильвании, была возложена задача по охране границ и прокладке путей для королевских войск во время их походов. Присутствие этого народа в «земле Кришурилор», находящее подтверждение в местной топонимике, было связано с их миссией по защите пограничных укреплений. Группы секеев, имевшие сходные задачи, проживали в горах Матра в Словакии, а также на западных рубежах Венгрии. Свидетельства об обита- /146/ нии там секеев восходят к 1116 г., когда король Иштван II вел войну против Чехии, а также к 1146 г. – когда король Геза II воевал с немцами. К концу XI в. и первой половине XII в. большая часть секеев обосновалась в центральной части Трансильвании по пограничной линии Венгерского королевства. В середине XII в. немецкая колонизация юга Трансильвании сопровождалось перемещением основного центра секеев на низменность Сфынту. Другие группы секеев были переселены на восточные равнины непосредственно из области Бихаря – района их прежнего обитания. Более плотное заселение районов Гургиулуй и Чукулуй происходило на протяжении XIII в., когда группы секеев, уже обитавшие на этих землях, переместились к востоку, а их место заняли новые группы.

Родовая организация секеев постепенно уступила место территориальной организации, происхождение которой еще окончательно не выяснено. На протяжении всего средневековья социальная организация секеев была обусловлена их миссией воинов-пограничников. Именно с этой целью ими заселили восточные части Трансильвании. О территории расселения секеев в Трансильвании упоминают письменные источники первой половины XIII столетия. В этот период она состояла из территориальных единиц, получивших названия terra (земля) или districtus (округ). Подобная форма организации встречалась и у румын. Термин scaun (sedes)[148] и соответствующая организация появились у секеев только в XIV в.

«Саксонская» колонизация.[149] Данные письменных источников, археологических материалов и лингвистических исследований о переселении и обосновании колонистов в Трансильвании позволяют сделать вывод о том, что «саксы» пришли не только с территории собственно Германии, но и из более западных регионов. Переселение немцев в Венгрию началось с XI в. и заметно усилилось в следующем столетии. Один из первых документальных источников, касающийся колонизации на территории Трансильвании, датируется 1103 г. Тогда некий Anselm de Braz отдал /147/ монастырю в Malmedy замок и другие владения, получив взамен 12 марок серебром, и отправился вместе со своими сыновьями в «Венгрию». Была выдвинута гипотеза, что этот Anselm de Braz был колонистом в Орэште (место, носившее немецкое название Broos). Впрочем, до сегодняшнего дня эта версия так и не нашла подтверждения. В 1148 г. в анналах монастыря в Роде описывается, что Хецело (Hezelo) из Меркштайна в окрестностях Ахена продал означенному монастырю все свое имущество и отправился «в Венгрию», откуда уже не вернулся.^{99} Полтора века спустя, в 1313 г., жители Оппельсхаузена продали за 8 марок восемь с половиной югеров земли, принадлежавших жителям села, которые «некогда бежали в Венгрию» (qui quondam Vngariam fugerunt).^{100} Возможно, что жители расселились поблизости от Сигишоары, в Аполду, который действительно был колонизован около 1300 г. Однако ни один из документальных источников с абсолютной точностью не указывает на то, что поселение происходило именно в Трансильвании. Они лишь сообщают нам названия мест, откуда совершалось переселение в «Венгрию» в тот или иной период.

С конца XII в. колонисты из Трансильвании появляются в источниках под названиями Flandrensi, Teutoni или Saxoni.^{101} Помимо германоязычных колонистов упоминаются и «латинские», как, например, Johannes Latinus din villa Riuetell^{102} и его потомки, валлоны из региона между Германией и Францией. Также из валлонов происходил локатор [150] Гаан в Окне,^{103} а неподалеку от Бистрицы были основаны два села, названные villa Latina (в настоящее время они включены в этот город).^{104} Колонизация происходила в несколько этапов. Ее осуществляли группы во главе с локаторами, которых выбирали как из дворян, так и из ремесленников или зажиточных крестьян. Они вели переговоры с представителями королевства и определяли условия расселения на королевских землях в Трансильвании. Если первые группы германских колонистов в начальные десятилетия XII в. обосновались в населенных пунктах Крикэу, Игью и Ромос, поблизости от Алба-Юлии, то самый большой поток колонистов начиная с середины того же столетия был направлен в регион Сибиу. Из текста о привилегиях, предоставленных трансильванским сасам королем Эндре II (изве- /148/ стным под именем Andreanum; 1224), видно, что переселенцев позвал на эти земли король Геза II (1141–1162). Первоначальная территория колонизации была ограничена землями Сибиу, Нокрих и Чинку, из которых между 1188 и 1191 гг. была образована свободная препозитура Сибиу. Дальнейшие переселения способствовали постоянному расширению этой территории, к 1224 г. простиравшейся уже от Орэште до Бараолта (incipiens a Waras usque in Boralt).^{105}

По инициативе короля Белы IV после монгольского нашествия 1241–1242 гг. новый поток колонистов хлынул в область Тырнавы, где были основаны округа Сигишоара, Медиаш и Шейка. В последние десятилетия XIII в. локаторы из Кылника расселяли колонистов на землях в Подиш-Секашелоре. Другие немногочисленные села были основаны локаторами из других мест. Горняки, частью немецкого происхождения, обосновались в Кожокне, Сике, Турде, Ремете и других местах. Кроме того, немецкие колонисты расселялись на различных землях, принадлежавших королю, знати или церкви. «Саксонская» колонизация закончилась к 1300 г., когда «саксы» осели почти в сорока населенных пунктах между двумя Тырновами.

Немецкая колонизация в основном завершила процесс проникновения в Трансильванию носителей средневековой западной цивилизации. По окончании периода колонизации элементы западной цивилизации продолжали появляться в виде властных, культурных и религиозных институтов, насаждавшихся королями Анжуйской династии. «Саксы» были третьим и последним многочисленным народом, обосновавшимся в средние века в Трансильвании рядом с румынами. В целом «саксонская» колонизация явилась прогрессивным фактором, способствовавшим существенному укреплению межкарпатской области, развитию общественных отношений и вступлению экономики в новую фазу.

Формирование структур феодального общества. Как и в западном феодальном мире, трансильванское общество состояло из трех основных сословий: bellatores, oratores, laboratores.[151] Большей частью Трансильвании по праву победителя владела венгерская корона. Исключение составляли сравнительно небольшие /149/ земельные пространства в бассейне Малого Сомеша, попавшие в течение X–XI вв. под власть некоторых венгерских «родов» или остававшиеся в собственности у старой местной знати. В XII столетии размеры королевских владений по сравнению с принадлежавшими церкви или знати увеличились. И старые, построенные еще до завоевания, и новые замки окружали обширные владения, находившиеся в собственности монарха. Там, где замков не было, управление королевским доменом было организовано вокруг «дворов» (curiae) представителей монарха. В королевском комитате, особенно в королевском домене, существовали многочисленные промежуточные категории, различавшиеся по социальному и правовому положению. К ним относились: свободные, природные или «принадлежащие святому королю» иобагионы, замковые иобагионы, замковые люди (castrenses), королевские сервиенты (servientes regis) и рыцари (milites) – две последние категории приравнивались к мелкому дворянству. Свободные, природные или «принадлежащие святому королю» иобагионы по статусу и в правовом отношении были выше замковых иобагионов, поскольку получили привилегии от короля Иштва- на I. Вследствие всё новых пожалований королевских земельных владений в собственность светской и клерикальной знати королевское землевладение в XIII в. существенно уменьшилось. Укрепление позиций знати за счет мелкого дворянства и сервиентов («слуг короля») привело к движению, ставившему целью восстановление королевской земельной собственности. В Золотой булле Эндре II предоставлял мелкому и среднему дворянству права и привилегии, равные с правами «настоящих» дворян.

Представители румынского общества в разных районах Трансильвании и за ее пределами упоминаются в источниках под разными названиями: вожди/воеводы, джузы/кнезы, господа, сынзы (duci/voi- evozi, juzi/cnezi, jupani, sanzi) и др. Самыми распространенными названиями были «джузы», от латинского термина iudices (судьи), и «кнезы» (kenezii) – древнегерманское слово, вошедшее в румынский язык через славянское посредство. Кнезат, бесспорно, представлял собой старейший тип румынского феодального устройства, наиболее распространенный в ту эпоху. Термин латинского происхождения «джуд» (южнокарпатский вариант «жудек») со временем уступил место термину «кнез». Идентичность понятий «жуде/кнез» (jude/cnez), «жудечие/ кне- /150/ зат» (judecie/cnezat) прослеживается со всей очевидностью. Воеводы, которых в основном выбирали из кнезов – о чем свидетельствует Грамота иоаннитов (1247) и пример Марамуреша, – в первую очередь, исполняли военные функции. В Трансильвании некоторые кнезы, которые основывали православные церкви, на вотивных изображениях XIV–XV вв. назывались «жупан» («господин»), а их жены – «жупаница» («госпожа»). Став в эту эпоху наследными владельцами сел, кнезы взимали общинные повинности с подданных, выполняли судейские обязанности, основывали православные церкви и иногда строили замки. Введение норм «румынского права» (jus valachicum)[152] – которые применяли (с до сих пор не вполне выявленными региональными особенностями) как в румынских межкарпатских землях, так и на территориях будущей Валахии и Молдавии – повлекло за собой в Трансильвании расширение круга людей, пользовавшихся королевскими привилегиями. Привилегии дворянского типа, предоставленные отдельным румынским князьям и их прямым наследникам, со временем, согласно румынским обычаям, распространились и на их родственников по боковой линии – на родных и двоюродных братьев.

В этот период переустройства экономических основ общества и образования нового феодального строя крестьянские слои еще не полностью сформировались. В терминологии источников нередко наблюдается путаница. Правовое положение крестьянства не было одинаковым. Основной тенденцией этого периода являлось усиление степени их зависимости от феодальных сеньоров и изменение форм этой зависимости. На нижней ступени социальной лестницы в XI–XIII вв. находились рабы, душники, слуги и желеры (inquilini).[153] Это были значительные по численности социальные категории, включавшие семьи, полностью или частично лишенные свободы, земли и орудий для ее обработки. В отличие от членов сельских общин, они не могли рассчитывать на взаимную поддержку. Из этих категорий образовывались деревни «зависимых крестьян», располагавшиеся в церковных, дворянских или королевских владениях, число которых увеличивалось вследствие распада сельских общин и усиления процесса закабаления. /151/