6.2.1. Войны и рост державы

Полтора столетия, последовавшие за правлением Петра I, были для Российской Империи временем нескончаемых войн. (Не случайно императора Александра III, за 13 лет правления которого Россия не вела ни одной большой войны, придворные льстиво и изумлённо нарекли Царём-Миротворцем.) Вот только главные из них: семь больших войн с Турцией (1735–1739, 1768–1774, 1787–1791, 1806–1812, 1827–1828, 1853–1856, 1877–1878), Семилетняя война против Пруссии и Англии (для России, впрочем, она была «пятилетней»: 1756–1761), войны с наполеоновской Францией (1798–1800, 1805–1807, 1812–1814), огромная Крымская (Восточная, как её называют в Европе) война против коалиции европейских держав (1853–1856), а также ряд войн с Персией (1804–1813, 1826–1828), войны по завоеванию Кавказа и Средней Азии (растянувшиеся почти на весь XIX век) и несколько войн со Швецией и Речью Посполитой.

Не все задачи, поставленные Петром I, были выполнены империей. России так и не удалось захватить Индию и Персию, завоевать Германию и Данию, не удалось полностью уничтожить Османскую Империю, завоевать Константинополь и объединить все славянские и православные народы Балкан под скипетром петербургского самодержца. Однако значительная часть целей, предначертанных великим основателем Империи, были достигнуты: были захвачены Финляндия и Бессарабия, Речь Посполитая и Крым, Средняя Азия и Кавказ, Казахстан и Аляска. Только за 35 лет правления Екатерины II (1762–1796) население империи выросло с 20 до 35 миллионов человек, причём Россией были оккупированы земли с населением в семь миллионов человек. Экспансия на востоке (с проникновением в Америку и Среднюю Азию), на юге (с захватом Причерноморья), на западе (с оккупацией части уничтоженной Речи Посполитой), борьба за средиземноморские проливы (Босфор и Дарданеллы), противоборство с революционным движением (порождённым Великой Французской Революцией 1789–1799 годов и «весной народов» 1848–1849 годов) – таковы были главные направления российской внешней экспансии.

Каковы были причины множества войн, ведомых Российской Империей, – в подавляющей части, захватнических, и в большей части, успешных? Таких причин несколько. Среди них – борьба за рынки российских товаров на Востоке (в Персии, Средней Азии и Китае), за новые пути экспорта российского зерна на Запад (через заветные и манящие проливы Стамбула). Неизбежная логика войны порождалась и внутриполитическими причинами: ведь успешные войны укрепляли державу, сплачивали население вокруг трона, заставляли умолкнуть оппозицию и переполнить сердца подданных патриотическими чувствами гордости за державу, стабилизируя режим. Напротив, немногочисленные, но ощутимые поражения на этом фоне выглядели особенно удручающе и дестабилизировали ситуацию в стране, основой которой была имперская военная мощь: Тильзитский мир, подписанный Александром I с Наполеоном в 1807 году после поражения в войне с ним, а также катастрофический разгром России в Крымской войне 1853–1856 годов подталкивали монархов к реформам, а общество – к революционному брожению. Девизом всей внешней (и вытекающей из неё внутренней) политики России этой эпохи могут быть слова военного гимна тех лет: «Гром победы раздавайся, веселися, храбрый Росс!»

Дисбаланс между социально-экономической и культурной отсталостью России, её полуколониальной зависимостью от Европы и её же колоссальной военной мощью (к середине XIX веке в России была самая большая армия в мире – до 1,5–2 миллионов солдат!), вкупе с волной дворцовых переворотов, делавших положение российских монархов непрочным, превратили Петербургскую Империю в игрушку европейской политики. Нередко могучие западные державы использовали русскую армию в своих целях – как в роли «жандарма» Восточной и Центральной Европы, так и в роли орудия своей политики в Европе Западной. Например, Англия не раз, фактически, «нанимала» русскую армию для борьбы против своего смертельного врага – наполеоновской Франции.

Россия на протяжении почти полутора веков (1725–1881) оставалась, в основном, в фарватере политики Англии – главной сверхдержавы мира, колониальной империи, основного потребителя русского зерна и поставщика в Россию товаров (хотя были и отдельные периоды конфликтов и осложнений в русско-английских отношениях). В целом, Европу вполне устраивала роль Петербургской Империи, как проводника её влияния в Азии и полезного «жандарма» Восточной Европы (ей даже простили уничтожение Польши!). Однако, когда она предприняла (в первой половине XIX века) попытку стать общемировым «жандармом», уничтожить Турцию и поработить всю Европу, это разом сплотило против неё широкую коалицию европейских держав и привело к катастрофическому разгрому русских в Крымской войне.

Какова была динамика и этапы внешней политики России в эпоху от Петра I до Александра II? Вторая половина XVIII века, особенно эпоха Екатерины II отмечена ростом военной мощи России и расширением её границ, захватом Причерноморья, оккупацией Крыма, расчленением и захватом Речи Посполитой. «Екатерининские орлы» – выдающиеся полководцы, флотоводцы и администраторы (Суворов, Ушаков, Румянцев, Потёмкин) прославили Империю громом своих побед (оплаченных сотнями тысяч жизней солдат и рабским положением населения).

Пика военной и территориальной мощи Российская империя достигает в эпоху Александра I (1801–1825). Начав при Екатерине II и Павле I борьбу с революционной Францией, Россия при Александре I стала главным участником нескольких антифранцузских коалиций (в союзе то с Австрией, то с Пруссией, то со Швецией и всегда – с Англией, главным вдохновителем и «спонсором» этих коалиций). В 1812 году поход Наполеона в Россию закончился крахом и гибелью его «Великой Армии». Ответные заграничные походы союзников против Наполеона, завершившиеся в 1814–1815 годах в Париже, принесли Александру I славу «нового Агамемнона», а Петербургской Империи – военное и, отчасти, политическое доминирование в Европе на треть века. Именно в это время, по словам современников, в Европе «ни одна пушка не смела выстрелить без воли русского царя». По инициативе Александра I, по итогам победы над Наполеоном победившие державы разделили Европу и создали реакционный «Священный Союз» – «союз императоров против народов», целью которого была борьба с революционным движением.

Господство Российской империи в Европе продолжилось и завершилось и при Николае I (1825–1855) – императоре, повсюду неистово боровшимся с «революционной заразой» и продолжившим политику агрессии и завоеваний (при нём был окончательно «огнём, железом и кровью», завоёван свободолюбивый Кавказ). Россия претендовала на лавры «освободительницы» славянских народов Балкан от ига Османской и Австро-Венгерской Империй – с тем, чтобы подчинить их Империи Петербургской!

Эпоха Николая I – апогей и начало заката Петербургской империи, её военно-политической гегемонии в Европе. В это время Россия выступала как высший арбитр в Европе, мировой «жандарм» (подавивший в 1849 году, посредством интервенции, революцию в Венгрии), обращалась с прусским и австрийским императорами и с турецким султаном как со своими вассалами. С 1815 по 1853 годы России являлась мощнейшей военной державой Европы – «жандармом» с миллионной армией, готовой завоёвывать новые земли и кровью подавлять любые восстания и революции. Однако постоянная наглая российская экспансия и поддержка ею сил европейской реакции сплотила европейские народы против Петербурга, что, вместе с нарастающим отставанием России и загниванием имперского режима, закончилось закономерным и справедливым крахом русских в Крымской войне.

Крымская война показала и международную изоляцию России, и её чудовищную (накапливающуюся веками) тотальную отсталость: социальную, культурную, экономическую, техническую, военную. Разгром под Севастополем означал фиаско претензий Петербурга на мировое господство, положил конец его агрессии, останавливал дальнейшее расширение границ России на юге и западе, существенно пошатнув престиж Империи внутри страны (что повлекло за собой неизбежные реформы). Только через сто лет – после победы во Второй мировой войне – Российская Империя (под именем Советского Союза) вновь на треть века вернёт себе мировое могущество, которым обладала в период от наполеоновских войн до Крымской войны.

После этого общего взгляда на сущность и динамику внешней политики Петербургской Империи, остановимся вкратце на её основных направлениях.

Прежде всего, в этот период, казалось бы, был окончательно решён многовековой спор между Москвой и Вильно (а затем между Петербургом и Варшавой). Весь XVIII век усиливалась зависимость от России слабеющей Речи Посполитой (в которую то и дело вводились русские войска и в которой ставились на престол короли – русские ставленники и марионетки). Затем последовали три раздела Польско-Литовско-Русского государства: 1772, 1793 и 1795 годов. В них, помимо России, приняли участие Австрия и Пруссия, но всё же львиная доля отошла к Петербургской Империи. Последний раздел уничтожил государственность Речи Посполитой. А после войн с Наполеоном, к России отошла и Варшава (как до того: украинские, белорусские, литовские и многие исконно польские земли).

Речь Посполитая, веками противостоявшая Московской Руси и Петербургской России и оспаривавшая у неё киевское историческое наследство, перестала существовать, а на захваченных землях началась политика жёсткой насильственной русификации (с запрещением католической веры, униатства и польского языка). Однако, парадоксальным образом, оккупированные и поглощённые Россией польские, литовские, белорусские, украинские земли оказались «пороховой бочкой» под Империей, тем «куском» добычи, который Петербург так и не сумел переварить. Трижды: в 1794, 1830–1831 и 1863–1864 годах – на этих землях происходили грандиозные восстания, вспыхивала героическая партизанская борьба, потопленная в крови русскими карателями. Однако сохранялось постоянное подполье, выступавшее за возвращение независимости захваченных земель и восстановление Речи Посполитой в границах 1772 года, существовала и обширная польская и литовско-русская эмиграция на Западе. Поляки и литовцы уповали на помощь Европы против русских захватчиков, участвуя то в наполеоновских войнах (на стороне Бонапарта, сулившего возродить их государство), то во всех европейских революциях. Однако западные державы ограничивались лишь сочувственными и прочувствованными декларациями о поддержке борющихся и восстающих поляков, литовцев, украинцев и белоруссов, и каждый раз цинично «сдавали» их Петербургу, используя «польский вопрос» как разменную карту в своих внешнеполитических играх. Тысячи повстанцев и подпольщиков были убиты и повешены, десятки тысяч – сосланы в Сибирь. Тем не менее, как показала история, победа Петербурга была не бесспорной и не окончательной.

Помимо «польского» вопроса, важное, место во внешней политике России на Западе играли «французский» и «немецкий» вопросы. В конце XVIII – начале XIX веков Россия боролась против Франции (сначала революционной, а затем наполеоновско-имперской), как правило, ориентировалась на Англию (хотя конкурировала с ней на рынках Востока: в Персии, Средней Азии, Афганистане, Индии и Турции) и поддерживала обширную, но слабеющую Австро-Венгрию в противовес опасно усиливающейся Пруссии (однако, конкурируя с Австрией за влияние на балканские народы).

В Семилетней войне (1756–1763) – «мировой войне» XVIII века (военные действия велись в Америке, Африке, Индии и Европе) Россия участвовала на стороне коалиции Франции, Австрии, Саксонии и Швеции против Пруссии и Англии. В сущности, русские войска, потерявшие в этой войне полтораста тысяч человек и одержавшие ряд громких, но ненужных побед над пруссаками, сражались за чужие интересы, абсолютно чуждые не только русскому народу (который никто никогда не спрашивал), но даже и Петербургской Империи. Война принесла России славу, но также и огромные людские потери и экономический упадок. И лишь новый император Пётр III, сменивший умершую легкомысленную Елизавету на петербургском троне, сумел принять мудрое решение о выходе России из этой войны. В этом, как и во многих других случаях, могучие вооружённые силы России вновь оказались игрушкой в руках европейских держав, использующих милитаристский потенциал Империи в своих интересах. По верному замечанию Б. Кагарлицкого: «Периферийное положение Петербургской империи делало её заложницей чужих конфликтов и заставляло её расплачиваться кровью своих солдат за «экономически неизбежные» международные обязательства». Власть императоров4 престиж Империи и роскошь дворян (широко потреблявших европейские товары) оплачивалась каторжным крестьянским трудом и десятками тысяч солдатских жизней.

То же самое – только в намного больших размерах и с некоторой идейной (контрреволюционной) подоплёкой повторилось четверть века спустя, когда Россия оказалась с 1798 по 1814 годы втянута в войны (ведущиеся отчасти на английские деньги и в английских интересах) в качестве главной ударной силы четырёх антифранцузских коалиций. Потерпев ряд сокрушительных поражений от армии Наполеона в 1805–1807 годах (при Аустерлице, Фридланде и др.), император Александр I был вынужден признать свой разгром и подписать с «корсиканским чудовищем» Тильзитский мир (1807 г.). По условиям этого договора Россия присоединялась к объявленной французским повелителем «континентальной блокаде», разрывая политические и экономические отношения с Англией (что поставило русскую экономику на грань краха, разорило множество русских помещиков, вывозивших ранее зерно в Британию, и вызвало всеобщее недовольство царём в стране). «Горькую пилюлю» унижения и поражения лишь отчасти подсластил произведённый в Тильзите раздел Европы между Наполеоном и Александром I (во многом напоминающий раздел Европы между Гитлером и Сталиным в 1939 году). По этому разделу Западная Европа отдавалась Франции, а Восточная – России. По итогам этого раздела Россия в 1806–1812 годах начала агрессию против Османской Империи, отвоевав у неё Бессарабию, а в 1808–1809 годах напала на Швецию, оккупировав Финляндию; с тех пор Великое княжество Финляндское вплоть до 1917 года, являлось автономной частью Петербургской Империи.

Впрочем, Александр I и не думал на деле соблюдать условия Тильзитского договора об участии России в «континентальной блокаде», что привело к нападению рассерженного Наполеона на Россию в 1812 году, ставшему роковым для великого французского императора и поменявшему расклад сил в Европе. Сокрушив военную мощь Наполеона, Россия возглавила «Священный Союз» и на 35 лет стала военно-политическим гегемоном и «жандармом» Европы, уступающим только Британской Империи по влиянию. С санкции или при прямом участии России были подавлены революции в Испании и в Италии в 1820-е годы, польское восстание 1830–1831 годов (впрочем, оно помешало Николаю I бросить свою армию на подавление революции 1830 года во Франции и Бельгии), революция в Венгрии 1848–1849 годов (куда была введена полуторостотысячная русская армия). «Священный Союз» провозгласил «право интервенции» во имя священного «принципа легитимизма», что означало возможность введения войск европейских держав в любую страну, охваченную революцию. Россия являлась вдохновительницей и главной участницей этих постыдных интервенций.

Однако, при всей важности западного направления во внешней политике России XVIII–XIX веков (и «польского», «шведского», «германского», «французского» вопросов), начиная с эпохи Екатерины II и вплоть до Первой мировой войны, главным и определяющим стало иное направление, связанное со взаимоотношениями России с пришедшей в упадок Османской Империей. В ходе кровопролитных войн 1768–1774 и 1787–1791 годов Россия захватила Северное Причерноморье, а в 1783 году оккупировала своими войсками татарский Крым, уничтожив Крымское ханство и начав массовое выселение жителей полуострова и его колонизацию русскими.

Однако цели Российской Империи простирались намного дальше выхода к Чёрному морю и уничтожения Крымского ханства. Планировалось немедленно уничтожить Османскую Империю, захватить Балканы и Стамбул, объединив под скипетром петербургского императора всех славян и всех православных. Захват Стамбула и стратегически важных проливов Босфора и Дарданелл стали определяющим и главным направлением всей внешней политики России в 1770–1917 годах (в конечном счёте, именно этот фактор и эти экспансионистские притязания привели Россию к участию в Первой мировой войне). Эта задача казалось несложной (учитывая ослабление Османской империи) и была обусловлена как религиозно, идейно-символически (вернуть Константинополь, центр православия, изгнав «неверных» и оказав помощь «братьям-славянам»; «ударить в колокол в Царьграде» призывали и поэт Ф.И. Тютчев, и писатель Ф.М. Достоевский, и славянофилы), так и геополитически-экономически: выход через проливы в Средиземное море позволял вывозить этим путём российское зерно на европейские рынки и давал могучему военному черноморскому флоту России вырваться на стратегический простор.

Екатериной II был разработан масштабный «греческий проект»: её второй внук был назван Константином, ему дали кормилицу-гречанку, а на его рождение выпустили монету с изображением храма Святой Софии в Константинополе. Планировалось, что Константин станет императором возрождённой греческой империи и верным вассалом своего старшего брата российского императора Александра. «Греческий проект» был идеологически обоснован и подкреплён военными приготовлениями России к окончательной агрессии против Турции. Однако другие европейские державы (прежде всего, Англия), в целях сохранения равновесия сил в Европе, ни тогда, ни позднее, не позволили России полностью уничтожить Турцию (используя дипломатические, военные и экономические рычаги). Это противодействие христианских держав российским планам военной экспансии и уничтожения мусульманской Турции, её расчленения и оккупации, вызвало настоящее смущение умов среди власть имущих в России, положив начало, по словам историка Андрея Зорина, «мифологии всемирного заговора против России» – мифологии, столь характерной для всей последующей российской истории.

Тем не менее завоевание русскими турецких территорий продолжалось. В 1783–1801 годах Россией была захвачена Грузия, а в 1812 году – Бессарабия. В ходе войн с Османской Империей и Персией (в 1804–1813, 1826–1828 годах) Россия захватила Дагестан, Азербайджан и Армению, овладела устьем Дуная.

Проблема наследия ослабевшей Османской империи, именуемой императором Николаем I не иначе, как «больным человеком» (нуждающимся в скорейшей «эвтаназии»), получила название «Восточного вопроса», определявшего всю внешнюю политику России (а порой даже заставлявшую её, в нарушение «священного принципа легитимизма», но, исходя из своих имперских интересов, поддерживать «нелигитимные» революционные антитурецкие восстания – как революцию в Греции в 1820-ых годах). Пиком наступления Петербургской империи на Турцию стали 1830-ые годы, когда султан, фактически, признал себя вассалом Николая I, урезал суверенитет Турции в пользу петербургского императора, оказался в военной зависимости от него и был обязан, по первому требованию Петербурга, закрывать проливы для чужих военных эскадр.

Однако помощь Англии спасла Турцию от полного завоевания русскими и утраты национальной независимости. В 1853 году Николай I, решив покончить с «Восточным вопросом» и с «больным человеком» одним ударом и повторить с Османской империей то, что было столь ловко проделано при разделах Речи Посполитой, предложил Великобритании разделить Турцию (с передачей России Балкан, Валахии и Стамбула, а Англии – Египта и Крита). Англия отказалась от этого, и Россия вдруг столкнулась с объединением большинства европейских держав (даже таких вечных соперниц – как Англия и Франция), решительно выступивших против её агрессии. У «больного человека» оказалось неожиданно много здоровых защитников. Столкнувшись в 1853 году не только с ослабевшей Турцией, но и с коалицией Англии, Франции и Пьемонта, Петербургская империя была наголову разгромлена в Крымской войне. Это положило конец её гегемонии и экспансии в Европе, но не стремлению к захвату Балкан и проливов. Именно это упорное стремление продолжало определять внешнюю политику Российской Империи следующие полвека.

Основные задачи внешней политики России были ярко и отчётливо сформулированы в 1849 году знаменитым поэтом и крупным дипломатом Ф.И. Тютчевым, выразившим общее настроение и далеко идущие планы имперских правителей. Тютчев писал: «Россия защищает не собственные интересы, а великий принцип власти… Но если власть (на Западе) окажется неспособной к дальнейшему существованию, Россия будет обязана во имя того же принципа взять власть в свои руки…» Лишь два факта могли, по убеждению Тютчева, «открыть Европе новую эру. Эти два факта суть: 1) окончательное образование великой православной Империи, законной Империи Востока, одним словом, России будущего, осуществлённое поглощением Австрии и возвращением Константинополя; 2) воссоединение двух церквей, восточной и западной. Эти два факта, по правде сказать, составляют один: православный император в Константинополе, повелитель и покровитель Италии и Рима; православный папа в Риме, подданный императора». В этих словах предельно чётко сформулирована доктрина и стратегия внешней политики России в XVIII–XIX веках: воссоединение всех христиан во всемирной империи русского государя, переносящего свою столицу с берегов Балтики на берега Босфора, в Константинополь и подчиняющего своей власти всю Европу. Как известно, этим планам в полной мере не было дано осуществиться из-за упорного сопротивления европейских народов и разгрома России в Крымской войне.

Однако, потерпев временную (хотя и весьма ощутимую!) неудачу на юго-западе, Российская империя продолжила стремительную экспансию на юге и востоке, захватывая огромные земли и заполняя рынки Азии своими, пусть низкокачественными, но зато недорогими промышленными товарами.

В царствование Екатерины II начинается завоевание Кавказа и страшная столетняя Кавказская война (как мы теперь знаем, отнюдь не последняя, в истории России), растянувшаяся до 1864 года. Начиная с восстания вольнолюбивых горцев во главе с шейхом Мансуром в 1785 году, война русских захватчиков с жителями Кавказа приняла необычайно упорный и ожесточённый характер. Мощь военной машины империи столкнулась с разрозненным, но упорным сопротивлением свободолюбивых горцев. В этой войне на стороне ведущих партизанскую борьбу горцев были энтузиазм исламской веры, прекрасное знание горной местности, умелое владение тактикой партизанской войны и поддержка со стороны Турции, а на стороне русских войск – численный перевес и явное превосходство в дисциплине и вооружении, а также переманивание (путём подкупов и посулов) на свою сторону некоторых горских князей.

Весь XIX век Россия держала на Кавказе сто-двухсоттысячную армию. Эта армия проводила тактику «выжженной земли»: уничтожала сёла, вырубала просеки в лесах, строила крепости и дороги, массово переселяла кавказцев в другие районы России. Кавказская война ярко запечатлелась во всём своём трагизме в русской литературе: в произведениях А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова и Л.Н. Толстого. Итогом Кавказской войны было опустошение и запустение Кавказа: часть населения была перебита, часть насильно переселена в далёкие степи, около миллиона горцев бежали в Турцию, спасаясь от оккупантов. России это завоевание стоило примерно двести тысяч погибших солдат. Но и завоёванный Кавказ, также, как и гордая Польша, стал «пороховой бочкой» в составе Российской империи, время от времени вспыхивая пожарами восстаний. Искры сопротивления не переставали тлеть в Дагестане и Чечне и в конце XIX – начале XX веков.

Впечатляющих масштабов достигла экспансия России на Тихом океане и в Средней Азии. В 1858–1860 годах Петербургская империя, воспользовавшись ослаблением Китая, захватила Приамурье и Уссурийский край. При Екатерине II начинается покорение русскими Северной Америки. Этим занялась Русско-Американская кампания. Россия захватила Аляску и часть восточного побережья Северной Америки. Однако на этих огромных и богатых землях находилось всего около шестисот русских колонистов, разбросанных по просторам Русской Америки. По словам Б. Кагарлицкого: «События Крымской войны в полной мере выявили неспособность России защищать свои американские владения и подготовили их передачу Соединённым Штатам». В 1868 году Аляска и другие владения России в Новом Свете были проданы США за 7,2 миллиона долларов. (Чуть позже там найдут колоссальные запасы золота и нефти).

Куда успешнее происходила агрессия Российской империи в Средней Азии. С 1850-ых годов до 1892 года русские войска захватили Казахстан и Среднюю Азию. В 1868 году был взят Самарканд, в 1873 году – Хива, в 1876 году – Фергана, в 1892 году – Памир. Русские отряды сжигали и безжалостно грабили города, истребляли население, оказывающее им сопротивление. В эти завоёванные земли хлынули русские колонисты и товары. Впрочем, столкнувшись в Афганистане, Персии, Средней Азии и на подступах к Индии с английскими купцами и военными, Российская империя была принуждена ограничить свою экспансию, разделив с Британской Империей (не без ожесточённых споров) сферы влияния.

Англии были предоставлены гарантии отказа Петербурга от завоевания Индии – главной «жемчужины» Британской короны. Средняя Азия была признана «вотчиной» России, а Персия и Афганистан поделены между двумя империалистическими державами в политическом и экономическом отношении (на юге владычествовала Англия, на севере доминировала Россия). В конце XIX века начинается активная экспансия России в Северном Китае (колонизация Маньчжурии) и происходит захват Россией Курильских островов у Японии (эти агрессивные действия Петербурга вскоре привели к войне с Японией).

Описывая колонизацию Россией Средней Азии, Б. Кагарлицкий отмечает: «Тип экспансии менялся. Ранее московская и петербургская власть стремилась любую завоёванную территорию сделать Россией. Теперь же Туркестан превращается в колонию, организованную в значительной мере по образцу Британской Индии, со своими «туземными элитами», чётким разделением на европейское и мусульманское общества, сосуществующие параллельно друг с другом».

Будучи полуколонией Запада (зависимой от него экономически, культурно, технологически и, во многом, политически), Российская Империя стремилась к созданию собственных колоний на Востоке. В конце XIX века, в правление Александра III, получившего льстивое прозвище «Царь-Миротворец», Российская империя приостанавливает непрерывные войны и всячески выступает за сохранение мира, равновесия и существующего положения вещей и границ.

Если не считать Балкан и Стамбула в Европе и Маньчжурии в Азии, Российская империя отныне не стремится к дальнейшим захватам и желает лишь удержать колоссальные завоёванные территории.

Однако нарастающее отставание от Европы и рост социальных и национальных противоречий внутри страны подтолкнули Россию к «маленькой победоносной войне» и привели империю к закономерным результатам: к сокрушительным разгромам в войне с Японией (в 1904–1905 годах) и в Первой мировой войне (1914–1918 годов), и, как следствие, к революциям, распаду и крушению огромной, но лоскутной и непрочной державы.