РОКОВАЯ ТЕНЬ ЧЕ ГЕВАРЫ
РОКОВАЯ ТЕНЬ ЧЕ ГЕВАРЫ
Американский журналист Дэвид Льюис, специально занимавшийся проблемой сексуального шпионажа разведывательных структур всего мира, посвятил одно из своих исследований деятельности КГБ бывшего Советского Союза. В частности, проведённое им расследование приоткрывает завесу над тайной гибели известного латиноамериканского революционера Че Гевары. Согласно Д. Льюису, роковую роль в его смерти сыграла белокурая красотка, агент КГБ Лаура Мартинес. Случай с ней вошёл в историю шпионажа отчасти как парадоксальный пример того, как секс-агент спецслужб, добившийся близости и доверия «железного» товарища Че, смогла одним ударом нанести поражение революционному движению в Латинской Америке. Че Гевара так и умер, не узнав ужасной правды о том, что его любовница и друг являлась агентом КГБ, сообщавшим о каждом его шаге в Москву и наконец выдавшим его боливийским властям по приказу её советских хозяев.
Лаура родилась 19 ноября 1937 года в Аргентине в семье немецкого профессора, убеждённого коммуниста. Настоящее имя Лауры — Хейди Тамара Бунке. В 1952 году Тамара отправилась в Восточную Германию. Она закончила сталинштадтскую школу языкознания, затем поступила в Гумбольдтский университет. Ещё в школе Тамара вступила в компартию. Вскоре её как потенциального агента для работы в Латинской Америке взяла на заметку служба разведки Восточной Германии, работавшая в тесном сотрудничестве с КГБ. Официальное предложение стать агентом не заставило себя ждать. Возможность хорошо заработать, авантюрный склад ума и преданность марксизму сделали выбор Тамары более чем осознанным. Как и положено, в одном из учебных разведывательных центров она прошла курс тайной работы и подрывной деятельности. В 1959 году, будучи ещё студенткой университета (она изучала аптечное дело), Тамара получила своё первое и главное задание.
Её вызвали в штаб-квартиру восточногерманской разведывательной службы, на углу Вильгельм Пикштрассе и Роза Люксембургплац, и сообщили, что правая рука Фиделя Кастро, Че Гевара, прибыл в Берлин, чтобы выторговать кредит для своего правительства. Деньги должны пройти через Кубинский национальный банк, президентом которого и являлся Че Гевара. В скором времени эти деньги должны были превратиться ещё в один оружейный арсенал.
Опасаясь усиления кубинского влияния в странах Латинской Америки, КГБ решил не выпускать из поля зрения ни одной сколь-нибудь серьёзной акции Кастро и его сподвижников. В соответствии с этим комитет приказал окружить всех кубинских лидеров своими осведомителями. Одним из таких агентов должна была стать Тамара. Ей вменялось в обязанность во время визита Че в Восточную Германию сблизиться с ним — и чем ближе, тем лучше.
Подобно большинству юных коммунисток, Тамара являлась пылкой поклонницей кубинских революционеров и особенно героического Че. Ей не нужно было играть роль фанатки — при виде Че её глаза сияли, как у невесты перед женихом. Че сообщили, что Тамара является экспертом по делам Латинской Америки и к тому же блестящим лингвистом, в совершенстве владеющим немецким и испанским и, следовательно, она сможет помочь ему в его переговорах.
Не только Тамаре это неожиданное знакомство доставило удовольствие. Че, подобно большинству мужчин, не устоял перед хорошенькой жизнерадостной женщиной. Через несколько часов после знакомства Тамара и Че стали любовниками.
Когда Тамара доложила начальству о сделанном, её руководители поняли, что сделали правильный ход. Оставалось развить и закрепить успех задуманной акции. Тамару вызвали в Москву на курсы повышения квалификации. В 1961 году она вылетела на Кубу и возобновила отношения с Че. Благодаря его влиянию она получила место в Гаванском университете, позже перешла в министерство просвещения и стала офицером кубинской женской милиции. Всё это время от неё в Москву поступали регулярные донесения.
В 1964 году она предупредила КГБ, что Че вскоре покинет Кубу и отправится в Боливию разворачивать повстанческое движение. Этой стране была уготована роль второй Кубы. В Москве на сообщение Тамары отреагировали немедленно. Ей приказали перебраться в Боливию, устроиться на работу и создать секретное прикрытие в ожидании прибытия Че. Тамару снабдили фальшивым паспортом, по которому она значилась как Лаура Гуттиеррез Бауэр, полуаргентинка, полунемка.
Лаура обосновалась в городе Ла-Пас и встала на учёт в фармацевтическом училище при Универсидад Майор де Сан-Андрес, ведущем высшем учебном заведении Боливии. На расспросы своих новых друзей о том, почему она покинула Буэнос-Айрес ради провинциального Боливийского университета, Лаура намекала на бурный, но несчастливый роман с одним из высокопоставленных чиновников.
Доверчивые провинциалы, воспитанные на «мыльных операх», легко поддавались очарованию тонкой столичной штучки. Журналист Гонзало Лопес Муньос, так хорошо знавший Лауру, запомнил её «симпатичной, живой и умной, необыкновенно уравновешенной». Отдавая должное пристрастиям того времени, она выказывала приверженность богемному образу жизни, общалась с художниками, писателями, журналистами, но при этом никогда не отказывалась от приглашения на великосветские званые вечера, где собирались политики, дипломаты, военные. Вышеупомянутый журналист тем не менее заметил, что она никогда не вмешивалась в дискуссии о политике.
Вскоре благодаря протекции Лаура получила работу в пресс-офисе президента Боливии. Часть сотрудниц этого учреждения составляли ядро местного нудистского клуба, под прикрытием которого происходили закрытые оргии. Лаура стала активной участницей этих вечеринок. Её отчёты в Москву обогатились новыми данными о многих влиятельных чиновниках и бизнесменах, которых она тем или иным способом сумела расположить к себе и разговорить.
В 1966 году КГБ приказал Лауре принять боливийское гражданство, чтобы она могла более свободно передвигаться по стране. Она вышла замуж за гражданина Боливии, некоего Антонио Мартинеса. Впрочем, в том же году, как только Че появился в Боливии, Лаура развелась и, используя старые связи, стала активно отслеживать каналы, по которым агенты Че Гевары осуществляли координацию своей деятельности. Вскоре Лаура имела информацию примерно о двухстах агентах Че Гевары. Увлечение народной музыкой было удобным предлогом для поездок в самые отдалённые уголки Боливии. Именно там, в джунглях, революционеры создавали свои базы.
Че появился в Ла-Пасе в ноябре, совершив окольное путешествие через Прагу, Цюрих и Дакар при помощи нескольких поддельных паспортов. По прибытии в Ла-Пас он получил от Лауры новые документы, по которым он значился американским социологом, занятым исследовательской работой. С этой искусной фальшивкой Че добрался до первого лагеря партизан, созданного при помощи Тани (новое кодовое имя Тамары-Лауры) и Боливийской коммунистической партии под видом заброшенного скотоводческого ранчо на Манкаяке, близ города нефтяников Канири. На Манкаяке к Че присоединились другие кубинцы.
Под псевдонимом Рамон Че принялся за создание своей подпольной армии. Он строил полевые склады оружия, тайные лагеря, тренировочные полигоны и даже развернул полевой госпиталь.
Вскоре боливийские власти стали всерьёз опасаться осуществления в их стране кубинского сценария: хорошо организованные рейды партизан Че Гевары создавали ему славу неуязвимого народного героя. Число сторонников Че росло. С помощью инструкторов ЦРУ правительство Боливии в короткие сроки смогло создать мобильные, хорошо вооружённые контрповстанческие силы. Через считанные месяцы к контрудару было готово восемьсот бойцов, обученных американскими ветеранами корейской и вьетнамской войн ведению военных действий в условиях джунглей. Несмотря на столь грозное противостояние, армия Че продолжала пожинать значительные успехи на военном и политическом поприще. Его армия получала финансовую поддержку из московских фондов через Боливийскую коммунистическую партию, а также от рэкета по отношению к местным промышленникам. Откупная, назначенная Че, равнялась ни много ни мало 25000 долларов.
И всё это время опасную и кочевую жизнь с Че делила Таня, которая жила и сражалась с ним бок о бок. Позже оставшиеся в живых соратники Че вспоминали, что никогда он не был так счастлив, полон надежд на будущее. Таня буквально стала тенью товарища Че.
В то время как Че добивался определённого успеха, организовывая студенческие волнения и акции неповиновения властям, нападая на армейские посты и уничтожая склады боеприпасов, в руководстве КГБ всё более росла озабоченность ситуацией. Их пугало то, что Че, исповедовавший кастровскую разновидность марксизма, расходящуюся по ряду принципиальных вопросов с советской внешней политикой, приведёт Боливию под контроль Кастро. Этот процесс мог перекинуться и на другие страны Латинской Америки, созревшие для революции по методу Гевары. Москва могла потерять важнейшую сферу своего влияния. В руководстве КГБ было принято решение расправиться с Че при помощи законной боливийской власти. Ореол очередного мученика устраивал Москву больше, нежели живой непредсказуемый герой. Таня получила приказ предать человека, которого любила и делу которого со всей искренностью романтика-революционера отдала несколько лет жизни.
В начале марта 1967 года Таня пробралась через джунгли к одному из наиболее важных и секретных лагерей Че. Она вела с собой двух важных эмиссаров от Фиделя Кастро — французского писателя Режи Дебре и аргентинского офицера связи. Прибыв на плацдарм они выяснили, что несколькими неделями ранее Че с небольшой группой бойцов отправился в разведывательный рейд. Таня прождала Че до 21 марта. Это был последний день для её исчезновения из лагеря перед запланированным налётом на него правительственных войск. Места расположения всех важнейших опорных пунктов партизан, а также агентурная сеть кубинцев была заблаговременно выдана Таней правительственной разведке. В условленный срок подпольные арсеналы и полевые склады были захвачены, базы повстанцев атакованы в самых уязвимых точках. Боевой дух партизан был сломлен. Самого Че захватили 8 октября, раненного, и вскоре хладнокровно добили.
О Тане сообщалось, что вскоре после своего мартовского визита в лагерь она попала в засаду и погибла в ходе перестрелки. Позже западными спецслужбами было установлено, что «партизанка Таня», посмертно прославленная пропагандой Кубы, смогла нелегально покинуть Боливию и добраться до Москвы. Это был один из редчайших случаев, когда «ласточка» вернулась в родное гнездо и её приняли.
В конце лета 1997 года в джунглях было обнаружено место предполагаемого захоронения товарища Че. Его останки были переправлены на родину и погребены с соответствующими почестями.