ЖАВОРОНОК

ЖАВОРОНОК

Одним из самых блестящих агентов французской разведки в Первую мировую войну была Марта Рише. Муж этой красивой молодой женщины погиб на фронте в первый год войны, после чего она несколько раз безуспешно пыталась стать военной лётчицей. С Мартой познакомился начальник французской военной контрразведки капитан Ладу. Он вскоре и убедил её пойти в контрразведку, хотя вначале не особенно доверял своей молодой (ей исполнилось всего двадцать лет) подчинённой.

Первое задание Рише окончилось полной неудачей. Её направили в Швецию с целью устроиться на работу к немцам. Но германская разведка сразу же заподозрила в очаровательной молодой даме агента французского Второго бюро (контрразведка), и Марте пришлось спешно вернуться в Париж.

Эта неудача не разочаровала капитана Ладу, и летом 1916 года он дал Марте Рише не только конспиративную кличку Жаворонок, но и очередное задание. Она отправилась в испанский курортный городок Сан-Себастьян. Испания придерживалась нейтралитета, и состоятельные туристы из воевавших стран охотно приезжали сюда отдохнуть от военных тягот. Марта приняла свою девичью фамилию Бетенфельд, которая звучала по-немецки.

В то время в Испании располагался крупный немецкий разведывательный центр, во главе которого стояли посол, военный атташе фон Капле и военно-морской атташе фон Крон. У немцев существовала жёсткая иерархия сотрудников специальных служб. На следующей после высшего руководства ступени этой иерархии располагались офицеры немецкой армии и флота и гражданские лица, также исключительно немцы. Ступенью ниже стояли агенты-вербовщики, которых называли «секретарями». Больше всех, естественно, было агентов-осведомителей, в основном испанцев. Немцы не очень доверяли той информации, которую они поставляли. Более того, немцы считали, что многие осведомители работали и на разведки Антанты.

Нельзя сказать, чтобы скептическое отношение немцев к осведомителям было необоснованным. По мере ухудшения военного положения Германии информация осведомителей становилась всё более тенденциозной. Они старались представить своим хозяевам те сведения, которые им было бы приятно услышать, но зачастую имевшие мало общего с реальностью. Так, весной 1918 года в одном сообщении о результатах воздушного налёта на Париж говорилось, что в городе насчитывалось 600 убитых и миллион раненых.

Кроме этой иерархии сотрудников разведки были ещё шпионы, время от времени выполнявшие специальные задания.

Помимо шпионажа немецкий разведцентр занимался диверсионной деятельностью. Например, во Франции планировались операции по отравлению продовольствия, заражению скота, взрывам электростанций и военных заводов.

Основными противниками немецких разведчиков в Испании были англичане. Прогулочные яхты, принадлежавшие британцам, часто служили наблюдательными пунктами, с которых разведчики следили за прибытием немецких подводных лодок в Испанию для дозаправки горючим.

Англичане подкупили крупнейшего контрабандиста Южной Испании, и его люди также наблюдали за немецкими субмаринами. За этого контрабандиста развернулась нешуточная борьба: немцы решили переманить его на свою сторону, для этого они даже прислали из Гамбурга некую весьма сексуальную юную особу. Англичане с тревогой наблюдали за бурным развитием романа между контрабандистом и обольстительной немкой. Но в конце концов план немцев провалился: гамбургская прелестница обиделась — сумма в 10000 песет, которые ей подарил контрабандист, показалась ей смехотворной. Взбешённая, она наградила бывшего любовника парой пощёчин, и он вернулся из Мадрида весь поцарапанный и с твёрдым намерением сотрудничать только с англичанами.

Заветной мечтой англичан было внедрение своего агента в немецкий разведцентр, но до сих пор им это не удавалось. Теперь эта задача была поставлена перед Мартой Рише.

В Сан-Себастьяне Марта регулярно посещала казино. Там она вскоре познакомилась с одним немцем, который однажды представил её германскому морскому офицеру, назвавшемуся Стефаном. Узнав, что очаровательная француженка нуждается в деньгах, Стефан при следующей встрече предложил ей работать на немецкую разведку. Марта согласилась, но при этом потребовала хорошего вознаграждения за свои услуги и личной встречи с начальником Стефана.

Эта встреча состоялась рано утром на пляже. Марта увидела высокого худощавого немца в тёмных очках, он посадил её в свой роскошный автомобиль и повёз кататься по городу. Кроме того, он вручил Марте конверт с 3000 песет и список вопросов о противовоздушной обороне Парижа и настроении парижан. Марта также получила специальное перо с серебристо-чёрными шариками, из которых при растворении в воде получались симпатические чернила новейшей разработки. Немец передал ей конспиративный адрес в Мадриде, по которому следовало направлять сведения. На этом их встреча закончилась.

Высокий худой немец был бароном фон Кроном, военно-морским атташе в Мадриде и одним из руководителей немецкого разведцентра. Таким образом, Марта вполне успешно начала выполнять своё задание. В Париже она рассказала о своих успехах, и Ладу взялся лично проконтролировать, чтобы письмо было отправлено по конспиративному адресу.

Вернувшись из Парижа в Испанию, Марта уже на пограничной станции встретила фон Крона, который сказал, что её письмо почему-то не пришло. Как именно французская разведка занималась его отправкой, остаётся только догадываться. Но, к счастью, фон Крон не очень обеспокоился этим фактом, поскольку он всё же получил от Марты ценную, с его точки зрения, информацию. Кроме того, пятидесятилетний барон был очарован своей молодой спутницей, которая вскоре стала его любовницей.

Фон Крон снял для Марты в Мадриде фешенебельную квартиру на улице Баркильо. Морской атташе иногда даже принимал в ней своих агентов. Вместе с ним Марта отправилась на юг Испании, в Кадис. Немцы намеревались установить контакты с вождями марокканских племён, которые постоянно враждовали с французами. Однажды Марта подслушала из соседней комнаты через окно фрагменты разговора фон Крона с каким-то незнакомцем. Она смогла расслышать только, как он сообщил точное место в испанских территориальных водах, где шесть лодок будут ждать транспорт. Марта немедленно отправила в Париж письмо с изложением подслушанного разговора.

Позднее фон Крон решил направить Марту в Танжер с инструкциями для германской агентуры. Он передал ей пачку писчей бумаги, казавшуюся нераспечатанной. Но на самом деле едва ли не половина листов содержала написанный симпатическими чернилами текст.

Для поездки в Танжер необходимо было получить французскую и английскую визы. С первой у Марты особых проблем не возникло. А чтобы получить вторую, Марта рискнула и нанесла визит лично английскому консулу в Мадриде. Она сообщила ему, кто она, с какой целью отправляется в Танжер, а также пересказала подслушанные сведения о субмаринах. Консул немедленно дал ей визу.

В Танжере носильщик, который принёс вещи Марты в номер отеля, произнёс условный пароль «С-32» — под этим номером Рише значилась в картотеке агентов фон Крона. Получив пачку писчей бумаги, носильщик назначил Марте свидание на следующий день в портовой таможне. Но на встречу не пришёл… Англичане не дали немцам доставить оружие марокканским повстанцам.

К этому времени фон Крон настолько увлёкся своей юной подчинённой, что без особых оснований выдавал ей щедрое вознаграждение из казённых фондов. Вскоре он поручил Марте ещё одно важное задание. Ей предстояло отправиться в Аргентину с инструкциями действовавшим там германским агентам и с двумя термосами, в которых находились сельскохозяйственные вредители — долгоносики. Суть всей операции состояла в том, чтобы заразить долгоносиками пшеницу, отправлявшуюся из Аргентины в страны Антанты.

Марта сообщила об этом задании в Париж, и ей прислали помощника, лейтенанта Мари, с которым она встретилась уже на пароходе. Марта и лейтенант сначала утопили долгоносиков, а потом высушили их и перемешали с пшеницей, которую Марта везла с собой, чтобы кормить прожорливых жучков в дороге. Листы с инструкциями были отправлены в Париж, а вместо них Марта написала симпатическими чернилами какую-то абракадабру, после чего окунула бумагу в морскую воду. Прибыв в Буэнос-Айрес, она передала германскому морскому атташе Мюллеру термосы с трагически погибшими долгоносиками и бумаги, которые, как предупредила Марта, вымокли, когда вода залила её каюту через иллюминатор. Таким образом, спланированная фон Кроном операция закончилась полным провалом.

Марта Рише была инициативным агентом, но многие её предложения по непонятным причинам не были одобрены Вторым бюро. Позднее её работа на некоторое время прервалась тяжёлой автомобильной аварией, в которую она попала вместе с фон Кроном.

После аварии у Рише возник план, который должен был завершить работу её двойного агента. Однажды она потревожила Крона во время дневного сна, который был для него священным, и попросила денег. Он не захотел вставать, дал ей ключ от своего сейфа и сказал комбинацию цифр кодового замка. Марта хотела выкрасть списки немецкой агентуры в Испании.

В Сан-Себастьяне, куда Марта приехала с фон Кроном, она познакомилась с одним дезертиром из французской армии, которого она надеялась использовать в своих целях. Барону Марта сказала, что намерена завербовать этого француза. Однако её расчёты не оправдались. Француз познакомил Марту со своими приятелями, которые пригласили её покататься на лодке, но выяснилось, что они агенты немецкого посла или военного атташе.

Марта быстро поняла, чем ей грозит такая прогулка, и опрокинула лодку. Несмотря на травмы после недавней аварии, ей удалось добраться до берега. Оказавшись на суше, она попросила доставить её в отель «Континенталь», который принадлежал француженке и был закрыт для немцев. Марта позвонила фон Крону и сказала, что ей нужно на несколько дней задержаться в отеле из-за того, что она во время плавания повредила плечо. Барон ответил, что он должен ненадолго уехать. Воспользовавшись этим, Марта сказала, что она навестит друзей, а на самом деле отправилась в Париж.

Во французской столице она подробно изложила капитану Ладу свой план изъятия содержимого сейфа барона. Для этого ей требовалось сильное снотворное и помощник, который стоял бы в условленное время под окнами фон Крона, чтобы принять похищенные документы.

Ладу не хотел утверждать её план, ссылаясь на слишком высокий риск. Но после долгих уговоров на следующий день согласился и передал Марте несколько пакетиков со снотворным. Марта рассказала об этом одному своему приятелю, который также работал в разведке. Выслушав её рассказ, он высыпал содержимое двух пакетиков в бокал с пивом и преспокойно выпил его без всяких последствий. В этих пакетиках было что угодно, но только не снотворное.

На обратном пути Марта заметила за собой слежку, это были агенты фон Капле. Она сначала приехала в Сан-Себастьян, а потом направилась в Мадрид, причём на пути в испанскую столицу столкнулась с рядом проволочек, вызванных французским консульством.

Вскоре Рише назначил встречу новый руководитель французской разведки. При разговоре с ним она с удивлением выяснила, что он даже не знал её конспиративной клички… Это переполнило чашу терпения Марты, она решила срочно завершать свою миссию.

Сначала Марта открыто заявила фон Крону о своей службе во французской разведке. Бедолага был настолько ошарашен, что не смог придумать ничего лучше, чем попытаться с помощью испанского полицейского арестовать Марту по обвинению в шпионаже.

Эта попытка не удалась, и Марта направилась к немецкому послу, которому с наигранным возмущением продемонстрировала пачку адресованных ей любовных писем фон Крона, а заодно и назвала комбинацию сейфа военно-морского атташе… Тем самым она заставила посла поверить, что французам известна вся шпионская сеть, созданная бароном. После этого грандиозного представления, устроенного немецкому разведцентру, Марта отбыла во Францию.

В Париже Марту принял полковник Губэ, который сделал ей выговор за самовольное прекращение работы. Капитан Ладу к этому моменту был арестован по доносу одного из своих подчинённых по фамилии Ленуар. Позднее Ленуар был разоблачён как немецкий агент и казнён, а Ладу уже после окончания войны был оправдан судом. Он в отдельной книге описал историю Марты Рише, которая и сама после награждения её орденом в 1933 году выступила в печати с воспоминаниями о своей бурной деятельности.

В 1916–1917 годах во французской разведке сложилась, мягко говоря, странная ситуация. Это видно и из некоторых моментов приведённой выше истории с Мартой Рише. Приведём ещё ряд любопытных фактов.

Осенью 1917 года к власти пришло правительство Клемансо, которое начало кампанию чистки от предателей. В первую очередь от этой кампании пострадали рабочие и солдаты крайне левых убеждений, а также пацифисты. Была ужесточена цензура, полицейский контроль и режим на границах с нейтральными странами. Однако эта чистка практически не коснулась тех, кого принято называть «агентами влияния», которые очень часто стояли на пути многих французских разведчиков.

Приведём ещё один показательный в этом смысле случай. В Швейцарию дезертировал эльзасец Доминик Шуттер, служивший под началом некоего Рейнинга, шефа полиции одного из баварских городов. Швейцарский полицейский комиссар, по просьбе Рейнинга, всеми способами пытался принудить его вернуться в Германию, но безуспешно. Шуттера не вразумил даже карцер, куда его посадили сразу же по прибытии в Швейцарию. В конце концов, швейцарскому полицейскому пришлось освободить солдата, но он каждый день трижды должен был являться в полицию для регистрации.

Шуттера сразу же заметила французская разведка, тем более что его двоюродный брат уже сотрудничал с ней. Шуттер сообщил приметы более чем двадцати немецких шпионов. Он также сообщил сотруднику французской разведки Лаказу, что у него есть знакомый шофёр, который готов дезертировать и за 30000 марок привезти фотографии и личные карточки примерно 200 немецких агентов, работавших во Франции и Германии.

Однако, получив столь заманчивое предложение, в Париже некоторое время вообще никак на него не реагировали. А после нескольких повторных запросов из штаба ответили, что французским агентам следует договориться с шофёром не о похищении картотеки, а о взрыве виллы, в которой она находилась. Для этого даже была срочно доставлена специально изготовленная бомба. Немец сначала вообще отказался от столь странного предложения, но потом неохотно согласился.

В конечном счёте бредовая идея потерпела полное фиаско: шофёр предпочёл просто тихо бросить бомбу в Рейн. По всей вероятности, кого-то в штабе французской разведки это вполне устраивало. Доминику Шуттеру поручили опознавать пересекавших франко-швейцарскую границу германских агентов. Он опознал нескольких человек, но никто из них так и не был арестован французами. А вот самого Доминика Шуттера вскоре интернировали в лагерь для гражданских лиц. Причины всех этих странных шагов остались тайной.

Примечательна и дальнейшая жизнь капитана Ладу. Выйдя в отставку, он написал несколько книг о борьбе разведок в годы Первой мировой войны. В этих книгах не было ничего, что могло бы запятнать репутацию влиятельных лиц и создать ему новых врагов. Но умер Ладу при весьма подозрительных обстоятельствах. Его жена описывает это следующим образом.

В феврале 1933 года, вскоре после прихода нацистов к власти в Германии, Ладу получил письмо от берлинского корреспондента одной французской газеты. Этот корреспондент беседовал со знаменитой немецкой разведчицей времён Первой мировой войны, которую многие называли «фрау доктор». Ладу не раз писал о ней, и «фрау доктор» захотела лично встретиться со своим старым противником и рассказать ему, что в полученной им информации было истинным, а что — легендой. Теперь, мол, былые сражения стали историей, личных претензий друг к другу они не имели и было бы хорошо встретиться как двум профессионалам своего дела. Однако Ладу с насторожённостью отнёсся к предложению «фрау доктор» встретиться в Цюрихе.

На всякий случай он связался с одним из своих прежних начальников, продолжавшим работать во французской разведке. Ему это приглашение также показалось подозрительным, и он поручил одному из своих агентов в Германии выяснить, что скрывается за интересом, проявленным «фрау доктор» к Ладу.

Агент встретился с французским корреспондентом, через которого было передано приглашение. Тот первым делом выразил сожаление, что вообще вмешался в это дело. По его словам, «фрау доктор» отнюдь не порвала с секретной службой. Кроме того, она была нацисткой ещё со времён «пивного путча» 1923 года, и её разрыв с фашизмом, о котором многим было известно, был разыгран намеренно, чтобы замаскировать её возвращение к активной разведдеятельности. Получив подобное подтверждение своих опасений, Ладу отказался от встречи с «фрау доктор». Немаловажная деталь — этот французский корреспондент вскоре скончался при невыясненных обстоятельствах.

В начале марта 1933 года Ладу, который в то время находился в Ницце, получил пакет с двумя фотографиями «фрау доктор». Одна из них была сделана во времена Первой мировой войны, а другая — совсем недавно. Этот пакет Ладу обнаружил в ящике для писем примерно в три часа дня, хотя в это время почту не разносили, а на самом пакете не было почтового штемпеля.

На фотографиях имелись какие-то неразборчивые надписи, которые Ладу пытался с лупой в руке прочесть. Спустя несколько дней он заболел. Первоначальным диагнозом был грипп, но болезнь никак не проходила. Ладу говорил врачу, который был старым другом семьи, что его отравили по указанию «фрау доктор». То же самое он повторил в записке, адресованной одному из друзей. Через несколько дней Ладу перевезли в больницу. Теперь врачи обнаружили какое-то тяжёлое инфекционное заболевание, требовавшее операции, но он уже слишком ослабел и не мог её перенести. Ладу умер 20 апреля.

Вдова передала фотографии «фрау доктор» одному знакомому, работавшему в парижской полиции. Он пообещал отправить фотографии на исследование, и долгое время от него не было никаких известий. После настойчивых напоминаний мадам Ладу выслали копии этих фотоснимков и сообщили, что оригиналы сданы в архив.

Попытка мадам Ладу издать воспоминания мужа также не увенчалась особым успехом. Ей порекомендовали одного редактора, чтобы подготовить мемуары, которые не успел обработать сам Ладу. Вначале он охотно взялся за эту работу, но через некоторое время вернул мадам Ладу переданные ему материалы, однако в них не хватало одного отчёта из Голландии, посланного помощником Ладу. Редактор никак не смог объяснить его исчезновение.

Безусловно, вся эта история очень таинственна. Если германская разведка действительно виновна в смерти Ладу, то для чего ей это понадобилось? Чувство мести за проигранные пятнадцать лет назад бои на невидимом фронте, разумеется, не могло быть причиной такой сложной операции. Она имела смысл только в том случае, если Ладу было известно нечто важное о германских агентах, которые остались нераскрытыми в годы Первой мировой войны и которых гитлеровская разведка намеревалась задействовать вновь. Исчезновение документа из его мемуаров подтверждает эту версию. В то же время трудно поверить в то, что Ладу имел какие-то материалы, неизвестные другим руководителям Второго бюро, и чтобы немцы знали о нахождении этих документов в руках Ладу. Не исключено, впрочем, что немцы не были в том уверены и решили подстраховаться.

В любом случае биография Ладу свидетельствует о наличии тайных течений во французской разведке в период между мировыми войнами. А его смерть является одной из многих тайн, связанных с секретными службами.