Заключение ИЛИ ПОРТРЕТЫ НА СТЕНЕ

Заключение

ИЛИ ПОРТРЕТЫ НА СТЕНЕ

Россия — это Пётр и Ленин.

В.Н. Севастьянов

Психологи весьма убедительно говорят, что у человека, строго говоря, нет прошлого — оно уже прожито, над прошлым человек не властен. Человек властен только над своим будущим; только будущее — это то, что у него на самом деле есть.

Я охотно отношу это же самое к государствам, странам и народам. У русских нет прошлого в том смысле, что оно уже состоялось. Мы живем в одной из возможных России, но все эти России — в прошлом. Что состоявшаяся Россия Петра I, что несостоявшаяся Россия без Петра, в которой Алексей Михайлович доживает до 1700–го, а Федор Алексеевич — до 1730 года. Как и Россия Софьи и Голицына. Все они в прошлом, и ничего уже не изменить. Если бы даже Фёдор Алексеевич дожил бы до 1730 года и построил бы совсем другую Россию, ни в чем не похожую на Россию Петра, то и это событие отделено от нас сотнями лет.

Даже глядя в прошлое, не желая расставаться с ним, мы строим не прошлое, а будущее. Вопрос только в том, какие события и каких людей мы берем с собой из этого прошлого…

Царь–интеллектуал Фёдор Алексеевич и палач Ромодановский — современники. С них писали портреты, и внешность этих людей нам известна. Точно так же Шафиров, царевич Алексей, Меншиков и Яков Брюс хорошо знали друг друга. Современники. Евдокия Лопухина и Марта–Екатерина Скаврощук — жена одного человека, царевич Алексей и Елизавета — брат и сестра по отцу. Все они — наше прошлое, хотим мы того или не хотим, нравятся они нам или нет.

Вешая на стену портрет каждого из этих людей, мы не изменяем прошлого, но формируем настоящее и будущее. Потому что портреты исторических деятелей на стенах — это символы того, как мы относимся к своему прошлому, своей стране и даже к самим себе. Это символы того, какие стороны своего прошлого мы хотели бы повторить в будущем.

Не зря ведь Пётр так любил Ивана IV, а Сталин любил их обоих. Не случайно же один из лидеров красноярских коммунистов написал стихи, из которых я взял строку для эпиграфа. Для него Россия вполне сводится к Петру и Ленину, а это уже почти диагноз.

Как тут не вспомнить об эксперименте, который в Израиле поставили над похищенным Эйхманом! Нацистскому палачу дали пятьсот фотографий. Он не знал, что за люди изображены на фотографиях, и задание было простое — разложить фотографии на две кучки по одному простейшему принципу: нравится или не нравится. Повторяю: Эйхман не знал, кто изображен на фотографиях, но он не ошибся ни разу. Нравились ему исключительно уголовники–рецидивисты, алкоголики, половые маньяки, сумасшедшие, садисты, мошенники. А не нравились профессора, писатели, поэты, изобретатели и конструкторы новых машин, либеральные политические деятели и так далее и тому подобное. Словом все, при виде кого Гитлер и его приспешники хватались за пистолеты.

Ох, не случайно нравятся нам люди и так же не случайно — не нравятся, в том числе и жившие очень давно.

Да, была и такая Россия — Россия Петра и Ленина. Россия Марты Скавронской и Меншикова, Шафирова и Анны Ивановны, Лефорта и Никиты Зотова. В современной России есть немало людей, которым нравятся эти создания и которые хотят построить будущее, похожее на это прошлое. Вешая на стены эти портреты, мы призываем на свои головы эту Россию… их Россию.

Но одновременно с ней и параллельно существовала Россия царевны Софьи, Алексея Михайловича, царевича Алексея, Долгоруких, Василия Голицына и Якова Брюса… Перечислять придется долго, да и зачем? Мы мало знаем об этой России, потому что слишком долго её замалчивали, рассказывая нам сказки о том, какие «отсталые» и невежественные были все эти люди.

Пусть, конечно, читатель сам решает, чьи портреты вешать на стену. Какого будущего мы хотим, такие призраки и вызываем их прошедшего.

Хотите — пусть на вас со стены смотрит интеллигентное лицо Василия Голицына, приятная значительная «парсуна» Алексея Михайловича, чуть смущенно улыбается царевна Софья, иронично поглядывает милое лицо царевича Алексея.

А нравится — любуйтесь монструозной харей Федора Юрьевича Ромодановского, напудренной физиономией личного приятеля чертей и пассивного педика Лефорта, дегенеративным мурлом опухшего от пьянства Никиты Зотова, подловатой харей Меншикова. Вольному воля. Только не воображайте, Бога ради, что этот выбор никак не скажется на вашем собственном будущем и на будущем ваших детей и внуков. Выбирая прошлое, выбираем и будущее.