3. Иоган Лейденский и «Новый Иерусалим» в Мюнстере
3. Иоган Лейденский и «Новый Иерусалим» в Мюнстере
В 1534–1535 гг. анабаптисты, преследуемые в Швейцарии, Южной и Средней Германии, устремились в Северную Европу: Северную Германию, Голландию, Швецию, Данию. Центром их деятельности стал город Мюнстер, где они обосновались во время борьбы, которая там шла между католиками и лютеранами. Выступая в качестве союзников лютеран, они сильно укрепили свои позиции в городе.
Когда лютеране победили, они должны были считаться с очень сильным влиянием «пророков», как себя называли руководители анабаптистов. Им удалось даже привлечь на свою сторону вождя лютеранской партии.
В это время среди анабаптистов появилась новая яркая фигура. Это был голландец, пекарь из Гарлема, Ян Маттис. В его проповеди с прежней силой возродились хилиастические воинственные тенденции анабаптистов. Он призывал к вооруженному восстанию и повсеместному истреблению безбожников. Посланные им апостолы по двое отправлялись во все провинции страны. Они рассказывали о чудесах нового пророка и предрекали уничтожение тиранов и безбожников по всей земле. В Германии и Голландии принимали второе крещение и основывались новые общины. В Мюнстере за 8 дней крестилось 14000 человек. По мере успеха анабаптистов в Мюнстере туда стекались их сторонники из других стран, в особенности из Голландии. Во главе прибывших из Голландии анабаптистов стал житель Мюнстера Книппердоллинг.
В качестве одного из апостолов Маттиса в Мюнстер прибыл Иоган Бокельзон из Лейдена, которому под именем Иогана Лейденского предстояло играть центральную роль в последующих событиях. Начав как портняжный подмастерье, он женился потом на богатой вдове, но вскоре обанкротился и потерял ее состояние. Бокельзон путешествовал, побывала Англии, Фландрии, Португалии, был довольно начитан, знал Священное Писание и сочинения Мюнцера. В Мюнстере он сошелся с Книппердоллингом, вскоре женился на его дочери и этим подчинил мюнстерскую общину анабаптистов влиянию Маттиса. К этому времени руководство движением анабаптистов в Мюнстере полностью перешло от уроженцев города в руки голландских пророков. Во главе общины стояли теперь оторванные от своей родины проповедники — конспираторы.
В Мюнстере происходили столкновения анабаптистов и лютеран, анабаптисты громили монастыри и церкви. Апостолы Маттиса проповедовали скорое наступление тысячелетнего царства, для крещеных вторым крещением и избранных — счастливую жизнь в общности имущества, без властей, законов и браков, а для тех, кто сопротивляется новому царству — унижения и гибель от руки избранных. Избранным было запрещено приветствовать и вообще как-либо общаться с неверными.
Городской совет изгнал из города некоторых проповедников и арестовал одного, нарушившего запрет, наложенный на их проповедь. Это было начало 1534 г. По улицам города носились толпы анабаптистов с криками:
«Кайтесь, Бог покарает вас! Отче, Отче, истреби безбожников».
9 февраля вооруженные толпы вышли на улицу, перегородили улицы цепями и заняли часть города. Лютеране тоже взялись за оружие, заняли другую часть города, потеснили анабаптистов и навели на них пушки. Победа была в руках лютеран, но бургомистр Тильбек, сочувствовавший анабаптистам, провел соглашение о религиозном мире:
«чтобы каждый был свободен в вере, каждый мог вернуться в свой дом и жить в мире»
(23, с. 702).
Это было начало власти анабаптистов. Со всех сторон стекались они в Мюнстер. В исходящем из их среды описании говорится:
«Лица христиан снова расцвели. Все на базаре пророчествовали — даже дети 7 лет. Женщины делали удивительные прыжки. Безбожники же говорили: они безумны, они напились сладкого вина»
(23,с.707–708).
21 февраля были проведены новые выборы в Городской совет, на которых анабаптисты получили большинство голосов. Они захватили в свои руки управление городом и поставили бургомистрами своих приверженцев — Книппердоллинга и Клиппердинга.
Свою власть анабаптисты показали сразу же в страшном погроме, произведенном 24 февраля — через 3 дня после выборов. Были разрушены монастыри, церкви, разбиты статуи, сожжены иконы, мощи святых выбрасывались на улицу. Злобу их вызывало не только все, что связано с религией, но и вся старая культура. Статуи, окружавшие базарную площадь, были разбиты. Драгоценная коллекция старинных итальянских рукописей, собранная Рудольфом Фон Ланген, была торжественно сожжена на площади. Картины знаменитой тогда вестфальской школы были уничтожены так основательно, что теперь она известна только по рассказам. Даже музыкальные инструменты разбивались.
Еще через 3 дня, 27 февраля, перешли к выполнению одного из основных пунктов программы анабаптистов: изгнанию безбожников, то есть граждан, не принявших учения «пророков». Маттис настаивал на том, чтобы их всех убить. Более осторожный Книппердоллинг возражал:
«все народы объединятся тогда против нас, чтобы отомстить за кровь убитых».
Наконец, пришли к решению изгнать из города всех, кто откажется принять второе крещение. Было созвано собрание вооруженных анабаптистов. Пророк сидел погруженный в транс, все молились. Наконец, он проснулся и призвал к изгнанию неверных:
«Долой детей Исава! Наследство принадлежит детям Иакова».
Крик
«Вон безбожников»
прокатился по улицам. Вооруженные анабаптисты врывались в дома и изгоняли всех, не желающих принять второе крещение. Был конец зимы, метель, валил мокрый снег. Сохранилось описание очевидца, как, по колено в снегу, тянулись толпы людей, которым не дали взять с собой даже теплую одежду, женщин сдетьми на руках, стариков, опирающихся на посохи. У городских ворот их еще раз ограбили.
Следующей акцией было обобществление имущества. Тогдашняя хроника, говорит:
«Они единодушно порешили, что все имущество должно быть общим, что каждый должен отдать свое серебро, золото и деньги. В конце концов все это и сделали»
(29, с. 201).
Известно, что эта мера осуществлялась не гладко и была полностью проведена только через 2 месяца. Маттис назначил семь диаконов для наблюдения за обобществленным имуществом.
Чтобы подавить недовольство, которое вызвали эти меры, анабаптисты все шире прибегали к террору. Однажды Маттис собрал всех мужчин на площади. Потом он приказал выйти вперед всем, кто крестился в последний день (массовое второе крещение продолжалось в городе 3 дня). Таких оказалось около 300 человек. Им велели сложить оружие.
«Господь разгневан и требует жертвы», —
говорил Маттис. Арестованные пали ниц перед пророком по обычаю анабаптистов и умоляли помиловать их. Однако их заперли в покинутой церкви, и оттуда несколько часов раздавались их мольбы. Наконец, явился Иоган Бокельзон и возвестил:
«Дорогие братья, Господь смилостивился над вами!»
Все были отпущены.
Но не всегда дело кончалось так мирно. Например, на кузнеца Губерта Рюшера был донос, что он порицал действия пророков. Его привели в собрание. Маттис потребовал его смерти. Некоторые заступались за кузнеца и просили его помиловать. Но Бокельзон закричал:
«Мне дана сила от Господа, чтобы моей рукой был поражен всякий, кто противится приказам Господа!» —
и ударил Рюшера алебардой. Раненого увели в тюрьму. Прения о его судьбе продолжались. Наконец, раненного кузнеца опять вывели на площадь, и Маттис убил его выстрелом в спину.
Из Мюнстера тек поток пропагандисткой литературы анабаптистов, призывавшей братьев собираться в «Новом Иерусалиме»,
«ибо всем христианам готов кров и постель. Если народу станет слишком много, мы воспользуемся и домами и собственностью неверных»
(29, с. 147).
«Здесь у вас будет все в изобилии. Беднейшие из нас, которых раньше презирали как нищих, ходят теперь в богатых нарядах, как высшие и знатнейшие. Бедные стали Божьей милостью так же богаты, как бургомистры и богачи»
(29, с. 147).
Сообщалось, что на Пасху весь мир постигнет страшная кара и вне Мюнстера сохранится только каждый десятый.
«Пусть никто не думает ни о муже, ни о жене, ни о ребенке, если они неверные. Не берите их с собой, они бесполезны Божьей общине»
(29,с. 148).
«Если же кто останется, я в его крови неповинен», — заканчивает листок, подписанный «Эммануил»
(29, с. 148).
Повсюду рассылалась книга
«Реституция или восстановление истинного христианского учения, веры и жизни».
В ней говорилось, что истина была лишь приоткрыта Эразму, Цвингли и Лютеру, но воссияла в Маттисе и Иогане из Лейдена (как к этому времени стал называться Бокельзон). Большая роль отводится Ветхому Завету, которой не отменен и не устарел, Царство Христа на земле мыслится чисто физически. Оно включает общность имущества и многоженство. Заканчивается книга словами:
«в наше время христианам разрешено обратить меч против безбожных властей»
(29,с.149).
Другим популярным произведением была «Книжечка о мести». Она вся — призыв к убийству и мести. Только после осуществления мести явится новая земля и новое небо Божьему народу.
«Вспомните о том, что они нам сделали; все это должно быть им воздано той же мерой, какой и они мерили. Внимайте и не считайте грехом то, что не грех»
(29, с. 149).
Из Мюнстера были посланы апостолы, пропагандировавшие восстание и поддержку «Нового Иерусалима». Особенно большой успех они имели в Голландии. Эразм Шет писал Эразму Роттердамскому:
«Едва ли есть местечко или город, где не тлеет пепел возмущения. Коммунизм, который они проповедуют, привлекает массы со всех сторон»
(29, с. 153).
Во многих городах число вновь крестившихся измерялось сотнями, среди них были и многие влиятельные люди. В Кельне сообщалось о 700 вновь крестившихся, в Эссене — о 200. Возбуждение все росло. В Амстердаме однажды по улицам бегали пятеро совершенно голых людей с мечами в руках и предрекали скорой конец мира. Большие толпы вооруженных анабаптистов двигались к Мюнстеру. 1600 человек собралось в Волленхове. 30 кораблей, имея на борту вооруженных анабаптистов, вышли из Амстердама и произвели высадку у Генемиден. Вскоре туда прибыл еще 21 корабль с 3000 мужчин, женщин и детей. Голландским властям с трудом удалось рассеять эти толпы. В городе Варенбурге община анабаптистов закупала оружие, и бургамистр был так запуган, что появлялся только в сопровождении ста стражников. В Мюнстере пророк Иоган Дюзеншнур составил список городов, которые должны вскоре перейти к «детям божиим». На первом месте в нем стоял Сеет (Soest). Туда направилась делегация пророков. Они вошли в город открыто и торжественно и проповедовали восстание. Властям с трудом удалось изгнать их.
Естественно, что это движение перепугало не только епископа Франца фон Вальдека, во владениях которого находился Мюнстер, но и правителей соседних земель. Хоть и медленно, стало собираться войско, которое осадило Мюнстер. Город был прекрасно укреплен и обладал большими запасами. Осада была делом трудным — она затянулась на 14 месяцев.
Одной из первых жертв войны оказался вождь анабаптистов Маттис. Однажды за общей трапезой, на какие часто собирались мюнстерские анабаптисты, он воскликнул: «Да будет воля Твоя, а не моя!» — и стал прощаться, целуясь с присутствующими. Оказывается, ему было видение, что он должен вызвать неверных на бой по примеру Самсона. Действительно, на следующий день он вышел с небольшой группой добровольцев за стены и был изрублен ландскнехтами.
Тогда с проповедью выступил его соратник Бокельзон (Иоган Лейденский):
«Бог даст вам другого пророка, который будет еще могущественнее. Бог пожелал, чтобы Маттис умер, дабы вы не верили в него больше, чем в Бога».
В следующие дни Бокельзон стал новым пророком, наследником Маттиса (29,с.207).
Однажды Господь замкнул Иогану (Бокельзону) уста на три дня. Когда он обрел дар речи, то объявил, что ему было откровение — о новом правлении в городе. Власть совета должна быть упразднена, и под руководством пророка 12 старейшин должны править городом. Имена старейшин были оглашены — ими, без всяких выборов, стали влиятельнейшие из голландских проповедников.
Затем перешли к самому, пожалуй, радикальному нововведению — учреждению многоженства. Такого духа идеи встречались и раньше в проповедях анабаптистов. Их подкрепляли ссылками на образ жизни патриархов в Ветхом Завете. Новому закону благоприятствовало то, что после изгнания безбожников в Мюнстере оказалось в 2–3 раза больше женщин, чем мужчин. Введение многоженства было дополнено законом, согласно которому все женщины, возраст которых этому не препятствовал, были обязаны иметь мужа. Начался дележ женщин. Очевидцы рассказывают о насилиях и самоубийствах. Об атмосфере, в которой осуществлялся этот закон, говорит другое постановление, запрещавшее при выборе жены врываться толпой в дом. Можно себе представить, какова была жизнь новых семей. И в нее еще вмешивались власти, время от времени устраивая публичные казни непокорных жен.
Обобществление имущества и многоженство вызвали в городе значительную оппозицию. Недовольные захватили главных пророков и потребовали отмены этих мер. Но они были окружены анабаптистами, сохранившими верность Бокельзону — в основном голландцами и фризами — и вынуждены были сдаться. Их привязали к деревьям и расстреляли. «Кто сделает первый выстрел, окажет услугу Богу». — воскликнул Бокельзон.
Поражение оппозиции совпало с крупной военной победой — удалось отбить большой штурм осаждающих. Армия их была плохо организована и, по-видимому, в ее среде были анабаптисты — в Мюнстере знали о часе штурма. Потери осаждающих были столь велики, что смелая вылазка могла бы уничтожить всю их армию. Оба эти события сильно укрепили положение Бокельзона.
Однажды пророк Дюзеншнур сообщил, что ему было видение — Иоган должен стать царем всей земли и владеть троном и скипетром своего отца Давида, пока престол не займет сам Господь. Бокельзон подтвердил, что и ему было такое же видение. Пением псалмов было завершено избрание царя.
Бокельзон окружил себя пышным двором, создал придворные должности, отряд телохранителей. Он брал все новых и новых жен, среди которых место первой жены занимала Дивара — «красивейшая из всех женщин», вдова Маттиса, перешедшая по наследству к Бокельзону. Ему сделали две золотые короны, украшенные драгоценными камнями — царскую и императорскую. Его эмблемой был земной шар с двумя скрещивающимися мечами — знак его власти над все миром.
Царь появлялся под звуки фанфар, в сопровождении конной гвардии. Впереди шел гофмейстер с белым жезлом, позади — роскошно одетые пажи; один нес меч, другой — книгу Ветхого Завета. Дальше следовал разодетый в шелка двор. Все встречные должны были падать на колени. В то же время Иоган имел видение, из которого он узнал, что никто не должен иметь больше одного кафтана, двух пар чулок, трех рубашек и т. д. Этому должны были подчиниться все, не принадлежащие ко двору.
Однажды 4200 жителей были созваны к царю на пир. Царь и царица угощали их. Потом пели гимн «Слава Богу Всевышнему». Вдруг Иоган заметил среди гостей кого-то, кто показался ему чужим: «Он не был в брачных одеждах». Решив, что это Иуда, царь тут же отрубил ему голову. После этого пир продолжался.
Для жителей устраивались театральные представления: в некоторых пародировалось богослужение, другие имели социальное направление — например, разговор богача с Лазарем.
Улицы города и все известные здания были переименованы. Новорожденным давали вновь изобретенные имена.
Почти каждый день происходили казни: например, 3 июня 1535 г. казнили 52 человека, 5-го — 3, б-го и 7-го — по 18 и т. д. Казнят то строптивых жен, то женщину, осуждавшую новые порядки. Одна женщина не захотела стать женой царя, несмотря на его неоднократные предложения. Тогда он сам отрубил ей голову на площади, а другие его жены пели «Слава Богу Всевышнему».
Вся эта картина производит впечатление патологии, массового безумия, жертвой которого в конце концов стали и сами пророки, в ослеплении фанатизма связавшие свою судьбу с обреченным делом. Вряд ли, однако, это так. В Мюнстере мы видим многие черты, характерные для всех революций, но, будучи сжатой в пределах одного города и одного года, трагедия превращается в фарс, гротеск. Приемом, который применил Свифт, приписав крошечным лилипутам пороки больших людей, здесь воспользовалась история. На самом же деле самые эксцентричные действия оказываются практически вполне осмысленными. Доведенный до крайности фанатизм возбуждал толпу анабаптистов, придавал ей силы и даже заражал их настроением все большие массы людей. И за причудливым кривляньем Бокельзона можно часто различать хитрый и расчетливый ум — примеры этому мы дальше увидим. По-видимому, у него и других пророков был вполне определенный расчет — они надеялись на всемирное восстание и установление своей власти «над всем миром» и, хотя они и не оправдались, нельзя признать их совсем необоснованными. Волнения и восстания происходили во всей северо-западной Германии и Голландии. В кругах, враждебных анабаптизму, в то время было широко распространено мнение, что если Иогану удастся прорваться через осаждающие его войска, он вызовет переворот, сравнимый с великим переселением народов. Эмиссары анабаптистов действовали вплоть до Цюриха и Берна. Особенно активны они были в лагере под Мюнстером, переманивая ландскнехтов за большую плату. Однажды в лагере вызвал панику слух, что анабаптисты овладели Любеком. Слух не подтвердился, но он характерен для настроений того времени.
По-видимому, существовал план поднять восстание одновременно в четырех местах. Этот план частично был выполнен. В Фризландии анабаптисты захватили и укрепили монастырь, в котором выдержали долгую осаду. Победа стоила императорским войскам 900 человек убитыми. Эскадра кораблей анабаптистов двинулась с целью захватить Девентер, но была перехвачена флотом герцога Гельдернского. Под Гроннингеном собралось войско анабаптистов силой около 1000 человек, чтобы пробиться к Мюнстеру. Его тоже рассеяли войска герцога Гельдернского. Но наибольшую силу анабаптисты имели на родине Маттиса и Бокельзона — в Голландии. В 1535 г. там собралось несколько крупных отрядов анабаптистов. Им удалось даже ненадолго захватить ратушу Амстердама, но власти скоро оказались хозяевами положения. Одной из причин неудачи всего этого движения было то, что его планы стали известны противнику. Один из апостолов Бокельзона — Гресс — попал в руки епископа и обещал выкупить свою жизнь ценой выдачи планов анабаптистов. Он вернулся в Мюнстер, якобы бежав от епископа, был посвящен в планы готовящегося общего восстания и, отправившись вторично с апостольской миссией, выдал их епископу.
Мы видим, что надежды Бокельзона были далеко не призрачны. Он отобрал войско, с которым собирался прорваться, если голландцы придут на помощь, и строил передвижную баррикаду из повозок. Ночью, босой, в одной рубашке, он бежал по городу и кричал:
«Радуйся, Израиль, спасение близко».
Однажды он созвал все войско на площадь, чтобы двинуться на прорыв. Когда все собрались, он явился в короне и царских одеждах и сказал, что час выступления еще не настал, он лишь хотел испытать их готовность. На всех был приготовлен пир — всего было около 2000 мужчин и 8000 женщин. После обеда Иоган вдруг сообщил, что складывает с себя царскую власть. Но пророк Дюзеншнур возвестил, что Бог призывает брата Иогана Лейденского оставаться царем и покарать неправедных. Так Бокельзон был переизбран.
По-видимому, за всем этим маскарадом скрываются какие-то реальные трения. В другой раз, например, Книппердоллинг начал делать странные прыжки, приплясывать и даже стал на голову. Но под прикрытием этого дурачества он вдруг возгласил:
«Иоган — царь от плоти, а я буду царем от духа».
Бокельзон велел посадить его в башню, в результате чего Книппердоллинг скоро одумался и они помирились. Таким же политическим шагом под фантастический внешностью было «избрание герцогов». В 12 частях, на которые делился город, было проведено тайное голосование. Записочки с именами кандидатов были положены в шапку, откуда их вынимали специально для этого назначенные и, конечно, никем не контролируемые мальчики. Избранными, естественно, оказались близкие Бокельзону пророки. Каждый из избранных получил в дар одно из герцогств Империи, одну из 12 частей города, а заодно и контроль над примыкавшими к ней воротами. В последнем и заключался реальный смысл этого действия — ландскнехты, на которых Бокельзон больше не мог положиться, были устранены с ключевых позиций в обороне города.
Эти политические маневры дополнялись видом царской гвардии, которая стала каждый день упражняться на главной площади.
Однако в конце концов богатые запасы истощились и в Мюнцере начался голод. Съели лошадей, а тем самым и свою надежду на прорыв. Дьяконы конфисковали все припасы, было запрещено под страхом смерти печь дома хлеб, все дома обыскивались, никто не имел права запирать дверь. Жители стали есть траву и корни. Царь провозгласил, что «это нисколько не хуже хлеба». В это время он созвал герцогов, свой двор и своих жен на роскошный пир во дворце. Очевидец (Грозбек), впоследствии бежавший из города, говорит:
«они вели себя так, как будто собирались править всю жизнь»
(29, с. 237).
В качестве громоотвода служил фанатизм. Царь приказал:
«Все высокое будет уничтожено»,
и жители стали разрушать колокольни, верхушки башен. Все расширялся террор. Обнаруживались все новые и новые заговоры. Один обвиняемый (Нортхорн) был разрублен на 12 частей, его сердце и печень съел один из голландцев.
Город был обречен. Все больше его защитников бежало, несмотря на то, что у осаждающих их ждал суд, пытки, а возможно и казнь. Наконец, 25 июля 1535 г. Мюнстер был взят. Царство анабаптистов, пришедших к власти 21 февраля 1534 г., продолжалось полтора года. Многие анабаптисты были перебиты ландскнехтами во время штурма, других судили и многих из них тоже казнили. Статус евангелического города был отменен. Мюнстер вернулся под власть католического епископа.
Бокельзон во время штурма скрылся в самую надежную городскую башню, а потом сдался в плен. Под пыткой он отрекся от своей веры и признал, что «заслужил смерть и десять раз». Он обещал, если ему сохранят жизнь, привести к покорности всех анабаптистов. Но это не помогло. На площади, где он когда-то восседал на троне, его пытали раскаленным железом и затем пронзили сердце раскаленным кинжалом.