От автора

От автора

[К изданию 1991 года]

Я счастлив дожить до времени, когда могу поименно поблагодарить всех, без кого эта книга не увидела бы свет.

Прежде всех — это Андрей Иванович Лапин. Наша многолетняя (даже многодесятилетняя) дружба, бесчисленные разговоры, чтение его рукописей — все это оказало на меня такое влияние, что о многих своих взглядах мне уже трудно сказать, дошел ли я до них сам, узнал ли от него или они были совместным результатом наших бесед. В частности, в этой книге я использовал его самиздатскую рукопись «Основы марксизма»

(99 в списке литературы), сейчас, по-видимому, утерянную. Он был тем читателем моей работы, который указал, что основная мысль была намечена Достоевским (стр. 312). Он обратил мое внимание на переписку Маркса и Энгельса как источник для понимания их идеологии. (После выхода книги я прочел «Пролетарский социализм» В. Зомбарта, где содержится аналогичный анализ, но ведь мы-то были отрезаны от большей части немарксистской литературы.) Я помню, как еще в наши студенческие годы А. И. Лапин показал мне критическую (ругательную) рецензию старой работы Р. Ю. Виппера, где цитировалась мысль этой работы о том, что государства Древнего Египта, инков, иезуитов в Парагвае и другие являются примерами воплощения социалистического идеала, помню и то впечатление, которое эта мысль на меня произвела. Но все это лишь отдельные примеры того, чем я обязан общению с ним.

Все собранные в этой книге работы писались не для издания за границей, а, в первую очередь, для распространения на родине — по тогдашним временам, конечно, как «самиздат». Это требовало большой и в то время опасной работы: хранить рукописи, готовить «первоначальный тираж» в 50–60 экземпляров, распределять его среди людей, способных размножить его дальше. Мои друзья Сергей Петрович Демушкин и Игорь Николаевич Хохлушкин — не могу сказать, что помогли мне в этом: они просто взяли всю эту работу на себя. Помню, как мне показалось чудом, когда в 1983 году, в атмосфере общей апатии и запуганности, все новые и новые люди стали говорить мне, что до них дошел экземпляр моей работы «Русофобия». Это было результатом трудов двух моих «издателей», рисковавших за свои труды потерять работу, а может быть, получить и новую — по указанию прокурора.

Прежде чем «издаваться», книга или статья должна была быть перепечатана, и, в ходе работы над нею, много раз. Появление самиздатского сочинения в некотором отношении уменьшало риск автора — преследования его привлекли бы больше внимания к работе. Но те, кто работу перепечатывал, если бы это было обнаружено, оказались бы совершенно беззащитными перед лицом всесильного аппарата. Поэтому у меня всегда вызывали чувства особенного восхищения и благодарности те самоотверженные женщины, которые шли на этот риск, да еще выкраивая время в жизни, и без того полной забот: Маргарита Николаевна Шеффер, а позже — Наталья Григорьевна Шаламова.

Покойная Наталья Ивановна Столярова помогала мне доставать из-за границы некоторые нужные для работы книги и пересылать туда рукописи для издания. Идти на необходимый тогда для этого риск после 19 лет, проведенных в лагере и ссылке, было для нее совсем не легко. Сейчас, как и тогда, мужество столько перенесшей немолодой женщины вызывает мое восхищение. Такого же характера содействие оказывала мне Наталья Владимировна Кинд. Эту помощь я всегда буду с благодарностью помнить.

Публикация большей части собранных здесь работ хотя и была связана для меня с известными осложнениями, но удовлетворение от совершенного дела далеко их перевешивало. Однако по некоторым моим близким жизнь тогда ударила довольно грубо. То, что я не слышал упреков, особенно от того, кому пришлось тяжелее всего, было для меня большим подспорьем.

Указав (по необходимости неполно) на мой долг благодарности каждому в отдельности, я упустил то, что было для меня, пожалуй, самым главным. Все эти и многие похожие на них люди, каждый по-своему, не принимали разрушающую и придавливающую человека силу, уродовавшую тогда нашу жизнь, активно противостояли ей. То, что они существовали, и не в виде редких исключений, давало уверенность в «силе правды», порождало оптимистическое мироощущение. Поэтому сейчас для меня высказывания о «рабской душе» нашего народа — не более чем пустые слова, ничтожные в сопоставлении с непосредственным опытом. Воспоминание о том тяжелом, скованном запретами времени — главное основание для надежды в нашем легком, но куда более опасном времени всеразрешенности.

Хронологически последний из тех, кто облегчил судьбу этой книги, — ее редактор Дмитрий Николаевич Меркулов. Я глубоко признателен ему.

Только благодаря его инициативе и поддержке книга теперь становится доступной сравнительно широкому кругу моих соотечественников — а ведь совсем недавно я об этом и не мечтал!