МОБИЛИЗОВАТЬ СИЛЫ, УБРАТЬ И СОХРАНИТЬ КАЖДОЕ ЗЕРНО

МОБИЛИЗОВАТЬ СИЛЫ, УБРАТЬ И СОХРАНИТЬ КАЖДОЕ ЗЕРНО

Из речи на заседании бюро Карагандинского обкома ВКП(б) 26 сентября 1934 года

/ В 1934 г. Казахстан плохо справлялся с уборкой замечательного урожая и срывал выполнение плана хлебозаготовок. ЦК ВКП(б) командировал С. М. Кирова в Казахстан для мобилизации партийной организации и широких трудящихся масс Казахстана по ликвидации прорыва.

Почти месяц пробыл С. М. в Казахстане, посетил десятки районов, МТС, колхозов. С его помощью и под его руководством Казахстан выполнил свои обязательства перед Советским государством. — Ред. /

Мне хотелось бы остановиться на некоторых положениях, которые характеризуют работу в Казахстане в целом и в вашей области в частности.

Надо говорить прямо и откровенно. Краевой комитет партии оказался недостаточно подготовленным к уборке урожая текущего года, областные комитеты оказались еще более неподготовленными. В частности Карагандинская парторганизация не была мобилизована на решение вопросов хлебоуборки и хлебопоставок. Отсюда большие ошибки в руководстве, нервозность, сутолока, растерянность и особая отсталость многих местных районных организаций. Неподготовленность усугубилась тем, что размер урожая оказался больше, чем ожидали. Получилось, что люди опустили руки перед богатым урожаем. Неподготовленными оказались заготовительные и прочие организации.

У нас в большевистской практике так заведено: когда мы приступаем к большой работе, мы всегда прежде всего мобилизуем все звенья нашей партии, поднимаем людей, организуем их вокруг этой работы. Но тут этого не было. На хлебосдачу и хлебоуборку смотрели, как на обыкновенную текущую кампанию, которая повторяется каждый год: в прошлом году справились неплохо и в этом году сумеем. А в результате оказались неподготовленными. Это и есть основная причина растерянности и неуверенности руководства, которые здесь наблюдаются.

Слово «дождь» — это в Казахстане жупел. От одного этого слова люди приходят в смятение, и некоторые партийцы, даже очень ответственные, от него теряются. Однако иной раз дождик приобретает особые свойства: он является для многих руководителей в некотором роде спасением. Такие «руководители» думают, что было бы очень хорошо, если бы дождь лил 40 дней и 40 ночей: тогда было бы легко отвечать партии — вот, мол, в связи с дождями урожай не только снизился, но и все погибло.

Такая демобилизация и растерянность порождают неуверенность в завтрашнем дне. Отсюда и ошибки руководства. В повседневной работе в таких случаях люди мечутся из стороны в сторону, и толку от такой работы бывает мало.

Есть решение ЦК о том, как колхозу расплачиваться с государством, а здесь выносят свои решения. Видимо, хотят больше эффекта получить. Вот вы вынесли решение к первому числу сдать сто процентов плана тем колхозам, которые находятся в радиусе 30 километров от железной дороги. Почему 30 километров? Почему не 31? Выходит, что колхозам, находящимся дальше 30 километров от железной дороги, не нужно выполнять хлебопоставки к первому числу. С другой стороны, в этом же радиусе есть такие колхозы, которые до сих пор даже не приступили к сдаче потому, что у них тоже есть свои причины. Разве одним расстоянием измеряются трудности хлебопоставок? Не верно это.

Непростительны ошибки областных и районных организаций, допустивших неограниченный наем рабочей силы колхозами без учета их особенностей и состояния. Колхозам огульно разрешается наем рабочей силы в неограниченных размерах, с оплатой по 4–5 килограммов зерна за рабочий день и т. д. А все это получается потому, что к уборке не подготовились и рассуждают примерно так: хлеба много, всем хватит, — колхозникам хватит, государству хватит и наемным рабочим хватит.

Здесь докладывали, что в некоторых колхозах при распределении доходов придется только по 2–3 килограмма на трудодень, а наемному рабочему дают 4–5 килограммов в день. А есть такие места, где выдают наемным рабочим по 7 килограммов за день работы. Это самое безжалостное, преступное разбазаривание хлеба. Хлеба много, ну и летят люди со всех сторон на этот хлеб. Говорят, даже из Кургана приезжают. Конечно, если будете давать по 10 килограммов в день, тут не только из Кургана, из Ленинграда люди приедут. Делается это часто вовсе не потому, что не хватает людей: в колхозах невыходы на работу доходят в некоторых местах до 50 процентов. А просто во-время не подготовились к уборке и теперь идут на все, чтобы осилить высокий урожай.

И сейчас еще нет правильной ориентировки. Есть телеграмма обкома, где говорится, что по всем данным погода на ближайшие дни должна установиться, что нужно воспользоваться этой возможностью. Сама по себе директива правильная. Но почему мы говорим только о хорошей погоде, ориентируемся только на хорошую погоду, а не говорим о том, что нужно делать, когда плохая погода?

В этой директиве, по-моему, надо было бы указать, что у нас в этом году сложная уборка, более сжатые сроки, чем в прошлом, и поэтому нужно каждому начальнику политотдела, каждому райкому, каждому колхозу не только часы, но и минуты взвешивать на вес золота, делать все возможное для быстрейшей уборки урожая, независимо от того, хорошая или плохая погода. Люди привыкли, что только при хорошей погоде можно работать, а если плохая погода, то можно ничего не делать. И таких случаев не мало. Люди буквально саботировали уборку и проводили время в разговорах и дискуссиях о дожде.

Конечно, условия уборки в Казахстане в этом году значительно сложнее, чем в прошлом. Но это обязывает нас крепче мобилизоваться и не терять ни минуты времени.

Ведь ясно, что в такой громадной республике, как Казахстан, где и горы и степи, в один и тот же день в одних местах может быть дождик, в других — снег, в третьих — прекрасная погода.

Я считаю, что при всем том, что у вас имеется, урожай собрать можно и собрать без потерь. Надо сказать, что Карагандинская область занимает среди областей Казахстана самое последнее место и по уборке и по сдаче хлеба государству. А ведь Карагандинская область одна из передовых областей края, — с точки зрения культуры, насыщенности кадрами и машинами, она имеет все данные итти впереди других. А выходит наоборот. Я был в ряде районов Карагандинской области и должен сказать, что такие решающие районы, как Сталинский, Щучинский, Кокчетавский, и их политотделы работают так плохо, как нигде в Казахстане. Эти районы и их МТС отстают по всем показателям. В результате плохой работы политотделов и райкомов в ряде мест налицо явный саботаж уборки и хлебопоставок, ослаблена трудовая дисциплина; колхозный труд не организован, машины не используются.

Это не везде, но во многих колхозах наблюдаются такие явления. Ведь дело не только в том, что слабо идет уборка, плохо идут хлебопоставки, а в том, как мы подходим к созданию наших настоящих большевистских колхозов. Так как во многих МТС вашей области работа организована плохо, то, как правило, колхозы, находящиеся вне радиуса МТС, работают лучше колхозов, охваченных МТС, и во всяком случае не отстают от колхозов, охваченных МТС. Это очень печальное явление. Это говорит о том, что машинно-тракторные станции в ряде районов вашей области никаких плюсов пока еще не показывают. Этого нет в других областях Казахстана. Там колхозы, обслуживаемые МТС, как правило, по уборке и по сдаче хлеба государству идут впереди колхозов, не обслуживаемых МТС.

Почему это происходит? Прежде всего это зависит от нас, от работы МТС. Напрасно некоторые начальники политотделов думают, что они в сельском хозяйстве все превзошли. Конечно, я не сомневаюсь, что они скирду от валка отличить смогут. Но это далеко не все. Нам многому надо еще учиться. Есть у нас в МТС такие люди, которые говорят, что вот так-то хорошо было бы сделать, а сами никогда не видели, как это делают. Когда мы ездили по колхозам, в одном из политотделов нам говорили, что если в комбайн запрячь быков и на ходу подбирать копны и молотить, то это даст эффект. Причем одни говорят, что за день можно так убрать 7 гектаров, другие — 3 гектара. Но ни один из них не видел, как это самое дело происходит. .

О чем это говорит? Это говорит о том, что около комбайна находятся люди, совершенно ничего не понимающие в комбайне. Они, грубо говоря, смотрят на это дело, как баран на новые ворота, и приписывают машине такие свойства, которых она не имеет. Здесь докладывали, что в Джамантузской МТС на комбайн в среднем убирается за день 2,9 гектара, следующая станция убирает по 7,5 гектара, третья — 8,9 гектара и еще одна станция дает на комбайн по 11 гектаров. По всем МТС области выходит 4,2 гектара на комбайн в среднем. И вот возьмите колхоз, в котором этот самый комбайн осилил 2,9 гектара, и подсчитайте, во что обойдется стоимость уборки. Учтите стоимость амортизации и прочее.

А как работают молотилки? На одной из станций обмолачивали за день урожай с 6 гектаров, на другой — с 3 и на третьей — с 9. Подсчитайте, во что обойдется хлеб, намолоченный этими молотилками. Дорого, работают страшно медленно.

При таких условиях неудивительно, что безмашинный колхоз иногда побеждает тот, где применяют комбайн, дающий не больше 3 гектаров в сутки.

Так работать нельзя. Деньги вы не считаете, машину не бережете. Чуть что случилось, сразу требуете другой комбайн, другой трактор, да еще не простой, а давайте, мол, гусеничный. А почему стоят тракторы и комбайны — этим не интересуетесь. Если все это сложить, то получается, что колхозы, обслуживаемые МТС, работают хуже, чем колхозы вне их радиуса. Машины не используются как следует и т. д.

Надо прямо сказать, что в отношении овладения техникой, особенно комбайнами, дело у вас обстоит из рук вон плохо. Из-за этого комбайны много простаивают. Разве нельзя так работать, как работает, к примеру, комбайнер Злобин из Кияхинското совхоза, который снимает 24 гектара в сутки? Выходит, комбайны могут работать, но надо обязательно овладеть техникой комбайна, — без этого ничего не выйдет. Я уверен в том, что если бы вы рассчитывали на большой урожай, вы бы сумели и молотилки и комбайны привести в надлежащий порядок, да и людей могли бы лучше подготовить. Заявил же здесь один товарищ, что он убрал комбайнами большую часть площади и что своим успехом он обязан больше всего комбайну. Но он мог бы еще больше от комбайна получить, если бы комбайн использовался как следует. Можно и должно использовать комбайн гораздо больше, чем вы это делаете.

Сегодня вы слышали представителей некоторых МТС и районов, которые на вопрос о том, как они оценивают урожай, — ответили, что в среднем намолачивают по 6 центнеров с гектара. Занятно получается! При первой встрече с казахстанцами мне сказали: «Урожай такой, какого не видали 20–30 лет». А чем дальше на север, в хлебные районы, тем урожай становится все ниже, и я боюсь, чтобы не свели его на-нет. В одном месте нас даже поразили: мы, говорят, намолотили 42 центнера с гектара. А сегодня я слышу, что намолачивают только 6 центнеров и подсказывают, что и 5,5, мол, бывает. А если, спросишь: может быть, 5? Скажут: да, не больше 5. Как легко уменьшают люди урожай!

Не знаю, что тут влияет. Влияет ли погода, влияет ли план? Вы, очевидно, сами не замечаете, что появляется у вас этакое желание избавиться от лишних хлопот. Вы указываете — урожай 5 центнеров, рассчитывая, что тогда и ЦК больше 5 не будет требовать, а 5 центнеров не так уж много, о чем же беспокоиться.

А вот и другой пример. Встретился я в совхозе с одним из руководителей. Спросил:

— Ну, как урожай? Руководитель говорит:

— 7,2 центнера.

Часом позже пришел начальник политотдела и заявил:

— Урожай не меньше 8,4 центнера.

Этот немного прибавил. Если бы встретил третьего руководителя, он, наверное, заявил бы, что 9 центнеров будет.

Разве это не говорит о несерьезном отношении к очень серьезному делу?

Неладно и со сроками. Люди уж очень легко устанавливают сроки окончания уборки и хлебосдачи. Устанавливают такие сроки, о которых сами заранее знают, что не выдержат.

Такая работа ничего общего не имеет с большевистским руководством. Надо понять, что если мы не сможем поднять на ноги всю колхозную массу так, как она должна быть поднята, если не сумеем мобилизовать себя, то поставим урожай под угрозу. И поймите, что урожаю угрожает не дождь, — дело не в дожде, дело зависит от того, как мы сумеем вокруг уборки поднять и мобилизовать колхозников. В этом все. Я прямо заявляю, что если мы будем более организованно работать, то уберем весь хлеб. В этом нет никакого сомнения.

Я хочу предостеречь товарищей от одной очень распространенной болезни — от легкомысленных заверений. Мы наслушались всяких заверений, но уборка от этого продвигается мало. В нашей партии так практикуют: директива есть, надо ее выполнять без всяких заверений. А некоторые понимают иначе, и на любом собрании, не считаясь с условиями и возможностями, назначают самые фантастические сроки. В одном месте нас упорно заверили в том, что выполнят план к 1 октября, и вот осталось всего 4 дня, а выполнять им надо еще 90 %. И выходит, что работают люди без всяких расчетов, без всякого здравого смысля.

Надо широко использовать опыт самих колхозников. Если собрать стариков-колхозников, опытных хозяев, они многому вас научат, потому что бывали в разных переплетах и все испытали. Они научат и как скирды делать, и как хлеб сушить. Думаю, что некоторые начальники политотделов не очень-то еще разбираются в сельском хозяйстве, да и сидят они на этой работе без году неделю; а несмотря на это, мало прислушиваются к практикам сельского хозяйства, поэтому сразу вдаются в панику. Там дожди где-то в Африке прошли, а здесь паника, что будет дождь. .

Я встретил одного старика на току. Подошел к нему и говорю:

— А что, если будет дождь? А он говорит:

— Будет, — пусть будет.

— Как же, — говорю, — зерно подмочит. А он отвечает:

— Зерно нужно собрать правильно в кучи, а после дождя снять верхний слой, и под ним зерно будет сухое.

А ответственные люди говорят, что если дождь прошел, то все зерно обязательно должно промокнуть насквозь.

К чему я речь веду?

Я веду речь к тому, что учиться нам, товарищи, надо, овладеть техникой сельского хозяйства надо. Некоторые начальники политотделов рассуждают примерно так: прислал нас Центральный Комитет, значит, мы люди первого ранга. И начинают философствовать — подчиняемся ли мы или не подчиняемся райкому, какие отношения у нас с райкомом должны быть и т. п. Очень нехорошие это настроения. В вопросах колхозного строительства мы все должны работу вести в деловом контакте, а не делиться на людей «маленьких» и «больших». Вопрос о «правах» за последнее время стал «проблемой». Все о правах толкуют. Раздумывают, как ему приказ дать: «через голову или через две головы», «посредственно или непосредственно», «согласиться с решением или не согласиться».

А время идет, не ждет, а мы к уборке не готовились. Рассуждали о своих «правах» и «положениях», а как гром ударил, дождь полил, — руки опустили. Куда это годится?

В практических вопросах сельского хозяйства надо опираться на опытных колхозников. Хорошо помню, что когда в ЦК принимали решение по железнодорожному транспорту, мы предварительно побеседовали с практиками, рабочими-железнодорожниками. Товарищ Сталин сказал: давайте соберем совещание, вызовем людей, которые действительно работают на железной дороге, вплоть до стрелочника. И железнодорожники очень многому нас научили. Взять хотя бы спаренную езду, которая так много дала транспорту. Думаете, что ее профессора выдумали? Нет, это практики подсказали.

То же и здесь. Возьмем скирдование. Есть люди, которые годами сидят на этом деле, конечно, я говорю не о кулачье, а о честных людях, о рядовых колхозниках. Разве они не знают сотни способов этого скирдования? И прямая обязанность политотдела заключается в том, чтобы мобилизовать колхозные массы, пробудить колхозную инициативу.

А я видел таких начальников политотделов, которые превратились в чиновников и, бывая в колхозе, не разговаривают с колхозниками. Я слышал, как один секретарь райкома партии держал такую речь: «Исходя из общего положения, в связи с природными условиями, основное звено у нас должно быть в скирдовании. .» Работает он недавно, условий как следует не знает, а говорит с полным убеждением. Люди простой вещи понять не могут, что колхоз от колхоза отличается и подход к каждому должен быть диференцированным.

В Казахстане вопрос о хорошей уборке урожая приобретает особое значение, гораздо большее, чем в любой другой области. Ведь еще в прошлом году многие жили впроголодь, а теперь хлеб уродился, громадный урожай получили. Этим урожаем можно все дело поправить. Я сам видел, с какой радостью люди ходят около нового хлеба, — буквально праздник это для них, особенно для казахского населения. Видел я, как старик, сам уже не способный к работе, с ребятишками ходит вокруг намолоченного хлеба, любуется и радуется. Я прекрасно понимаю этих людей: у них действительно радость — хлеб уродился! Вчера ничего не было, а сегодня есть так много.

Этот исключительный урожай дает большой стимул, дает громадную базу для дальнейшей работы в Казахстане, ибо без хлеба, без урожая трудно двинуть дело вперед. Я повторяю — нам нужно провести уборку и заготовку хлеба не только для того, чтобы хлеб сдать государству, а и для того, чтобы действительно поднять Казахстан, создать все условия для дальнейшего хозяйственного расцвета. Мы все знаем роль Казахстана в развитии животноводства. Но мы также знаем, что без поднятия зерновой базы мы животноводства не разовьем. И вот сбор урожая текущего года является одной из очередных громадных задач, которые стоят перед Казахстаном.

Если мы соберем больше хлеба, с большей бережливостью будем относиться к сбору урожая, к каждому зерну, мы эту базу создадим. Когда мы смотрели хлеб и указывали руководителям, что хлеб гниет, то хоть они этого и не сказали, но можно было понять, что люди думают: «Без вас знаем, уезжали бы скорее туда, откуда приехали. Хлеба много — на всех хватит, подумаешь, какое дело». Такие «руководители» похожи на чудаков, которые получили богатое наследство, а считать не умеют, и это наследство разбазаривают направо и налево, забывая, что придет день, когда от этого наследства ничего не останется и они опять сделаются бедняками.

Тут так и получается: оплачивают наемных рабочих в колхозах по 7 килограммов за день, по 2 центнера с гектара теряют — и все это как бы в порядке вещей. Шутка сказать — 12 пудов! У нас есть края, где 12 пудов — это весь урожай, а здесь 2 центнера ничего не стоят. Если так будем относиться к богатому урожаю, то мы ничего не добьемся. Завтра вы прочтете постановление краевого комитета партии, в котором крайком крепко бьет тех людей, которые не понимают всей важности задачи сохранения урожая. Крайком снял с работы первого секретаря Алмаатинского обкома партии, снял за плохую работу целый ряд других людей. Убеждаем, убеждаем, чтобы люди поняли задачи, но когда никакие убеждения не помогают, то краевой комитет, а если не краевой, то Центральный Комитет меры примет. Кто явно саботирует, не желает осуществлять важнейших политических решений и крупнейших хозяйственных задач, поставленных партией, к тем придется применять самые суровые меры воздействия.

Сейчас никаких собраний, никаких конференций проводить уже не надо. Дело сейчас не в резолюциях. Указания все даны. Нужно каждому уяснить, что, приспосабливаясь к условиям своего района, колхоза, все силы надо мобилизовать на выполнение тех задач, которые перед вами стоят. Не надо ждать никаких больших инструкций о том, как убирать, как молотить, — все теперь ясно. Нельзя терять буквально ни одной минуты, надо во что бы то ни стало убрать и сохранить каждое зерно.

Думаю, что вы дадите мне право от лица всего актива, который здесь присутствует, передать Центральному Комитету, что те задачи, которые стоят перед вашей областью, будут выполнены.