Последний бой повстанческих атаманов

Последний бой повстанческих атаманов

Суд над Ларионом Завгородним, Денисом Гупало, Мефодием Голиком-Зализняком, Трофимом Компанейцем, Василием Ткаченко, Константином Здобудь Воля, Иваном Ляшенко, Григорием Яковенко, Юрием Дробатковским, Леонидом Мушкетом состоялся 2 февраля 1923 года. Все атаманы, кроме Мушкета, были приговорены к высшей мере наказания, а Мушкет получил десять лет лишения свободы.

Холодноярских атаманов и их казаков содержали вместе, в камере № 1 Лукьяновской тюрьмы, на прогулку их не выводили, дверь камеры открывали редко, так как в ней были только смертники.

Утром 9 февраля, в половине девятого, ни что не нарушало порядка в Лукьяновской тюрьме: красноармейцы внутренней охраны разносили по камерам кипяток для чая. Казалось, ничто не предвещало того, что произошло в считанные минуты.

О последнем бою повстанцев в Лукьяновской тюрьме есть два свидетельства: рапорт начальника Лукьяновской тюрьмы Рихтера полномочному представителю И/Б Украины и начальнику Киевского отдела ГИУ, начальнику ОАЧ Фриновскому (его отыскал в Государственном архиве Службы Безопасности Украины историк Роман Коваль) и описание происходившего в книге писателя-историка Юрия Горлис-Горского – «Холодный Яр»).

В «Рапорте», датированном 10 февраля, написано следующее:

«В 8 часов 30 минут 9-го февраля

с/г кр(асноармей)цем внутреннего караула места заключения был подан обычный утренний кипяток в камеру № 1, где находилось 14 человек, приговоренных чрезвычайной сессией КГРТ к высшей мере наказания. Вырвав из рук кр(асмнармей)ца кипяток, один арестованный облил им кр(асноармей)ца, завладел его револьвером и выбежал из камеры. Отступая, кр(асноармее)ц поднял тревогу». На этом месте необходимо прервать текст рапорта, так как на самом деле повстанцы, вырвавшись в коридор, захватили караульное помещение с оружием, и начальник караула выстрелил в нападавших, подняв тревогу в тюрьме. «В это время остальные арестованные проникли из камеры в коридор, оттуда в канцелярию Тюрпода, где вооружились находившимися там 5 винтовками и открыли стрельбу из верхнего и нижнего этажа Тюрпода. Завязалась стрельба между караулом, своевременно вызванным и злоумышленниками. Прибыв экстренно на место происшествия, мной был отдан приказ расстреливать арестованных при первой (же) попытке к побегу. Двое арестованных через верхние окна проникли во двор Тюрпода и бросились бежать, но были тут же убиты наповал. В результате перестрелки оказалось: убит кр(асноармее)ц Дивизиона тов. Абросимов и ранены кр(асноармей)цы того же дивизиона Лисин, Смедякин и Беспамятный. Ранен надзиратель ПП и КОГПУ тов.Щербак. Убиты следующие арестованные при попытке уйти из Тюрпода (дается перечень на 38 фамилий)».

Повстанцы решили принять смерть в бою, а не от рук палачей. Те потери, которые показал в рапорте начальник тюрьмы, не выдерживают критики, так как бой продолжался четыре часа, а повстанцы стрелять умели. Прорвавшись к выходу из тюрьмы, они напоролись на пулемет, поставленный у двери во двор. Тогда они вернулись в камеру и продолжали вести огонь, пока хватало боеприпасов. Потом те, у кого оставалось еще несколько патронов, по запорожскому обычаю, выстрелили друг в друга и шестнадцать тел упали на пол камеры.

Остальные сдаваться не собирались: они подожгли тюремные матрацы, дым повалил по коридору к выходу, где стоял пулемет. Прикрываясь дымом, повстанцы с винтовками без патронов пошли на пулемет. Но комендант приказал стрелять по ногам. Раненые повстанцы ползли к выходу, истекая кровью.

О том, что произошло потом, в рапорте не написано, но об этом написал Юрий Горлис-Горский в своей книге «Холодный Яр»:

«… пов’язали таки живими. Побили сильно. Увечері забрали до льоху. Оповідав потім дозорець, що сам Ріхтер повідрубував їм голови сокирою від дров. Вночі повезли yсіx і закопали… чи на Лисій горі, чи на Собачій тропі. І там, і там розстріляних ГПУ закопує».

Так погибли украинские повстанцы, которые предпочитали свободу и смерть в бою смерти от рук палачей, но не всем суждено было умереть в бою. Так распорядилась судьба.

Прошло четырнадцать лет и Балицкий, Евдокимов, Фриновский и Рихтер были расстреляны как враги народа: их уничтожила система, которой они так верно служили.