КУЛЬТУРА ДРЕВНЕГО КИТАЯ

КУЛЬТУРА ДРЕВНЕГО КИТАЯ

В бурную эпоху политических и социальных потрясений достигла расцвета культура древнего Китая. Древнекитайская цивилизация — итог развития культуры Инь-Чжоуского Китая, обогащенной достижениями различных племен и народов и, прежде всего, государства Чу.

Достижения иньцев в прикладном искусстве — художественной бронзе, поделках из нефрита — не были превзойдены в период Чжоу. Однако в период Чжоу и особенно в эпоху Чуньцю-Чжаньго развивается изобразительное искусство. Создаются превосходные изделия из резной кости и лака, шелковые вышивки и скульптура. Далеко шагнуло развитие письменности. Доступная прежде лишь избранной жреческой касте, она способствует возникновению литературы. Анимистические представления и культ неба, господствовавший в Инь-Чжоуском Китае в конце Чуньцю и Чжаньго, смелются развитыми философскими школами, представлявшими различные направления идеализма и наивного материализма.

В конце Чуньцю возникли два важных философских направления древнего Китая — конфуцианство и модизм. Борьба этих школ в период Чжаньго дала широкие дискуссии философов. Эпоха Чуньцю в области развития культуры своеобразна тем, что она не оставила свидетельств индивидуального творчества мыслителей и литераторов древности. Конфуций неоднократно заявлял своим ученикам: «Я передаю, но не создаю книг». В период Чжаньго, напротив, появляются сочинения, имевшие реальных авторов. Часто эти авторы были выходцами из бедных слоев общества, что отражалось на их литературном стиле и обогащении его речевыми особенностями народного языка.

Развитие идеологии и искусства в период Чжаньго древние комментаторы и летописцы образно назвали эпохой, когда «пели сто птиц, когда цвели сто цветов».

Как результат длительного развития письменности и устного народного творчества возникают замечательные народные песни, собранные Конфуцием в памятнике «Шицзин».

«Шицзин», или «Книга песен», — один из древнейших памятников мировой литературы. Наиболее древние песни сложены в XI в. до н. э., поздние в конце VI в. до н. э. «Шицзин» состоит из ряда разделов, часть из них — это гимны в честь ванов и их деяний, а часть — раздел «Гофын» — «Нравы царств» — произведения фольклора. В этих народных песнях рассказывается о тяжелом рабском труде, о жестоком гнете эксплуататоров, о борьбе народа с господствующим классом. Песни как бы вскрывают характер общественных отношений в древнем Китае.

Другой важной темой песен «Шицзина» является лирика. Лирических песен больше всего. Вот одна из них.

Трещат, трещат кузнечики, прыгают, прыгают кузнечики

Не вижу любимого — сердце в горе бьется.

Но лишь увижу его — сердце сразу успокоится.

Взойду на южную гору, сорву там папоротник.

Не вижу любимого — сердце в горе печалится-печалится.

Но лишь увижу его, но лишь встречу его —

сердце сразу радуется.

Взойду на южную гору, нарву там дикой чечевицы

Не вижу любимого — мое сердце болит от горя.

Но лишь увижу его, но лишь встречу его —

сердце сразу успокоится.

Много песен посвящено определенным историческим событиям, а также разнообразным обрядам того времени.

Долгое время весь памятник «Шицзин» не был переведен на русский язык. В 1957 г. вышел в свет первый полный перевод «Книги песен», выполненный А. А. Штукиным.

В китайских источниках указывается, что 305 песен, входящих в «Шицзин», были отобраны из трех тысяч текстов, записанных в народе. Не включенные Конфуцием в собрание по соображениям идейным или художественным песни нередко встречаются в исторических и литературных произведениях периода Чжаньго. По своей форме они близки песням «Шицзина». Песни «Шицзина» и особенно его первого раздела — «Нравы царств» — высоко художественны. Строгая рифма, четкие ритмы, краткость и емкость строки (в каждую строку входит обычно четыре иероглифа — слова-слога), богатые образы — всё придает песням особый колорит.

Песни «Шицзина» положили начало поэтическому направлению китайской литературы, которая достигает большого совершенства в творчестве великого поэта-патриота Цюй Юаня.

Цюй Юань жил в период Чжаньго в государстве Чу и был приближенным вана Хуай. Уроженец той области, где северная культура китайцев вступила в тесный контакт с культурой южных народов, Цюй Юань испытал влияние окружающей его инонациональной среды. Своим творчеством Цюй Юань объединил эти разные культуры, а смелым обращением к народным истокам литературы открыл путь последующему развитию китайской поэзии.

Чу противостояло северным областям. Удел Цинь расширял свои владения и становился угрозой независимости родины поэта. Цюй Юань настаивал на союзе Чу с уделом Ци, но его планы были отвергнуты, а сам он, оклеветанный наушниками циньского правителя, вынужден был удалиться в изгнание. В изгнании он пишет стихи, в которых бичует господствующую клику, разоблачает ее корыстолюбие и продажность, зовет патриотов к защите родины. В знаменитой поэме «Лисао» Цюй Юань писал:

Теснят мне грудь уныние и грусть,

Скорблю, что в век постыдный я живу. .

На глазах поэта его родина шла к гибели, и не в силах предотвратить несчастье Цюй Юань кончил самоубийством, бросившись в реку Мило.

Поэт, который писал: «И если смерть сама грозить мне станет, я не раскаюсь в помыслах моих», — стал творцом патриотической поэзии Китая.

Наряду с поэзией развивается прозаическая литература. Образцы ее в виде легенд, мифов, коротких художественных зарисовок встречаются уже в древнейшем историческом памятнике «Шуцзине». Комментатор Конфуциевой летописи «Чуньцю», Цзо Цю-мин, живший, как и Цюй Юань, в период Чжаньго, дал прекрасные образцы художественной эпической прозы.

В сочинениях древних философов — Чжуан-цзы, Мэн-цзы, Cюнь-цзы и других — появляется новый жанр — рифмованная проза. Особыми художественными достоинствами обладает этот жанр в труде древнего Философа даосской школы Чжуан Чжоу (328–286 гг. до н. э.) «Чжуан-цзы», где ярким и выразительным языком написаны философские притчи и басни. Они по достоинств считаются жемчужинами древней прозаической литературы Китая. Вот одна из самых популярных притч «Чжуан-цзы»: «Однажды Чжуан Чжоу заснул и стал бабочкой, летающей и радостной бабочкой. В своих грезах он не осознавал себя как Чжоу.

Внезапно проснулся. И что же — лежит самодовольный Чжуан Чжоу. И неизвестно теперь — то ли тогда Чжуан Чжоу спал и во сне стал бабочкой, то ли сейчас он бабочка, которая спит и во сне стала Чжуан Чжоу».

В период Чжаньго большое развитие получили не только литература и искусство, но и наука. Значительных успехов достигла астрономия.

Появились начатки физических, химических и математических знаний, вызванные потребностями производительных сил страны. Пожалуй, самым большим достижением эпохи Чуныцю-Чжаньго явилось создание первого медицинского труда «Нэйцзин» — «Книга о внутреннем», — где наряду с наивно мистическими рассуждениями древние медики сообщали верные наблюдения над человеческим организмом, строением человека, подрывая тем самым веру в сверхъестественное. В эту же эпоху появляются знаменитые географические трактаты «Юйгун» и «Шаньхайцзин» и превосходные сочинения по военному делу, среди которых почетное место занимает «Трактат о военном искусстве» Сунь-цзы.

Упадок могущества дома Чжоу, политическая раздробленность страны, с одной стороны, и развитие научных знаний об окружающей природе, с другой, способствовали появлению различных философских направлений. Отношение к познанию природы и человека, к путям единения страны, то есть отношение к проблеме человека и общества, было основным вопросом, который разделяли различные философские и идеологические направления древнего Китая в эпоху Чуныцю-Чжаньго, в эпоху становления феодальных и крушения рабовладельческих отношений.

При многообразии школ в истории древней китайской философии выделяются четыре направления — конфуцианство в лице своих самых видных представителей — Конфуция и Мэн-цзы; модизм — основатель Мо Ди; даосизм — Лао-цзы и Чжуан-цзы — и «Фацзя» — законники — Шан Ян и Хань Фэй-цзы. Существовала школа натурфилософов, продолжавшая традиции ранних воззрений иньцев на взаимосвязь двух сил мира (Ян и Инь), но она не имела важного значения. Особое место среди философов V–IV вв. до н. э. занимает вольнодумец-материалист Ян Чжу.

Все школы объединяло стремление к централизации государства, прекращению междоусобиц. В силу определенных исторических условий или идеологических взглядов мыслителя предлагались различные пути такой централизации. Общим было еще и то, что в отличие от греков древние китайцы больше занимались конкретными политическими вопросами, нежели философскими концепциями бытия и небытия.

Конфуцианство (по имени основателя Кун-цзы — Конфуций, испорченная транскрипция Кунфу-цзы) возникло в VI–V вв. до н. э. В то время еще номинально сохранялась власть чжоуского дома, и Конфуций видел выход из усобиц в укреплении чжоуской монархии, в восстановлении непререкаемого авторитета правителей — ванов. Конфуций создал этико-моралистическое учение — «науку об управлении», которое не являлось собственно философской системой.

Исходя из своих взглядов на возможности политической стабилизации, Конфуций идеализировал древность. Он звал вернуться к «золотому веку», ратовал за центральную власть, основанную на принципе «жэнь» — гуманности, — когда правитель по отношению к народу является «отцом». Этот принцип далее был изложен так: правитель области подчиняется гуну, правителю подчинены главы семейства, главе семейства — сын; нарушить такой порядок нельзя, не нарушив принципов «чжэнмин» и «ли». «Чжэн-мин» означает исправление имен — принцип, согласно которому слова должны соответствовать содержанию, то есть «государь должен быть государем, поданный — подданным, отец — отцом, сын — сыном». Чтобы управлять, надо всех ставить на свое место — «исправлять имена». Таким образом, Конфуций стремился узаконить власть аристократов, восстановить их могущество.

Принцип «ли» — обычай, правила поведения — является формулировкой строгого соблюдения того порядка, который был установлен в древности и который якобы извечно присущ обществу.

В идеализации древности Конфуций использовал культ предков, видя в нем одну из основ семейной и общественной жизни. В последующем культ предков, освященный конфуцианской моралью, стал основой китайских религий.

Рассматривая свою миссию как передачу традиций древности, Конфуций собрал и отредактировал древнейшие литературные памятники — «Шуцзин», «Шицзин», «Ицзин», «Чуньцю». Это большая заслуга Конфуция. Идеологические взгляды Конфуция известны из ряда произведений, важнейшее из них «Луньюй» («Беседы и суждения учителя Кун-цзы с многочисленными учениками»).

Выдающимся представителем конфуцианства был философ Мэн-цзы, живший в IV–III вв. до н. э. Его трактат «Мэн-цзы» явился дальнейшей разработкой конфуцианской политической идеи «справедливого государя» и оказал огромное влияние на последующее развитие конфуцианства как идеологии господствующего класса феодального Китая. Мэн-цзы жил в эпоху, когда власть дома Чжоу пала, когда на политической арене стал активно действовать класс помещиков-феодалов, а аристократия потеряла свое могущество. Учение Мэн-цзы «о природной склонности человека добру», хотя и было конфуцианским этическим положением, четко разграничивающим обязанности различных классов, допускало смену правителя, потерявшего доверие «народа». Под «народом» Мэн-цзы понимал помещиков-землевладельцев, служилых людей, ученых-проповедников. Таким образом, Мэн-цзы, развивая в новых условиях конфуцианскую этику и мораль, выступил против аристократической знати.

Мэн-цзы считал своими непримиримыми врагами философов Мо Ди и Ян Чжу. Первого он порицал за его теорию «всеобщей любви», которая не оставляла места для сыновней почтительности, второго — за вольнодумство, уничтожавшее необходимость социальных различий и власти государя.

Конфуцианство возникло в уделе Лу, столетиями игравшем видную роль в развитии китайской культуры. Здесь были сильны традиции государственного правопорядка рабовладельческой эпохи; напротив, главный противник конфуцианства — даосизм — возник в государстве Чу, где были сильны первобытные верования различных племенных групп. Этой своеобразной географией древней философии Китая определилось принципиальное различие двух идеологий.

По традиции считается, что даосизм возник в VI–V вв. до н. э. Он связан с именем Лао-цзы, учителя Конфуция. Основным каноном даосской доктрины является «Дао-дэцзин» («Книга о Дао и Дэ»), якобы записанный со слов Лао-цзы. На самом деле, как показали исследования китайских ученых, основателем даосизма был Ли Эр из удела Чу (IV–III вв. до н. э.), который получил впоследствии имя Лао-цзы. Даосское учение в отличие от конфуцианства исследовало проблемы бытия и небытия, познания мира, восставало против древних обрядов, социальных ограничений и условности, против конфуцианского принципа «ли».

Конфуцианцы признавали существование неба как судьи поведения людей в мире. Даосизм исходил из того, что в основе всего существующего в мире лежит Дао. В каждом человеке оно проявляется через Дэ.

Первоначально понятие о Дао истолковывалось как нечто материальное. Представление о материальности бытия отражало наивно материалистические взгляды древних китайцев. Даосизм провозглашал принцип следования естественному ходу жизни, а затем устанавливал другой принцип — «недеяния». «Недеяние» первоначально означало пассивный протест против существующего строя, выражало требование к правителям не подавлять народ и дать ему свободно развиваться. С другой стороны, принцип «недеяния» содержал призыв к народу вернуться к естественности — к природе, туда, где нет кровопролитных войн и противоречий, раздиравших общество.

Самым известным представителем даосизма является уже известный нам талантливый поэт и философ Чжуан Чжоу. В его труде «Чжуан-цзы» принципы даосизма получили дальнейшее развитие, утратив первоначальную материалистическую окраску. По «Чжуан-цзы», Дао — это бесконечный процесс, в котором жизнь и смерть, бытие и небытие — взаимосменяемые фазы вечного изменения. Это диалектика. Но жизнь — это иллюзия, только смерть дает возвращение к Дао, к вечному бытию. Чжуан писал: «Как люди могут знать, в чем находится жизнь и смерть, что является первым, а что вторым?» Чжуан противопоставлял духовное «я» — «я» материальному, считая, что первое существует независимо от другого, является первоосновой и истинным «я». Чтобы понять истинное Дао, нужно забыть мир и самого себя, говорил философ.

В III–IV вв. н. э. даосизм из философского учения превратился в религию с церковной иерархией, заимствованной у буддистов, с пантеоном святых, взятым из народных верований. Даосы широко использовали всевозможные приемы магии, шаманства, гаданий.

Откровенно религиозно-идеалистический характер носили основные философские и политические концепции модизма. Учение, основателем которого был Мо Ди, сложилось в V в. до н. э. Оно противопоставило конфуцианской доктрине «жэнь» проповедь «всеобщей любви», которая нисходит на людей от верховного божества. Неурядицы в обществе его эпохи Мо Ди объяснял распространением индивидуальной любви, забвением патриархально-родовых отношений, присущих глубокой древности. Мо Ди звал к восстановлению первобытной общины, строгому соблюдению древних обрядов, поклонению духам земли и неба, душам умерших. Мо Ди страстно восставал против войн и насилия. Против модизма выступали и конфуцианцы и вольнодумец Ян Чжу.

Господствующее положение конфуцианских догм в китайском обществе привело в III в. н. э. к ликвидации модизма как политического учения, однако разработанные этой школой принципы логики оказали влияние на китайскую философскую мысль. С логическими концепциями модизма связано возникновение особой философской школы логиков, софистов-диалектиков древнего Китая, видным представителем которой был друг Чжуан-Чжоу, Хой Ши (IV в. до н. э.)

Школа законников — «Фацзя» — занималась исследованиями в области политики, права, учением о государстве. Ее возникновение в IV в. до н. э. связано с практической необходимостью упорядочения дел в раздробленной на уделы стране. Видный представитель этой школы Шан Ян был крупнейшим реформатором в уделе Цинь и на практике применял принципы своей школы, наиболее четко изложенные Хань Фэй-цзы (III в. до н. э.) Политическим идеалом «Фацзя» было управление, опирающееся не на моральные принципы конфуцианцев, а на закон, который отвечает потребностям времени и условиям и обязателен для всех. Управлять, говорил Хань Фэй-цзы, значит проводить принципы наказания и возмездия, а не подражать ненужным уже сейчас древним образцам. Учение этой школы, имевшее успех в уделе Цинь и затем в первой империи древнего Китая, было вытеснено конфуцианством.

Совершенно особое и выдающееся место в древней культуре Китая принадлежит Ян Чжу (V–IV вв. до н. э.) Это был вольнодумец и материалист, смело выступивший против древней религии, конфуцианства с его моралью, против существования духов и культа предков. «Все, что существует, — говорил Ян Чжу, — следствие естественной необходимости, проявление самой природы и подвержено уничтожению и превращению в тлен». Единственной реальностью и ценностью для человека он признавал жизнь, ибо после смерти для знатного и незнатного наступает разложение и превращение в прах. Личность должна быть свободна от оков конфуцианской морали. Философские и этические взгляды Ян Чжу встречали резкое противодействие со стороны модистов и конфуцианцев, но они пережили его и способствовали развитию древней китайской материалистической философии.

В последующую эпоху ряд направлений древней философии, таких, как модизм и даосизм, превратились в религиозные системы, воспринявшие пантеон святых и духов из народной религии. Конфуцианство с его позднейшим оформлением культа Конфуция и обязательного соблюдения культа предков также может считаться определенной религиозной этико-моралистической системой.

Вместе с тем до III в. н. э. преобладающей была народная религия, не оформленная ни определенными канонами, ни организацией. Даже с появлением даосской религии с III в., а с VI в. н. э. с распространением буддизма это ведущее значение народных верований в религиозных взглядах основной массы населения сохранилось.

В основе этих верований лежала религия древних китайцев, с одной стороны, обожествление и одухотворение космоса и природы, с другой, — развитый культ предков.

Древние китайцы считали, что у человека две души — душа тела и душа разума. Первая погибает со смертью тела, вторая улетает на небо.

Для поклонения душам предков рода строились особые кумирни; в каждой семье были алтари с табличками предков, перед ними в дни поминаний предков или во время больших семейных празднеств ставили различные кушанья и сжигали благовонные масла. К душам предков обращались с вопросами и просьбами при исполнении какого-нибудь дела.

Каждая местность имела своего духа-покровителя. Китайцы поклонялись домашним духам — очага, ворот, центра дома и т. п.

Для жертвоприношений на похоронах и свадьбах приглашались знахари и гадатели, составлявшие в древнем государстве Инь особую касту жрецов.