Глава VI. О тактике

Глава VI. О тактике

Приступая к изучению чисто военной стороны «малой войны» или партизанского дела, то есть начиная разбор партизанских акций с точки зрения тактики, оператики и даже стратегии, я считаю нужным, прежде всего, привести точные определения вышеуказанных военных дисциплин, чтобы каждый читатель, недостаточно квалифицированный солдат или даже невоенный, смог бы хорошо ориентироваться в дальнейшем, понимая совершенно ясно, что кроется в военных доктринах под выше цитированными словами профессиональной терминологии.

Согласно классическим определениям такой высоко профессиональной школы, какой являлась германская военная академия[26], под понятиями тактика, оператика и стратегия надо понимать в свободном переводе и по поучениям фон Мольтке нижеследующее.

Тактика — это вся совокупность деятельности войск в бою. А также все действия тех же войск в предбоевые и послебоевые периоды времени. Тактика, как научная дисциплина, исследует все свойства войск и все элементы боевых факторов, влияющих в какой-либо форме на тактические действия войск.

Оператика — это военное искусство, которое учит, как нужно маневрировать армейскими массами, чтобы подвести их к бою и поставить их для боя в наиболее выгодное положение. Как часть военной науки, оператика исследует свойства армейских масс, когда они в полной боевой готовности стоят на месте, во время их движения и во время самой боевой операции. Она также изучает возможности, которые могут иметь влияние на ход оперативных действий.

Здесь я считаю нужным отметить, что понятие «операция» и «оперативное искусство» было впервые введено в военную науку генерал-фельдмаршалом фон Мольтке Старшим. Свою новую военную дисциплину он развернул во время своих победоносных кампаний против Дании и Австро-Венгрии. В боях под Кениггрэц фон Мольтке в своих диспозициях большому Генеральному штабу уже совершенно ясно отделяет тактические действия от оперативных маневров. Причем он говорит о маневрах не в смысле высказываний генерала фон Клаузевица, а как о новой и совершенно самостоятельной форме боевых действий. Эти высшие военные действия он называет операциями. Таким образом, на полях Кеннигрэца родилось оперативное искусство.

Германские военные дисциплины и германская военная терминология были восприняты многими европейскими и азиатскими передовыми армиями, в частности, русско-советскими. Но военная мысль англосаксонского мира все еще блуждает в устаревших и расплывчатых понятиях всевозможного вида тактики и стратегии. В англосаксонских приказах, как и в инструкциях, мы видим только тактические задачи и стратегические цели и наблюдаем непосредственные переходы от тактики к стратегии. Читая и слушая англосаксонские военные коммюнике, мы сталкиваемся с непонятными для нашего профессионального глаза и уха сообщениями вроде того, как отдельные американские роты занимают стратегически важные позиции: леса, села, реки и горы. Мы часто видим, как англосаксонская наука смешивает тактический боевой марш полка с операционными маневрами армий. Последнее же часто англосаксонцы из области тактики переводят непосредственно в область стратегии, хотя эти армейские маневры, при всей их количественной и качественной силе, еще далеко не являются стратегическим развертыванием войсковых масс.

Стратегия — наивысшая степень военной науки.

Это, во-первых, совокупность военных действий всех вооруженных сил государства — коалиции как на земле, так и на воде и в воздухе.

Во-вторых, это планирование и ведение войны во всем ее многообразии, то есть в наше историческое время — планирование и ведение войны классической, малой, политической, психологической, экономической, идеологически-пропагандистской и социальной.

Стратегия, как научная дисциплина, изучает войну во всей ее философской сущности, во всей ее многосложности и во всех к ней причастных отраслях и формах.

Дав классическое разъяснение вышеуказанных военных дисциплин и военной терминологии, приступим к рассмотрению каждого из данных положений в отдельности и в применении его к военно-политическим доктринам малой войны.

* * *

С точки зрения современной тактики, «малая война» начала разворачиваться в эпоху Гражданской войны в России.

На территории юга России и Сибири в 1917–1921 гг. впервые появляются партизанские действия в решающих тактических размерах. Партизанские действия, военно-политически организованные и руководимые центральным управлением. Это уже не партизанские самостийные крестьянские восстания прошлых столетий.

При штабе главного красного командования организуется вышеуказанное центральное управление для руководства и координации партизанских действий в тылу противника.

Партизаны в принципе делились в то время на две труппы: первая группа — это группа так называемых организованных партизан, то есть бойцов, прошедших хотя бы элементарную военно-политическую подготовку. Эти партизаны действуют планомерно и согласно общим директивам центрального управления.

Вышеуказанная труппа, в свою очередь, делилась на две основные подгруппы: на подгруппу стационарных партизан, то есть партизанских отрядов, действующих привязано в данных районах определенной местности, и на подгруппу оперативных или подвижных партизан, перебрасываемых, по мере надобности, в любые участки фронта.

Вторая группа, вернее, была передвижным партизанским кадром, который, после соответствующей переброски, уже на новом месте, обрастая населением, превращался в соответствующий партизанский отряд.

Вторая группа — это так называемые дикие партизаны. Это отряды, которые организовывались по собственному политическому почину в связи с той или иной военно-политической обстановкой, и действовали часто совершенно самостоятельно, даже не держа связи, а в Гражданскую войну даже не подчиняясь центральному управлению партизанского движения. С прогрессом революционного военного искусства, ко времени Второй мировой войны, партизанские отряды второй группы почти не существовали. Были партизанские бригады, которые имели широкую внутреннюю автономию, но и они все-таки в большей степени зависели от центрального руководства, от его политических директив и отчасти от его снабжения.

Во всяком случае, во время Второй мировой войны германскому главному командованию на Восточном фронте пришлось столкнуться с полностью централизованной и координированной военно-политической акцией советских партизан.

Будущие руководители и кадры партизанских бригад обыкновенно готовились и обрабатывались в глубоком советском тылу. Кадр проходил сквозь школьное обучение, в котором ему преподавались: коммунистическая идеология, пропагандистско-политический инструктаж, разведывательно-диверсионное дело, подрывное искусство, техника связи, технология партизанского оружия и тактика партизанского боя.

Кадры и инструкторы, после соответствующего сколачивания и вооружения, сбрасывались или перебрасывались в тыл противника.

Сама переброска проводилась многообразными способами и путями: путем сброски на парашютах, просачиванием сквозь слабые места фронта противника или путем оставления на местах небольших кадровых групп во время общего отхода своих регулярных армий.

Теперь начинается процесс, собственно говоря, фактической организации партизанских бригад.

Кадры бригад готовы. Командиры, инструкторы и радисты переброшены в соответствующие топографические местности. В горах, глубоких лесах, в тяжело проходимых болотах, в мало населенных и бездорожных областях, и в руинах бомбами разбитых селений начинают оседать, организовываться и действовать кадры — хребет будущих партизанских бригад.

Прежде всего, устанавливается связь со всеми агентами «пятой колонны». Агентами, заранее оставленными или разбросанными на данном участке, в тылу у противника. Ведется глубокая военно-политическая и экономико-социальная разведка. Организуется четкая политическая пропаганда. Идет регистрация и вербовка всего «недовольного» среди местного населения, политически-социально подходящего элемента. Разворачивается пропаганда. Расклеиваются призывы к населению. Агитация делается все смелее и смелее. Сначала призывается местное население к пассивному сопротивлению. К невыполнению приказов и распоряжений оккупационной власти. Потом к экономическому саботажу. Саботируются доставки (зерна, леса, мяса, фуража и т. д.) в интендантские склады и сборные пункты вражеской администрации. Портятся машины на фабриках. Отравляется вода в колодцах. Начинаются пожары. Каждый, кто сражался на Востоке, видел эту «выжженную землю». Море лесного и степного огня, сквозь который и днем, и ночью приходилось маршировать германским походным колоннам.

Горят запасы сырья, амуниционные и интендантские склады, запасы горючего, леса, отдельные хутора и целые селенья.

Рвется телеграфная и телефонная связь. Терроризируются вражеские местные органы управления. И у населения начинает постепенно создаваться впечатление принципиальной слабости неприятеля и глубокой силы «Большой земли» и своих партизанских отрядов. Постепенно начинается психологический перелом. Растет вера в непобедимость своих армий. Теряется страх к противнику и к его террору. Население подымает голову. Оккупационная вражеская власть начинает «нервничать» и принимает целый ряд ошибочных, возбуждающих еще больше против себе контрмер и репрессий.

Атмосфера «малой войны» повисла в воздухе.

И тогда начинают проводить «добровольную» мобилизацию местного населения.

Кадры обрастают «перьями». Партизанские бригады созданы…

* * *

Готовые партизанские бригады приступают к своей военнополитической акции. Вернее, к открытой боевой деятельности. Политическая прелюдия сыграна. Начинает греметь военный марш.

Первые тактические удары идут по путям сообщения. Взрываются железнодорожные и речные мосты. Подрываются полотна железных дорог. Портятся шоссейные пути сообщения. Летят в воздух железнодорожные, электрические и газовые станции. Закладываются минные поля, стесняющие всякое передвижение и маневры войсковых частей. Нормальное сообщение прервано. Кровообращение военного организма — снабжение — начинает давать перебои.

Постепенно партизанская тактика начинает переходить в явную агрессию.

Организуются открытые нападения на идущие небольшие колонны, на поезда, автомашины, штабы, транспортные средства, всевозможные тыловые учреждения и аэродромы. Боевые акции, как общее правило, расширяются под влиянием первых успехов. Партизаны начинают действовать все решительнее и смелее. Вспыхивают стычки с этапными командами, местной полицией, а при благоприятных условиях партизаны начинают бои против небольших регулярных войсковых соединений оккупационных войск. Постепенно партизаны, тесня местные гарнизоны, начинают занимать соответствующие базы и районы.

Организуется территория «малой земли». Малая война начинает тактически разворачиваться. На занятой территории идет психологическая обработка местного населения. Сбрасываются новые пополнения. Организуются партизанские аэродромы. Устанавливается твердая связь и «воздушный мост» с «Большой землей». Организуется регулярное снабжение.

К созданному партизанскому костяку присоединяются просачивающиеся из иных местностей пополнения, разрозненные и разбитые части, вышедшие из окружения войсковые соединения, отсталые, бежавшие военнопленные, дезертиры, идейные добровольцы, мобилизованные на занятой территории, все недовольные оккупационной вражеской властью и, наконец, просто преступный элемент.

В занятых местностях, то есть на территории «малой земли», партизанами устанавливаются административные органы власти. Организуется связь с соседними очагами партизанского сопротивления. И, наконец, организованные и мобилизацией пополненные партизанские бригады, выходя из своих территориальных баз, начинают открытые военные действия в глубоком тылу неприятеля.

Создается второй, внутренний, фронт. «Зеленая армия» объявляет войну «мести» неприятельским оккупационным властям.

Земля начинает гореть под ногами вражеских армий.

* * *

В отличие от регулярных войск, боевая деятельность партизан, не имеющих своего тыла, ни нормальных коммуникаций и ведущих борьбу в глубоком, часто оперативном тылу противника, протекает в специальной боевой обстановке и поэтому имеет целый ряд характерных черт, чисто партизанских особенностей.

Специальные боевые задачи и вышеуказанные огневые условия боя требуют, конечно, и специальной тактики. Партизанской тактики боя. Мы знаем, что оружие и техника влияют на тактику, но и обратно: требование тактики рождает соответствующее оружие. Специальная партизанская тактика вызывает необходимость и специального партизанского вооружения. И эта тактика, и это оружие вместе диктуют организацию партизанских войсковых соединений.

Опыт «малой войны» показал, что слишком большое подразделение и крупные тактические соединения являются мало боеспособными и тяжелыми в управлении. Подчиненные воле вышестоящих штабов, боевые части таких соединений обыкновенно связаны в своих решениях и не имеют возможности полностью, в постоянно меняющейся боевой обстановке, проявлять свою инициативу и принимать на смете спешные боевые решения. Решения, диктуемые огнем на полях сражений.

В тяжелых топографических условиях партизанского боя в лесу, в болотах, в горах и городских руинах, партизанские большие соединения делаются маломаневренными и крайне неповоротливыми в тактическом управлении. А между тем партизанская война намного больше, чем какая-либо иная, полная всевозможных боевых неожиданностей. В этих условиях, в условиях партизанского боя, связывать частную инициативу, инициативу на местах — это значит вести партизанские части к поражению. Это значит лишить боевую линию огня необходимой ей маневренной эластичности.

Сама сущность «малой войны» подсказала принцип партизанской организации. Организации легких, чрезвычайно маневренных, решительных, инициативных и с большим огневым мужеством войсковых соединений. Способных легко и скрытно подойти к противнику, наброситься на него с боем, если надо — в бою переменить направление, в случае неуспеха — оторваться от противника, а в крайней необходимости — провести искусный отход и занять новое боевое расположение.

Поэтому боевой опыт партизанской войны привел партизан к следующим организационным формам: партизанское отделение состоит обыкновенно из 8—10 человек. Три отделения, то есть 30 бойцов составляют партизанский взвод. Рота силою в три взвода представляет уже сильное огневое подразделение. Ее огневая волна равняется ста автоматам.

Как высшее, уже тактическое соединение, — мы имеем партизанскую бригаду. Бригада состоит из трех боевых и одной штабной роты. Последняя складывается из команды связи, охраны, взвода разведки, минного и снайперского отделения и конного обоза бригады. Общая численность бригады доходит до 400–500 бойцов. Реже, для выполнения специальных задач, к партизанским бригадам придают небольшие танковые и моторизованные части.

Командир бригады, как общее правило, совершенно самостоятельно решает поставленные ему тактические задачи. Очень часто он сам ставит их перед собою. И в таких случаях он только уведомляет высшие штабы, по мере возможности и необходимости, о боевой деятельности своей бригады, о ее передвижениях и о ее состоянии.

В высшие оперативные соединения партизанские бригады сводятся очень редко. В случаях исключительной необходимости, и то только номинально и на время выполнения указанной операции. По окончании этой операции высшие партизанские соединения, как правило, распускаются.

Постоянные высшие партизанские соединения во время Второй мировой войны нам пришлось видеть только тогда, когда оперативный район был слишком велик или представлял из себя совершенно ясно выраженный, целый топографический одноликий и геополитический нераздельный боевой комплекс.

В таком случае количество бригад в этом высшем сводно-оперативном соединении диктуется произвольно и обыкновенно зависит от общей боевой обстановки и от вышеуказанных условий данной местности.

* * *

Боевая деятельность партизанских групп почти всегда протекает в условиях труднопроходимой и пересеченной местности. Как выше уже говорилось, горы, леса, болота и руины — вот оперативное поле партизанских акций.

Партизанская тактика в своем принципе характеризуется скоротечностью огневого боя. Эти специальные условия партизанского театра военных действий требуют наличия очень легкого скорострельного и чрезвычайно эффективного оружия. Тяжелое оружие — артиллерия, тяжелые минометы, станковые пулеметы и бомбометы — связывает маневренность партизанских групп и приводит, как показал опыт, к весьма нежелательным боевым результатам.

Основные элементы партизанской тактики — это боевая внезапность и удар массированным огнем с короткой дистанции. Поэтому современная партизанская тактика требует от партизанского оружия высокого напряжения первой огневой волны. Переводя вышеуказанное тактическое требование на технический язык, мы видим, что партизанское вооружение должно быть сильно насыщено скорострельным автоматическим оружием. Однако это оружие вызывает огромную потребность в боеприпасах. Это автоматически ведет к чрезмерному увеличению партизанского транспорта и партизанских обозов. А ведь обозы — это враг каждой армии. Это смерть маневра. Это уязвимая цель для неприятельского огня. И вот почему на практике пришлось держаться «здоровой середины». Пришлось искать равнодействующую между требованиями тактики и возможностями техники. Между силою огня и тяжестью маневра.

Принцип остается принципом, но боевые идеалы обыкновенно трудно достигаемы в жизни. Поэтому партизанское вооружение явилось компромиссом между скорострельностью и весом.

Специальную роль в тактике «малой войны» играет минное дело. В партизанских боевых акциях мина — это оружие и нападения, и защиты. «Мины, мины и еще раз мины», — взывало по радио советское командование к партизанским бригадам, действовавшим во время Второй мировой войны в оперативном тылу германского фронта[27]. Совершенно ясно, ведь мины, как оружие нападения, свяжут тактическую деятельность неприятеля и свободу его маневра. Разрушат его пути сообщения. Нанесут смертельный удар по вражескому транспорту. Парализуют его снабжение. Мины отравят жизнь неприятельского тыла.

В пассивной защите партизанских очагов мины преградят путь к партизанскому лагерю. Обеспечат слабые места партизанской обороны. Мины — это бессменные часовые, стоящие на страже жизни, отдыха и сна партизанского леса. Они без слов предупреждают о продвижении наступающего противника.

Вот почему, по приказу советского Генерального штаба, партизанами были разбросаны миллионы мин в оперативном тылу германских действующих армий.

Послевоенная статистика доказала правоту советской минной тактики. Цифры, ужасные цифры потерь являются историческим свидетельством боевого результата партизанской минной работы. Мины делаются страшным врагом каждой тыловой организации армии в руках опытных партизан. И вот почему сегодня мина — это одно из главных оружий современного партизанского вооружения. Мина стала решающим тактическим оружием «малой войны».

Переправочные средства для устройства мостов через реки, пропасти и болота партизаны, как общее правило, ищут и обеспечивают на местах. Часто пользуются материалом, захваченным у противника.

Подрывные средства партизаны обыкновенно получают из руководящего центра.

Питание и снабжение приходит со складов, заранее приготовленных и хорошо замаскированных в районах предполагаемых будущих партизанских операций. Часто за счет местного населения. Последний способ не всегда удобен из-за психологических обстоятельств. Население любит получать, но не любит давать. Эта психологическая истина хорошо известна еще со времени древней истории. «Хлеба и зрелищ!» — рычала римская толпа.

Важнейшие виды запасов перебрасываются при помощи авиации. «Большая земля» до некоторой степени снабжает «малую землю». Конечно, когда можно и где можно, добываются с боем у неприятеля все виды вооружения, снабжения и запасов. Отсюда старая партизанская традиция, так метко выразившаяся в известном партизанском лозунге, «тыловые склады противника — это наша лучшая интендантура».

Партизанская сеть боевой связи. Связь проволочная, как показал боевой опыт, возможна в очень редких боевых случаях. Обыкновенно только тогда, когда между действующими партизанскими бригадами или их штабами не расположены неприятельские опорные пункты или не оперируют контрпартизанские части.

Нормальная связная сеть работает по следующему правилу: между взводами и ротами — пеше-посыльные. Между ротами и бригадами — конно-посыльные. С высшими штабами — по радио. Широкое применение находят все средства всевозможных видов сигнализации.

Трудно, конечно, в этой конспективной работе подробно останавливаться на всех технических подробностях организации и вооружении партизанских войск. Да это и не входит в программу этой книги.

Однако для большей ясности я считаю необходимым, говоря о тактике «малой войны», несколько расширить уже вышесказанное и специально остановить внимание читателя на некоторых специфических особенностях тактических положений «малой войны».

«Малая война», как принцип, ведется в тылу неприятеля. Вышеуказанная аксиома означает, что военные действия партизан происходят на территории, находящейся под контролем вражеских вооруженных сил. Как общее правило, театр военных действий партизан — это неприятельское оперативно-тактическое заплечье, а потому циркульные засечки очагов, как общее правило, пересекают оперативные направления неприятельских армий.

Вышеуказанные положения и предопределяют принципиальные тактические задачи партизанских войск.

Сделаем небольшой перечень главных военно-политических задач партизанского дела, о которых, в сущности, приходилось уже не раз говорить выше.

Главные задачи:

1) Нарушение нормальной работы администрации тыла и штабов противника.

2) Разрушение коммуникационных линий.

3) Уничтожение сети связи.

4) Уничтожение и глубокая порча транспорта, аэродромов, складов, военных баз, железнодорожных, электрических, газовых станций.

5) Ведение глубокой разведки: войсковой, политической и экономической.

6) Политический террор.

7) Экономический саботаж.

8) Идеологически-пропагандистская обработка населения (местная «холодная» война).

9) Вербовочно-организационная работа.

10) Уничтожение и тактическое изматывание живой силы противника.

11) Террористические акты против высокопоставленных лиц неприятельского лагеря.

12) Координация партизанских тактических действий с оперативными действиями своих наступающих или отступающих регулярных войск.

Таким образом, на основании вышесказанного, мы видим, что основные операции партизан делятся на действия политически-диверсионные, разведывательные и тактические.

Психологически партизаны должны вести бой с политическим лозунгом: «Партизан — защитник населения, а не грабитель». Ибо психологически и политически партизаны должны расположить к себе местное население, то население, которое их поддерживает, укрывает и питает. Без поддержки местного населения вся военно-политическая деятельность партизан повиснет в воздухе.

Основное положение партизанской тактики — это добиться малой кровью больших потерь у противника. Поэтому, как уже было сказано выше, маневры и бои ведутся небольшими партизанскими соединениями. Партизанский успех зависит от элемента боевой внезапности и решительности тактического удара. Партизаны должны быть мастерами применения к местности и искусственной маскировки. Маскировки в полном смысле этого слова. Партизан сливается с красками природы. Он умеет перед боем, во время боя и после боя искусно пользоваться топографией данной местности. И это искусство должно быть «альфой» и «омегой» партизанской тактики.

Тактика партизанского сражения: скрытый подход к месту боя, внезапность завязки, чрезвычайная интенсивность первого огня, стремительность атаки, заменяющая малочисленность, упорное тяготение к решительному удару холодным оружием, создание непрерывным маневром угрозы обхода флангов или выхода в тыл неприятеля, а после морального расстройства противника — упорное преследование разбитых частей, с целью их полного уничтожения.

В случае упорного сопротивления неприятеля или обнаружившегося численного его превосходства, партизаны прекращают бой, искусным маневром отрываются от противника, часто рассыпаются и уходят, стремясь затереть за собой все свои следы.

В случае поражения и отхода чрезвычайно важно не оставлять раненых и не дать пленных. Противник не должен получить «партизанского языка».

Тактический афоризм партизан: «Нас можно разогнать, но не разбить».

Ночной бой является душою партизанского тактического искусства. Ведение сражения управляется ракетами. Концентрация огня по указанию цветных трассирующих пуль.

Упорная оборона в бою тактических рубежей, населенных пунктов, гор и даже лесов не должна входить в практику партизанской тактики. Скоротечность боя — вот тактический принцип партизанского сражения. Успех сражения достигается, прежде всего, правильной оценкой боевой обстановки, потом марш-маневром, маневром огня и постоянным стремлением к выходу в тыл и деморализации противника. Партизан, как зверь, набрасывается на неприятеля. Внезапно, решительно, коротко и жестоко. Бьет и уходит. Уходит, чтобы снова неожиданно появиться и больно ударить. Ударив, уйти, уйти в новое и неизвестное место. Как скоро партизаны появляются, так скоро они исчезают. Они терроризируют нервы противника. Днем и ночью. Всегда и везде.

Партизан должен быть всевидящим, всезнающим, всеслушающим, жестоким и неуловимым врагом.

Страх «зеленой смерти» должен осенить жизнь вторгнувшегося оккупанта.

Разведка — это глаза и уши каждой воинской части, но она еще важнее для партизанских бригад. Это жизнь партизан. Поэтому каждый солдат «зеленой армии» должен быть, прежде всего, разведчиком и каждый разведчик должен уметь быть солдатом партизанской бригады.

Сведения добываются: путем боевых действий, воздушной, наземной и агентурной разведкой. Службою подслушивания. Опросом пленных, перебежчиков и населения. Изучением захваченных документов. Партизан постоянно наблюдает, слушает и ощущает. Предварительным воспитанием в школе в партизане должны быть разбужены все природные рефлексы разведчика.

В партизанских бригадах разведка ведется постоянно. Днем и ночью. Во время постоев. Перед боем, во время боя и после боя. Разведка, как я уже сказал, это принцип жизни партизан. Это фундамент его успеха.

Из нашего боевого опыта мы знаем, что правильно поставленная разведка со стороны оккупационной власти — это уже наполовину ликвидация партизанского движения.

Партизаны больше всего должны опасаться вражеской разведки.

Бой в лесу принадлежит к одному из самых тяжелых тактико-психологических сражений. Далеко не каждая регулярная армия умеет драться в тяжело проходимых лесах. Такой первоклассной армией, какой, бесспорно, была армия германского вермахта, понадобилось долгое время, чтобы научиться входить с огнем против огня в российские лесные трущобы. А ведь каждый русский солдат легко может превратиться в партизана. Лес — это его природная стихия. И это надо хорошо помнить всем любителям легких танковых или атомных военных «прогулок» по необъятным просторам, лесам, болотам и горам российской территории. Военных «прогулок» против всякой России, будь то Россия национальная или советская. Ведь нация остается нацией. Характер ее не меняется. И так, как было во времена походов монголов, поляков, шведов и французов, то тоже повторилось в Гражданскую войну и во время германского «блицкрига», когда российская нация развернула до небывалых пределов эту национальную форму своей борьбы, так было на заре российской истории, так было в течение всего ее исторического периода жизни, и нет оснований предполагать, что революция в корне изменила психологию российской нации. Русский остался русским.

И если, как сказано выше, любители новых военных «прогулок», уповая на свое атомное оружие, захотят воевать против этой великой нации, то можно с уверенностью сказать, и то с исторической уверенностью, что «зеленая смерть», ужасная лесная смерть повиснет над душами войсковых соединений вторгшегося неприятеля на тысячеверстных пространствах российской континентальной империи.

Эта «зеленая смерть» должна быть принята во внимание оперативной калькуляцией Генеральных штабов западных демократий.