Марина Александрова. Комок нервов

Марина Александрова. Комок нервов

Встречаются два приятеля: — Здорово, Петя! Ну, ты хорош — такое брюхо, смотрю, наел! — Эх, Вася. Разве ж это брюхо! Это ж комок нервов!

Когда я читаю произведения многих маститых блогеров и аналитиков «патриотического направления», мне все чаще вспоминается сия незамысловатая сценка. Потому что в этих текстах наличествует как переизбыток нервов и эмоций, так и переизбыток «брюха» — то есть этакой злокачественной монументальной тяжеловесности. Нечто возмущенно колышется, волнуется и тяжело подпрыгивает, словно набивной мяч, — при этом оставаясь на месте. Порой над брюхом возбужденно подергивается вставшая дыбом патриархальная борода, иногда сверху падают скорбные или растроганные слезы — большие и тяжелые, как созревшие плоды. Другие плоды — прежде всего идейного характера — что-то мало заметны, ибо от блогеров, философов и аналитиков никто не ждет, чтобы они бежали куда-то, подхватив «калаш»: они вроде как призваны к иным трудам.

В последние недели коллективный «комок нервов» чрезвычайно возмущен и напуган интернет-активностью «Сути времени» (при этом активность СВ в реале всячески оспаривается и смешивается с кормом для воробьев: «Грузовик гуманитар-ки — гы!», «Десяток броников — фу!», «Десять человек на фотке — это всё, что ли? А почему у них футболки чистые?»).

Вот слезница от историка и блогера Артема Порсина, процитированная уважаемым Львом Вершининым:

«Боюсь, проблема куда более серьезна, чем кажется на первый взгляд. Секта Кургиняна (а это именно тоталитарная секта религиозного характера) начала планомерную зачистку структуры Сопротивления, сложившейся до начала июля. Именно тогда Кургинян получил заказ на Стрелкова. Несмотря на откровенную зомбированность рядовых членов, секте удалось создать мощную и отлаженную систему пропаганды, справиться с которой будет крайне сложно, а, учитывая то, что СЕК является медийным и политическим представителем определенной группы российской элиты, Суть РЕАЛЬНО опасна.

На мой взгляд, это не «наезды» на уважаемых Льва Вершинина и Дмитрия Дзыговбродского (Полковника Кассада и Юрия из Сум они уже давно поливают грязью, думаю, скоро придет черед Старого Солдата) — это вполне осознанная попытка демонтажа старой системы информационного Сопротивления, построенной, скажем так, на принципе идеологического плюрализма. Параллельно Кургинян формирует свою систему, где имеет право на существование только одна точка зрения — его»[230].

Вот такой вот набатный колокол. Ой, а как же «политическое самоубийство», «конец «Сути времени» и тому подобные некрологи? Зайчик оказался слишком живым и превратился не просто в ежика, а прямо-таки в тиранозавра, ищущего пожрати всю патриотическую общественность в один присест? И что же эта система такая, которая вот-вот исчезнет в его хищной пасти? И что такое «плюрализм», о скорой гибели которого предупреждают Порсин с Вершининым?

Может быть, плюрализмом именуется пение в едином порыве славословий Гиркину-Стрелкову и яростная — опять же в едином порыве — защита этого непомерно раздутого артефакта от попыток исследовать его химический состав?

Боевые интернетные комки нервов на привале

Или же плюрализм заключается в общей манере «патриотической общественности» вести диалог с оппонентами при помощи коверкания имен, пошлых карикатур, прямых оскорблений, клеветы и даже угроз физической расправой?

Простите, но это зовется отнюдь не плюрализмом, а примитивной стадностью — на уровне школьной травли или развлечений теплого коллектива гопников. Явление, давным-давно изученное психологами, которые занимаются трудными подростками. Но что если не позволено, то хотя бы понятно в исполнении криминализированных подростков, крайне нелепо и некрасиво наблюдать у «взрослых интеллигентных» людей, имеющих определенный вес — в прямом или переносном смысле.

В сущности, причина такого регресса (вроде того, когда сильно напуганный ребенок лет восьми перестает разговаривать и начинает сосать палец), вполне понятна. Это действительно сильный страх, порожденный трагической двойственностью «комка нервов», который, с одной стороны — бушующие растревоженные нервы, а с другой — тяжелое и неповоротливое брюхо. Благородная эмоция — есть, и в избытке. Идеи, устремленной не в традиционно прекрасное прошлое (будь то чисто православная традиция, СССР времен «развитого маразма» или некие «индоевропейские» оккультности), а в будущее — увы, нет. А главное — нет энергетического потенциала для рождения этой идеи.

Тяжеловесность коллективного «комка» порождена не сибаритством и барством, а именно отсутствием драйва, размагниченностью и обесточенностью. Это одутловатость прикованного к постели больного. В этом состоянии можно громко возмущаться, заламывать руки, лить слезы, браниться, молиться и призывать громы небесные, но невозможно воспарить — брюхо не пустит. Вот почему «комок нервов» с такой легкостью хватается за ниточку любого всплывающего перед ним воздушного шарика или даже сам старательно пытается надуть некий монгольфьер с огромным портретом героя на боку — а вдруг-та-ки получится оторваться от земли, избавиться от этой ужасной беспомощности?

Ну и, разумеется, те, кто не плачет и не стонет, не надувает пузырей, а, стиснув зубы, строит свой летательный аппарат принципиально новой конструкции, вызывают ревность пополам с ужасом. Эвон, у них какие-то «красные смыслы» имеются! Строят чего-то… А вдруг, и правда взлетят? А мы тогда кто? Мы тогда зачем? Такие красивые, такие важные и плюралистичные… С такими заслугами… А эти… без году неделя… тьфу! Давайте скажем, что эти проклятые сектанты не к звездам лететь хотят и страну вытаскивать, а бомбардировщик клепают! И скоро начнут того… бомбить сверху, по заданию Госдепа! Влёт их, голубчиков, влёт! Из всех плюралистических зениток! А лучше еще на аэродроме накрыть. Чтобы не воображали тут о себе! Да-с!

И ведь не злодеи вроде. И зла Родине не желают, и даже любят ее — горячо и искренне. Но сила тяготения — это такая жестокая вещь… Тянет «комок нервов» вниз, тянет. И некоторые падают слишком низко.

До какой фазы должны сдвинуться авторы данных пассажей, и какого накала бред они должны начать писать, чтобы общественность, наконец, проснулась?

Эль-Мюрид