Цитадель

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Цитадель

Из построек Мангупа полнее других сохранилась цитадель. Она состоит из оборонительной стены, как бы отсекающей Дырявый мыс с напольной стороны, ворот, перекрытых коробовым сводом, и двухэтажного донжона, расположенного посреди стены. Когда впервые была возведена крепость, этот "верхний замок", пока установить не удалось: скорее всего — в период раннего средневековья, гораздо раньше остальной части города. Когда город разросся, это первичное укрепление стало играть роль его цитадели. В X в. она перестраивается; к этому времени и относится все, что мы видим, тогда как остатки более ранних сооружений можно обнаружить лишь путем раскопок. Верхний этаж донжона был жилым, нижний служил, вероятно, своего рода гридницей, еще ниже — полуподвал, использовавшийся, видимо, в качестве арсенала или склада, а позднее как тюрьма.

Забегая вперед, выскажем предположение, что в период господства турок именно в этой тюрьме и томились наиболее важные пленники, захваченные татарами и турками при опустошительных набегах на русские, украинские и литовские земли. Русский историк Н. М. Карамзин писал, что в 1569 г. на Мангупе был заключен в темницу московский посол Афанасий Нагой. С 1572 по 1577 г. здесь томился в плену воевода Василий Грязной24. Внешний фасад башни, выдвинутый вперед, не имел окон — лишь узкие смотровые бойницы. Все это придавало зданию угрюмый и неприступный вид. Внутренний фасад — совершенно иной. С этой стороны постройка носила до сих пор не утраченный дворцовый характер. Посредине расположен богато украшенный широкий вход, по сторонам и на втором этаже — широкие окна, обрамленные затейливыми резными наличниками. Не исключена возможность, что здесь и была основная резиденция правителя Феодоро.

От времени цитадель постепенно разрушается: и донжон и стены сильно пострадали как от естественных причин, так и от небрежности многочисленных посетителей. Но и сейчас эти развалины еще поражают своей величественностью.

В известной работе А. Л. Бертье-Делагарда "Феодоро и Каламита", на которую мы уже ссылались, высказана мысль о том, что стены и донжон ("оборонительная казарма, редюит") построены турками; приведен и целый ряд соображений в пользу этого мнения. Однако по новым археологическим данным выходит, что турки лишь местами переделали использованную ими цитадель, ничего почти не изменив в ее архитектуре. Вторичное же использование христианских надгробных плит для вырезывания на их обороте оконных и дверных наличников (главный аргумент в пользу турецкой принадлежности постройки) случалось и в дотурецкие времена. Кроме того, резная «изнанка» наличников могла принадлежать не только надгробиям. Ведь совпадение орнаментов на могильных плитах и в архитектурных деталях — не редкость.

Напротив ворот цитадели (внутри нее) расположены остатки октагона — небольшой восьмигранной церкви, построенной в VIII в. Вероятно, это была княжеская капелла. Сложена она из крупных, прямоугольных в сечении, искусно отесанных блоков.

По всему восточному обрыву Дырявого мыса тянутся многочисленные пещерные сооружения, из которых хорошо видна дорога к главным воротам города, идущая под обрывами. Большинство пещер вырублено в раннесредневековое время. Служили они в качестве казематов и устроены на самом обрыве, чтобы удобнее было поражать неприятеля сверху, в случае его приближения по дороге. Такие же пещерные укрытия есть и на западном краю мыса, и висят они над тем отрезком колесного пути, который подводил к главным воротам.

Особенностью этих боевых сооружений, типичных для юго-западного Крыма, была приспособленность их как для целей войны так и для хозяйственного использования в мирное время здесь хранились, по-видимому, всевозможные продукты, хозяйственный инвентарь. Об этом красноречиво свидетельствуют вырубки для установки деревянных полок на стенах пещер и углубления на полу для днищ пифосов, в которых можно было хранить жидкие и сыпучие продукты (вино, масло, зерно, муку). В некоторых казематах содержались и животные, на это указывают высеченные у стен каменные разной высоты корыта (ясли, кормушки) с петлями для привязывания лошадей, а также мелкого и крупного рогатого скота.

В средней часта восточного обрыва, прямо в цепи боевых казематов, некогда соединенных висячими галереями, балконами, лесенками, была пещерная церковь. В восточной, закругленной стороне ее (абсиде) находился алтарь. Это церковь защитников цитадели: в их глазах она как бы усиливала оборону Дырявого мыса присутствием божества или того святого, которому посвящалась.

На самом конце Дырявого мыса стояла дозорная башня, контролировавшая подступы к Мангупу со стороны Бельбекской долины (следы ее стен еще кое-где видны). Перед башней было сооружено помещение, служившее когда-то казармой. Нижняя его часть вырублена в скале, верхняя, сложенная из камня, не сохранилась. По вырубкам в скале можно представить характер помещения перед башней и самой башни. Под основание последней вела дверь, а за ней лестница, по которой спускались в довольно обширную, неправильную в плане искусственную пещеру. Западная и восточная стены ее разрушились, и образовалось сквозное отверстие, хорошо видимое снизу, при подъезде к Мангупу с севера.

По краю скалы, нависшей над Капу-Дере, из пещеры ведут еще ниже две лестницы. Одна, правая, приводит на узкую, длинную площадку — как бы балкон, который нависает над дорогой, другая — в обширное пещерное помещение. Это подземная тюрьма (может быть, "гауптвахта"). Она состоит из зала с истертым до блеска подпорным столбом посередине — местом наказания, допросов, пыток. Одиночные камеры вырублены в северной и восточной сторонах пещерного зала. Дверь в его южной стене ведет во второе помещение тюрьмы. Здесь, очевидно, дожидалась очереди смена стражи, которая тем временем наблюдала за заключенными.

На всей территории цитадели в неровностях грунта и местами выступающих из земли кладках угадываются какие-то строения, тесно заполнявшие пространство отгороженное стеной. У южной стороны фасада донжона в густой заросли видны кладки большого здания, сложенного из хорошо отесанных камней, в южном отрезке стены, между донжоном и обрывом, — следы потайной калитки, на случай осады цитадели25, а у северного обрыва — глубокий колодец, снабжавший ее водой. Заполнение колодца землей, камнями и мусором происходило в XV–XVI вв., т. е. при турках; пока что не удалось установить, чем это было вызвано26.

У подножия цитадели находятся руины восточных ворот. Под более поздней кладкой из мелких камней в западном откосе ворот видна прилегавшая к нему часть стены. Сложена она из тщательно пригнанных друг к другу прямоугольных блоков. Кладка эта (явно первого строительного периода) может быть отнесена к VI в.

Мартин Броневский, посетивший Мангуп в конце XVI в., застал главные ворота еще в полном порядке и даже видел какую-то надпись над ними, высеченную на каменной плите. По его словам, ворота были украшены мрамором27.

Вдоль дороги, вырубленной в скале (справа от нее), высится хорошо сохранившаяся оборонительная стена, сложенная на известковом растворе из разнокалиберных, полуобработанных камней. Стена эта, несомненно, относится к позднему периоду существования города (не ранее X в.), но под нею сохранились несколько рядов значительно более ранней кладки из крупных квадровых блоков. В стене имеется вход в развалившуюся башню, которая в свое время охраняла одно из относительно уязвимых мест на подступах к городу из оврага Капу-Дере.

"Висячая" лестница на мысе Тышкли-Бурун

"Висячая" лестница на мысе Тышкли-Бурун.

Перед воротами на Дырявом мысу до расширения города находилось раннесредневековое кладбище28. Раскопками вскрыты могилы, вырубленные в скале и некогда перекрытые каменными плитами. В 8 м к югу от стены, у обрыва, — наскальные «постели», рисующие контуры алтарной части церкви. От постройки не сохранилось ни одного камня, но на поверхности скалы ясно виден план здания.

С юго-запада к церкви примыкал большой высеченный в скале склеп, в который можно спуститься по каменным ступенькам. Датируется он примерно X в.

На расстоянии 100 м от цитадели, у самого обрыва плато, находится площадка. В южной стороне ее вход в двухкамерную пещеру. Это остатки большой раннесредневековой и, быть может, фамильной усыпальницы, датируемой VI–VII вв.

Второй и тоже ранний церковно-погребальный комплекс расположен невдалеке на краю обрыва, к югу от цитадели: небольшая часовня, вырубленные в скале могилы. Тут же вход с лестничным спуском в большую искусственную пещеру.

Наличие перед самой цитаделью могильника, а также церкви и часовни, по-видимому, связанных с ним, лишний раз свидетельствует о том, что в раннесредневековое время территория укрепления ограничивалась Дырявым мысом; город же, выросший поверх могильника и на остальной части плато, — более позднего происхождения.