Несколько слов о двух группах

Несколько слов о двух группах

Два документа, имеющиеся у нас на руках, [один] за подписью нелегальной группы «Центральная группа Рабочая Правда», другой без всякой подписи, являются ярким показателем нашего политического безвременья.

Даже те невинных литературные забавы, которые всегда позволяла себе либеральствующая часть партии в лице так называемого «демократического централизма», не могут появиться в нашей печати. А такие, несомненно, ни теоретически, ни практически не состоятельные документы ликвидаторского толка, как воззвание группы «Рабочая Правда», [которые], появившись открыто, не имели бы никакого влияния в рабочей среде, грозят завоевать себе симпатии не только среди пролетариата, но и среди коммунистов.

Документ без подписи, принадлежащий, несомненно, либералам в РКП, верно отмечает: 1. Бюрократизм советского и партийного аппарата.

2. Качественное перерождение партии. 3. Отрыв верхушек от масс, рабочего класса и партийных низов. 4. Различие имущественного положения членов партии. 5. Наличие кумовства и сватовства. Как же бороться с этим? А, видите ли, необходимы: 1. Разработка теоретических вопросов в выдержанном пролетарском и коммунистическом направлении. 2. Идейное сплочение и классовое воспитание здоровых передовых элементов партии в том же направлении. 3. Борьба в недрах партии за основную предпосылку её внутреннего оздоровления, уничтожения диктатуры и реальное осуществление свободной дискуссии. 4. Борьба в недрах партии за такие условия партийного и советского строительства, которые облегчили бы преодоление мелкобуржуазных сил и влияния и больше всего укрепили бы силу и влияние коммунистического ядра.

Вот основное, что имеется у этих либералов.

Ну, скажите, пожалуйста, кто из той группы, которая заправляет в партии, будет против предлагаемого? Никто. Наоборот, они сто очков дадут вперед по части этого словоблудия.

Эти либералы всегда служили руководящей партийной группе именно тем, что принимали вид ярых оппозиционеров и тем самым обманывали рабочий класс и широкую коммунистическую публику, у которой, действительно, есть основание быть недовольными, и недовольство которых настолько велико, что бюрократам партийным и советским надо выдумывать оппозицию против себя, чтоб это недовольство влить в желательное русло. Но тут им трудиться не надо, им помогают каждый раз либералы с присущей [им] оппозиционной надутостью и пустословием, подменяющие ответы общими фразами.

Ну, скажите, кто из настоящего состава Цека будет возражать против самого радикального из пунктов — «борьбы в недрах партии за такие условия партийного и советского строительства, которые облегчили бы преодоление мелкобуржуазных сил и влияний и больше всего укрепляли силу и влияние пролетарского коммунистического ядра»?

Не только не будут возражать, а еще ярче формулируют. Возьмите-ка последнюю статью т. Ленина, и вы увидите, что он говорит очень «радикальные (с точки зрения либералов) вещи»: наш госаппарат, за исключением Наркоминдел, в наибольшей степени представляет пережиток старого, в наименьшей степени подвергнутого сколько-нибудь серьезным изменениям, — и идет навстречу либералам, обещает их включить в состав расширенного Цека и ЦКК, ну, они ведь дальше этого и не идут. А само собой разумеется, как только они окажутся в Цека, будет мир в человецех и благоволение. Разглагольствуя о свободной дискуссии внутри партии, они забывают маленькую мелочь — пролетариат. Ведь без свободы слова пролетариату никакой свободы внутри партии никогда не было и не будет. Странная вообще та свобода мнений внутри партии, которая предполагает отсутствие этой свободы у класса, интересы которого она представляет, и вместо того, чтобы сказать о необходимости проводить основы пролетарской демократии в понимании программы, они болтают о свободе для передовых из коммунистов. Ну, а ясное дело, что самыми передовыми являются Сапронов, Максимовский и компания, а т. Зиновьев, Каменев, Сталин, Ленин считают себя самыми передовыми — так они порешат на том, что они «оба лучше», все хороши, и устроят расширение Цека и Цекака, и все пойдет по-хорошему.

Наши либералы необычайно либеральны и, помимо всего прочего, требуют свободы группировок. Ну, а если их спросить, да для чего вам, что вы хотите сказать нам, чему научить? Это все, что у вас уложилось в две странички? Пожалуйста, сколько вашей душеньке угодно. А если вы делаете вид угнетенной невинности, вид политических изгнанников, то это только нам выгодно — вы этим околпачите тех, кого надлежит околпачивать.

Кончаются эти тезисы совсем «радикально», больше даже, «революционно»: им, видите ли, весьма желательно на XII съезде удаление из Цека одного-двух (вот как, знай наших!) наиболее фракционно-настроенных, наиболее разложивших партийную среду, наиболее способствующих развитию бюрократизма под прикрытием фраз (Зиновьев, Сталин, Каменев).

Ну, прямо прелесть! Как только не станет в Цека Сталина, Зиновьева, Каменева, а сядет туда Максимовский, Сапронов, Оболенский, то будет не просто хорошо, а преотлично. Мы уже сказали, что вам, товарищи либералы, тужить нечего — на XII съезде будете и вы в Цека, а все остальное приложится, и ни Каменев, ни Зиновьев, ни Сталин вам не помещают, мир да любовь вам!

Группа «Рабочая Правда», по их заверению, состоит из коммунистов.

Мы, как и каждый пролетарий, к которым они обращаются, охотно поверили бы им, но беда-то вся в том, что эти коммунисты особого сорта. Они говорят, что прогрессивное значение русской октябрьской революции состоит в том, что «перед Россией открылись широкие перспективы быстрого превращения в страну передового капитализма». В этом несомненное, как заявляет эта группа, огромное достижение революции в октябре.

Что сей сон значит? Он значит не больше, как призыв назад к капитализму от лозунгов октября, от лозунгов октябрьской социалистической революции. Не укреплять позиции социализма, пролетариата, как господствующего класса, а, наоборот, ослаблять их, сводя рабочий класс из правящего к положению борющегося за пятачок.

В соответствии с этим основным положением находится то, что они говорят о том, что уже восстановлены нормальные капиталистические отношения. Раз это так, то рабочему классу советуют отказаться от «коммунистических иллюзий» и приглашают бороться против фетиша «монополии» избирательных прав для трудящихся и фетиша использования этих прав, т. е. Трудящиеся должны отказаться от монополии избирательных прав. Но позвольте, господа коммунисты, вас спросить, в чью пользу?

Но разве они дураки, чтобы прямо так сказать — в пользу буржуазии. Какая бы вера их словам была со стороны тех пролетариев, к которым они обращаются? Ведь они сразу бы поняли, что старые меньшевистско-эсеровско-кадетские погудки на новый лад, а это совсем не входит в их расчеты. Однако ни проговорились. Они, видите ли, ставят своей задачей борьбу против «административного произвола», но «оговариваются»: «поскольку это возможно при отсутствии выборных законодательных учреждений». То, что трудящиеся России выбирают свои Советы, Исполкомы, — все это, изволите ли видеть, не избрание, а избранием называется то, что будут избирать не трудящиеся, а буржуазия и коммунисты из «Рабочей Правды». Ну, скажите, чем это «не коммунистично» и не революционно? Чего же вы, милые «коммунисты», не договариваете, что это будет: всеобщее, равное, прямое и тайное избирательное право при нормальных капиталистических отношениях? Что это будет самая настоящая буржуазная демократия? Вы хотите в мутной водице рыбку ловить?

Вы, господа коммунисты, думаете, что непрестанным склонением слова «революция» вы скроете свои реакционные и контрреволюционные цели? Рабочий класс России за эти шесть лет видел столько р-р-революционеров, что ваше поползновение околпачить его он разглядит. Единственно[е], что может дать вам успех — это отсутствие пролетарской демократии, отсутствие возможности открыто высказаться рабочему классу.

Об остальных словоговорениях этой группы мы говорить не будем, одно лишь заметим, что тип мышления этой «Рабочей Правды» заимствован у А. Богданова.