Глава четырнадцатая

Глава четырнадцатая

ОСНОВНЫЕ ИЗОБРЕТЕНИЯ XIX ВЕКА, ИЗМЕНИВШИЕ НАШУ ЖИЗНЬ

Великая выставка

В 1851 году принц Альберт добился от королевы разрешения на организацию выставки величайших мировых достижений. Конкурсные архитектурные планы выставочного павильона стали поступать в Королевскую академию художеств. Один из них принадлежал Джозефу Пакстону, садовнику герцога Девонширского, оранжерея которого очень нравилась принцу Альберту. Его проект огромного здания из стекла был утвержден, хотя и вызвал очень много споров. Пугали, что такие стены могут быть разбиты градом и ветром; предсказывали, что если галереи упадут, то будут жертвы среди посетителей. Предполагали, что все стекло покроется птичьим пометом. Правда, для защиты от этой угрозы решено было отловить ястребов, которые бы уничтожали воробьев и голубей.

В результате великолепное здание, само являвшееся примером современных технологий и строительных методов, вознеслось прозрачным куполом над Гайд-пар- ком. Оно было так красиво и воздушно, так необыкновенно и впечатляюще, что его стали называть Хрустальным дворцом. В главном павильоне под стеклянной тридцатиметровой крышей росли в кадках огромные пальмы, с которых свисали настоящие бананы. Сквозь стены толпы зевак, завидовавшие посетителям, могли видеть демонстрируемых механических монстров, бьющие прямо посреди павильонов фонтаны, чудесную модную мебель, расположенную среди заморских растений. Популярность выставки была неслыханная. За двадцать недель ее посетило шесть миллионов человек, и это при том, что население Лондона в то время насчитывало всего три миллиона. Счастливчики, видевшие Великую выставку, как она называлась, хвастались, что в Хрустальном дворце можно было познакомиться со всем, чем славилось производство того времени – от перочинного ножа с 80 лезвиями и швейной машинки новейшей конструкции до последней модели паровоза и артиллерийского орудия.

Идея выставки так понравилась во всем мире, что между 1851 и 1900 годами была проведена сорок одна похожая демонстрация технических достижений в таких странах, как Франция, Германия, Индия, Австралия и Америка. К Нью-Йоркской выставке 1858 года скопировали Хрустальный дворец, однако он сгорел, так же как и его прототип, перенесенный с прежнего места. Каждая следующая выставка стремилась превзойти предыдущую, и в 1889 году к Парижской выставке была построена знаменитая Эйфелева башня. В 1900 году там же был воссоздан уголок России – возведенные павильоны являлись копиями известных зданий и церквей Москвы и Петербурга.

Но вернемся в Лондон 1851 года. За шесть месяцев работы Великой выставки ее посетило четверть всего населения Британии. Удовольствие не из дешевых – шиллинг или 12 пенсов за вход для простой публики. А сначала цена билетов была так высока, что приобрести их могли позволить себе только высшие классы, проводившие на выставке целый день, на зависть глазевшей сквозь стеклянные панели публике.

Идея самой экспозиции была ненова. Подобные смотры достижений науки и техники проводились с 1845 года, однако в таком грандиозном масштабе это организовывалось впервые. Принц Альберт, который всей душой поддерживал проект, не был слишком популярен среди высшего общества. Только когда идею поддержали все известные люди страны, он публично заявил о своем желании ее осуществить. Заинтересованность второго лица в государстве значительно ускорила дело, и 1 мая 1851 года, в солнечный день после долгого ненастья, состоялось торжественное открытие выставки.

Еще с ночи публика стала собираться в Гайд-парке. К девяти часам утра количество желавших осмотреть выставку составило 300 тысяч человек. К полудню на открытие приехала королевская чета, и оркестр заиграл национальный гимн. После долгих речей с выстроенного к этому случаю постамента королева Виктория и принц Альберт отправились осматривать грандиозную экспозицию. Виктория была необыкновенно горда мужем, приписывая весь успех лично ему. Она записала в свой дневник: «Возгласы одобрения и радости раздавались повсюду, восторг и восхищение – на всех лицах! Громадность здания со всеми восхитительными декорациями и необыкновенной экспозицией – все это сделал мой любимый муж – творец этого фестиваля объединенной индустрии и искусства со всего мира! Все это меня глубоко тронуло, и я этого никогда не забуду! Господь, благослови моего драгоценного Альберта и мою дорогую страну, показавшую себя в таком величии сегодня!»

Ее энтузиазм был настолько велик, что она много раз посещала выставку. Только в мае 1851 года она была там пять раз и провела в целом пятьдесят часов. Пример королевы оказался заразительным. Целые деревни приезжали полюбоваться небывалым зрелищем. Целые экскурсии на поездах были организованы Томасом Куком, чье имя и сейчас носит известное туристическое агентство. До семисот пассажиров приезжало лишь в одном железнодорожном составе, и среди них сотни туристов из Франции, Германии, Америки и других стран, включая Россию. Можно понять всех этих людей, ведь в Хрустальном дворце было на что посмотреть! Скульптуры, фонтаны, огромные пальмы, знаменитый бриллиант Кох-и-Нур, дразнивший своими драгоценными гранями, выставленный для показа публике в ажурной чугунной клетке, минералы, лесоматериалы, ножи, швейные машинки, модели кораблей, настоящие усовершенствованные паровозы.

Совмещалось несовместимое. Все, что могло восхитить и заинтересовать, было представлено там. Шампанское из ревеня, сгущенное молоко, консервы – новые продукты XIX века. Медицинская экспозиция из Европы: искусственные носы, стеклянные глаза, протезы, кресла для вырывания зубов – невероятным образом сочеталась с тончайшим шелком, кружевами, вышивкой, бархатом из Азии. Чучело настоящего слона из Индии с красивым золоченым балдахином стояло рядом с последними моделями настоящих паровозов из Америки, как бы приготовясь к гонке, которую техника безусловно выиграет. Узорчатые дорогие персидские ковры свешивались с красивых кронштейнов на инкрустированную редкими породами дерева мебель из Китая. Огромное дерево, которое решили не пилить, когда строили здание выставки, возвышалось над гулявшей публикой. Мужчины толпились около револьверов Кольта, фермеры изучали устройство массивных машин, заменивших плуг, но больше всего публики собиралось вокруг механизмов, произведенных в Британии, – паровых молотов, ткацких станков, хлопковых прядильных агрегатов. Особенно поражало всех устройство, складывавшее бумагу в конверты и заклеивавшее их. Оно повторяло движение человека и контролировалось всего двумя детьми, переворачивавшими шестьдесят конвертов в минуту.

Несмотря на то что публики было невероятно много, ее довольно неплохо кормили: ветчина, картофельная запеканка, пудинги и яблочные паи запивались неимоверным количеством лимонада, содовой воды и имбирным пивом. Крепкий алкоголь продавать не разрешалось. Устроители выставки боялись пьяных безобразий при столкновении столь разношерстной публики. Большой популярностью пользовалось разноцветное фруктовое желе – аристократический десерт, который быстро оценил рабочий класс. Впервые в мире внутри публичного заведения были предусмотрены места, где женщины, деликатно выражаясь, могли попудрить носики, и мужчины, пользуясь выражением сильного пола, освободить свои мочевые пузыри. С каждого пользователя взималась плата в одно пенни за посещение туалетной кабинки. Организаторы выставки поначалу яростно возражали против этого нововведения, напоминая, что посетители пришли знакомиться с достижениями, а не решать свои личные проблемы. Опровергая их мнение, почти 830 тысяч человек оценили удобства и оставили там свои пенни, бесчетное количество мужчин впервые познакомилось с писсуарами, за пользование которыми плата не взималась. Отсюда, вероятно, и пошло английское выражение «истратить пенни», что означает именно то, что вы думаете.

Великая выставка была успешной не только с эмоциональной, профессиональной, но и с материальной точки зрения. Она принесла прибыль в 185 тысяч 437 фунтов, благодаря которой ближайшие к Гайд-парку земли были скуплены, и в дальнейшем на них построили музеи: национальной истории, научный, Виктории и Альберта, а также Королевское географическое общество, Альберт-холл, Имперский колледж науки и технологии – шедевры с архитектурной и познавательной точек зрения.

Фотография

Ранее единственной возможностью взглянуть на новые земли, города, ландшафты, не отправляясь в далекое путешествие, были картины. Изыскатели, открывая невиданные страны, привозили эскизы с изображением народностей, которых они видели там, диковинных зверей, цветущих растений. Послы нанимали художников, чтобы те запечатлевали необыкновенные наряды при дворах, писали портреты обворожительных красавиц, именитых людей. Архитекторы, восхищаясь чужеземным зодчеством, покупали виды чудесных зданий, а также делали сами их зарисовки, чтобы использовать в своих проектах. Даже короли, выбирая себе заморских невест, полагались на их портреты, срисованные с натуры известными художниками. Профессия была очень востребована. Каждая новая художественная выставка была настоящим событием. Каждый стремился побывать на ней, чтобы высказать свое мнение и обсудить увиденное со знакомыми. Картины с заграничными пейзажами стоили дорого, поскольку показывали места, где скорее всего никогда не сможет побывать простой обыватель. Ну а собственный портрет, сохранявший привлекательность стареющего лица, мечтал иметь каждый человек. Художники приглашались, чтобы запечатлеть важные моменты жизни, необычные события и просто быт. Популярные картины могли сделать художника очень богатым. Художник Фриз получил за картину «Железнодорожная станция» четыре с половиной тысячи фунтов – столько получал хороший врач за десять лет работы. На ней он изобразил лондонскую станцию Падингтон, готовившийся к отправлению поезд, вещи, грузившиеся на крышу вагонов первого и второго классов, богатую публику, столпившуюся на перроне, а также простых людей, торопящихся занять места в своем вагоне. Эта картина была необыкновенно популярна в провинции. С нее были проданы многочисленные копии, проценты за которые выплачивались художнику. Некоторые живописцы прилично зарабатывали на портретах красивых девушек, выискивая натуры на улицах, иные занимались зарисовками моделей одежды для них, а кто-то грешил и рисунками голых натурщиц. Спрос был на все.

С 1840 года художники почувствовали, что впервые за всю историю человечества их искусство, с помощью которого можно было передать все, что видел человеческий глаз, оказалось на втором плане.Самую первую в мире фотографию сделал в 1802 году Том Уэджвуд. Он нанес на кожу раствор нитрата серебра, который очень чувствителен к свету. Сверху разложил листья папоротника и оставил образец на солнце приблизительно на полчаса. Солнце преобразовало раствор нитрата серебра в серебро, которое чернеет от света, тем самым обозначив на коже силуэты листьев. К сожалению, молодой человек не смог найти способа фиксирования (закрепления) своего творения. На свету изображение чернело, пока не исчезало совсем. Уэджвуд умер в 36 лет, а поживи он подольше, секрет фотографии мог быть раскрыт на сорок – пятьдесят лет раньше. Сколько удивительных лиц, событий могло бы быть запечатлено! Его первые фотографии хранились более ста лет в Королевской академии художеств, пока наконец чудесные видения не исчезли навсегда. Любоваться ими разрешалось не более нескольких секунд при свечах.

Эксперименты по созданию моментальных снимков продолжались, пока не был разработан процесс, доминировавший в фотографии в течение ста пятидесяти лет. Джон Гершель изобрел способ получения изображения с помощью цианида, более дешевый и простой, чем с использованием серебра, но обладавший одним недостатком. Снимок получался голубым, и хотя в глазах современников это было чудом, для портрета его нельзя было использовать. В 1835 году француз Луи Жак Дагер изобрел аппарат, который позволял получать изображение на металлических пластинах. В 1844 году Уильям Генри Фокс Тальбот, продолжавший эксперименты с использованием серебра, принял на вооружение достигнутое Гершелем и улучшил технологию проявления, закрепления негативов и печатания снимков. Самым главным его достижением было то, что количество печатных фотографий с одного негатива теперь могло быть несчетным, к тому же он открыл, как печатать их на бумаге. В этом же году он издал книгу «The Pencil of Nature» («Карандаш природы»), где разъяснял секрет своего метода и иллюстрировал его помещенными в книге фотографиями. Первый снимок со вспышкой был сделан в 1850 году, а первая дешевая камера, которой каждый мог управлять, была изобретена только в 1888 году американцем Джорджем Истменом, основателем компании «Кодак».

С этого момента все население Англии захотело запечатлеть себя, членов своей семьи, счастливые моменты жизни. Очень популярными стали carte de visite, то есть портретные фотографии. Однако началось все с королевской семьи. В I860 году Виктория милостиво разрешила сфотографировать себя с Альбертом и детьми. Снимки затем были опубликованы в Королевском альбоме и проданы миллионным тиражом. Впервые жители Британии смогли не только близко увидеть правящую семью, но и скопировать необыкновенные туалеты. А когда Альберт умер, семьдесят тысяч его фотографий были проданы только за одну неделю. Пришло время портретов знаменитостей.

Скоро люди захотели узнать не только, как выглядят известные, богатые люди, но и как они живут. Пейзажи, интерьеры стали публиковаться в большом количестве по примеру немецких почтовых открыток Однако печатание фотографий продолжало оставаться сложным, трудоемким процессом до тех пор, пока в 1887 году Джорж Истмен не изобрел камеры, в которых пленка скатывалась роликом, а не вставлялась рамкой, как было до того. Вскоре появился его «кодак». С этого момента повсюду запестрели рекламные плакаты «Вы нажимаете на кнопку, мы делаем все остальное!» с предложением любому желавшему приобрести камеру, с помощью которой можно было сделать сотни фотографий, а затем прислать аппарат назад на фабрику, чтобы снимки были проявлены и напечатаны.

Цветной пленки в это время еще не существовало. Шотландский ученый Джеймс Клерк Максвелл – первый профессор экспериментальной физики в Кембридже – стал экспериментировать с тремя цветами: красным, синим и зеленым. Смешивая их, он добивался любого нужного оттенка. Он получил цветную фотографию кусочка ленточки, сделав первоначально три черно-белых снимка через красный, синий и зеленый фильтры. Затем он закреплял позитивы на стекле и проектировал их одновременно на экран через те же цветные фильтры. Таким образом, появившееся изображение оказывалось трехцветным. Цветные фотографии были получены. Но несмотря на несомненный успех, они не стали широко распространенными до тех пор, пока братья Люмьер не запатентовали простую, на один снимок, цветную пластинку. Их способ был проще в обращении и более доступен.

Мгновение остановилось и даже приобрело яркие краски!

В 1878 году выигравшая на скачках лошадь была сфотографирована в момент ее движения англичанином, эмигрировавшим в США, Эдуардом Мэйбриджем, с помощью двенадцати фотографических камер. Позже он увеличил число камер до двадцати четырех, а для того, чтобы приводить их в действие, через равные промежутки времени, использовал специальный часовой механизм. Именно этот сюжет и был впервые показан в 1895 году в бегущих картинках.

Движущиеся картинки

Идея движущихся картинок витала в воздухе в течение многих лет. Разнообразные игрушки в викторианское время были нацелены на произведение подобного эффекта. Они варьировались, начиная от книг-перевертышей, когда при быстром перелистывании страниц казалось, что девочка, изображенная на них, подбрасывает мяч, а мальчик бежит за собачкой; крутящегося барабана-раз- влечения для взрослых, где через щели было видно раздевавшуюся до корсета даму; или очень популярного прак- синоскопа, напоминавшего вазу на ножке, где вместо фруктов в центре находился барабан с зеркальными гранями, а на стенках – изображение всадника на лошади. При вращении барабана в зеркале отражались менявшиеся скакуны, создавая иллюзию галопировавшей лошади.

Все эти забавы строились по принципу движущихся картинок, хотя как раньше, так и сейчас сами изображения оставались без движения. Быстрая замена их создавала иллюзию движения. Трудность состояла в необходимости очень большого количества картинок, а также в последовательном проецировании их с большой скоростью.

Эдуард Мэйбридж вошел в историю в 1885 году, показав публике свои первые достижения в этой области. Его картинки были сделаны разными фотографическими камерами, выстроенными одна за другой так, что каждый последующий снимок слегка отличался от предыдущего. К сожалению, его сложная система позволяла показать за один раз только дюжину изображений, но и короткое мгновение, на которое они оживали, казалось публике настоящим чудом! Первые, наиболее приближенные к сегодняшнему дню движущиеся картинки бьши показаны работавшим в английском городе Лидсе французом Луи Ле Принсом. В октябре 1888 года он сделал серию фотографий движения транспорта и пешеходов, происходивших на известном Лидсском мосту Работа производилась с одной единственной камеры. Стеклянный диапозитив скользил вниз по спиральному желобку до паза, меняя изображения одно за другим перед объективом, создавая впечатление непрекращавшегося движения. Он зафиксировал позитивное изображение на стеклянных пластинках, благодаря чему они хранятся до сих пор. Эдисон заинтересовался его изобретением, и Ле Принс хотел продать его в Америку. Он упаковал свое оборудование, готовясь к опгплытию, однако перед началом долгого пути захотел навестить Францию и привести в порядок семейные дела. Брат посадил его на поезд до Парижа, и больше его никто никогда не видел. Полиция проводила одно расследование за другим, но, как и в его бегущих картинках, действие не имело своего завершения. Ни сам изобретатель, ни его багаж никогда не были найдены. После исчезновения Ле Принса в течение восьми лет продолжались изыскания в открытой им области. В них принимали участие многие, включая братьев Люмьер, пока 20 февраля 1896 года в политехникуме на Риджент-стрит они не организовали первую платную демонстрацию своих достижений. Примитивные фильмы, вызывающие улыбку умиления сегодня, были настоящим чудом XIX века. Благодаря тем документальным кадрам нам кажется знакомой эпоха, мы знаем, как выглядели улицы, экипажи, вывески на магазинах, одежда людей, их развлечения, работа, жизнь. Игровое кино появилось несколько позже и открыло эмоциональную сторону отношений между людьми.

Резина

Сырая резина, или, как она еще называлась, каучук, была эластичной, везде прилипавшей и забавлявшей многих людей субстанцией, которая до определенного времени практически не использовалась. Джозеф Пристли обратил на нее внимание в 1770 году. Он стал использовать каучук для стирания линий, нарисованных карандашом. С помощью ластика, называемого в Англии резинкой, карандашные наброски легко можно было заменять новыми, и этот предмет стал очень востребован.

С начала XIX века многие изыскатели экспериментировали с каучуком, пытаясь добиться от этого материала различных результатов. Благодаря этому стали появляться резинки для нижнего белья, заменившие веревки, подошвы для обуви. В 1824 году Чарлзом Макинтошем был изготовлен первый водонепроницаемый плащ, названный его именем, часто упоминаемый позднее в английской литературе. Конан Дойл одевал в такой плащ Шерлока Холмса, Чарлз Диккенс в своих историях использовал макинтош для преследования преступников. В том же году Майкл Фарадей открыл еще одно свойство резины – непроницаемость для воздуха. Наложив один слой материала на другой и спрессовав концы, он сделал прекрасный контейнер для водорода, с которым в тот момент экспериментировал. Далее его изобретение стало использоваться для развлечений в виде летающих змеев, воздушных шариков, сразу ставших чрезвычайно модными и популярными. А заметив прыгучие свойства резины, из нее стали делать мячи.

Возможности каучука продолжали исследовать. Приблизительно в 1840 году Чарлз 1удийр, промышленник из Филадельфии, делая собственные изыскания, случайно перегрел смесь каучука с серой и белым свинцом долее положенного. Рассматривая полученное, он заметил, что часть соединения сгорела, но сам материал оказался хотя и более податливым, но гораздо прочнее и крепче исходного. Этот процесс позднее назвали вулканизацией. По каким-то причинам американцы не монополизировали это изобретение, и Англия, взявшись серьезно за производство резины, увеличила экспорт сырого материала из Бразилии с 31 тонны в 1827 году, до 20 тысяч тонн в 1900-м. Очарованная возможностями каучука, Виктория приказала посадить необыкновенные деревья в Кью Гадене – ботаническом саду Лондона.

Вулканизированная резина стала использоваться для колес кебов, экипажей и общественного транспорта вместо железных ободьев. Она лучше тормозила и несколько смягчала звук Но все же плоские ободья из цельной резины еще далеко отстояли по своим качествам от тех шин, которые используются сегодня. В 1845 году Роберт Уильям Томсон изобрел «воздушные колеса», как называли сделанные из парусиновых труб и пропитанные резиной покрытия, вставленные в кожаный футляр. Он намеревался использовать новые шины для любых видов транспорта, приводимых в движение и лошадьми, и паровыми двигателями. Поскольку к его изобретению отнеслись скептически, он устроил демонстрацию-показ в Лондоне, в Риджентс- парке.

Для эксперимента Томсон взял два одинаковых экипажа. На одном из них были деревянные колеса с железными ободьями, а на другом – его воздушные резиновые шины. Наблюдателями безоговорочно было признано, что экипаж с воздушными колесами сдвинулся с места гораздо легче и плавнее. Они также были чрезвычайно удивлены, не услышав привычного в таких случаях грохота колес по мостовой. Несмотря на общепризнанную победу, изобретение не использовалось в течение сорока лет.

В середине XIX века производство удивительных колес было еще очень дорого. Через сорок лет сынишка шотландского ветеринарного врача, ездивший в школу на трехколесном велосипеде, стал жаловаться отцу на то, что у него уже мозоль на заднем месте от езды по булыжной мостовой. Думая, как помочь сыну, Джон Бойд Данлоп вспомнил об изобретении воздушных колес и решил установить их на велосипеде сына. Мальчишка не только перестал жаловаться на боль, но и опередил всех своих друзей в школьных соревнованиях. И тогда довольный ветеринар убедил капитана белфастской велосипедной команды Вилли Хьюма использовать их для соревнований на поле королевского колледжа. А надо сказать, что в это время самой распространенной моделью велосипеда являлся пенни-фартинг (две монеты, используемые в названии, были разного размера, как серебряный рубль и копейка). Сиденье ездока находилось на большем колесе (от 28 до 56 дюймов в диаметре) – пенни, а второе (маленькое) устанавливалось сзади для равновесия. Такой странный для нас велосипед был привычен в 1889 году, когда упоминаемое состязание состоялось. Тогда Вилли Хьюм выехал, на удивление всех присутствовавших, на двух одинаковых колесах с надутыми шинами и с сиденьем, расположенным на раме ближе к заднему колесу (привычная нам модель). При его появлении зрители повскакали со своих мест и стали смеяться и показывать на него пальцами. Веселье продолжалось до тех пор, пока он не выиграл состязание. Два его противника, сыновья богатого промышленника, увидев невиданный результат, достигнутый благодаря удивительным шинам, захотели поставить такие же на свои велосипеды. И с этого момента производство «воздушных колес» стало массовым.

Идея совмещения утренних водных процедур с физической нагрузкой, полезной для здоровья, осуществилась в душе, соединенном с велосипедом, где при кручении педалей лилась вода. Чем быстрее крутили, тем сильнее струя воды. Велосипеды стали чрезвычайно популярны с 1860 года. К концу XIX века было зарегистрировано 25 тысяч патентов. Двухколесные, трехколесные, с передним высоким колесом, и для трех седоков сразу, приводившиеся в движение ногами и руками. Их делали из самых невероятных материалов, наделяли пропеллерами на руле, устанавливали надувные сиденья, чтобы предохранить от дискомфорта при долгой поездке, на них ставились паруса и даже крылья. Не додумавшись до цепной передачи за несколько тысяч лет, человечество вдруг сошло с ума на приспособлениях, где оно могло применить это нововведение.

Сейчас без резины уже трудно представить себе наш быт. С утра и до вечера мы окружены вещами, в которых в той или иной степени присутствует каучук Он остается у нас на теле следом от резинки, заглушает звук движения машин на улице, ложась прокладкой между пластиковыми окнами, взмывает вверх воздушными шариками. Резиновое дерево еще не открыло человечеству всех своих тайн, исследовать которые предстоит еще многим поколениям после нас.

Электричество

В Средние века люди думали, что гром и молния – это наказание Господнее за людские провинности, а в XVIII веке они начали серьезно исследовать причину этих явлений.

Еще предками было замечено, что, когда звонари начинали в грозу звонить в колокол, оповещая деревню о начавшемся пожаре, их часто убивало ударом молнии. Не умея объяснить причины происходящего, народ всегда боялся грозы и истово крестился, чтобы защитить себя. Теперь всем известно, что находиться на самом высоком здании, каким в то время была церковь, при ударах молнии очень опасно.

Американский дипломат и ученый Бенджамин Франклин одним из первых начал пристально изучать природу грозы. В 1752 году он проделал свой известный эксперимент в Филадельфии, когда запустил воздушного змея в грозовую тучу. Веревка, державшая змея, была мокрая и, зарядившись электричеством от грозы, явилась проводником для искр, прошедших по ней в землю. Зная о возникавшей при этом опасности, Франклин хорошо изолировал себя и не пострадал во время опыта, как это случилось с профессором Георгом Рихманом из Санкт-Петербурга на следующий год. В 1754 году Франклин придумал первый в мире громоотвод, принцип которого до сих пор используется в разных странах.

Он предложил для защиты зданий от грозы устанавливать на самом высоком месте крыши железный прут (позолоченный, чтобы не ржавел). Ведя его вниз вдоль всего здания, конец необходимо заземлять (закапывать в землю). В 1818 году под влиянием опытов со статическим электричеством, проводимых учеными всех стран, Мэри Шелли написала книгу под названием «Франкенштейн, или Современный Прометей», в которой студент-медик использовал электричество, чтобы оживить мертвое тело. Популярность книги, последовавшая после издания, доказала, что этому неизвестному в то время физическому явлению приписывали магические, чудодейственные свойства, способные воскрешать мертвых. Однако до конца XVIII века исследователи работали только со статическим электричеством.

Только в 1799 году итальянский физик Алессандро Вольта открыл возможность получения электричества с помощью двух различных металлов, таких как медь и цинк – основы любой батарейки. Вольта написал о своем изобретении президенту Английского королевского общества, и новость быстро распространилась в научном мире. С этого момента ученые поняли, что человек в состоянии производить электрический ток, когда захочет, вне зависимости от погоды и капризного поведения статического электричества. Английский ученый Гемфри Дэви построил свою собственную батарею, которую позднее усовершенствовал, проводя исследования в электрохимическом направлении, выделив электролизом калий и натрий из едких щелочей.

4 сентября 1821 года Майкл Фарадей впервые обнаружил вращение магнита вокруг проводника с током и вращение проводника с током вокруг магнита, а фактически создал первую модель электродвигателя. Его идеей воспользовался Уильям Стерджин для последующего применения ее в телеграфе, в часах и к концу столетия в лампах и моторах.

А начиналось все с простых предметов ежедневного обихода: «Для женщин всех возрастов и социальных принадлежностей рекомендуется электрический корсет, необходимый для приобретения стройной фигуры и прекрасного здоровья! В наших корсетах самые угловатые фигуры становятся грациозными и элегантными, все внутренние органы мгновенно укрепляются! Грудь добавляется в своем здоровом развитии. Вы чувствуете необыкновенную бодрость во всем теле!» Электрический корсет был типичным для викторианского периода сомнительным приспособлением, на котором наживались многие ловкачи. Они пользовались безоговорочной верой населения в магическую, исцеляющую силу нового явления – электричества.

Инженер Джеймс Уимшерст был одним из многих, кто, несмотря на полученный электрический ток, продолжал интересоваться статическим электричеством. За восьмидесятые годы ХЕК века он создал более 90 различных механизмов, способных его получать. Самым известным из них является элекгрофорная машина, до сих пор демонстрируемая на уроках физики в каждой школе.

В 1871 году немецкий ученый Стейнер использовал слабый электрический ток в медицине при запуске остановившегося сердца пациента. Полученный положительный эффект так окрылил ученых, что внушил им фальшивую мысль, что человек может достигнуть практически любых результатов. Идеи, как побороть стихию, повернуть русла рек, и даже – контролировать природу, постоянно витали в воздухе и в XX веке.

Развитие науки

Однако не только электричеством интересовались ученые в это время. Наблюдался расцвет науки во всех областях. В Дорсете – части страны, очень богатой окаменел остями, были обнаружены останки ихтиозавра и птеродактиля. Немного позже на севере Йоркшира, на большой высоте над уровнем моря, в пещере, в слое ила были обнаружены кости гигантских оленей, трехсот видов различных хищников и даже слона. Ил в пещеру, по предположению ученых, был занесен во время Всемирного потопа. А животные, возможно, были напуганы поднимавшейся водой и скрывались в пещере. Утверждение являлось спорным, так как единственный вход в пещеру был таким узким, что еле-еле мог пролезть человек, а не то что слон. Все эти находки опровергали ранее выстроенные теории о жизни на Земле. Они доказывали не только то, что когда-то в Йоркшире был тропический климат, но и то, что жизнь началась задолго до Всемирного потопа. Чарлз Дарвин, долгое время занимавшийся изучением животного мира в Северной Америке, поразил общество своей теорией о происхождении человека. Он обдумывал ее в течение двадцати пяти лет, не решаясь высказать обществу, пока не нашел нужные доказательства, подтверждавшие его правоту. Это был настоящий взрыв в науке, ставивший под сомнение все религиозное учение. В то время ученые не подозревали о настоящем возрасте нашей планеты. Читая теорию известного ученого, они с трудом принимали новую точку зрения, что процесс создания Земли и жизни на ней был постепенным и етественным, занимавшим многие миллионы, а то и миллиарды лет. Настоящей сенсацией стало утверждение о происхождении человека от обезьяны. Чарлз Дарвин должен был обладать настоящим мужеством, чтобы защищать свою теорию, противоречившую всем общепринятым утверждениям, которые складывались в умах людей веками. Священнослужители встали на защиту Ветхого Завета, не понимая, что Великая Книга, по которой Господь создал Землю с морями и океанами на ней, растительный, животный мир и человека всего за шесть дней, была написана тысячи лет назад для примитивного сознания, чтобы людям легче было воспринять Бога. Ведь если бы две тысячи лет назад в неподготовленные умы людей попытались бы вложить идею о том, как возникала жизнь, то они не в состоянии оказались бы принять ее.

Наука в XIX веке развивалась небывалыми темпами во всех областях. Физика, химия, математика, медицина заявили о себе новыми открытиями. Современная наука во многом базируется на достижениях, сделанных в викторианское время. Изучались не только причины происходивших явлений в природе, ученые старались узнать лучше и человеческий мозг.

Психиатры докапывались до причин душевных заболеваний, в том числе раздвоения сознания. Под впечатлением от этого Р. Л. Стивенсоном была написана книга «Странная история д-ра Джекиля и м-ра Хайда». В ней рассказывалось о доброжелательном и добропорядочном докторе, который изобрел наркотик, принимая который, он становился изувером и убийцей, называвшим себя Эдуардом Хайдом. Произведение это сразу же стало очень популярным. Люди, читавшие его, находили и в себе противоречивые черты, у каждого в душе было то, чем можно гордиться, и то, что старались прятать не только от окружавших, но порой и от себя самого. Роман Достоевского «Преступление и наказание» был переведен на многие языки, включая английский, и сразу стал очень известным. Другая книга, «Дракула», принадлежавшая перу ирландского государственного служащего Абрахама Стокера, писалась под влиянием мистических настроений, захватывавших общество. Он был вдохновлен исследованиями ученых в области переливания крови. Это произведение написано с такой образностью, что до сих пор заставляет читателей верить в реальное существование вампиров. Когда автора спросили, что побудило его написать эту книгу, он ответил, что идея пришла к нему в ночном кошмаре после ужина, на котором подавали особым образом приготовленного краба.

Средства сообщения. Телеграф

Совсем недавно, для того чтобы послать сообщение, нужно было написать письмо и отправить его со скороходом, с посыльным на лошади или с кораблем по водному пути. Не существовало никакого другого способа, который бы сделал это быстрее. В 1840 году была образована почтовая служба под названием «Пенни пост». За одно пенни письмо могло быть послано в любую точку страны. До этого цена за отправку письма зависела от расстояния. Благодаря железной дороге доставка настолько подешевела, что теперь оплата назначалась независимо от дистанции.

В конце XIX века талантливый дилетант, американец Ричард Ловелл Эджворт придумал механическую систему сигналов, чтобы получать результат скачек раньше букмекера. Но он был достаточно обеспеченным человеком, чтобы нуждаться в такой системе для постоянного использования. Поэтому Эджворт никогда не прилагал усилий, чтобы развить ее и усовершенствовать. Возможно, его больше занимали другие собственные изобретения, такие как новый вид парового двигателя или машина для резки репы, или семейные проблемы, поскольку он был женат четыре раза и имел много детей. Через двадцать лет француз Клод Шапп изобрел другую систему сигналов, которую назвал telegraphe, что означало «письмо на расстоянии». Она работала по принципу механического семафора. Располагавшаяся на вертикальном столбе горизонтальная балка, вращавшаяся в разных направлениях, имела на обоих концах стрелки. Они, в свою очередь, указывали в определенных позициях на номер, по которому, сверяясь с книгой, где были указаны коды (9 тысяч 999 слов и фраз), можно было определить сказанное на расстоянии. Во время демонстрации устройства 12 июля 1793 года было передано сообщение на расстояние в 21 милю за 11 минут. Однако все сказанное необходимо было тут же перепроверять, поскольку малейшая помарка могла привести к искаженному смыслу сообщения. После тем не менее успешной демонстрации никому не пришло в голову подумать об охране изобретения, и через месяц копия книги кодов попала в руки британцам.

Идея эта не была должным образом оценена. Британский почтовый офис считал ее ненужной, поскольку было достаточно мальчиков, разносивших послания, до тех пор, пока в Адмиралтействе не решили, что подаваемые на расстояние сигналы можно использовать на море. Джордж Мюррей взялся усовершенствовать телеграф, за что он был награжден в 1796 году суммой в две тысячи фунтов. Его система была гораздо проще и состояла из шести открывавшихся и закрывавшихся окошек, которые представляли собой буквы, а в некоторых случаях и целые фразы, постоянно использовавшиеся в обиходе, такие как «прием», «сообщение послано», «ждем ответа».

Каждое утро из правительственной резиденции в Белом холле в Портсмуте на расстояние в 63 мили посылался нужный сигнал, прием которого занимал 45 секунд, с помощью этого сигнала давались необходимые указания для отправлявшихся в колонии кораблей. Французская система использовалась до 1850 года, а телеграф Мюррея был забыт после 1837 года, так как был запатентован электрический телеграф, оказавшийся гораздо проще в использовании и работавший несравнимо быстрее. Это случилось после того, как Майкл Фарадей произвел свой первый электромотор.

Вскоре пришло понимание, что если проложить провода, то можно попробовать посылать сигналы на расстояния гораздо более далекие, чем это делали до сих пор. Многие взялись за эту задачу, включая американца Самюэля Финли Бриз Морзе. В 1840 году он запатентовал свой код, вошедший в историю под названием «Азбуки Морзе», и с ее помощью выработал новый метод передачи сообщений. В это время по другую сторону Атлантики Уильям Кук, увидев модель телеграфа, демонстрировавшуюся в Германии, по возвращении в Англию решил сконструировать свой аппарат, в основу которого положил музыкальный ящик.

Его изысканиями заинтересовался Чарлз Уитстоун, мечтавший передавать по проводам концерты и речи из парламента. Два изобретателя, встретившись, справедливо решили, что телеграф может быть успешно использован на железной дороге. Ведь с помощью сообщений легко контролировать систему транспорта и предотвращать крушения, возникавшие из-за несогласованных действий. Их идея была поистину гениальной! Телеграфные кабели довольно легко проводить вдоль железнодорожных линий, если это делать параллельно с прокладкой путей. Для этого практически не надо производить дополнительных работ, и в связи с этим не требовалось больших дополнительных вложений. Кук и Уитстоун запатентовали свое изобретение в июле 1837 года, в том же месяце, когда Виктория взошла на трон.

Довольно скоро без телеграфа стало невозможным представить себе ни одну железнодорожную станцию. Для его работы поначалу требовалось пять проводов, которые прокладывали параллельно рельсам. Однако система продолжала развиваться, и в конце концов только один провод стал требоваться для передачи сообщений. Создание новых железнодорожных линий автоматически способствовало расширению возможностей телеграфа. К 1857 году все основные города в Британии были соединены между собой, а к 1870 году телеграфная сеть отошла в подчинение почтового ведомства.

В Англии XIX века развитию телеграфа способствовали личные интересы предпринимателей, так же как продвигали они и системы мобильной связи и Интернет в XXI веке. Как только провода достигали населенного пункта, местные деловые люди искали возможности для себя, как проложить телеграф от фабрики к фабрике и от дома к дому. Большие компании стали строить свои коммуникационные центры, чтобы с их помощью протянуть паутину сетей от одного филиала до другого. И в том и в другом случае прибыль являлась большим стимулом для развития прогресса. Телеграф перестал служить только государственным целям, и жители получили возможность обмениваться личными сообщениями, информируя о времени, к которому приглашались гости, извещая о рождении детей, посылая поздравления к праздничным датам.

Быстрое расширение телеграфных линий нуждалось в грамотных операторах, тогда «Электрик телеграф компани» стала нанимать на работу женщин. Вскоре их число стало неуклонно возрастать. К 1870 году в центральных офисах Лондона работало уже более 200 женщин-операторов. Конкуренция была довольно острая, и для того чтобы устроиться на работу телеграфисткой, нужно было пройти специальные экзамены. Один из нанимателей позже написал в газете «Таймс»: «Их ловкость делает женщин очень подходящими для этой работы. Они лучше образованы и гораздо грамотнее. Кроме того, с сидячей работой, для выполнения которой требуется много терпения, они справляются гораздо лучше мужчин». После такого публичного признания позиция работавших женщин значительно укрепилась. Их стали охотнее брать на работу. Телеграф же, который к тому времени достиг самых дальних точек страны, решили проложить по дну моря, чтобы, соединившись с континентом, принимать сообщения из других стран. Правда, сначала надо было придумать, как изолировать провода. Известно, что соленая вода способна проводить электричество, и в случае, если она попадет внутрь кабеля, никакой сигнал не дойдет до места назначения.

В это время в печати появились сообщения о создании нового материала гуттаперчи, который получался из сока уникального дерева в Малайзии, находившейся под британским контролем. Этот материал немного напоминает резину, но не обладает ее пружинистостью и до того времени использовался только для покрытия шаров для гольфа. Как отметил Фарадей в 1848 году, гуттаперча гораздо лучше для изоляции, чем просмоленная пенька, использовавшаяся повсеместно. В 1850 году было заказано 25 миль медного кабеля, покрытого гуттаперчей, и первая телеграфная линия по дну Ла-Манша была проложена от Дувра до Кале. Правда, она проработала очень недолго, так как изоляция была недостаточная. После того как несколько позже кабель был вставлен в металлические ножны, телеграф заработал вновь. К 1900 году паутина телеграфных проводов опутала почти весь земной шар. Правительство могло давать указания и контролировать свои колонии, заводчики могли заказывать новые машины. Оказалось, что мир не так велик, как это представлялось раньше. А через 26 лет после прокладки телеграфного кабеля, связавшего Англию с континентом, первые слова были произнесены по телефону. «Мистер Ватсон, подите сюда, вы мне нужны!» – произнес Алек- сандер Грейам Белл – изобретатель телефона, обращаясь к своему ассистенту 10 марта 1876 года.

Прадедушки современных компьютеров

Сегодня мы живем в мире, в котором компьютеры играют огромную роль. Молодому поколению даже невозможно представить себе жизнь без них. А ведь компьютеры существуют всего лишь около 20-25 лет. Те семена, которые взошли сегодня, на самом деле были брошены в землю в XIX веке двумя чрезвычайно талантливыми людьми: Чарлзом Бэббиджем и Джорджем Булем.

Чарлз Бэббидж родился в 1791 году в Лондоне. В Кембридже он изучал математику, к тридцати годам был избран в Королевское научное общество и читал лекции в Королевском институте. Еще будучи студентом, он стал вынашивать идею о машине, способной считать без ошибок Он был поражен, листая учебник по логарифмам в библиотеке, количеством ошибок, совершаемых людьми. Как математик, он знал, что многие арифметические действия имеют удивительно малые отличия. Например, если взять числа до 7, возвести каждое по отдельности в квадрат и посмотреть различия между получившимися результатами, то это будет выглядеть так

Цифры0123456789

Квадрат0 1 4 9 16 25 36 49 6481

Разница между квадратами0 1 3 5 7 9 11 13 15 17

Разница между разницей0122222222

Бэббидж понял, что таблица квадратов может быть построена не с помощью перемножения цифр, а с помощью складывания их разниц.

К примеру, можно получить квадрат 4, перемножая 4 х 4 = 16. А можно, сложив разницы между квадратами, то есть 1+3+5+7=16.

И его идея счетной машины состояла именно в том, чтобы она, проделывая математические операции, такие как возведение в квадрат больших чисел, вычисление площадей, синусов, косинусов и логарифмов, опиралась именно на разницу между квадратами и другие последовательности, которые он открыл.

Он назвал свое изобретение «разностная машина». Бэббидж изготовил небольшую модель всего лишь с шестью шестернями и показал ее Королевскому научному обществу. Несмотря на небольшой размер и количество производимых операций, ограниченных количеством зубчатых колес, его изобретение получило безоговорочную поддержку. Он был награжден золотой медалью, и правительство вручило ему фант на постройку машины со всеми уникальными возможностями. Однако у Бэббиджа произошло недопонимание с канцлером казначейства. Он просил полторы тысячи фунтов и получил согласие, так как в казначействе решили, что это полная сумма. Бэббидж же рассчитывал на нее только как на первичный взнос. Когда, получив требуемые деньги, через некоторое время он пришел за новой суммой, канцлер рассердился, но после давления со стороны правительства выделил ученому 17 тысяч фунтов, что было по тем временам невиданной суммой. Бэббидж нанял прекрасного инженера Джозефа Клемента для создания машины, а сам со спокойной совестью отправился в путешествие. Когда он вернулся, возникли разногласия денежного характера с Клементом, которые привели к тому, что работа так и не была закончена, а деньги потрачены. Бэббидж решил попросить у правительства дополнительных средств и получил ответ: «За 17 тысяч мы не получили ничего, кроме брюзжания математика. За эти деньги хотелось бы иметь хотя бы его умную игрушку!»

В ответ Бэббидж предложил идею еще более дорогостоящую, которую он назвал «аналитическая машина». Это изобретение было гораздо более продвинутым. Вместо того чтобы проделывать одну операцию, к примеру, высчитать логарифм, машина программировала ее, сохраняла информацию (файл) в своей ячейке, при этом другая ее часть производила вычисления. Не осознавая того, Бэббидж изобрел механическую форму современного компьютера. Правительство отказало ему в деньгах, и аналитическая машина никогда не была построена.