Глава 2

Глава 2

Особенности организации и подготовки мусульманских добровольческих формирований в германских вооруженных силах

Изучение процесса организации и подготовки какого-либо воинского формирования охватывает круг вопросов, касающихся:

* причин и целей создания данного формирования;

* его номенклатуры внутри системы вооруженных сил (внутри системы как собственно мусульманских формирований, так и германских вооруженных сил);

* его кадрового состава (это соотношение его немецкого и национального кадрового персонала);

* динамики численности личного состава формирования;

* организационной структуры;[23]

* смены командования.

При изучении процесса подготовки какого-либо воинского формирования прежде всего следует выделить его военную и политическую подготовку. Однако если первая была стандартной и одинаковой для каждого конкретного рода войск германских вооруженных сил, то вторая имела ряд особенностей. Кроме того, рассматривая процесс политической подготовки такой категории иностранных добровольческих формирований, как мусульманские формирования, особое внимание следует уделить влиянию на этот процесс ислама.

Арабы и представители мусульманских народов Индии в германских вооруженных силах

Непосредственной причиной создания и использования арабских добровольческих формирований послужили события, связанные с так называемой 30-дневной войной Ирака и Англии. Реагируя на эти события, ОКБ 23 мая 1941 г. подписало специальную директиву № 30 «Средний Восток», в которой было заявлено, что «необходимо способствовать развитию событий на Среднем Востоке путем поддержки Ирака».

Согласно этой директиве, одной из первоочередных задач, направленных на поддержку Ирака, была признана вербовка добровольцев среди арабского населения Сирии и Палестины. Решение этого вопроса было возложено на советника в ранге посла и особоуполномоченного германского МИДа в Сирии Р. Рана.

После специальной подготовки и организации в небольшие мобильные группы этих добровольцев предполагалось либо переправить в Ирак, либо использовать на территории Сирии. В задачу этих групп входило совершение диверсионных актов на пути следования в Ирак английских войск. Несмотря на свою полную самостоятельность, все эти группы номинально входили в Арабский легион. Главным местом его формирования и дислокации был выбран сирийский город Алеппо.

По мнению советского историка Ф.Я. Румянцева, в легион вступали «авантюристы, уголовные элементы и другие подозрительные личности, а также контрабандисты, действовавшие в районе сирийско-турецкой границы».[24] Однако это было так только отчасти. Главный контингент данных групп составляли прежде всего антибритански настроенные арабы, которые шли служить в них добровольно или из идейных побуждений. Тем не менее следует признать, что набор в Арабский легион шел не только на идейной основе. По свидетельству самого Рана, некоторые «добровольцы» требовали оплачивать их работу из расчета «один сирийский фунт в день». Поскольку Ран не был ограничен в средствах, то «как-то за один день ему удалось набрать 500 человек».

Деятельность Рана продолжалась до начала июля 1941 г., когда англичане и войска «Свободной Франции» генерала де Голля заняли Алеппо. Ему удалось бежать на север Сирии, а затем в Германию. Легион был расформирован, а часть добровольцев было решено передать абверу для укомплектования его диверсионных частей.

Таким образом, попытка формирования первого Арабского легиона потерпела неудачу. Из-за быстро изменившейся военной обстановки немцы даже не успели ввести его в действие. Исключение составляет только группа под командованием майора Ф. Каукаджи, который был одним из организаторов антианглийского восстания в Палестине в 1936–1939 гг. Эта группа действовала, и довольно успешно, в течение всей англо-иракской кампании в качестве партизанского отряда.

Как уже говорилось выше, с целью координации всех немецких усилий на Ближнем и Среднем Востоке, согласно директиве № 30, был создан Особый штаб «Ф». Однако, помимо вопросов политического, разведывательного и пропагандистского характера, на него были также возложены задачи по созданию и подготовке арабских добровольческих формирований для их дальнейшего использования в указанных регионах.

Особый штаб «Ф» был учрежден и организован в течение мая 1941 г. Местом его дислокации был избран лагерь на мысе Сунион (южная Греция). Поскольку основным направлением деятельности штаба был определен Ближний и Средний Восток, а также работа с выходцами из этого региона, его персонал был подобран соответствующим образом. Военным и политическим руководителем штаба, чье имя он носил, был генерал-майор авиации Г. Фельми, долгое время работавший военным инструктором в Турции и странах тропической Африки. Начальником оперативного отдела штаба Фельми был майор Р. Майер, служивший в свое время в Турции, Палестине, Ираке и Алжире.

К штабу был также прикомандирован представитель абвера — офицер по особо важным делам О. Риттер фон Нидермайер. Это был известный специалист по Ближнему Востоку, который еще в 1915–1916 гг. участвовал в специальной германской миссии в Кабул с целью привлечения Афганистана для участия в Первой мировой войне на стороне Германии.

По рекомендации МИДа и лично И. фон Риббентропа «особоуполномоченным по арабским странам» при штабе был назначен генерал Ф. Гробба, бывший с октября 1932 г. германским посланником в Багдаде, а с 1 января по 3 сентября 1939 г. — посланником в Саудовской Аравии. С начала 1942 г. он совмещал работу в Особом штабе «Ф» с деятельностью в качестве председателя Арабского комитета, созданного при МИДе для обработки и обобщения материалов по Ближнему Востоку. Именно через Гроббу осуществлялись все контакты генерала Фельми и его штаба с лидерами арабского национально-освободительного движения аль-Хусейни и аль-Гайлани.

Во всех военных вопросах Особый штаб «Ф» непосредственно подчинялся ОКБ, а в вопросах политики его действия согласовывались с МИДом.

Руководящим документом для штаба являлась «Служебная инструкция Особому штабу «Ф», разработанная и подписанная 21 сентября 1941 г. заместителем начальника Штаба оперативного руководства ОКВ генералом В. Варлимонтом. Согласно ей штаб был наделен правами «центральной инстанции, занимающейся всеми вопросами арабского мира, касающимися вермахта», в том числе созданием и использованием арабских добровольческих формирований.

Ядром подобных формирований при Особом штабе «Ф» должна была стать сформированная в июле 1941 г. учебная группа из арабов, или «германо-арабская учебная группа».

По договору генерала Фельми с арабскими лидерами — аль-Хусейни и аль-Гайлани — учебная группа из арабов должна была быть впоследствии развернута в новый Арабский легион. Первоначально этот легион был задуман как «школа младших командиров», которая должна была подготовить из арабов 100 унтер-офицеров и младших лейтенантов. Последние, в свою очередь, должны были взять на себя обучение следующей группы из 500-1000 человек. В дальнейшем, согласно планам немецкого командования, большая часть этих младших командиров должна была стать инструкторами для вновь сформированных иракских и сирийских дивизий.

Оба арабских лидера обязались поставлять пополнение для германо-арабской учебной группы. В связи с этим в конце ноября 1941 г. состоялась встреча между Гроббой и муфтием аль-Хусейни. На этой встрече муфтий для укомплектования будущего Арабского легиона предложил использовать следующие кадры:

— палестинских арабов, попавших в плен к немецким войскам;

— арабских офицеров из Сирии, Палестины и Ирака, нуждавшихся в переезде из Турции в Германию;

— военнопленных арабов из французской Северной Африки, находившихся на оккупированной территории Франции;

— арабов — выходцев из Северной Африки, проживавших во Франции;

— связанных с муфтием «надежных» арабов из Марокко.

По рекомендации Гроббы военное руководство ограничилось только лишь арабскими студентами, обучавшимися в учебных заведениях оккупированных Германией стран Европы. Кроме того, в распоряжение Особого штаба «Ф» были переданы остатки расформированного сирийского Арабского легиона Р. Рана.

Первоначально в состав германо-арабской учебной группы входило 27 арабов, численность которых через несколько месяцев планировалось довести до 200 человек. Однако благодаря усилиям аль-Хусейни и аль-Гай-лани к июлю 1942 г. в этой группе было уже 243 человека: 24 иракца, 112 сирийцев и палестинцев и 107 арабов из Северной Африки. Организационно эти добровольцы были распределены по восьми учебным взводам, где проходили подготовку под руководством немецких офицеров, владевших арабским языком.

Использование Арабского легиона должно было начаться после вступления немецких войск в «арабское пространство». Поэтому после прохождения курса подготовки германо-арабская учебная группа должна была стать ядром Корпуса особого назначения «Ф» (Sonderkorps i. b. V. «F»), который предполагалось создать при Особом штабе «Ф».

Кроме арабских добровольцев, в этот корпус предполагалось включить также немецкий персонал (первоначально 20 офицеров и 200 унтер-офицеров) в основном из 800-й дивизии специального назначения «Бранденбург». В конце мая — начале июня 1941 г. в Потсдаме на основе немецкого персонала были созданы два небольших соединения особого назначения (Sonderverbande z. b. V.) № 287 и 288.

Соединение № 288, состоявшее целиком из немцев, уже в июле — августе 1942 г. было переброшено в Северную Африку.

Несколько иначе сложилась судьба соединения № 287. Его предполагалось сделать ударной силой при завоевании Ближнего Востока, поэтому германо-арабскую учебную группу было решено включить в его состав.

Для решения поставленных перед соединением задач оно должно было иметь такую структуру, которая бы позволяла (независимо от того, действует ли оно в полном составе или группами) выполнять тяжелые задания, в том числе и в пустыне. Поэтому, хотя соединение проходило по документам как обычный батальон, на самом деле в военном отношении оно было гораздо сильнее. Сначала в нем проходили службу 2200 солдат и офицеров. По штатам германской армии в обычном пехотном батальоне должно было быть 3–4 роты, в соединении же их было 7:

— 1-я арабская добровольческая рота;

— 2-я горно-егерская рота;

— 3-я пехотная рота;

— 4-я разведывательная рота;

— 5-я артиллерийская рота;

— 6-я рота противовоздушной обороны;

— 7-я противотанковая рота.

Соединение было полностью моторизовано и оснащено самым современным вооружением и снаряжением. О его «особой миссии» говорит, например, тот факт, что, помимо чисто боевых подразделений, в его состав входили также взвод пропаганды и взвод, который занимался анализом состояния воды, т. е. передвижная лаборатория.

Эта «особая миссия» соединения № 287, писал немецкий историк X. Тиллман, заключалась в том, что оно было предназначено «в первую очередь для использования впоследствии в боевых действиях в Сирийской пустыне, в районе между Сирией и Ираком, где оно, будучи расчлененным на более мелкие боевые единицы, должно будет оперировать совместно с арабскими кадровыми и добровольческими силами».[25] В дальнейшем в течение 1942 г. Особому штабу «Ф» должны были быть приданы еще 2–3 подобных соединения.

В июле 1942 г. немецкие войска вышли к предгорьям Кавказа. В связи с этим было принято решение о прорыве через Кавказский хребет в Иран и Ирак для последующего соединения с наступающим из Ливии Африканским корпусом Э. Роммеля. При этом соединение № 287 предполагалось использовать в качестве главной ударной силы. Поэтому уже 20 августа 1942 г. ОКБ приняло решение приступить к развертыванию соединения № 287 на базе Особого штаба «Ф» в Корпус особого назначения «Ф» и о его переброске в резерв штаба группы армий «А», которая наступала на кавказском направлении.

После переформирования соединения № 287 в Корпус особого назначения «Ф» его численность равнялась 5931 человеку. Личный состав корпуса, помимо соответствующей военной и политической подготовки, занимался изучением географии и истории стран Ближнего и Среднего Востока (особенно Ирана, арабских стран и Индии). За короткий срок солдаты изучили рельеф и природные условия этого региона, начиная с североиранской границы и кончая Индией. Солдаты и офицеры были обучены турецкому, персидскому, арабскому и другим восточным языкам, также они знали французский и английский, а солдаты выходцы из ближневосточных стран (кроме студентов) — обучались и немецкому.

В составе корпуса имелись подразделения и части всех родов войск, что позволяло ему действовать совершенно самостоятельно, без помощи и поддержки других соединений. На этом основании с 31 октября 1942 г. в нормативных документах германского командования корпус «Ф» учитывался как армейский корпус — самостоятельное подвижное соединение. На момент включения в группу армий «А» в состав корпуса входили:

— штаб корпуса;

— 3 усиленных моторизованных батальона, в каждом из которых было по 1000 солдат и офицеров. 1-й и 2-й батальоны были укомплектованы исключительно немцами, а 3-й полностью состоял из арабов, обучавшихся в германо-арабской учебной группе. Каждый батальон по составу и вооружению, по тактическим и огневым возможностям приравнивался к полку;

— отдельный танковый батальон (25 тяжелых и средних танков);

— авиационный отряд (25 самолетов);

— рота связи;

— саперная рота;

— минометная рота;

— разведывательный отряд на бронемашинах и мотоциклах;

— кавалерийский эскадрон;

— взвод метеорологической службы;

— колонна автомобилей.

Артиллерия корпуса состояла из дивизиона четырех-батарейного состава, батареи 105-мм штурмовых орудий, тяжелого зенитного дивизиона трехбатарейного состава и легкого зенитного дивизиона 20-мм пушек.

Кроме этого, в корпусе имелись тыловые подразделения (санчасть, хлебопекарня, мясобойня и различные передвижные мастерские), а также передвижная типография с набором арабских шрифтов, обслуживавшаяся наборщиками-арабами.

Корпус был полностью механизирован и располагал возможностью при наступлении вермахта на Ирак вооружить целую дивизию из добровольцев.

В современной исторической литературе, посвященной Второй мировой войне, утвердилось мнение, что Корпус особого назначения «Ф», Арабский легион и Легион свободных арабов (Fries Arabien Legion) — это одно и то же Однако корпус «Ф» никогда официально так не назывался. Этим общим названием скорее пропагандистского, чем организационного характера было принято обозначать всех тех арабов, которые воевали в составе германских вооруженных сил, отличая их таким образом от других национальных групп добровольцев. Многие из этих добровольцев входили в состав подразделений и частей, которые были сформированы в течение 1941–1942 гг. независимо от корпуса «Ф».

Местом создания этих формирований прежде всего следует назвать Францию и принадлежавшие ей колонии в Северной Африке. Так, значительное число арабов, проживавших во Франции, было зачислено в новое добровольческое формирование, созданное под эгидой вермахта. Это был Легион французских добровольцев (Legion des Volontaires Frangais), или Легион «Триколор». В немецкой же военной документации он значился как 638-й усиленный пехотный полк (Verstarkten Infanterie Regiment № 638), Легион был создан по инициативе французского правительства в Виши и, как пишет современный французский историк Ж.-А. Суту, «являясь формой опосредованного военного сотрудничества, обозначал символическую, но очень важную взаимосвязь между… вхождением Франции в новый европейский порядок и планами военного сотрудничества с Германией».[26] Таким образом, его создание явилось частью немецкой пропагандистской кампании по вербовке иностранных добровольцев для «крестового похода против большевизма».

Набор в этот легион начался в июле 1941 г., а уже в августе весь набранный контингент был отправлен в Польшу, в учебный лагерь Дебице, для прохождения там необходимой подготовки. В результате было сформировано 3 батальона (1-й и 2-й — из французов и 3-й — из «цветных», т. е. арабов из Франции и Алжира). Командиром легиона был назначен полковник Р. Лабонн, который находился на этой должности с августа 1941 г. по март 1942 г. В октябре 1941 г. легион был направлен из Дебице на Восточный фронт, где вошел в состав 7-й пехотной дивизии вермахта.

Немецкая 715-я пехотная дивизия, стоявшая гарнизоном на юге Франции, также принимала в свой состав добровольцев-мусульман: в экспериментальных целях ее командованием было создано подразделение под названием Немецко-арабский пехотный батальон № 845 (Deutsch-Arabische Infanterie Bataillon № 845).

8 ноября 1942 г. началась высадка англо-американских войск в Северной Африке. Вскоре они захватили все побережье Средиземного моря, и только Тунис оставался под контролем государств «Оси». В целях его защиты немецкое командование решило использовать и местных добровольцев-мусульман. Так, ими было создано крупное формирование, известное как Немецко-арабский учебный дивизион (Deutsch-Arabische LehrAbteilung).

Он находился в подчинении штаба 5-й немецкой танковой армии и первоначально насчитывал 392 человека. Однако уже к началу 1943 г. в его составе было 5 батальонов по 500–600 человек в каждом.

Правительством Виши при поддержке немецкого командования также была сформирована добровольческая часть, которая должна была участвовать в обороне Туниса от англо-американских войск. Так, уже 22 ноября 1943 г. было объявлено о создании Имперского легиона (Legion Imperiale). По замыслам его создателей, он должен был состоять из 6 батальонов, однако к 8 января 1943 г. удалось сформировать только один (и, как оказалось, единственный), который впоследствии стал известен как Африканская фаланга (Phalanga Africaine), или Легион французских добровольцев в Тунисе (Legion des Volontaires Fmngaise de Tunisie). Первоначально его личный состав насчитывал 406 человек (274 местных француза и 132 араба), однако вскоре уже вырос до 450 (300 французов и 150 арабов). Командиром этого легиона был назначен майор П. Кри-стофини. После трехмесячного обучения это формирование было отправлено на Тунисский фронт, где вошло в состав 754-го пехотного полка 334-й немецкой пехотной дивизии.

Создание индийских добровольческих формирований было обусловлено теми же причинами, что и создание арабских. Однако непосредственным толчком к этому процессу послужили другие события.

В апреле 1941 г. большая часть бойцов 3-й индийской моторизованной бригады, входивших в состав английской армии, была захвачена в плен в ходе боев при Эль-Мекили в Ливии. После бесед с военнопленными выяснилось, что «индийские войска в Африке плохо вооружены, и англичане обращаются с ними очень грубо. Отношение же индийцев к… фюреру почтительное». При этом многие из них говорили, что готовы вступить в будущие индийские формирования вермахта.

Результатом этих бесед было то, что в мае 1941 г. в Аннабурге (Германия) был создан лагерь со специально отобранными военнопленными-индийцами (10 тыс. человек). Там военнопленных часто посещал лидер индийского национально-освободительного движения С.Ч. Бос, выступавший перед ними с речами, в которых призывал их вступать в добровольческое формирование, название которого звучало как Индийский легион, Легион «Свободная Индия» (»Azad Hind») или Легион «Тигр».

В конце концов под воздействием совместных усилий Боса и германского командования были отобраны 6 тыс. военнопленных-индийцев, которых собрали в лагере Франкенбург (Саксония). Здесь из них началось формирование Легиона «Свободная Индия», который со временем должен был стать ядром союзной Германии Индийской национальной армии (Jai Hind). Помимо индийцев, взятых в плен в Северной Африке, в состав легиона были также включены индийские гражданские лица, проживавшие в Германии. Кроме того, в декабре 1941 г. итальянское командование обязалось отправить в Германию своих военнопленных-индийцев, которые также должны были войти в состав немецкого Индийского легиона. Так, в феврале 1942 г. были отправлены 6 человек, в марте — около 40, всего же к лету 1942 г. — 500 человек.

В отличие от британской практики создания частей индийской армии, в которой лица разных национальностей и вероисповеданий служили в разных подразделениях, входившие в Индийский легион батальоны и роты предполагалось сделать смешанными как по религиозному, так и по национальному составу. Поэтому в нем бок о бок должны были служить мусульмане, индусы и сикхи. При этом ни мусульманам, ни индусам не было дано никаких льгот, связанных с их религией. Единственными, кто пользовался ими, были сикхи. Из уважения к их религиозным чувствам, немецкое командование позволило им в качестве полевого головного убора носить традиционный тюрбан. Таким образом, приблизительно 2/3 бойцов легиона были мусульманами, а 1/3 — индусами и сикхами.

Официальным языком для отдачи команд в легионе был хинди. Но так как многие его бойцы были из тех областей Индии, в которых хинди не употреблялся, командирам, как и в британской армии, приходилось пользоваться английским языком. Английский язык, а также ломаный немецкий были языками общения между бойцами легиона — уроженцами разных областей Индии.

В лагере Франкенбург легион проходил боевую подготовку под руководством немецких офицеров и унтер-офицеров, которые также занимали в нем большинство

командных должностей, поскольку немцам так и не удалось подготовить из индийцев достаточное количество командных кадров.[27]

26 августа 1942 г. подготовка легиона была окончена, а его личный состав принял присягу на верность Гитлеру. В то время его численность равнялась 2 тыс. человек, причем, как отмечает американский историк Д. Литтл-джон, «не все вступили в этот легион добровольно».[28]

Несмотря на свое громкое название, Легион «Свободная Индия» был больше известен как 950-й индийский пехотный полк (Indisches Infanterie Regiment № 950) — именно так он проходил по официальным документам ОКБ. Легион был организован как стандартный пехотный полк вермахта. На момент принятия присяги он имел следующую структуру, которая не менялась до 1944 г.:

— 1-й батальон в составе 4 пехотных рот (№ 1–4);

— 2-й батальон в составе 4 пехотных рот (№ 5–8);

— 3-й батальон в составе 4 пехотных рот (№ 9-12);

— 13-я пулеметная рота;

— 14-я противотанковая рота;

— 15-я саперная рота;

— рота почетного караула;

— госпиталь для выздоравливающих.

В составе легиона находились 81 автомашина и 700 лошадей. Позднее это явилось основанием переименовать его в 950-й индийский моторизованный полк (Indische Panzergrenadier Regiment № 950).

Командиром легиона был назначен подполковник вермахта К. Краппе, который пробыл на этой должности до 25 июня 1943 г.

Следует отметить, что если арабские добровольческие формирования до самого своего конца оставались в составе вермахта, то Индийский легион 8 августа 1944 г. был передан под руководство Главного оперативного управления СС. Теперь по эсэсовской номенклатуре он стал называться Индийским добровольческим легионом войск СС (Indische Freiwillige Legion der SS). В этот период легион насчитывал около 2300 человек, а его новым командиром был назначен СС-оберфюрер Г. Бертлинг (табл. 3).

Бойцы Индийского легиона проходили стандартную пехотную подготовку, которая ничем не отличалась от подобной подготовки других иностранных добровольцев. Однако еще до окончания подготовки легиона в январе 1942 г. из него офицерами абвера были отобраны около 100 наиболее подготовленных человек (например, они должны были уметь прыгать с парашютом). Эту группу составляли прежде всего индийцы-мусульмане. Они были отправлены в разведшколу под Франкфуртом-на-Одере, где прошли специальную подготовку. Так как они должны были действовать в горной местности на территории Индии, их обучали не только работе с рацией и подрывному делу, но и технике альпинизма, а также верховой езде. В результате из них был сформирован «передовой отряд», который находился под контролем руководства абвера.

Политическая подготовка легионеров прежде всего заключалась во внедрении в их сознание принципов и идей индийского национально-освободительного движения, правда, таких, какими их видели С.Ч. Бос и его сторонники. При этом, пишет американский историк Р. Герцштейн, значительный акцент делался на формировании у легионеров уважительного отношения к Германии, так как «только она могла завоевать для Индии свободу».[29]

В 1942 г. С.Ч. Бос в целях усиления идеологического воздействия на солдат легиона учредил знак отличия «Свободная Индия», которым могли награждаться как индийцы, так и немцы. Этот знак имел четыре степени, к каждой из которых могли добавляться (по немецкой традиции) мечи:

— большая звезда «Тигр Индии» (»Sher-e-Hind»);

— звезда 1-го класса «Полководец» (»Sardar-e-Jang»);

— звезда 2-го класса «Герой Индии» (»Vir-e-Hind»);

— медаль «Мученик за Родину» (»Shahid-e-Bharat»). К концу войны почти половина бойцов легиона была награждена одной или сразу двумя степенями этого знака.

Таким образом, с 1941 по 1945 г. в системе иностранных добровольческих формирований была создана особая категория мусульманских формирований арабские и индийские части. Причины и условия их создания, а также особенности в организации и подготовке и обусловили те принципы, которые были положены в основу системы их боевого применения.

После начала войны с СССР в германской стратегической концепции Балканам отводилась роль «южного фланга Европы» и ее «южной тыловой зоны». Поэтому главной задачей немецкой оккупационной политики на Балканах было максимальное умиротворение этого региона. Этого можно было достигнуть только путем обеспечения лояльности местного населения и уничтожения начавшегося в июне 1941 г. партизанского движения. Поэтому процесс организации добровольческих формирований (в том числе и мусульманских) приобрел здесь, за редким исключением, форму создания «местных вспомогательных сил» для поддержания общественного порядка.

Тем не менее первое добровольческое формирование, в котором была и значительная часть балканских мусульман, было организовано как фронтовая часть. Через 10 дней после нападения Германии на СССР лидер Хорватии А. Павелич выступил по радио с призывом к гражданам НГХ принять участие в «битве между прогрессивными силами Европы и коммунистическими силами Востока». При этом было объявлено, что все желающие могут вступать в Хорватский легион (Hrvatska Legija).

Легион был окончательно сформирован 16 июля 1941 г. и стал называться 369-й усиленный хорватский пехотный полк (Verstarkten Kroatischen Infanterie Regiment № 369), т. е. он не был частью хорватских вооруженных сил, а находился в составе германских сухопутных сил и подчинялся ОКХ.

Что касается национального состава полка, то все его солдаты и офицеры (начиная с командира полка и заканчивая последним командиром отделения) были хорватами. Большинство из них уже имели некоторый боевой опыт. Немного позже, после прибытия полка на Восточный фронт, в его состав была включена группа опытных немецких офицеров и унтер-офицеров. Они не назначались на командные должности, а играли роль военных советников, помогая личному составу полка в окончательной подготовке и «акклиматизации на линии фронта».

Призвав добровольцев вступать в Хорватский легион, руководство НГХ предполагало, что наберется около 3900 человек — как раз столько, чтобы укомплектовать часть полкового типа. Однако к 15 июля 1941 г. набралось уже 9 тыс. добровольцев. Из-за такого неожиданно большого количества желающих приемные комиссии были вынуждены поднять уровень их пригодности. В результате ко времени отправки на фронт личный состав полка насчитывал 3895 офицеров, унтер-офицеров и рядовых. Впоследствии полк неоднократно получал пополнение из Хорватии в виде маршевых рот, и уже на фронте его личный состав достиг своей максимальной численности — 6300 человек.

Легион был сформирован согласно штатному расписанию германской армии как стандартная часть полкового типа. Перед отправкой на фронт он имел следующую структуру:

— штаб полка;

— комендантская рота;

— 3 пехотных батальона: два первых были набраны из хорватов, а третий из боснийских мусульман, каждый батальон имел по 3 пехотные роты;

— пулеметная рота;

— противотанковая рота;

— хозяйственная рота.

Артиллерия полка состояла из трех батарей 105-мм орудий (всего 18 орудий).

В это же время был организован запасной батальон полка. Сразу после своего создания он был переведен в г. Стокерау (Австрия), где его основной задачей стала подготовка пополнения для полка в виде маршевых рот.

Первоначально командиром полка был назначен полковник И. Маркулья, его 22 сентября 1942 г. сменил полковник В. Павичич. Наконец, 17 января 1943 г. последним командиром был назначен подполковник И. Месич, командовавший до этого артиллерией полка.

После окончательной организации полк был переведен в Доллерсхейм (Германия), где его довооружили и экипировали, а бойцы приняли присягу на верность «фюреру, поглавнику Германии и Хорватии». Оттуда полк через Венгрию и Бессарабию был отправлен в немецкую группу армий «Юг» на Украину, где 9 октября 1941 г. вошел в состав 100-й немецкой егерской дивизии.

Таким образом, Хорватский легион не предназначался для боевых действий на Балканах. Кроме того, инициатива его создания принадлежала властям НГХ. При этом ни правительство НГХ, ни командование его вооруженных сил, не выступали против использования легиона за пределами Балкан.

Однако ситуация в корне изменилась, когда инициативу по созданию добровольческих формирований взяло на себя руководство СС. В феврале 1943 г. Гиммлер отдал приказ о наборе добровольцев в новую дивизию войск СС: на этот раз ее предполагалось сформировать из боснийских мусульман. При этом ему было необходимо заручиться хотя бы формальным согласием правительства НГХ, так как набор предполагалось вести среди его граждан. Но поскольку в основу набора был положен именно национально-религиозный принцип, это особенно встревожило руководство Хорватии: оно не без оснований опасалось возникновения мусульманского сепаратизма.

Это была первая — политическая — причина опасений правительства НГХ. Другая же — военная — заключалась в том, что, давая разрешение на набор добровольцев из числа боснийских мусульман, оно тем самым ослабляло свои вооруженные силы и лишало их значительного источника для пополнения.

Мусульмане составляли на тот момент около 1/3 личного состава хорватской армии (из 130 тыс. человек). При этом они служили в ней либо в индивидуальном порядке, либо в формированиях хорвато-мусульманской милиции частях, которые состояли исключительно из бойцов-мусульман. Эти части несли службу по охране общественного порядка практически на всей территории Боснии и Герцеговины.

Кроме данных причин, здесь играл роль еще и пропагандистский момент: эти части должны были охранять мусульманские села и города Боснии от партизан-коммунистов и сербских четников-роялистов. Тем самым делался акцент на том, что НГХ заботится обо всех своих гражданах одинаково, а у сепаратистов отнималась возможность лишний раз утверждать, что Боснию может защитить только собственная боснийская армия.

Первой из частей хорвато-мусульманской милиции была создана «Гвардия Ибрагима» (»Ibrahima Garda»). Она была организована в середине апреля 1941 г. с целью защиты г. Грачаница и его окрестностей (северо-восточная Босния) от сербских четников. Приблизительная численность этой милиции равнялась 1000 человек, а ее основателем и командиром был И. Пирич-Пьянич.

Еще одно самостоятельное формирование хорвато-мусульманской милиции создал бывший майор Югославской королевской армии М. Хаджиэффендич. После провозглашения НГХ Хаджиэффендич прибыл в Тузлу (северо-восточная Босния), где 22 декабря 1941 г. при материальной помощи правительства сформировал Добровольческий полк, который, однако, был больше известен как «Легион Хаджиэффендича» (»Hadziefendiceva Legija»). Личный состав легиона насчитывал почти 6 тыс. человек.

В июне 1943 г. в районе г. Цазин (северная Босния) в составе хорватской 3-й горной бригады было сформировано небольшое подразделение из 100 местных мусульман во главе с Г. Мильяковичем. А уже в ноябре 1943 г по инициативе правительства НГХ и при поддержке немцев из этих добровольцев был сформирован «Легион Гус-ки» (»Huskina Legija»), или «Гускина милиция» (»Huskina Milicija»). Этот легион насчитывал около 3 тыс. человек, которые были организованы в 11 батальонов.

Несмотря на низкие боевые качества этих легионов, которые не позволяли использовать их, например, против фронтовых частей, они до поры до времени были очень стойкими, когда дело касалось защиты мусульманского населения Боснии и Герцеговины. Поэтому желание Павелича и дальше использовать их подобным образом заставляло его с таким недоверием относиться к инициативе Гиммлера. Последний, однако, оставил все протесты Павелича без внимания. Таким образом, 5 марта 1943 г. было получено официальное согласие правительства НГХ на вербовку добровольцев-мусульман в новую дивизию войск СС.

Она была сформирована к июлю 1943 г. как горноегерское соединение и получила наименование 13-я горно-егерская дивизия войск СС «Хандшар» (хорватская № 1) (13. Waffen-Gebirgsjager-Division der SS «Handschar» (kroatische Nr. 1)).

Несмотря на то что дивизия задумывалась как чисто мусульманское формирование, ее национальный состав был очень пестрым. По официальным немецким данным, в ней было 90 % боснийских мусульман, однако это явное преувеличение. Несомненно, основной костяк дивизии составляли именно боснийские мусульмане: так, в нее вошел почти весь личный состав упоминавшегося «Легиона Хаджиэффендича». Но из-за нехватки кадров руководство СС разрешило в начале 1944 г. набрать в дивизию 3 тыс. хорватов, что Гиммлер поначалу считал нежелательным. Один из батальонов дивизии был полностью укомплектован косовскими албанцами.

Основным контингентом для пополнения кадрового и командного персонала дивизии оставались все-таки немцы. Они переводились в дивизию как в составе отдельных подразделений, так и в индивидуальном порядке. Например, в середине 1943 г. в дивизию были переданы 2 пехотные роты из 6-й горно-егерской дивизии СС «Норд», многие офицеры и унтер-офицеры из таких дивизий СС, как «Принц Евгений», «Лейбштандарт Адольф Гитлер», «Рейх», а также выпускники офицерских школ СС. В результате этого многие части дивизии (например, батальон связи) полностью состояли из немцев. Вследствие того, что формирование иностранных дивизий войск СС продолжалось и дальше, в уже сформированных наблюдалась некоторая «текучесть» немецких кадров — их обычно переводили для укрепления персонала других дивизий. Все это, конечно, сказывалось на уровне военной и политической подготовки дивизий и отражалось на их боеспособности. Не была в данном случае исключением и дивизия «Хандшар».

Кроме того, в ноябре 1943 г. Гиммлер всерьез рассматривал возможность перевода в дивизию «Хандшар» всех мусульман из Индийского легиона. Однако начальник Главного управления СС Г. Бергер предупредил его, что «индийские мусульмане осознают себя в первую очередь индийцами, а боснийские мусульмане — европейцами», и у них не получится плодотворного сотрудничества. Гиммлер согласился с Бергером, и в конце концов эта идея была Забыта.[30]

Первоначально в основу набора личного состава дивизии был моложен принцип добровольности. Однако он себя не оправдал — мусульмане шли в нее неохотно. Поэтому было решено перейти к системе воинской повинности. В результате к июлю 1943 г. удалось набрать 26 000 человек. В дальнейшем динамика численности личного состава Дивизии была следующей: декабрь 1943 г. — 21 065, июнь|944 г. — 19 136, декабрь 1944 г. — 12 793 человека (см. табл. 3).

Дивизия «ландшар» задумывалась как стандартная горно-егерская дивизия, структура которой должна была соответствовать штатам немецкой армии. Первоначально в каждом из ее двух полков предполагалось сформировать по 4 батальона, которые, в свою очередь, должны были состоять из 6 рот каждый. Но из-за недостатка немецкого кадрового персонала в каждом полку было решено сформировать только по 3 батальона. А уже в период подготовки дивизии было принято решение о расформировании по одной роте в каждом из е!е батальонов.

Процесс организации и подготовки дивизии «Ханд-шар» проходил не только на территории Боснии. Так, с августа по ноябрь 1943 г. она проходила подготовку в учебных лагерях Ле-Пуи и Ле-Розьер (Франция), а в декабре 1943 г. — на учебном полигоне Нойхаммер (Германия) и только в январе 1944 г. вернулась на Балканы.

Таким образом, в конце сентября 1944 г. структура дивизии после ее окончательной организации выглядела следующим образом:

— штаб дивизии;

— 27-й горно-егерский полк войск СС (1-й хорватский);

— 28-й горно-егерский полк войск СС (2-й хорватский);

— 13-й горный артиллерийский полк войск СС (1-й хорватский);

— 13-й противотанковый дивизион СС;

— 13-й моторизованный разведывательный батальон СС;

— 13-й горный саперный батальон войск СС;

— 13-й горный батальон связи войск СС;

— 13-й дивизион противовоздушной обороны войск СС;

— 13-й дивизион связи СС;

— хорватский самокатный батальон СС;

— хорватский моторизованный батальон СС;

— 13-й комендантский батальон СС;

— 13-й санитарный дивизион СС;

— 13-я добровольческая горная ветеринарная рота;

— 13-й взвод военных репортеров СС;

— 13-й отряд полевой жандармерии СС;

— 13-й запасной батальон СС;

— части обеспечения и обслуживания.

За весь период своего существования дивизия сменила нескольких командиров. С 1943 по 1945 г. этот пост занимали: СС-оберфюрер Г. фон Обвюрцер (1 апреля — 9 августа 1943 г.), СС-группенфюрер К.-Г. Шуберцвейг (9 августа — июнь 1944 г.) и СС-бригадефюрер Д. Гимпель (июнь — сентябрь 1944 г. и январь — май 1945 г.) (см. табл. 10).

При командире дивизии имелся офицер связи Верховного главнокомандующего хорватских вооруженных сил, в задачи которого входила координация действий дивизии с военными планами хорватского командования. До самого конца войны им был генерал М. Хромич.

17 июня 1944 г. Гитлер одобрил формирование еще одной дивизии из боснийских мусульман. Подобно дивизии «Хандшар», она также предназначалась для действий против партизан на территории Балкан, особенно в горной местности, и поэтому ее предполагалось организовать как горно-егерское соединение. В этот же день ей был присвоен 23-й, по номенклатуре дивизий войск СС, номер и название «Кама», после чего ее полным наименованием стало: 23-я горно-егерская дивизия войск СС «Кама» (23. Waffen-Gebirgsjager-Division der SS «Kama» (kroatische Nr.2)).

Хотя приказ о формировании этой дивизии был отдан 17 июня, набор в нее фактически начался уже 10 июня. Как и в дивизии «Хандшар», основным контингентом добровольцев «Камы» должны были стать боснийские мусульмане. Все же командные должности в дивизии, вплоть до командиров батальонов и рот, должны были занимать немцы. Главным источником немецких кадров стала дивизия «Хандшар»: в июне — июле 1944 г. из нее в «Каму» были переведены 54 офицера, 187 унтер-офицеров и 1137 рядовых. Например, 13-й разведывательный батальон СС дивизии «Хандшар» был целиком передан в новую дивизию, где получил порядковый номер 23. То же самое произошло и с 3-й ротой 13-го саперного батальона: в «Каме» она стала называться 1-я рота 23-го саперного батальона.

Весь вышеуказанный немецкий кадровый персонал составил костяк новой дивизии, а уже к нему должны были быть присоединены мусульманские добровольцы. Набор последних шел не так быстро, как хотелось немцам, и поэтому в течение августа 1944 г. удалось набрать всего 2415 человек, которых было явно недостаточно для укомплектования полноценной горно-егерской дивизии. Таким образом, к сентябрю 1944 г. общая численность дивизии составила 3793 человека (126 офицеров, 374 унтер-офицера и 3293 рядовых). Это был пик ее численности (см. табл. 3). Тем не менее было решено приступить к организации дивизии.

Так как немецкое командование опасалось, что югославские партизаны попытаются проникнуть в новую дивизию и разложить ее изнутри, было решено поменять район ее формирования. Поэтому в начале сентября 1944 г. весь ее личный состав был переведен из Боснии в область Бачка (северная Сербия), где партизаны были не так активны.

Еще в июле — августе 1944 г., т. е. до своей передислокации из Боснии, дивизия фактически уже имела принятую в германских вооруженных силах структуру для горно-егерских частей такого типа. Однако до октября ее основных подразделений еще не было порядковых номеров. Они получили их, уже находясь в Бачке. 8 сентября 1944 г. все части дивизии получили номера полевой почты, что фактически означало конец ее организации как боевой единицы — начиналась ее подготовка. В этот период структура дивизии была следующей:

— штаб дивизии;

— 55-й горно-егерский полк СС (3-й хорватский);

— 56-й горно-егерский полк войск СС (4-й хорватский);

— 23-й горный артиллерийский полк войск СС (2-й хорватский);

— 23-й разведывательный батальон СС;

— 23-й противотанковый дивизион СС;

— 23-й хозяйственный дивизион СС;

— 23-й саперный батальон СС;

— 23-й горный дивизион связи СС;

— 23-й полевой лазарет СС;

— 23-й запасной полевой батальон СС;

— части обеспечения и обслуживания.

Каждый полк дивизии имел по 3 батальона, а в артиллерийском полку их было 4.

Командиром дивизии 1 июля 1944 г. был назначен СС-штандартенфюрер Г. Рейтель, командовавший до этого одним из горно-егерских полков дивизии «Хандшар» (см. табл. 11).

Несколько иначе обстояли дела с организацией албанских добровольческих формирований как на территории самой Албании, так и в присоединенных к ней в апреле-мае 1941 г. Косово и западной Македонии. Поскольку эти территории оказались под управлением Италии, то именно командование ее вооруженных сил первым стало привлекать албанцев на службу в свои части и соединения. При этом оно отказалось от принципа добровольности, а стало на основе воинской повинности формировать из албанцев национальные части в составе итальянской армии и полиции. Всего же за период с 1939 по 1943 г. как в самой Албании, так и в присоединенных к ней Косово и западной Македонии в итальянские вооруженные силы было мобилизовано около 30 тыс. албанцев.

После капитуляции Италии и занятия этих территорий германскими вооруженными силами многие из этих формирований были либо вообще расформированы, либо переформированы с учетом немецких требований. В число последних вошло от 20 до 25 тыс. албанцев. В результате к началу 1944 г. албанские добровольческие формирования в германских вооруженных силах состояли из: албанских стрелковых полков (№ 1–4), «фашистских» милицейских батальонов (№ 1–4) и жандармерии, которая была сформирована весной 1943 г. Кроме того, в январе 1944 г. под эгидой главного фюрера СС и полиции Албании в Косово были сформированы 2 территориальных полицейских полка — один со штабом в г. Печ, другой — в г. Приштина.

С ростом как в самой Албании, так и на территории Косово и Македонии партизанских сил немецкому командованию стало ясно, что их уже нельзя подавить при помощи обычных полицейских формирований. В связи с этим в апреле 1944 г. рейхсфюрер СС Гиммлер отдал приказ о создании новой дивизии войск СС — на этот раз из албанских добровольцев. Все вопросы, связанные с ее организацией и подготовкой, были возложены на главного фюрера СС и полиции Албании И. Фитцхума. Так как будущую дивизию предполагалось использовать только на Балканах, она должна была быть организована как горно-егерская. После присвоения ей в июне 1944 г. порядкового номера 21 и наименования «Скандербег» она стала называться 21-я горно-егерская дивизия войск СС «Скандербег» (21. Waffen-Gebirgsjdger-Division der SS «Skanderbeg»).

Набор в дивизию проходил в апреле — мае 1944 г. Формально его инициатором был албанский Регентский совет, на самом же деле полный контроль над ним находился у немецких властей. Основной контингент добровольцев должны были составить албанцы из собственно Албании и Косово. Как правило, это были бойцы полицейских формирований. Но так как они имели очень низкий уровень подготовки, в состав дивизии также предполагалось набрать моряков из расформированного военно-морского флота Албании, который в свое время создали итальянцы.

Как и в случае с дивизиями из боснийских мусульман, для усиления кадрового персонала новой дивизии в нее были переведены немецкие офицеры и унтер-офицеры из других частей СС. Так, из дивизии «Хандшар» в албанскую дивизию был целиком передан албано-немецкий 1-й батальон 28-го полка, который в новой дивизии был переименован в 3-й батальон 50-го полка.

Перед началом организации дивизии Главное управление СС потребовало для нее не менее 10 тыс. добровольцев. В свою очередь, албанский Регентский совет представил список из 11 398 возможных кандидатов, в основном албанцев-мусульман. Из этого количества 9275 человек были признаны годными для военной службы, но только 6491 из них явился на вербовочные пункты.

Из-за потерь в боях и дезертирства в дивизии к 1 октября 1944 г. осталось всего 1440 человек: 86 офицеров, 467 унтер-офицера (из них 38 албанцы) и 887 рядовых (из них 499 — албанцы). Это был хорошо подготовленный кадровый персонал, который уже мог принять участие в боевых действиях. Помимо них, было еще 3504 новых добровольца, однако они вообще не имели никакой подготовки. Чтобы увеличить численность дивизии и ее боеспособность, руководство СС пошло на беспрецедентный шаг: в ее состав были включены около 3500 немецких моряков, которые отступили из Греции. Однако и эта мера ни к чему не привела (см. табл. 3).