Катастрофа

Катастрофа

Для Максимилиана, страстно желавшего только одного — возвратиться к Марии, заключенное перемирие стало настоящим подарком. А 22 июня 1478 г. у него родился сын. Счастье Максимилиана не знало границ, когда он после сверхчеловеческих тягот въехал в ворота Брюгге и Мария с ребенком вышла к нему. Исполненный гордости, он взял сына на руки и, сияя от радости, понес по улицам города, показывая всем желающим прекрасного младенца. Ничего подобного Брюгге еще не переживал! Горожане решили раскошелиться и передать отцу щедрый подарок к крестинам — 14 000 золотых дукатов! В конце концов, не каждый день в Брюгге рождается принц! Но и сейчас наушники французского короля не дали себе передышки. Они ловко распустили слух, что маленький принц, которого должны были крестить по имени его прадедушки Филиппа, на самом деле девочка. Маргарита Йоркская, часто выступавшая спасительницей в трудный час и выбранная названой крестной матерью — настоящими восприемниками являлись император Фридрих III и король Англии, — услышала эту подлую сплетню. Не долго думая, она после крещения вынула ребенка из пеленок и доказала сомневающимся правильность выбранного имени.

Наступил очень краткий период покоя, и Максимилиан позволил себе отдохнуть в кругу увеличившейся семьи, но Людовик вновь разжигал войну, и на этот раз молодого герцога ожидала уже не мелкая стычка. Французы вторглись в Пикардию, а 7 августа 1479 г. вблизи Гинегата произошло сражение. В численном отношении Максимилиан находился в безнадежном положении, и вначале казалось, победят французы. Герцог обратился к привычной тактике, применяемой в Австрии против Венгрии, и составил из всей имевшейся военной техники заграждение из повозок. Оттуда его солдаты неистово бросались в бой, но перелома в битве не произошло. И тут Максимилиан отчаянно бросился с коня прямо в гущу свалки. Он ожесточенно рубил всех вокруг себя и своей храбростью подвиг своих людей на сверхчеловеческие усилия. Они одержали победу исключительно благодаря личному мужеству Максимилиана. Опять наступило перемирие на условиях, продиктованных Максимилианом, но Людовик XI ни в коем случае не собирался его соблюдать. Как всегда, он коварно и небезуспешно подстрекал Генеральные штаты против герцога, ведь Генеральные штаты чувствовали себя обойденными, после того как Максимилиан произвольно отклонил несколько их постановлений. Из-за интриг Людовика XI ситуация становилась опасной для Максимилиана, хотя Марии и удалось избежать полного раскола с Генеральными штатами. Максимилиан вскоре понял напрасность ожиданий помощи против французов с этой стороны — наоборот, он должен быть настороже. Но в помощи, прежде всего финансовой, он настоятельно нуждался. Вероятно, он мог бы обратиться к имперским князьям — в конце концов они должны были со временем осознать, что захватнические планы Людовика XI не ограничатся пределами Бургундии. Но его просьбы на рейхстаге в Нюрнберге в октябре 1479 г. категорически отклонили. Имперские князья привели следующие аргументы: обстановка в Нидерландах не имеет отношения к внутренним делам империи Габсбургов. Максимилиану, которому звезды в одиннадцатом доме пророчили «изобилие материальных благ и благосостояние, даже богатство», не оставалось ничего другого, как опять воспользоваться сокровищами супруги и продать ценные предметы и дорогие картины.

Максимилиан не мог рассчитывать и на надежность нидерландского войска, но тут он получил неожиданный подарок из Англии. Маргарита Йоркская, добрый ангел маленькой семьи, нашла такие проникновенные слова, описывая брату отчаянное положение своего зятя, что король заявил о своей готовности прислать 1500 лучников, славящихся повсюду боевой мощью, причем взял на себя содержание этих воинов.

Герцог мог теперь увереннее смотреть в будущее, не подозревая о надвигающейся катастрофе. Несколько месяцев, проведенных им вместе с юной женой, были лишь затишьем перед неизбежной бурей. 10 января 1480 г. Мария подарила супругу дочь, очаровательное дитя, при крещении получившую имя столь любимой ими Маргариты Йоркской. Максимилиан не только наслаждался жизнью в кругу семьи, но и беспрестанно трудился. Он хотел гармонично сочетать устремленные в будущее планы с духовным наследием Карла Смелого и намеревался провести в стране реформы, содействующие развитию и расширению торговли. Он сам рассказывал людям о своих идеях и разъяснял им преимущества нововведений. Ему очень пригодился его шарм, даже закоренелые скептики не могли устоять против аргументов, приводимых герцогом на забавном смешанном наречии. Но вскоре Максимилиан понял: при всем многообразии интересов, существовавшем в стране, требовалось прямое единое правление. Иначе власть постепенно выскользнет из его рук. Либеральные идеи слишком опасны в стране, постоянно соблазняемой со стороны лживыми обещаниями, причем каждый ее житель заботился лишь о собственной выгоде. То, что называлось Бургундией, не было единой страной или сформировавшимся государством: ее части основательно отличались друг от друга не только языком и населением, но и историей. Отсутствие объединяющей основы требовало невероятной политической ловкости от правителя. Но пока рядом с Максимилианом находилась жена, его опора и советчица, он уверенно противостоял всем превратностям судьбы и с большим оптимизмом смотрел в будущее!

И тут его настиг удар судьбы, от которого он не смог оправиться до конца жизни: его бесконечно любимая жена внезапно умирает! Мария подарила жизнь еще одному сыну, но он прожил всего несколько дней. Смерть ребенка глубоко потрясла ее, и только необходимость путешествий в разные части страны, совершаемых ею из любви к супругу, смогла отвлечь ее. Максимилиан предпринял все, что было в его силах, пытаясь приглушить печаль жены, и, зная ее любовь к соколиной охоте, приказал 6 марта 1482 г. трубить в рог. Герцогиня между тем опять ждала ребенка, но не могла отказать себе в удовольствии проскакать через поля с любимым соколом на руке. Сокол взлетел: он захотел уложить болотную птицу. Мария завороженно следила за борьбой птиц и слишком поздно заметила гнилой пень посреди дороги. Лошадь споткнулась, герцогиня рухнула на землю и осталась лежать без сознания. Такой ее и нашел Максимилиан.

Невообразимая трагедия для молодого супруга, усугубившаяся уже в ближайшие дни, когда прибывшие врачи отняли у Максимилиана последнюю надежду после первых, весьма поверхностных обследований. Мария запретила врачам интимные прикосновения, так как только Максимилиан имел на это право. Молодая женщина медленно истекала кровью, мучимая бесконечными болями, перенося их с ангельским терпением, не желая расстраивать любимого мужа еще сильнее. Она угасала три недели, день ото дня становясь все слабее. Максимилиан почти не отходил от ее ложа. Он посыпал голову пеплом и день и ночь молил Господа о чуде, с болью осознавая, что прощание навеки предстоит совсем скоро. Когда Мария почувствовала приближение конца, она попросила собрать у ложа всю семью и рыцарей ордена. Глубоко тронутые, они ожидали ее последних слов. Вначале она обратилась к рыцарям: «Господа, мне кажется, я умру до захода солнца. Надеясь обрести вечное блаженство, я прощаюсь с вами». Затем она обратилась к стоящему перед ней на коленях Максимилиану: «Adieu, done, a vous le premier, duc Maximilien!».[5] И прибавила: «Ах, мы должны так скоро разлучиться друг с другом! Прощай, Филипп, прощай, Маргарита, скоро вы останетесь сиротами! Ваша мать покидает вас до времени; но я должна примириться с судьбой и последовать за теми, кто раньше меня сошел в могилу». Собрав последние силы, она сказала придворным: «Вы теряете свою герцогиню раньше времени, но против смерти нет лекарства. Господа, простите меня, если я когда-нибудь доставила вам огорчение».

Ослабев, Мария откинулась на подушки, а епископ Турнэ, ее исповедник, соборовал ее. Затем она попыталась прошептать еще несколько слов, но расслышать можно было только: «О Господи, сжалься надо мной и прими к себе мою душу!» Так 27 марта 1482 г. Мария Бургундская навеки закрыла глаза. Ей исполнилось всего двадцать пять лет!