1. Следствие крестовых походов[64]

1. Следствие крестовых походов[64]

Некоторые писатели утверждают, что крестовые походы не имели заметного влияния на военное искусство, но, надо сказать, что если они и не повлияли непосредственно, то тем не менее косвенным путем произвели значительные перемены в военном, политическом и общественном строе Европы.

Прежде всего, крестовые походы нанесли сильный удар феодализму. Насколько установления ленной системы были приспособлены для мелкой борьбы двух соседних владельцев или маленьких государств, настолько они оказались несостоятельными при войне между большими королевствами. Продолжительность службы, которой вассал был обязан своему владельцу, простиралась до сорока дней. Этого времени было, пожалуй, достаточно, чтобы произвести разбойничий набег или сжечь какой-нибудь город, но его было слишком мало для серьезного похода или осады.

Обстоятельство это сильно ослабляло могущество князей и делало для них невозможными обширные завоевания; вместе с тем оно ставило их в постоянную зависимость от более сильных вассалов. Еще вначале, когда борьба между различными владельцами происходила очень часто, связь между ними и их вассалами, вызванная общими интересами, была очень тесна. Но позже, когда королевская власть значительно усилилась, вассалы перестали чувствовать необходимость охранения их владельца, и обязанности по отношению к нему стали им казаться тяжелыми.

Рыцарство, как братство, должно было само по себе иметь влияние на окончание мелких распрей и вражды; то же влияние оказали и крестовые походы, указав путь воинственным наклонностям того времени и соединив все христианство в общей борьбе с мусульманством. Вассалы следовали за своими господами уже не по обязанности, возложенной на них ленными отношениями, а скорее в качестве добровольцев или искателей приключений, причем более богатые рыцари заботились о своих более неимущих товарищах. Затраты, вызванные крестовыми походами, совершенно разорили многие дворянские семейства, так как пришлось продавать земли, чтобы приобрести средства или на снаряжение своих воинов, или на уплату обязательств по возвращении.

Таким образом, за те 250 лет, в продолжение которых длились крестовые походы, ленная система должна была пошатнуться под влиянием новых веяний. Королевская власть чрезвычайно усилилась, значение и могущество знати очень ослабло, а средние классы поднялись и разбогатели. Города, все усиливавшиеся населением и богатством, скоро поняли свою силу и значение по отношению к дворянам, находившимся в стесненных обстоятельствах; они добились различных прав и преимуществ частью просто силой, частью покупкой, иногда по очень дорогой цене, у нуждавшихся в деньгах ленных владельцев. Как короли, так и бароны давали общинам льготные грамоты; обыкновение это в конце XIII столетия распространилось почти по всей Франции. Итальянские города получили свободу еще раньше. Затем короли, чтобы воспользоваться могуществом городов при постоянной своей борьбе с знатными баронами, взяли вольные общины под свое покровительство и защищали их от ленных владельцев. Так, Филипп-Август Французский дал охранные грамоты общинам, зависевшим, в сущности, от некоторых баронов, а наследник его Людовик VIII взял на себя верховную власть над всеми городами, получившими льготные грамоты, с изъятием этих городов из власти прежних владельцев.

Свобода и безопасность, которыми пользовались жители городов, побуждали многих селиться в них; таким образом, число городских жителей все возрастало, города получили такую силу, что стали содержать свои собственные войска и самостоятельно заключать союзы с различными государствами.

Хотя все вышесказанное имело характер скорее политический, чем военный, тем не менее все эти перемены имели большое влияние на состояние военного искусства и на взаимоотношение конницы и пехоты. Мы видели, что крестовые походы пошатнули феодальные принципы и вместе с тем дали развиться мысли о преимуществах добровольной службы за жалованье перед безусловно обязательной. Обстоятельства, при которых происходили крестовые походы, должны были дать этот результат.

Вместе с тем возраставшее могущество королей дало им возможность понемногу заменить прежние войска ленных владельцев своими собственными наемниками, и это было сделано ими тем охотнее, что наемные войска были более дисциплинированны, чем своевольные и непослушные рыцари.

Войны Англии при Генрихе II и Ричарде I в Нормандии и других частях Франции, очевидно, не могли вестись с воинами, собранными на 40 дней. Поэтому раз призванные под знамена люди удерживались далее назначенного срока с уплатой им за излишнее время известной суммы, и вместе с тем ленным владельцам было дано право откупаться от службы; приобретенные таким путем деньги употреблялись королями на наем людей, добровольно шедших служить продолжительное время.

Города, поставленные в необходимость содержать войска, скоро убедились, что они не в состоянии выставлять того числа конницы, которое могли иметь ленные владельцы, имевшие землю. Поэтому они стали набирать много пехоты, составленной из свободных ремесленников и работников, защищавших свое достояние и свои права. Это было первым шагом к поднятию значения пехоты. Во время рыцарства она. не только пополнялась людьми низшего класса, но для нее было очень трудно даже найти предводителей, так как все воины признавали подходящей для себя только службу в коннице, а пехотную считали недостойной дворянства. Поэтому пехота представляла беспорядочные, нестройные массы, без удовлетворительных начальников и не обученные никакой службе. Когда же она начала пополняться свободными гражданами, выступившими для защиты своих прав и достояния, то, очевидно, на ее вооружение и обучение стали обращать полное внимание, и она начала играть роль на полях сражения.

В то же время в вооружении рыцарей и жандармов были произведены изменения с целью поддержать прежнее превосходство конницы над пехотой. Так, одно время наступательное оружие стало одерживать верх над предохранительным. Кольчуга недостаточно защищала против копья, так как если она не разрывалась и не ломалась, то все же рыцарь сильно страдал от самого удара. Латы тоже плохо защищали от наносимых сверху ударов палицей или секирой. Даже против арбалетов кольчуга была далеко не всегда действенна.

Все эти обстоятельства принудили сделать изменения в вооружении. Сначала стали одевать поверх кольчуги чешуйчатую броню на более открытые места тела. Затем появились наручники, наножники, наколенники, налокотники и наплечники, и в течение большей части XIV столетия было в общем употреблении смешанно вооружение из кольчуг и чешуйчатых лат; последние постепенно вытесняли кольчуги и к концу столетия вытеснили окончательно. Однако до конца XVI столетия кольчуги еще встречаются в единичных случаях как самостоятельное вооружение или под кирасами. Броня достаточно защищала от наступательного оружия до изобретения пороха, но с постепенным улучшением огнестрельного оружия пришлось сдать все предохранительное вооружение в архив. Однако до этого, тотчас по введении полного тяжелого снаряжения, конница еще на время стала важнейшим родом оружия и сумела удержать за собой довольно долго это почетное место.

Бросим теперь взгляд на некоторые тактические и технические условия, которые также имели заметное влияние на состояние военного искусства и поднятие пехоты.

Рыцари, бывшие в Палестине, не могли не прийти к убеждению, что в военное время бывают случаи, когда хорошо организованная и обученная пехота оказывается пригоднее тяжеловооруженных рыцарей, причем содержание ее обходится гораздо дешевле. К тому же многие рыцари, потерявшие во время похода лошадей, принуждены были сражаться пешком и убедились из собственного опыта, что для обороны пеший бой гораздо пригоднее конного. Стоит только вспомнить приведенный выше пример Людовика Святого, где отряд спешенных рыцарей, раньше других высадившийся, отбил все атаки мусульманской конницы и вполне успешно прикрыл высадку прочих частей. Так как, однако, военное искусство в то время не изучалось, и предвзятые мысли о преимуществах рыцарства еще крепко держались, то все стремившиеся к боевой славе продолжали поступать в его ряды и сражаться согласно с установленными им обычаями еще очень долгое время, даже до середины XVI столетия. Это продолжалось и тогда еще, когда изобретение огнестрельного оружия должно бы было повлиять на изменение взглядов. Однако постепенно обстоятельства проложили путь новым взглядам, и, как кажется, изменению понятий много способствовала стоимость предохранительного вооружения. Действительно, содержание самого рыцаря, оруженосца и свиты стоило очень дорого. Поэтому вполне понятно, что когда короли начали заводить наемные войска, то они составляли их преимущественно из пехоты как рода оружия менее дорогого и легче комплектуемого.

Итальянские города, кажется, первые начали заводить собственные войска, нанимая для этой цели чужих солдат. Пример этому подали в 1057 г. Павия и Милан. В половине XII столетия Милан имел такое большое народонаселение, что превосходил столицы больших королевств. К тому же он был сильно укреплен и вследствие этого совершенно безопасен от нападения вооруженных разбойников и феодальных тиранов. Ремесленники имели право носить оружие, и военная организация основывалась на делении населения по цехам и сословиям, которые имели свои знамена. В 1288 г. войско Милана состояло из 8000 дворян, составлявших тяжелую конницу, и 240 000 человек, способных носить оружие: владения же его не превосходили, вероятно, 40–45 кв. миль.

Могущество немецких городов было в то время также очень велико. Жители их, не уступая рыцарям в храбрости и ловкости, превосходили их вместе с тем в военных познаниях и обучении, так как они сражались в сомкнутом строю в большем порядке.

Хотя городская пехота была во всех странах гораздо выше феодальной, но все-таки она не была в состоянии бороться с успехом против тяжеловооруженных рыцарей. Латы, вытеснившие повсеместно в это время кольчуги, совершенно предохраняли от ударов как копий, так и дротиков и стрел, так что вошедшие в состав всех войск в конце XIII и начале XIV столетия кирасиры были неуязвимы для городской пехоты.

В итальянских городах при частых революциях и борьбе партий нередко происходили столкновения между конными жандармами и пешими ремесленниками или вообще простым людом. Если жандармам не удавалось неожиданно овладеть улицами города, то сейчас же воздвигались баррикады, и тогда они ничего уже не могли поделать. Если же и удавалось кому-нибудь завладеть городом внезапным нападением, то благодаря только тому, что он объезжал город, как тогда выражались, т. е. кавалерия нападающего мчалась по всем улицам, чтобы не дать времени народу построить баррикады.

Вышеприведенное выражение постоянно встречается у писателей XIV столетия и дает понятие об относительном значении родов войск в то время.

Организация городских войск была очень проста, но целесообразна. Цехи и гильдии, на которые разделялось население, были вместе с тем и тактическими единицами, имевшими своего вождя и свое знамя. Архиепископ Миланский Гериберт ввел в употребление в 1039 г. особое собственное войсковое знамя, или городскую хоругвь, называвшуюся каррочио, которая была как бы сборным пунктом для всего войска. Она была водружена на окрашенной в пурпурный цвет повозке и возилась при войсках. Обыкновенное отношение конницы к пехоте колебалось между 1/6 и 1/10.

По мере того как города становились богаче, жители их все с меньшей и меньшей охотой выходили на войну, и поэтому число наемных войск все увеличивалось; войска стали не столь многочисленны, а отношение конницы к пехоте изменилось в пользу первой. Отчасти это произошло вследствие вышеуказанной неуязвимости конницы в латах, главным же образом вследствие улучшений, которые были введены в тактику жандармов в силу необходимости для борьбы с наемными войсками, когда эти получили прочную организацию и были обучены и дисциплинированны. Понятно, что вольные банды, составленные из искателей приключений, для которых война была единственным занятием и которые были сравнительно хорошо дисциплинированны, должны были при маневрах в поле и в бою действовать с большим порядком и умением, чем прежние нестройные толпы феодальных войск.