§ 5. СТАЛИНСКИМ ПОЛИТИЧЕСКИМ РЕЖИМ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

§ 5. СТАЛИНСКИМ ПОЛИТИЧЕСКИМ РЕЖИМ

Большой скачок индустриализации и коллективизации вызвал массовое недовольство, в том числе партийных кадров, обвиненных в перегибах за выполнение указаний Сталина.

В условиях тоталитарной однопартийности ВКП(б) стала единственной структурой, принимавшей политические решения, от которых зависели судьбы миллионов людей. Поэтому она испытывала на себе сильное давление со стороны внепартийных социальных слоев, которые отстаивали свои интересы по партийным каналам. Партийцы неизбежно становились проводниками различных интересов — партия теряла монолитность.

В партии существовало множество группировок, роль которых особенно возросла, после того как сталинская группировка победила всевозможные оппозиции. Теперь партийцы делились не по взглядам, а по принципам «кто чей выдвиженец», «кто с кем служил» и «кто под чьим началом работает». Верхушка каждого клана упиралась в человека, который мог говорить со Сталиным почти на равных, который вместе с ним «революцию делал», занимая важные посты еще при Ленине.

Наиболее мощными были территориальные группировки (ленинградская, киевская, ростовская и др.). Одновременно формировались и отраслевые кланы хозяйственной бюрократии, пользовавшейся известной автономией. Во всех республиках шла борьба группировок за влияние.

Сталин стремился сохранить строгую монолитность партии, не останавливаясь перед репрессиями и в то же время неся ответственность за провалы 1930–1933 гг. Все это не могло не сказаться на настроениях партийцев. Однако оппозиция не могла сложиться в легальную группировку, и в этом заключалась опасность для правящей олигархии — Сталин и его сторонники не знали, кто в действительности находится на их стороне, а кто готов выступить против.

Угрозу сталинской политике представляли и события, связанные с XVII съездом ВКП(б) (26 января — 10 февраля 1934 г.), подавляющее большинство делегатов которого были впоследствии уничтожены. Это можно объяснить тем, что на съезде выявилось скрытое недовольство политикой Сталина. Группа Сталина в руководстве ВКП(б) решила опереться на репрессивные органы. В 1934 г. был создан Наркомат внутренних дел, включавший ОГПУ. В рамках НКВД начало действовать Особое совещание. Ему было запрещено приговаривать к высшей мере наказания, но в административном (то есть внесудебном) порядке этот орган мог отправлять обвиняемых в ссылку и исправительно-трудовые лагеря. Данная структура рассматривала дела без обычных для судов процессуальных норм, например в отсутствие обвиняемого и адвоката. В ее состав входили заместитель наркома внутренних дел, уполномоченный НКВД, начальник Главного управления милиции, народный комиссар внутренних дел и прокурор СССР.

Поскольку с увеличением дел Особое совещание не справлялось с работой, в 1935 г. на местах были также созданы тройки (в них входили первый секретарь соответствующего обкома партии, начальник областного управления НКВД и областной прокурор). В 1937 г. представитель партийных органов из этой структуры был исключен. Однако даже при его наличии вряд ли масштабы репрессий стали бы меньше.

В июне 1929 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о создании массовых лагерей под управлением ОГПУ. В июле оно было оформлено в виде постановления СНК СССР «Об использовании труда уголовно-заключенных». С этого момента началась определенная координация действий: Госплан планировал объемы работ заключенных, а НКВД осуществлял поставку рабочей силы. К середине 30-х гг. была создана инфраструктура будущего террора.

1 декабря 1934 г. был убит первый секретарь Ленинградского обкома партии С. М. Киров. Это убийство использовалось Сталиным как повод для постепенного развертывания террора против партийных деятелей. В причастности к убийству Кирова были обвинены сторонники Зиновьева и Каменева. На январском судебном процессе 1935 г. Зиновьев, Каменев и другие оппозиционеры признали свою моральную ответственность за убийство Кирова. Началась подготовка к публичным процессам, на которых оппозиционеры должны были признаться во вредительстве и сотрудничестве с иностранными державами и таким образом скомпрометировать любую оппозицию. Морально сломленные лидеры оппозиции пошли на сделку со Сталиным, надеясь на спасение.

19 августа 1936 г. Зиновьев, Каменев и другие бывшие лидеры левой оппозиции были осуждены на публичном судебном процессе и расстреляны. В сентябре НКВД возглавил Н. И. Ежов. В январе 1937 г. на публичном процессе были приговорены к смерти видные большевики Ю. Л. Пятаков, Л. П. Серебряков, Н. И. Муралов и др. Накануне пленума ЦК покончил с собой авторитетный член Политбюро Г. К. Орджоникидзе.

На состоявшемся сразу после гибели Орджоникидзе февральско-мартовском пленуме ЦК ВКП(б) 1937 г. Сталин, опираясь на результаты двух первых процессов над бывшими лидерами ВКП(б), подвел идеологическую основу под террористический удар, который обрушится на партию несколькими месяцами позднее. Процессы доказывали: вредителем или пособником вредителей может быть объявлен любой руководитель. Одним из важнейших итогов пленума стало согласие ЦК на арест Н. И. Бухарина и А. И. Рыкова, обвиненных в связях с заговором Л. Б. Каменева и Г. Е. Зиновьева. Тем самым был дан зеленый свет машине террора. Однако и ее нужно было подготовить к предстоящей «работе». В марте 1937 г. была осуществлена чистка НКВД, затем прокуратуры и судов.

Сталинское руководство опасалось, что противники Сталина могут попытаться отстранить его от власти. 22–29 мая 1937 г. были арестованы М. Н. Тухачевский, И. Э. Якир, И. П. Уборевич, Р. П. Эйдеман и другие военные руководители. Начальник Главного политического управления Я. Б. Гамарник покончил с собой, понимая, что его ждет. За короткий срок арестованные признались в заговоре, дав показания на своих многочисленных сослуживцев. В ночь на 12 июня 1937 г. после однодневного закрытого суда арестованные военачальники были расстреляны. Чистка армии волнами продолжалась до 1938 г., полностью обезопасив сталинскую группировку от угрозы военного переворота. Погибли тысячи командиров, имевших опыт Гражданской войны.

Сталин не боялся случайно уничтожить тех, кто в реальности не решился бы на сопротивление ему. Столкнувшись с угрозой (реальной или потенциальной), он наносил «удары по площадям» и таким образом в корне ликвидировал опасность для своей власти. Это была рискованная политика, так как она консолидировала скрытую оппозицию в среде бюрократии, но все же сталинская группировка действовала быстрее, чем готовились заговоры. Даже если заговора в реальности не было, то у Сталина тем не менее были основания для беспокойства. Ценой такого способа сохранения режима стала гибель сотен тысяч людей, не причастных ни к каким оппозиционным структурам, перемещение в лагеря миллионов людей, заподозренных в недовольстве.

Разгром военных обеспечил Сталину достаточный перевес сил для ликвидации автономных (а возможно, и враждебных ему) партийных группировок. В мае 1937 г. были схвачены не участвовавшие во фракциях и уклонах члены ЦК, начались массовые аресты в Ленинграде, а затем и по всей стране. Попытки сопротивления и протеста уже не имели под собой социальной основы и пресекались. Однако новые административные кадры выдвигались из среды тех кругов, против которых велась борьба, поэтому машина репрессий должна была уничтожить несколько слоев руководителей, прежде чем кланы и «заговоры» могли считаться ликвидированными. Проводя такую «ротацию» кадров, Сталин опирался на местные кадры, использовал накопившиеся противоречия в бюрократическом классе.

Большинство людей не смущало, что бывшие лидеры большевизма признавались в заговоре, а их «подельники» — в самых страшных преступлениях, направленных против народа. Публичным пиком террора стал третий показательный процесс 2–13 марта 1938 г. над правыми (Н. И. Бухарин, А. И. Рыков) и остатками бывших троцкистов (X. Г. Раковский, Н. Н. Крестинский). Массовые кампании в поддержку террора позволили также «выпустить пар» недовольства низким уровнем жизни, тяжелыми условиями труда и т. д. (снижение темпов роста промышленности стало еще одним результатом террора).

Проведение террора требовало большой агитационной работы.

Общество не знало о масштабах репрессий, но в прессе широко освещались московские процессы. Поэтому благодаря пропаганде в сознание широких слоев населения вошли радикальные лозунги: «Кто не с нами, тот против нас», «Если враг не сдается, его уничтожают». Таким образом, и с этой стороны сталинский режим получал поддержку.

Режим заботился и о том, чтобы сомнение в правильности курса Сталина не возникло позднее. Вождю было важно, чтобы не воскрес альтернативный коммунизм, подобный троцкизму. Сам Троцкий был скомпрометирован тяжелыми обвинениями на политических процессах, но упорно доказывал в зарубежной прессе абсурдность обвинений Сталина. К тому же в условиях сложных внешнеполитических маневров Сталина, трудносовместимых с принципами прежней политики Коминтерна (коалиционная политика Народного фронта, затем сближение с нацистской Германией), возникла угроза перехода части кадров международного коммунистического движения под влияние Троцкого. 20 августа 1940 г. Троцкий был убит агентом Коминтерна. Сталин внимательно следил за настроением культурной элиты и уничтожал всех, кого подозревал в оппозиционных взглядах.

Были уничтожены выдающийся режиссер, идейный коммунист В. Э. Мейерхольд, писатели и поэты, критиковавшие вождя даже только намеками (например, Б. А. Пильняк и О. Э. Мандельштам).

При этом Сталин не опасался творчества непартийной интеллигенции, не участвовавшей в идейной борьбе. Он сохранил жизнь выдающимся русским литераторам А. А. Ахматовой, М. М. Зощенко и М. А. Булгакову, далеким от коммунистических взглядов.

Несмотря на репрессии, деятельность церкви продолжалась. Полного контроля над душами и мыслями людей коммунистический режим добиться не мог, и его лидеры учитывали это.

Во второй половине 30-х гг. коммунистический режим начал все активнее использовать для сплочения советского народа традиционные патриотические ценности, прежде всего державные. Официальная пропаганда обратилась к образам «прогрессивных» царей (прежде всего Ивана Грозного и Петра I). Литераторы и художники, объединенные в официальные союзы, стали творить в рамках социалистического реализма, возвышающего реальность до коммунистических идеалов. По этому пути шел и обретший звук кинематограф, ставший в соответствии с известным заветом Ленина «важнейшим из искусств». В 1935 г. в школу возвратилось систематическое изучение отечественной истории. Учебник редактировал лично Сталин. Критике подверглись произведения литературы, в которых в неуважительной форме изображались русский народ и его прошлое. Компромисс коммунистического проекта и российской традиции стал основой советской культуры.

5 декабря 1936 г. была принята новая Конституция, которая гарантировала демократические нормы и свободы. Записанные в Конституции свободы остались на бумаге, но они демонстрировали как международному сообществу, так и лояльной режиму советской интеллигенции, что руководство СССР готово соблюдать нормы законности и репрессии обусловлены лишь борьбой с контрреволюционными заговорами. Отменялись ограничения на участие в выборах отдельных категорий лиц по классовому или социальному признаку.

Важнейшей чертой новой Конституции, которую называли сталинской, стал отказ от существовавшей со времени революции системы съездов Советов. Они уже давно потеряли реальную власть. Теперь формально высший орган власти — Верховный Совет — избирался путем прямого голосования, как другие европейские парламенты. Аналогичным образом выбирались Верховные Советы союзных и автономных республик. Однако, поскольку многопартийности не было, кандидатов в депутаты подбирали органы ВКП(б), после чего избиратели лишь утверждали их голосованием. На заседании Верховного Совета депутаты одобряли подготовленные заранее проекты. Конституция провозглашала, что СССР стал социалистическим государством.

В середине 1938 г. Сталин счел выполненными задачи, ставившиеся перед террором, и он пошел на спад.

Количество жертв террора очень велико. В 1937–1938 гг. были арестованы 1,37 млн человек, из которых 681 тыс. были расстреляны. В 1937–1938 гг. в лагерях умерли 116 тыс. заключенных.

В конце 1938 г. сталинское руководство, победив в борьбе за власть и добившись определенных успехов в перестройке общества, приступило к корректировке репрессивной политики. 17 ноября 1938 г. было принято постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия». В нем говорилось о большом числе врагов, пробравшихся в органы НКВД, которые и организовали необоснованные репрессии. 8 декабря 1938 г. был снят с поста Н. И. Ежов. Сталин прекратил массированное уничтожение правящего слоя. В 1939 г. преемник Ежова Л. П. Берия провел новую чистку НКВД (на этот раз от излишне ретивых ежовских кадров) и пересмотр дел части заключенных. Возникшее в период террора господство органов НКВД над партийными структурами постепенно было ликвидировано. Хотя государство называлось советским, реальные решения принимались не в Советах, а в партийных и хозяйственных органах, причем все основные решения — в Совнаркоме и Политбюро. В полном составе Политбюро собиралось редко, в основном важнейшие решения принимались на совещаниях нескольких членов Политбюро и Сталина.

Высокая концентрация власти, достигнутая в СССР в конце 30-х гг., относительная монолитность общества воспринимались большинством советских людей как необходимость в условиях «империалистического окружения», нарастания угрозы мировой войны.