Румыния
Румыния
Руководство Румынии, вступая в войну против СССР, рассчитывало таким образом удовлетворить свои притязания на значительную часть украинской территории. Эти надежды усиленно подогревал и Гитлер, который при этом подчеркивал, что их осуществление зависит от степени участия румын в войне.
Поначалу румынским войскам отводилась весьма скромная роль. Они должны были поддерживать действия группы армий «Зюд», а потом, временно, до окончания войны, нести на юге России оккупационную службу. В первые месяцы все развивалось именно так, и казалось, полная победа над Советами близка. А после взятия Одессы – главной стратегической цели для румынской армии – диктатор Антонеску, фактически управлявший страной, вообще объявил, что «фактически война победоносно завершена». После этого румынский генштаб даже приступил к сокращению армии.
Однако все изменилось уже 14 августа, когда фюрер потребовал участия румынских войск в боевых действиях уже за Днепром. Антонеску, который 21-го числа произвел сам себя в маршалы, не особо задумываясь, дал согласие. В результате к концу осени численность румынских войск в России увеличилась до 700 тысяч человек. Конечно, определенные сомнения относительно союзников у Гитлера имелись. Еще 16 июля он заявил в своей главной квартире: «Наши отношения с Румынией сейчас хороши, но кто знает, как они сложатся в будущем? Поэтому надо быть готовым ко всему». 26 февраля 1942 г. во время ужина в «Вольфшанце» фюрер беспокоился за своего союзника: «Румыния! Если теперь с Антонеску что-нибудь случится, кто придет на его место? Я с ужасом думаю об этом. Король просто грязная свинья… Румынский крестьянин – это скотина несчастная»[86].
После провала операции «Барбаросса» многим, в том числе и Антонеску, стало ясно, что теперь до конца войны далеко. Ему пришлось объявить своей армии: «Наш долг состоит в ведении войны до конца». Между тем Германия, готовясь к новой летней кампании, усилила нажим на своих европейских союзников, требуя от них новых военных контингентов, увеличения выпуска военной продукции, поставок сырья и продовольствия. При этом специально поощрялся дух соперничества, кто внесет больший вклад в общее дело. Антонеску, который хотя и считался главнокомандующим, а фактически являлся нацистской марионеткой, тоже не стал скупиться и обещал Гитлеру довести численность своих войск до 26 дивизий. В итоге все эти части были в основном сведены в 3-ю и 4-ю армии и включены в состав группы армий «Зюд».
Во время операции «Блау» румынские войска совместно с немцами дошли до Волги и Кавказа. Впрочем, на направлениях главного удара они не использовались, в основном прикрывая растянутые фланги. В разгар наступления в сентябре 1942 г. фюрер поучал Антонеску: «Германия и ее союзники сидят все вместе в одной лодке, которую никто не может покинуть по пути».
Поражение Вермахта под Сталинградом привело к фактическому разгрому обеих румынских армий. По мнению многих специалистов, этот удар потряс Румынию даже больше, чем Третий рейх. Для маленькой страны потеря 18 дивизий и 200 тысяч человек была настоящей катастрофой. Все это, с одной стороны, обострило отношения между союзниками, а с другой, вывело на передний план разногласия в румынском военном руководстве, до этого остававшемся относительно единым. Большинство генералов стали высказываться за отзыв оставшихся дивизий с Восточного фронта. Сам Ион Антонеску по этому поводу сказал: «Германия проиграла свою войну. Нужно не допустить, чтобы и мы ее проиграли».
Румынское правительство сразу же увлеклось идеей сепаратного мира. К тому же в это время осложнилась и экономическая ситуация в самой Румынии, безотказно предоставлявшей все свои ресурсы в распоряжение Гитлера. Одна из местных газет писала в 1943 г.: «Румыния внесла в войну огромную ценную дань. Кто не знает, что война «Оси» ведется с помощью румынской нефти? Наш лес является важным элементом для авиационной и кораблестроительной промышленности… Чего только не дала Румыния для поддержки этой войны!»
В это же время с одобрения Антонеску румынские дипломаты начали зондировать возможность заключения мира между западными державами и Германией. Естественно, об этом почти сразу же узнал и Гитлер. Характерно, что немцы всегда оперативно узнавали о «тайных» переговорах своих союзников. Фюрер расценил подобные действия как попытку румын уклониться от продолжения совместной войны и дал понять, что не допустит этого. Кроме того, он заверил маршала, что «решающая победа» уже близка и надо лишь немного потерпеть. Румыния имела важнейшее стратегическое значение для Третьего рейха. Ежегодно оттуда поставлялось 3–4 млн тонн нефти и нефтепродуктов, что составляло около одной трети всей германской нефти. Понятно, что допустить выхода этой страны из войны было нельзя.
Тем не менее Антонеску начал настаивать на отводе остатков своих войск в тыл. Немецкое командование ответило, что не позволит ни одному румынскому солдату перейти Днепр. В итоге такое разрешение было частично дано, но только для полностью разбитых частей, потерявших большую часть личного состава. В итоге к маю 1943 г. количество румынских дивизий на фронте сократилось до восьми, но это все равно был довольно большой контингент. Все эти части находились на Кубанском плацдарме в составе 17-й немецкой армии.
Пытаясь укрепить пошатнувшееся доверие правящих кругов своей страны, Антонеску утверждал, что продолжение войны на стороне Германии является вынужденной мерой. Отвод войск с фронта, по его мнению, был чреват серьезными последствиями. Маршал боялся, что «если мы откажемся воевать, то потеряем нашу армию, находящуюся вдали от страны, немцы захватят нас и будут обирать как оккупированную страну». Антонеску считал, что разрыв с Германией возможен лишь в случае высадки англоамериканских войск на Балканах. Он надеялся, что борьба на Востоке позволит сдержать наступление русских до того момента, как к Румынии подойдут войска западных союзников.
В апреле состоялись переговоры Гитлера с Антонеску, на которых фюрер подчеркнул необходимость усиления борьбы на Восточном фронте, где, по его мнению, решалась судьба всей войны. Он также обещал, что в ближайшее время русские армии будут разгромлены. «Необходимо предпринять все меры для ведения борьбы до последней возможности… Только полная победа является решением проблемы», – говорил германский лидер. Антонеску в ответ поклялся в верности союзническому долгу. Он, в отличие от Муссолини, предлагавшего заключить сепаратный мир с СССР, наоборот, настаивал на прекращении борьбы на Западе и концентрации всех сил против большевизма. Однако Гитлер считал, что войну надо продолжать на всех фронтах. На некоторое время отношения партнеров стабилизировались.
Поражение Вермахта в Курской битве и начавшийся отход к Днепру снова осложнили положение Румынии. Гитлер же требовал от союзников дальнейшей мобилизации людских и материальных ресурсов. В своем письме от 25 октября он писал: «Настал решающий момент, когда мы всеми силами должны обеспечить нашим солдатам все для борьбы со стоящим у ворот Румынии противником». Румынское руководство, по мнению фюрера, должно было использовать все резервы для ведения войны, при этом не смея предъявлять никаких экономических требований к Германии.
В ноябре, когда были потеряны оборонительные позиции на Днепре, Гитлер потребовал от Антонеску незамедлительно направить на фронт новые дивизии: «Каждая румынская дивизия, прибывшая на фронт, даст мне возможность освободить немецкие дивизии для контрнаступления, что может оказать влияние на восстановление положения в районе Нижнего Днепра». Румынский маршал в ответ сетовал на большие потери и трудности. 15 ноября он писал фюреру: «В 1942 г. мы дали 26 дивизий с самым лучшим вооружением и послали почти всю тяжелую артиллерию. На Дону и под Сталинградом мы потеряли 18 дивизий, а остальные восемь дивизий были измотаны на Кубани. Кроме того, семь наших дивизий в настоящее время отрезаны в Крыму». Антонеску также жаловался на трудности военно-экономического характера. Он отмечал откровенно низкие боевые качества своих войск.
Фюрер и румынский диктатор маршал Ион Антонеску
Тем временем румынское руководство не прекращало поиска путей выхода из войны. Впрочем, все попытки натыкались на требование о немедленной капитуляции и выступлении против немцев. И опять Гитлер знал об этом. Учитывая опасность внезапного выхода Румынии из войны, он в январе 1944 г. приказал разработать план оккупации страны. В его рамках под видом усиления противовоздушной обороны Плоешти туда были направлены дополнительные части. В общей сложности германский контингент в Румынии насчитывал почти 100 тысяч человек, что, несомненно, являлось гарантом ее союзной верности.
В конце февраля состоялась новая встреча Гитлера с Антонеску, на которой фюрер пытался убедить партнера по «Оси» в неприступности Атлантического вала и обещал любой ценой удержать Крым.
Но ситуация на фронте продолжала ухудшаться. Несмотря на отчаянные усилия немцев, советские войска форсировали реку Прут и вышли к румынской границе. В этих условиях 23–24 марта в FHQ состоялись новые переговоры двух диктаторов. Гитлер вновь пытался зарядить маршала оптимизмом, обещая предпринять крупное контрнаступление с целью преградить русским путь в Румынию. Кроме того, он нарисовал радужную картинку «решительных перемен» в пользу Германии, которые вскоре должны произойти на Восточном фронте. Фюрер твердо обещал, что группа армий «Зюд» ни в коем случае не подпустит Красную Армию к румынским границам.
После возвращения в Бухарест румынский диктатор убедился в том, что вести с фронта, которые он получил, далеко не соответствовали тому, что говорил Гитлер. Он отправил фюреру не лишенное упреков письмо, в котором писал: «Вернувшись сегодня в свою страну, я нашел что положение выглядит совершенно иначе, чем мне это казалось, когда я был в Главной квартире… Положение от Тарнополя до Бугского лимана очень серьезное. Группа противника, форсировавшая Днестр, уже находится в районе Яссы. Противник ведет мощное наступление между Днестром и Бугом. Оказывается, что германский фронт в этом районе отодвинут к югу намного дальше, чем это было представлено во время моего отъезда из Главной квартиры».
Переписка продолжалась. В ответ на эти панические сообщения в последние дни марта Гитлер отправил Антонеску новое письмо, в котором указал, «что было бы важно напряжением всех сил остановить русских как можно дальше от границ союзных государств юго-востока и организовать сплошной фронт». Фюрер потребовал «ускорить мобилизацию и развертывание румынских дивизий и вывести каждое боеспособное соединение в северном направлении на Прут». Он снова и снова призывал маршала сражаться до конца. Рейхсминистр Риббентроп со своей стороны, в начале апреля, даже заявил, что Вермахт будет защищать румынскую территорию, как свою родину.
Тем временем к маю немцы и румыны действительно смогли стабилизировать фронт на подступах к Румынии. Антонеску и правительство получили четырехмесячную передышку.
В конце июля по приказу Гитлера двенадцать немецких дивизий были переброшены из состава группы армий «Зюд Украин» на центральный участок Восточного фронта. Естественно, отбытие такого большого количества частей не осталось незамеченным и снова вызвало панику в рядах румынской армии и руководства. Оставшихся войск было явно недостаточно для обороны Румынии.
В связи с этим 4 августа Антонеску вылетел в «Волчье логово». Там фюрер снова заявил, что Вермахт будет защищать его страну до последнего. В свою очередь, Гитлер потребовал от Антонеску заверений в том, что румыны тоже будут биться, несмотря ни на что. В ответ маршал патетически заявил: «Я отдал приказ о мобилизации всей нации. Мы переживаем тотальную войну, и никто не должен щадить своей жизни». Дабы закончить встречу на оптимистической ноте, фюрер также рассказал Антонеску про ракеты и другое «чудо-оружие», которое скоро изменит ход войны.
Однако все эти заверения и обещания уже не играли никакой роли. Румынские войска были деморализованы и не хотели воевать. Один из иностранных дипломатов отмечал: «Генералы не скрывали от меня, что потеряли надежду и хотят теперь, чтобы война немедленно кончилась… В правящих кругах большинство желает, чтобы советское наступление началось как можно скорее и привело к поражению немцев, что даст возможность покончить с войной и вступить в переговоры».
В результате начавшегося 20 августа наступления советских войск группа армий «Зюд Украин» потерпела сокрушительное поражение, а 23 августа в Румынии произошел давно запланированный военный переворот. План по оккупации страны был введен в действие слишком поздно и не возымел успеха. В то же время новое румынское правительство объявило войну Германии. В результате немецким частям пришлось спешно удирать в сторону Венгрии и создавать там новую линию обороны. Ушли не все. 56 455 человек, в том числе 14 генералов и 1200 офицеров, попали в плен к бывшим союзникам.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.