Сельское хозяйство и аграрный строй

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Сельское хозяйство и аграрный строй

Основой экономики страны было сельское хозяйство. Абсолютное большинство ее населения жило в деревне. Города, за исключением Парижа (в котором насчитывалось в XVI в. свыше 300 тыс. человек), Лиона, Марселя и Руана, были невелики, их промышленность носила по преимуществу ремесленный характер. Господство товарноденежных отношений при медленном проникновении капитализма в сельское хозяйство, отсутствии благоприятных условий для широкого экспорта хлеба (но вино вывозилось в больших количествах) консервировало мелкое крестьянское хозяйство. Ни дворянство, ни буржуазия еще не были заинтересованы в создании крупного хозяйства. Французские сеньоры давно уже забросили собственную запашку и раздали землю-крестьянам в держание за денежную ренту (см. т. 1, гл. 9).

Развитие товарно-денежных отношений и господство денежной ренты привели к важному последствию. Требование сеньором уплаты денег в определенные сроки, необходимость денежных займов для расширения и улучшения производства (распашка нови, осушка болот, покупка инвентаря), несомненно имевших место при общем хозяйственном подъеме в XVI в., и особенно увеличение бремени государственных налогов влекли за собой рост крестьянской задолженности. В деревню просачивался ростовщический капитал, и росло влияние буржуазии, а также (хотя и в меньшей мере) разбогатевшей верхушки крестьянств—~~~~~-~" "

Буржуазия и вышедшее из нее чиновное дворянство – «люди мантии» (gens de robe) в больших масштабах скупали как права сеньора на взимание феодальной ренты, так и в особенности крестьянские держания. Они же давали ссуды под залог земли, в форме так называемой конституированной ренты, при которой проценты по займу выплачивались либо натурой, либо деньгами из расчета раскладки на всю площадь хозяйства должника, подобно тому как уплачивался феодальный ценз. Поэтому ипотека, устанавливавшаяся часто на несколько поколений, становилась похожей на ценз и называлась сверхцензом (surcens). Сверхценз не был сеньориальным платежом и уплачивался не сеньору, а заимодавцу. Он отягощал крестьянское хозяйство и очень часто приводил к вынужденной продаже крестьянской земли.

Влияние буржуазии и «людей мантии» в деревенской жизни усиливалось и другими путями. Покупая землю, они, как правило, не создавали своего хозяйства, а сдавали приобретенную землю арендаторам из крестьян на условиях краткосрочной аренды. К этому же как переходной формы от феодального держания к капиталистической аренде.

Все эти разнообразные повинности и платежи опутывали крестьянские хозяйства сетью тяжелых обязательств и затрудняли его развитие.

Процесс первоначального накопления имел место и во Франции, но формы его были своеобразны. Здесь не было столь массовой и протекавшей в быстром темпе экспроприации крестьянства, как в Англии. Тем не менее все возражавшая товарность —сельского хозяйства, увеличение налогового бремени, за счет которого феодально-абсолютистское государство стремилось компенсировать дворянству потерю им доходов от фиксированной феодальной ренты, падавшей в результате «революции цен», усиление растовщической эксплуатации, и т. п. ускоряли . процесс имущественного расслоения французского крестьянства. Городская буржуазия, дворянство мантии», а также разбогатевшие «крепкие мужики», управители дворянских поместий (regisseurs), генеральные откупщики доходов с больших сеньорий-все они, разжиревшие на грабеже забитых нуждой крестьян, теснили деревенскую бедноту, часть которой разорялась, продавала свою землю и уходила в города в поисках работы. Как и во всех европейских странах, где протекал процесс первоначального накопления, бродяжничество стало бичом Франции. Уже в первой половине XVI в. во Франции были изданы ордонансы против «бродяг». Как система «кровавое законодательство» получает свое оформление несколько позже. «Во Франции, – говорит Маркс, – где экспроприация совершилась иным способом, английскому закону о бедных соответствуют Муленский ордонанс 1566 г . и эдикт 1656 года» — Бродячий люд пополнял ряды неквалифицированных рабочих для зарождавшихся во Франции капиталистических мануфактур.