§ 5. Португалия

Политический режим Салазара, официально именовавшийся «новым государством», после Второй мировой войны сохранил свои консервативные, авторитарно-фашистские черты. Он стал самой продолжительной диктатурой в Европе[16]. По конституции (1933) Португалия называлась «унитарной корпоративной республикой». Законодательная, исполнительная и юридическая власть находились в руках правительства во главе с Салазаром. Из-за преследований режима все политические партии, кроме коммунистической, находившейся на нелегальном положении, прекратили свое существование. Базовой экономической моделью вплоть до середины 60-х гг. оставалась автаркия. Солидные колониальные владения (2,1 млн кв. км с населением свыше 15 млн человек), особенно Ангола, Мозамбик, Гвинея-Бисау, Острова Зеленого Мыса, Сан-Томе и Принсипи, а также китайская территория Аомынь (Макао) продолжали приносить Португалии устойчивые доходы. До 1/3 золотовалютных резервов Центрального банка страны поступало из колоний. Идея сохранения колониальной империи была твердым органическим компонентом официальной идеологии режима, а практическая реализация этой идеи состояла в решимости удержать колониальные территории под португальским господством любой ценой. Когда в Анголе (1961), Гвинее-Бисау, Островах Зеленого Мыса (1963), Мозамбике (1964) вспыхнула антиколониальная вооруженная борьба национально-патриотических сил, Португалия развязала против них колониальную войну. Война поглощала примерно половину госбюджета и отвлекала четверть мужского населения, все больше подрывая экономику страны и обостряя социально-политическую ситуацию. Для стабилизации экономики правительство Салазара, сознательно нарушая принципы автаркии, прибегало к помощи иностранных инвесторов. Уже не опасаясь иностранных инвестиций, считавшихся прежде «троянским конем», правительство либерализовало правила их регулирования. В результате в 60-е гг. частный сектор получил инвестиций в 10 раз больше, чем за весь предыдущий послевоенный период. Зарубежные капиталовложения укрепляли местный монополистический сектор, разорительная конкуренция которого сильно ущемляла многочисленную мелкую буржуазию и подталкивала ее к оппозиционной борьбе. Помимо мелкой буржуазии, в ряды оппозиции входили рабочие, студенты, либеральная интеллигенция.

В первой половине 60-х гг. произошел невиданный в истории «нового государства» натиск оппозиционных сил против режима. Массовые демонстрации рабочих, забастовки батраков южных аграрных областей, протест студентов, выступление военных, антиколониальные манифестации 1961–1963 гг. начинали угрожать стабильности государства. Угроза усилилась в связи с созданием в декабре 1963 г. широкого Патриотического фронта национального освобождения, в который вошли представители различных политических партий левого, правого и центристского направлений (коммунисты, социалисты, республиканцы, левые католики, конституционные монархисты). В следующем году был сформирован руководящий орган фронта – Центральная патриотическая хунта. Правительство ответило террором, достигшим апогея в 1963–1964 гг. Репрессиям подверглись не только леворадикальные организации, но и все инакомыслящие, в том числе интеллигенция (разгром союза писателей) и представители религиозных сект. В меняющихся условиях диктатор не мог сделать иного стратегического выбора кроме террора. С одной стороны, это было связано с возрастом: Салазар заявлял, что будь он моложе всего на 20 лет, он быстро поставил бы ситуацию под контроль, маневрируя между различными коалициями и восстанавливая «белых против белых, черных против черных, и черных и белых друг против друга». С другой стороны, по признанию диктатора, он был слишком «привязан к старым идеям».

В сентябре 1968 г. у 79-летнего Салазара произошло кровоизлияние в мозг, что полностью лишило его работоспособности. Несмотря на то что усилия медиков почти на 2 года продлили диктатору жизнь, встал вопрос о его политическом преемнике. Салазар никого никогда не объявлял своим официальным наследником, поэтому Государственный совет 17 сентября 1968 г. назначил премьер-министром политического деятеля, правоведа Марселу Каэтану (1906–1980). Главной целью деятельности М. Каэтану было сохранение основных устоев диктаторского режима, предусматривалась лишь незначительная «либерализация»: «марселизм» должен был остаться по сути «салазаризмом».

Либерализация правительства Каэтану сводилась к незначительным уступкам и реформам сверху. Одиозные фигуры салазаровского режима были уволены, «новое государство» переименовано в «социальное», цензура стала называться предварительной проверкой, новый премьер посетил африканские колонии, появилась регулярная телевизионная передача «Семейные беседы Каэтану». Наиболее значительной мерой стало разрешение создавать свободные профсоюзы рабочих и служащих. В 1970 г. несколько профсоюзов объединились в крупный общенациональный профцентр Интерсиндикал, сыгравший впоследствии немалую роль в политической борьбе. Вместе с тем португальский фашизм проявил чудеса социально-политического лавирования и незаурядные способности к адаптации. Экономическая и политическая система, а также корпоративная организация общества в целом остались неизменными. Сохранялся разветвленный аппарат насилия из тайной полиции «Генеральной дирекции безопасности» (бывшая ПИДЕ), фашистской милиции («Португальский легион»), воинствующих ультраправых группировок («Братья-инквизиторы» и др.).

Преемственность курса Салазара в период 1968–1974 гг. и продолжение колониальной войны стимулировали рост оппозиционного движения, использовавшего методы как легальной, так и нелегальной борьбы. Несмотря на запрет деятельности Интерсиндикала, численность его рядов увеличилась до 0,5 млн человек. Весной 1973 г. прошел конгресс демократической оппозиции, сформулировавший альтернативную фашизму политическую платформу: восстановление демократических свобод, ограничение всевластия монополий, прекращение колониальных войн, деколонизация. Все более сложными становились отношения между режимом и католической церковью, но наиболее значительные процессы происходили в армии. В 60-е гг. увеличилось число офицеров, вышедших из мелкобуржуазных семей и знакомых с тяжелыми условиями, в которых приходилось жить подавляющему большинству португальцев. В то же время введение обязательной воинской службы для выпускников вузов привело в армию антифашистски настроенных молодых людей, оказывавших большое влияние на своих сослуживцев. К тому же недовольство вооруженных сил увеличивалось по мере того, как на армию возлагались карательные функции против мирного населения в колониях.

Осенью 1973 г. средние и младшие офицеры, настроенные резко оппозиционно по отношению к правительству Каэтану, создали нелегальную организацию «Движение капитанов». Ее участники поднимали вопрос о том, почему они, а не банкиры, адвокаты и промышленники должны умирать во имя продолжения добычи ангольских алмазов и нефти. «Движение капитанов» начало подготовку к вооруженному восстанию против режима. «Капитаны» установили контакт с известным боевым генералом Антониу де Спинолой, выступавшим против колониальной войны и пострадавшим от режима за «вольнодумие». В начале 1974 г. успехи национально-освободительного движения в Мозамбике вызвали растерянность в правительственных кругах, заставляя перебрасывать в колониальную армию все новые подкрепления. «Движение капитанов», переименованное в марте 1974 г. в «Движение вооруженных сил» (ДВС), приняло решение возглавить переворот.

25 апреля 1974 г. восставшие войска вступили в Лиссабон и заняли его стратегические пункты. Правительство Каэтану было свергнуто менее чем за сутки и практически бескровно (несколько убитых было лишь при штурме штаба политической полиции ПИДЕ). Выступление армии – «революция гвоздик» (вставленная в дуло винтовки гвоздика символизировала всеобщую поддержку народом военных) показала полную бесперспективность и гнилость диктатуры. Офицеры ДВС создали Совет национального спасения во главе с генералом де Спинолой и приняли Программу. 15 мая 1974 г. де Спинола был провозглашен временным президентом.

Совет национального спасения принял ряд мер по повышению жизненного уровня беднейших слоев населения. Увеличивался на 1/4 минимум заработной платы, вдвое повышался размер пенсий, вводились пособия для многодетных семей, замораживался рост цен на продукты питания и услуги. Была проведена национализация многих крупных и средних предприятий энергетической, металлургической, машиностроительной, цементной, целлюлозной, табачной индустрии (всего около 300 предприятий). Госсектор охватил не только промышленные предприятия, но и банки и страховые компании. На предприятиях вводился рабочий контроль, формировался демократический синдикализм, 90 % рабочих вошли в профсоюзы, Интерсиндикал оставался крупнейшим профцентром, возглавлявшимся левыми партиями. Аграрная реформа предоставила около 1,2 млн га помещичьих земель в южных округах безземельным крестьянам и батракам, вновь создаваемым государственным хозяйствам и кооперативам; сельским общинам возвращались отчужденные в свое время режимом пустующие земли. Африканским колониям была предоставлена независимость. Таким образом, главной задачей новой власти было преодоление наследия салазаровского режима. После падения диктатуры Португалия вступила в переходный период, который можно условно подразделить на два этапа.

На первом этапе происходил переход от диктатуры к демократическому правлению, шел процесс образования политических партий, была принята конституция и созданы новые органы власти, олигархия была отстранена от непосредственного руководства страной. Аполитичность португальцев времен диктатуры сменилась высокой политической активностью, было образовано свыше двух десятков партий, крупнейшими из которых стали социалистическая (ПСП), народно-демократическая (НДП, два года спустя переименованная в социал-демократическую СДП), коммунистическая (ПКП) и Социально-демократический центр (СДЦ). Особенность ситуации состояла в том, что на первом этапе шла постоянная борьба за лидерство между левыми и правыми партиями, никто не желал идти на компромиссы, большую роль играла армия, особенно ее леворадикальное крыло ДВС, ставшее гарантом примирения, порядка и демократических преобразований в целом. В то же время правые силы, в том числе в армии, не желавшие сдавать своих позиций после падения диктатуры, предприняли две попытки государственного переворота. Сложившаяся обстановка требовала избрания президентом такой политической фигуры, которая соответствовала бы интересам различных сил, поэтому первым президентом, получившим на выборах 1976 г. большинство голосов, стал военный – известный генерал Рамалью Эанеш. Результаты голосования современники расценивали как обнадеживающие в плане поиска национального консенсуса и дальнейшего развития демократизации.

Правовой базой для стабилизации общественно-политических процессов стала республиканская конституция, принятая в 1976 г. По конституции главой государства является президент республики, он обладает широкими полномочиями: назначает премьер-министра, является главнокомандующим вооруженными силами страны, председателем Революционного совета (совещательный орган, состоящий из военных, – распущен по новой конституции 1982 г.). Высший законодательный орган власти – Ассамблея республики, избираемая прямым тайным голосованием всеми гражданами с 18 лет. Исполнительная власть принадлежит Совету министров. Кроме того, в конституции 1976 г. содержалось положение о построении социализма, оно было внесено под влиянием революционной эйфории с учетом уже проведенных социально-экономических мероприятий (национализации, аграрной реформы) и базировалось на существовавшей в то время расстановке сил в стране (влиятельный левый лагерь, высокий авторитет ДВС). Однако последующая перегруппировка сил в высших эшелонах власти в сторону центра, ослабление позиций левого крыла армии привели к изъятию статей о построении социализма в новой конституции 1982 г.

После революции в 1974–1975 гг. в состав правительств входили руководители ДВС, несколько постов занимали коммунисты. Постепенно противостояние различных политических партий начинало сглаживаться: на ведущие позиции вышла умеренно-реформистская социалистическая партия (ПСП). В 1976–1978 гг. социалисты входили в правительство, которое возглавлял основатель и лидер ПСП, правовед, историк и философ Мариу Соареш (род. 1924). Затем политический маятник качнулся от левого центра (социалистов) к правому блоку «Демократический альянс» (1979–1983). В 1983–1985 гг. социалисты и их лидер М. Соареш вернулись к власти и взяли курс на «жесткую экономию». По рекомендациям Международного валютного фонда правительство Соареша провело крайне непопулярные мероприятия: девальвировало национальную валюту (эскудо), увеличило налоги, заморозило заработную плату и ограничило другие социальные программы. Недовольство большинства португальцев политикой ПСП проявилось на выборах 1985 г., когда социал-демократы получили перевес над социалистами и сформировали коалиционное правительство (СДП, ПСП) во главе с экономистом Анибалом Каваку Силвой. В основу своей деятельности социал-демократы положили стратегию неолиберализма.

Содержанием второго этапа переходного периода стало окончательное утверждение институтов буржуазной демократии. 1986 год стал для страны значимым рубежом. На пост президента впервые после 1926 г. был избран гражданский деятель – популярный политик, бывший премьер-министр, генеральный секретарь ПСП М. Соареш. Это означало завершение перехода от диктатуры к демократии. В январе того же года Португалия вступила в ЕС. В 1987 г. на выборах в Ассамблею свыше 50 % голосов получили социал-демократы, впервые сформировавшие однопартийный кабинет (правительство большинства) во главе с А. Каваку Силвой. В 1991 г. социал-демократы повторили свой успех на выборах и вновь образовали правительство большинства.

В области экономики преодоление наследия салазаровского режима означало отход от автаркической модели самой отсталой и бедной страны Западной Европы и постепенную интеграцию Португалии в общеевропейскую экономическую систему. Для преодоления отсталости левые силы предлагали структурные реформы в рамках госсектора. Госсектор охватывал около 2/3 экономики, причем по конституции 1976 г. запрещалась денационализация крупнейших предприятий. Вступление Португалии в ЕС (1986) стимулировало неокапиталистическую трансформацию госсектора и экономики в целом. «Ползучая денационализация» привела к сокращению госсектора. Пришедшее к власти летом 1987 г. правительство социал-демократов во главе с А. Каваку Силвой продолжило экономические преобразования за счет сокращения госсектора в интересах крупных предпринимательских кругов. Этот курс получил закрепление в ходе очередного пересмотра конституции, из которой была изъята статья о необратимости национализации (1989).

Социал-демократы связывали модернизацию португальской экономики с дальнейшим привлечением иностранных инвестиций и укреплением сотрудничества с ТНК. В результате на многих португальских предприятиях, оснащенных на современном технологическом уровне и экспортирующих свою продукцию на внешние рынки, выросла доля участия иностранных партнеров (например, на целлюлозно-бумажной фабрике «Кайма» 93 % английского капитала).

Другим важным экономическим мероприятием стала приватизация. Правительство разрабатывало концепцию приватизации и вело подготовку к ней на протяжении нескольких лет, в итоге была избрана модель «народного капитализма». Взвешенный подход к процессу приватизации, цивилизованные формы ее осуществления и социальная ориентированность обеспечили хорошие результаты. Так, распродажа предприятий госсектора, начавшаяся в 1989 г., принесла в казну 15 млрд долл. (сумму, почти равную внешнему долгу страны), значительная часть средств от приватизации пошла на погашение государственного долга. В начале 90-х гг. приватизировались главным образом банки и страховые компании, с середины 90-х гг. – промышленные компании и предприятия общественного пользования. Покупателями акций разгосударствляемых предприятий является гораздо больший процент населения, чем в других странах Европы.

С января по июль 1992 г. Португалия председательствовала в ЕС. Как член ЕС страна подписала Маастрихтские соглашения и вошла в систему евро. Ежегодные темпы экономического роста в конце 90-х гг. были стабильными и составляли в среднем 3 %, а уровень безработицы – 5 % (один из самых низких в ЕС). Несмотря на достигнутые к концу XX в. успехи, сохраняется целый ряд трудноразрешимых проблем, таких, как бедность, высокая поляризация доходов населения, низкий по сравнению с европейским уровень зарплаты, рост преступности, один из самых высоких в Европе уровень неграмотности (до 30 %).