СССР: единственная реальная помощь
СССР: единственная реальная помощь
Трагедию Чехословакии советские люди восприняли как собственную беду. Симпатии к братскому народу, глубокая солидарность с трудящимися Чехословакии дополнялись сознанием надвигавшейся военной угрозы.
Намерения англо-французских «умиротворителей» становились все более очевидными. Чехословацкий народ понимал, что в сложившейся обстановке он мог рассчитывать только на советскую помощь. Мысли и чувства народных масс Чехословакии ярко проявились в дни сентябрьского кризиса, когда официальная Прага под давлением западных держав и исходя из собственных расчетов принимала роковое решение.
«В Праге происходят потрясающие сцены, – сообщал полпред СССР в Чехословакии Александровский 22 сентября 1938 г. – Полпредство окружено полицейским кордоном. Несмотря на это, толпы демонстрантов при явном сочувствии полиции проходят к полпредству, высылают делегации, требующие разговора с полпредом. Толпы поют национальный гимн и буквально плачут. Поют „Интернационал“. В речах первая надежда на помощь СССР, призывы защищаться, созвать парламент, сбросить правительство. Имена не только Годжи[81], но и Бенеша встречаются свистом и криком. Офицеров качают, заставляют произносить патриотические речи. Гитлер и Чемберлен одинаково возбуждают ненависть… Сегодня в четвертом часу ночи только что была делегация рабочих и служащих, выделенная митингом, состоявшимся перед полпредством. Делегатам заявляю, что СССР дорожит Чехословацкой республикой и интересами ее трудящихся, а потому готов помочь защитой от нападения… Приезжают делегации из провинции. Там еще резче стоит вопрос о войне. Главный лозунг – не отзывать армию с границ, объявить всеобщую мобилизацию, не допускать германские войска в Судеты».
Толпы людей перед зданием полпредства являлись живым воплощением прочных уз, которые уже в то время связывали братские народы.
Советский Союз в полной мере оправдал возлагавшиеся на него надежды. С первого момента возникновения кризиса решительно выступил в поддержку Чехословакии. «На вопрос американских журналистов, что намерен предпринять СССР в случае нападения на ЧСР, – сообщал посланник Чехословакии в Москве Фирлингер 16 марта 1938 г., – Литвинов вчера заявил, что, само собой разумеется, СССР выполнит свои союзнические обязательства».
Во второй половине апреля положение Чехословакии резко осложнилось. 24 апреля генлейновцы, за спиной которых стоял фашистский рейх, выдвинули свою провокационную программу. В начале мая Англия и Франция в настоятельной форме потребовали, чтобы чехословацкое правительство пошло на значительные уступки су-детским немцам ради «спасения собственной страны и в интересах мира в Европе».
Говоря о «спасении» Чехословакии, западные державы уже в те дни готовились предать ее. Лондон и Париж понимали, что реализация их совета (пойти на уступки генлейновцам) неизбежно приведет к расчленению и ликвидации Чехословакии.
«Не явится ли рекомендуемая Чехословакии реорганизация государства на федеральной основе лишь первым шагом к ее расчленению?» – спросил Буллит у Даладье во время беседы 9 мая 1938 г.
«Он ответил, – сообщал американский посол в, госдепартамент, – что таким и будет результат, а также заметил, что с момента аннексии Австрии Германией считает позицию Чехословакии совершенно безнадежной. Как он добавил, Германии не потребуется предпринимать какие-либо военные действия против Чехословакии с целью добиться любых своих желаний. Экономического давления будет достаточно».
Подобной же была точка зрения и правительства Англии. Сообщая 28 апреля о сделанном британским военным министром заявлении американским журналистам, посланник Чехословакии в Лондоне писал: «О Чехословакии он говорил весьма пессимистически. Ничто якобы не может спасти Чехословакию от немецкого господства, которое может быть достигнуто и без прямого нападения. Дословно он сказал: судьба Чехословакии предрешена».
Совершенно иную позицию занимал Советский Союз. 23 апреля 1938 г. посланник Чехословакии в СССР Фирлингер писал в Прагу:
«В Кремле состоялось совещание… После доклада Александровского о политическом положении в Чехословакии было решено: СССР, если его об этом попросят, готов вместе с Францией и Чехословакией предпринять все меры по обеспечению безопасности Чехословакии. Для этого он располагает всеми необходимыми средствами. Состояние армии и авиации позволяет это сделать».
В свое время при заключении договора о взаимной помощи с СССР представители Чехословакии предложили включить в текст оговорку, в силу которой СССР обязывался помочь Чехословакии лишь при условии, что то же самое сделает и Франция. Но если она откажется выступить в защиту, то СССР полностью освобождается от обязательств по договору.
Однако Советский Союз не намеревался и в этом случае оставлять в беде чехословацкий народ, 26 апреля 1938 г. Председатель Президиума Верховного совета СССР M. И. Калинин, изложив советские обязательства по договору с Чехословакией, сделал исключительно важное уточнение: «Разумеется, пакт не запрещает каждой из сторон прийти на помощь, не дожидаясь Франции».
Накалявшаяся обстановка диктовала срочное решение вопроса о военной поддержке Чехословакии. Советское правительство взяло на себя инициативу и предложило начать переговоры генеральных штабов СССР, Франции и Чехословакии. Оно выразило также готовность поставить Чехословакии самолеты. Уже в дни «майского кризиса» проявилось огромное значение такой позиции СССР. В беседе с полпредом Александровским министр иностранных дел Чехословакии Крофта заявил, что его правительство «исключительно высоко» оценило советскую помощь.
«Крофта несколько раз и в довольно теплых выражениях, – сообщал Александровский в Москву, – высказывал прямую благодарность за ту спокойную и твердую поддержку, которую он чувствовал за последнее критическое время со стороны СССР. Уверенность в том, что СССР совершенно серьезно и без всяких колебаний намеревается и готовится оказать помощь Чехословакии в случае надобности, действует очень успокоительно и ободряюще на Чехословакию».
Мужество и дальновидность СССР нельзя в полной мере оценить без учета крайне сложной обстановки, в которой приходилось действовать нашей дипломатии. Именно в дни чехословацкого кризиса достигли кульминации усилия Лондона, Парижа и Вашингтона по сколачиванию антисоветского блока. Как только состоится соглашение с Гитлером, рассуждали политические стратеги Запада, уже не составит труда спровоцировать его нападение на СССР. Поэтому каждое слово советских представителей в защиту Чехословакии буржуазная пресса квалифицировала как «происки агентов Коминтерна». Поставка самолетов и тем более готовность СССР оказать военную помощь вызывали приступы бешенства у международной реакции.
Ведя борьбу за спасение Чехословакии, Советское правительство принимало меры к тому, чтобы своевременно обуздать агрессора, предотвратить вторжение. 22 августа 1938 г, нарком иностранных дел СССР принял германского посла. Во время беседы Шуленбург высказался в том смысле, что вооруженное столкновение может вспыхнуть в результате нападения Чехословакии на Германию (нацистская дипломатия готовила предлог для агрессии). Советский дипломат решительно разоблачил несостоятельность подобных утверждений и предупредил, что они не могут повлиять на позицию СССР. Интересна запись этой беседы, сделанная самим Шуленбургом.
«Литвинов заявил, что Чехословакия ни при каких условиях не нападет на Германию. Я ответил, что вопрос шел не просто о нападении, а о том, являлось ли оно вызванным или невызванным. Мы не можем и не намерены мириться со всем без предела… Литвинов возразил, что даже самые сумасшедшие, горячие головы в Чехословакии не хотят войны или нападения на Германию и хорошенько позаботятся о том, чтобы не спровоцировать Германию. Их требование сводится лишь к тому, что надо не уступать, а энергично защищаться против германского нападения. Это является их признанным правом. В действительности же положение дел совершенно иное: Германия не так уж сильно озабочена вопросом о судетских немцах; она стремится к уничтожению Чехословакии как единого целого; она желает завоевать страну… Если… дело дойдет до войны, Германия совершенно очевидно явится агрессором, совершившим неспровоцированное нападение… Советский Союз обещал Чехословакии помощь; он сдержит свое слово и сделает все, что в его силах».
Могут ли те на Западе, кто клевещет в адрес Советского Союза, найти в дипломатических архивах Англии, Франции или США документы, где давалась бы столь принципиальная и резкая квалификация агрессивных действий гитлеровцев и содержалось бы столь решительное предупреждение в их адрес?! Нет, таких документов на Западе не существует.
В противовес конъюнктурным расчетам и интригам, в которые с головой ушли политики Англии и Франции, советская дипломатия реально оценивала происходившие в мире процессы и настоятельно предупреждала о смертельной опасности, которую таила политика попустительства агрессору. Для примера можно привести заявление И. М. Майского, изложившего позицию правительства СССР поверенному в делах США в Англии 18 августа 1938 г.
«По мнению господина Майского, – сообщал Джонсон в госдепартамент, – конфликт с Чехословакией используется просто как ударный клин в борьбе Германии за господство на континенте. Если Гитлеру удастся путем применения силы или так называемыми мирными средствами давления изувечить Чехословакию и свести то, что останется от нее, до положения политического и экономического вассалитета, то он откроет себе путь для создания сплошного блока государств, простирающегося до Черного моря, который будет находиться в полном подчинении Германии в политическом и экономическом отношениях. В результате он получит доступ к румынской нефти и пшеничным полям Венгрии, что сделает Германию в значительной степени самообеспечивающейся…
Германия, однако, по его мнению, на этом не остановится, и возникает вопрос, будет ли ее следующий шаг направлен на Восток или на Запад… Он говорил с глубоким убеждением в способности России устоять против Германии и отметил, что если даже Германия захватит (некоторые западные области)… все равно еще останется необъятная Россия с огромным населением и большими ресурсами. Будет лишь вопросом времени, когда германских захватчиков изгонят. Исходя из этих соображений, Майский полагает, что германские долговременные стратегические планы предусматривают, вслед за созданием и укреплением «Миттельэуропы», что настанет очередь Бельгии и Голландии с их богатыми тропическими владениями. Затем, если тем временем не начнется мировая война, Франция и Англия окажутся лицом к лицу с Германией, сосредоточившей в своих руках, за исключением ресурсов России, основные ресурсы континентальной Европы.
Точка зрения Майского, что Чехословакия является ключом ко всей обстановке в Центральной Европе, разделяется, конечно, почти всеми комментаторами… Он был крайне настойчив, высказывал убеждение, что нельзя позволить Гитлеру уничтожить Чехословакию и уже наступило время для того, чтобы предотвратить ее уничтожение».
В связи с обострением германо-чехословацких отношений Советское правительство летом 1938 г. провело подготовительные военные мероприятия, чтобы в случае необходимости обеспечить быструю и эффективную помощь Чехословакии. Об их серьезности и крупных масштабах говорят данные из Архива Министерства обороны СССР.
26 июня 1938 г. Главный военный совет Красной Армии постановил находившиеся в непосредственной близости от Чехословакии Белорусский и Киевский военные округа преобразовать в особые военные округа. В их составе началось срочное формирование шести крупных объединений армейского типа, включавших стрелковые дивизии, танковые бригады, артиллерийские, инженерные части и другие войска обеспечения.
21 сентября, в соответствии с директивой народного комиссара обороны К.Е. Ворошилова, была приведена в боевую готовность с выводом ближе к государственной границе Винницкая армейская группа. В нее входили 17-й стрелковый корпус, 23 и 26-я отдельные танковые бригады, 25-й танковый корпус, 4-й кавалерийский корпус, три полка истребительной и четыре полка бомбардировочной авиации. Подготовку к действиям было приказано завершить к 23 сентября. Житомирская армейская группа в составе двух стрелковых корпусов получила указание к 23—24 сентября закончить сосредоточение своих сил в районе Новоград-Волынского. Воронежская авиационная армия должна была перебазировать боевые силы на территорию Киевского особого военного округа. Принимались и другие меры по усилению войск западных пограничных округов и повышению их боевой готовности.
25 сентября Народный комиссариат обороны СССР информировал начальника французского генерального штаба Гамелена о своих действиях:
«Наше командование приняло пока следующие предупредительные меры:
1. 30 стрелковых дивизий придвинуты в районы, прилегающие непосредственно к западной границе. То же самое сделано в отношении кавалерийских дивизий.
2. Части соответственно пополнены резервистами.
3. Что касается наших технических войск, авиации и танковых частей, то они у нас в полной готовности».
В конце сентября, когда начались мюнхенские переговоры, правительство СССР приняло новые меры для повышения мобилизационной и оперативной готовности вооруженных сил. В боевую готовность были приведены еще 17 стрелковых дивизий, управления трех танковых корпусов и корпусных частей, 22 танковые и три мотострелковые бригады, 34 авиационные базы. Некоторые мероприятия были распространены и на внутренние военные округа, вплоть до Волги и Урала.
«28 сентября, – отмечает А.Н. Грылев, исследовавший проблему на основе архивных материалов Министерства обороны СССР, – народный комиссар обороны К.Е. Ворошилов докладывал Советскому правительству о готовности направить в Чехословакию четыре авиационные бригады (8 авиационных полков) в составе 548 боевых самолетов. В докладе назывались конкретные части, районы их базирования с указанием количества и типа самолетов в каждой из них».
Советское правительство предприняло ряд новых шагов, чтобы побудить западные державы выступить в поддержку Чехословакии и предотвратить фашистскую агрессию. Помимо прямых переговоров с Парижем и Лондоном наша дипломатия использовала трибуну Лиги наций. 21 сентября на пленуме Совета Лиги наций представитель СССР предупредил, что капитуляция в вопросе о Чехословакии «будет иметь совершенно необозримые катастрофические последствия». Он заявил о готовности Советского правительства предоставить помощь Чехословакии и призвал другие правительства выполнить взятые ими обязательства.
А какова была позиция самой Чехословакии? Ее правительство игнорировало готовность СССР оказать помощь. И только после англо-французского ультиматума Бенеш обратился 19 сентября к нашему правительству с формальным запросом: окажет ли СССР в соответствии с договором помощь, если Франция тоже окажет помощь. Его интересовал и другой вопрос: поможет ли Советский Союз Чехословакии, как член Лиги наций, на основании статей 16 и 17 Устава, предусматривавших санкции против агрессора.
Советское правительство немедленно сообщило в Прагу свой ответ.
«1. На вопрос Бенеша, – говорилось в телеграмме заместителя наркома иностранных дел полпреду СССР в Чехословакии от 20 сентября, – окажет ли СССР согласно договору немедленную и действительную помощь Чехословакии, если Франция останется ей верной и также окажет ей помощь, можете дать от имени правительства Советского Союза положительный ответ.
2. Такой же утвердительный ответ можете дать и на другой вопрос Бенеша – поможет ли СССР Чехословакии, как член Лиги наций, на основании статей 16 и 17, если в случае нападения Германии Бенеш обратится в Совет Лиги наций с просьбой о применении упомянутых статей».
Таким образом, Советский Союз был готов помочь Чехословакии даже в том случае, если Франция отказалась бы от выполнения своих обязательств по договору. Тогда СССР действовал бы как член Лиги наций.
«В том, что Советский Союз, в случае необходимости, каким-либо путем окажет нам помощь, я не сомневался ни одного мгновения», – признал впоследствии Бенеш. Однако чехословацкое правительство предпочло принять мюнхенский диктат империалистических держав. Выступая за день до этого, лидер чехословацкой реакции Беран (председатель аграрной партии) заявил, что правительство отказалось от советской помощи потому, что не желало выступать в глазах Европы как, «авангард большевизма».
Совершенное правительством Чехословакии в 1938 г. национальное предательство закрыло Советскому Союзу путь для оказания помощи ее народу. Наша страна смогла сделать это только в 1944—1945 гг. (7)