XIV Встрѣча съ владыками Черногоріи

XIV

Встр?ча съ владыками Черногоріи

Христо и въ этотъ разъ угостилъ насъ на славу. Ужинъ ждалъ насъ обильный: жареная кусками форель, баранина, еще какое-то печеное мясо, огурцы съ салатомъ и очень хорошее црмницкое вино.

Постели были тоже св?жія и чистыя, и мы выспались отлично, несмотря на неожиданно наб?жавшую страшную грозу съ громомъ и молніей. Вы?хали мы изъ Подгорицы яснымъ веселымъ утромъ мимо княжескаго загороднаго двора. Домъ розоваго цв?та, съ красивымъ фасадомъ, высится на холм?, невдалек? отъ него церковь, а у ногъ его — зеленая ливада, густо обсаженная акаціями, молодой фруктовый садъ, молодая роща дубковъ. Равнина Подгорицы широкая, ровная, съ тучною и плодоносною — почвою. Виноградники, плантаціи табаку и кукурузы покрываютъ ее, куда ни взглянешь. Вся она еще недавно была въ рукахъ турокъ. Р?ка Ситница, которую мы пере?зжаемъ, отд?ляла ее тогда отъ черногорскихъ предгорій. За Ситницей сейчасъ же начинается подъемъ. Нал?во отъ насъ, на очень высокой пирамидальной гор? живописно выр?зается церковь села Кокети. На встр?чу намъ спускается длинная маджара съ княжескою кухнею, поваромъ и камердинеромъ. Немного спустя, провели мимо насъ и верховыхъ воней князя. Лошади очень красивыя, с?рыя, арабской крови, подъ богато расшитыми попонами, съ серебряными налобниками, украшенными гербомъ князя. Проскакали лотомъ отчаяннымъ галопомъ внизъ подъ гору два княжескихъ дерянника въ красныхъ гуняхъ съ м?дными значками на груди я на шапкахъ.

— Теперь сейчасъ и князь будетъ! — съ н?которымъ благогов?ніемъ сказалъ Божо, сд?лавшись вдругъ необычно серьезнымъ и взволнованно оправляя свой костюмъ. Князь д?йстви*тельно не заставилъ себя ждать. Скоро показалась на крутомъ спуск? горы, не до?зжая села Кокети, красивая в?нская коляска, запряженная парою с?рыхъ рысаковъ. Три п?шихъ перянника въ красныхъ гуняхъ, съ ружьями въ рукахъ, шли впереди, три — позади коляски.

Еще одинъ красный воинъ возс?далъ на козлахъ, рядомъ съ кучеромъ. Князь Николай сид?лъ одинъ на заднемъ сид?нь? коляски, разод?тый въ свой яркій многоцв?тный нарядъ, весь въ золот?, въ зв?здахъ, въ крестахъ, широкоплечій, могучій, но вм?ст? съ т?мъ сіяющій своею прив?тливою доброю улыбкою. На ше? у него былъ русскій б?лый георгіевскій крестъ, не знаю, второй или третьей степени. Мн? кажется, что и Георгій первой степени былъ бы вполн? ум?стенъ на груди этого вождя племени-героевъ, чтобы въ его лиц? былъ ув?нчанъ высшимъ знакомъ военной доблести весь- этотъ идеально-храбрый и идеально-доблестный народъ…

Противъ князя, на передней лавочк?, сид?лъ с?доусый суровый воевода, сухой и высокій, — тесть его Петаръ Вукотичъ, — знаменитый поб?дитель Дервиша-пати, теперь уже не у д?лъ по старости своей.

По принятому зд?сь обычаю, н?сколько напомнившему намъ знакомые обычаи каирскихъ жителей при встр?чахъ ихъ съ хедивомъ Египта, — экипажи про?зжающихъ, верховые, п?шеходы — вс? останавливаются при про?зд? князя, отодвигаются въ сторону и почтительно прив?тствуютъ владыку Черногоріи.

Божо нашъ прод?лалъ, конечно, то же самое, остановилъ лошадей въ сторон? и, снявъ шапку, проворно соскочилъ съ козелъ. То же сд?лала и ?хавшая за нами коляска тройкою съ какимъ-то туркомъ изъ Подгорицы. Когда экипажъ князя поровнялся съ нашимъ и я поклонился ему, приподнявъ шляпу, князь сейчасъ же узналъ меня и, къ моему немалому удивленію, крикнувъ кучеру остановиться, вдругъ выскочилъ изъ коляски. Я поторопился предупредить его и пошелъ ему на встр?чу.

— Вы уже изъ Никшича возвращаетесь такъ скоро? — спросилъ меня князь по-французски. — Представьте же меня вашей супруг?.

Онъ подошелъ со мною къ коляск? и сталъ бес?довать съ моею женою, стоя у дверцы, какъ самый любезный св?тскій челов?къ, съ тою простотою и естественностью, которыя такъ обаятельно д?йствуютъ на вс?хъ, кто им?лъ счастливый случай, хотя мимолетно, познакомиться съ этимъ княземъ-поэтомъ и княземъ-рыцаремъ.

Князь выразилъ сожал?ніе, что мы. не дождались его въ Никшич?, не увидимъ интереснаго торжества закладки новаго собора и не услышимъ приготовленной имъ къ этому случаю политической р?чи…

— Р?чь эта не особенно будетъ пріятна нашей сос?дк? Австріи, потому что придется коснуться Герцеговины и герцеговинцевъ, указать на то, что историческія ц?ли Черногоріи не были достигнуты на берлинскомъ конгресс? и что нужно уповать на будущее… — съ насм?шливою улыбкою прибавилъ князь.

Онъ спросилъ также мою жену, были ли мы въ его дворц? около Подгорицы. Жена отв?чала, что мы упустили попросить разр?шенія на осмотръ дворца, когда были въ Цетинь?, а не им?я разр?шенія, думали, что насъ не пропустятъ во дворецъ.

— Напрасно; васъ бы пропустили безъ всякаго препятствія, — оказалъ князь;- а между т?мъ вы увид?ли бы тамъ кое-что интересное по части діоклейскихъ древностей… Вы в?рно зам?тили колонны, которыя тамъ стоятъ, — он? тоже найдены въ развалинахъ.

Князь разспрашивалъ насъ про наши впечатл?нія по Черногоріи, хот?лъ знать, гд? мы были, что именно вид?ли и сильно ли устали. Онъ очень удивлялся, что моя жена р?шилась п?шкомъ подняться въ Горній, чего непривычныя въ горамъ европейскія дамы обыкновенно изб?гаютъ.

Когда я спросилъ князя, правду ли пишутъ про него, будто въ молодости онъ п?шкомъ обошелъ всю Черногорію, князь отв?чать, улыбнувшись:

— О, н?тъ, далеко не всю. Какъ ни часто и ни много ?здилъ я по Черногоріи, но и до сихъ поръ есть еще м?ста, которыхъ я никогда не вид?лъ.

Въ это время княжескую коляску нагналъ шарабанъ въ одну лошадь, въ которомъ сид?лъ молодой княжичъ Мирно съ к?мъ-то изъ приближенныхъ князя.

Удалой красавецъ Мирко, весело улыбаясь, проворно выпрыгнулъ изъ шарабана и тоже направился въ нашей коляск?, прося меня представить его моей жен?.

Они съ княземъ еще н?сколько минутъ любезно бес?довали съ нами, выражая сожал?ніе, что мы такъ недолго пробыли въ Черногоріи.

— Прі?зжайте къ намъ еще разъ, если Черногорія вамъ понравилась; тутъ еще многое интересно было бы вамъ посмотр?ть… — заключилъ князь на прощанье.- Bon voyage!..

Мы изъ в?жливости подождали, пока тронулся княжескій по?здъ, и тогда только двинулись дальше, искренно тронутые и не мало удивленные такою выходящею изъ ряду прив?тливость черногорскаго владыки.

Мы съ женою невольно сопоставляли съ этою истинною благовоспитанностью и истинною просв?щенностью челов?ка, стоящаго все-таки въ ряду царственныхъ особъ, — съ обычнымъ у насъ чванствомъ и надменностью какого-нибудь мало-мальски крупнаго чиновника, едва доступнаго въ своемъ воображаемомъ бюрократическомъ величіи простому смертному…

* * *

За княземъ сл?довалъ ц?лый длинный цугъ его приближенныхъ. Про?хали какіе-то черногорскіе сановники въ н?сколькихъ коляскахъ; про?хали подводы отставшихъ перянниковъ, которыхъ мы захватили въ сел? Кокета у кафаны, гд? они по пути прохлаждались стаканчиками ракіи. Они вели съ собою коней, ос?дланныхъ кавалерійскими с?длами, и, в?роятно, должны были ?хать прямо въ Никшичъ, пока князь пробудетъ у себя въ Крушевц?.

Въ селень? Дражевнин?,- если я в?рно запомнилъ это названіе, — у корчмы опять княжескій обозъ, коляска и арба, полная вещей, и опять веселые ребята черногорцы безпечно зас?даютъ въ кафан? со стаканчиками въ рукахъ. Старый черногорецъ сидитъ по середин? ихъ и поетъ полу-разбитымъ голосомъ какія-то заунывныя народныя рапсодіи, перебирая своими изсохшими пальцами самод?льныя гусли. На двор?, подъ окнами, собралась небольшая толпа и тоже внимательно слушаетъ…

Закупала црва куковице

На средъ тверда Скадра на Бояну…

— доносятся до насъ отрывочные звуки. Одинъ изъ слушателей долго всматривается въ насъ, пока наши лошади отдыхали передъ дверью кафаны, и словно пор?шивъ самъ съ собою, что мы ни въ какомъ случа? не можемъ понять православной сербской р?чи, неожиданно спрашиваетъ насъ по-н?мецки:

— Ist es schwer in Черногорія zu reisen?..

Мы ему отв?чаемъ, въ его очевидному удовольствію, что нисколько не schwer, что въ Черногоріи у нихъ теперь стаи такія хорошія дороги, такъ все удобно и интересно, какъ и въ любомъ европейскомъ государств?. Объясняется вскор?, что ми русскіе, а не н?мцы, и къ намъ уже обращаются наперерывъ любопытные вопросы и сочувственныя восклицанія не на ненавистномъ черногорцу швабскомъ, а на родномъ и сердцу любезномъ сербскомъ язык?.

Далеко про?хавъ Дражевнину, опять видимъ спускающіяся съ горы дв? коляски. На козлахъ каждой по два черногорца; въ передней коляск? митрополитъ Митрофанъ съ какимъ-то монахомъ; тоже, очевидно, ?дутъ въ Никшичъ на закладку собора.

Мы оба съ женою раскланялись съ знакомымъ уже намъ митрополитомъ и продолжали-было спокойно свой путь, какъ вдругъ Божо остановилъ лошадей и шепнулъ намъ встревоженно:

— Владыко остановился, къ вамъ идетъ!

Д?йствительно, про?хавъ н?сколько саженей подъ гору, митрополитъ приказалъ вдругъ остановить лошадей и вышелъ изъ коляски.

Мы съ женою тотчасъ же посп?шили въ нему на встр?чу, озадаченные такою неожиданною любезностью.

Преосвященный извинился, что встр?чаетъ насъ въ дорожной одежд?, хотя, по правд? сказать, нарядъ его не требовалъ никакихъ оправданій; на немъ была короткая черная душегр?йка поверхъ чернаго подрясника и панагія, украшенная изумрудами. Онъ сообщилъ намъ, что ?детъ въ Никшичъ класть первый камень новаго православнаго собора; пос?товалъ на насъ, что мы такъ не во-время у?хали изъ Никшича, не дождавшись торжества; очень былъ доволенъ, угнавъ что мы пос?тили не только Доній, но и Горній-Острогъ, и разспросивъ, какъ понравилась намъ Черногорія, долго ли мы еще пробудемъ зд?сь, пожелалъ намъ счастливаго возвращенія и поручилъ передать его поклоны знакомымъ ему русскимъ д?ятелямъ изъ числа главныхъ руководителей славянскаго общества.

Такое деликатное вниманіе духовнаго главы Черногоріи къ простымъ русскимъ путешественникамъ тоже пріятно поразило насъ, не привыкшихъ въ своемъ отечеств? ни къ чему подобному. Можетъ быть, въ этомъ глубоко-челов?чномъ свойств? передовыхъ людей Черногоріи сказывается издревле вкоренившееся въ черногорскомъ народ? священное чувство гостепріимства, выражающееся теперь въ другихъ, бол?е культурныхъ формахъ, ч?мъ въ былыя времена.

Мы л?земъ все по с?рымъ известнякамъ, взбуравленнымъ тяжкими слоями, такъ правильно и глубоко растреснувпшмъ, что они кажутся гигантскою кладкою какихъ-нибудь циклоповъ. С?рые утесы башнями и замками выглядываютъ изъ зелени л?сковъ; котловины долинокъ окружены настоящими амфитеатрами съ рядами нерукотворныхъ ступеней своего рода. Несомн?нно, что первобытный челов?къ вс? формы своихъ построекъ, вс? стили своей архитектуры заимствовалъ съ готовыхъ уже природныхъ моделей горъ и л?совъ, гд? онъ нашелъ и своды, и столбы, и галереи, пирамиды, амфитеатры, башни, зубчатыя ст?ны…

Когда коляска наша взл?зла наконецъ на самую высоту, — сл?ва у насъ разстилалось «Горнее Блато», а за нимъ, черезъ л?систый перешеекъ, громадная чата «Скадрскаго Блата», терявшаяся въ туманахъ горизонта. Историческая «Велья-Гора» съ своею заоблачною б?лой часовенькой провожала насъ справа… Эти м?ста мы про?хали въ темноту, когда ?хали въ Нйкшичъ, и ничего поэтому не разсмотр?ли тогда. Когда же мы спустились съ перевала и про?хали т?нистую прохладу настоящаго рослаго и густого дубоваго л?са, какихъ почти не встр?чаешь въ Черногоріи, мимо насъ потянулись до самой Р?ки Черноевича уже знакомыя м?ста.

Въ Р?к? насъ уже многіе признали, такъ какъ мы въ короткое время останавливаемся зд?сь въ четвертый разъ. Хозяинъ кафаны, разум?ется, самый главный пріятель нашъ. Онъ не только выворачиваетъ для насъ вс? свои скудные запасы, чтобы собрать намъ сколько-нибудь сытный завтракъ, но еще ведетъ мою жену по искусн?йшимъ м?стнымъ мастерамъ и мастерицамъ, помогая ей покупать разныя статьи національнаго костюма для подарковъ въ Россіи.

Пока жена странствовала по подгорицкимъ кустарямъ, а я отдыхалъ подъ деревомъ за книгою и записною тетрадью своею, много экипажей подъ?зжало къ кафан?; они останавливались не надолго и опять отправлялись въ путь по знакомой намъ теперь дорог? на Подгорицу. Это все цетинская знать двигалась на торжество въ Никшичъ.

На Коштел? мы опять застаемъ подъ деревомъ у края дороги походную лавочку деревенской юницы съ крашеными яйцами, водою, виномъ и лимонадомъ. Ныньче опять большой про?здъ, и добычливая д?вочка не хочетъ упустить своего скуднаго барыша. Хорошенькій глазастый мальчуганъ съ всклокоченною черноволосою головою ус?лся на корточкахъ, какъ обезьяна, на гребн? каменной ограды, совс?мъ не думая, что онъ сидитъ надъ пропастью, и съ самою умильною миною облизывается на разложенныя у ногъ его прелести, очевидно, не постигая, какимъ это образомъ мы, обладатели коляски и пары лошадей, можемъ про?хать мимо вс?хъ этихъ соблазнительныхъ вещей, не остановившись попробовать и красныхъ яицъ, и сладкаго лимонаду…

Когда мы про?хали «Бельведеръ», — бес?дку на перевал?, куда жители Цетинья ходятъ любоваться на далекіе виды Р?ки, Скутарійскаго озера и Албанскихъ горъ, — и стали спускаться къ городу, — пейзажъ опять сд?лался сурово-дикимъ. Ц?лый хаосъ ощетинившихся черно-с?рыхъ камней выпираетъ безпорядочными громадами другъ изъ-за друга и другъ на друга по обрывамъ глубокихъ круглыхъ проваловъ, — такъ что вся страна кажется только-что разрушенною колоссальнымъ землетрясеніемъ или какимъ-нибудь страшнымъ геологическимъ переворотомъ.

Дорога, изворачивающаяся зм?ею между массивныхъ толщъ, точно сб?гаетъ въ одну изъ этихъ гигантскихъ воронокъ, на дно этой чертовской каменоломни… И д?лается такъ странно и, вм?ст? съ т?мъ, такъ весело на душ?, когда вм?сто ожидаемаго ада кром?шнаго, вм?сто озера, дымящагося жупеломъ, передъ вами вдругъ распахивается внизу мирная зеленая долинка Цетинья, ровная какъ ладонь, и среди нея весело вырисовывается, ярко осв?щенный боковыми лучами солнца, краснокрышій милый и скромный городовъ, весь тутъ въ одной горсточк?, безъ всякихъ прелюдій, безъ предм?стьевъ и дачъ, прямо какъ пом?щичья усадьба на деревенскомъ выгон?,- сразу дворецъ насл?дника, сразу театръ съ публичной библіотекой и музеемъ, сразу институтъ для д?вицъ и единственная гостинница, — желанный пріютъ нашъ, — все тутъ же вм?ст?, на краю поля и вм?ст? въ центр? города, ибо весь-то городовъ — два шага.

* * *

Отъ Бельведера до города мы встр?чали много гуляющей публики, д?тей, дамъ. Европейскія штатскія платья уже темн?ютъ кое-гд? среди разноцв?тныхъ черногорскихъ гуней, даламъ, джамадановъ, элековъ… Но прозаическій видъ ихъ какъ-то р?жетъ еще глазъ въ характерной и живописной обстановк? черногорской толпы.

Въ город? тоже масса гуляющихъ. Вымывшись и переод?вшись, мы съ наслажденіемъ напились чаю подъ дубомъ гостинницы въ обществ? любезнаго и образованнаго хозяина вашего, городского головы Цетинья. Онъ — большой другъ всякихъ мирныхъ усовершенствованій жизни, торговли, промышленности, школъ, литературы. Познакомилъ онъ насъ съ своимъ пріятелемъ редакторомъ «Гласа Црнгорца» — единственной газеты княжества. Редакторъ хотя и не говоритъ по-русски, но мы съ нимъ объяснялись безъ особеннаго затрудненія. Онъ — почитатель газета «Новое Время» и считаетъ себя, какъ онъ ув?рялъ насъ, только «одъ?комъ» (эхо) его во вс?хъ своихъ политическихъ взглядахъ. Почтенный черногорскій журналистъ искренно огорчается, что русскія газеты сплошь да рядомъ черпаютъ свои взгляды и изв?стія о славянскихъ земляхъ не изъ «Гласа Черногорца» или какихъ-нибудь сербскихъ газетъ, а изъ враждебныхъ славянству н?мецкихъ и венгерскихъ журналовъ. Русскія книги редакторъ «Гласа» читаетъ свободно; онъ знаетъ Пушкина, Лермонтова и другихъ нашихъ классиковъ, хотя читать научныя книги и политическія газеты ему гораздо легче. Желаніе его вполн? овлад?ть русскимъ языкомъ самое сильное, и онъ твердо р?шился достигнуть этого будущею зимою.

— Жаль только, что въ Цетинь? н?тъ никого, кто бы могъ давать уроки русскаго языка, а то бы многіе черногорцы стали учиться! — добавилъ онъ въ заключеніе.

Посл? чаю я отправился отыскивать д-ра Милянича, въ которому у меня было д?ло; мы встр?тили его на дорог?, ?хавши въ Цетинь?, и Божо указалъ мн? его, прибавивъ съ благогов?ніемъ, что это «генералъ-докторъ», и что у него на кап? двуглавый орелъ, потому что онъ сенаторъ. Но дома я его въ этотъ день не засталъ и оставилъ только свою карточку. Миляничъ самъ отыскалъ насъ, когда мы съ городскимъ головою и редакторомъ «Гласа» занимались осмотромъ интересныхъ древнихъ остатковъ цетинскаго монастыря, построеннаго Иваномъ Бегомъ. Черноевичемъ. Часть этихъ историческихъ обломковъ, украшенныхъ искусною скульптурою старинной черногорской работы, капителей м?стнаго камня и разныхъ другихъ архитектурныхъ частей, сложены около новой княжеской церкви; на н?которыхъ камняхъ видно изображеніе двуглаваго орла; много такихъ же древнихъ камней съ орлами и орнаментами вставлены въ ст?ны теперешняго монастыря, между прочимъ, вс? капители въ аркахъ галереи, гд? живутъ монахи, а надъ входною дверью монастырской церкви вложенъ самый интересный остатокъ древности — камень, на которомъ выр?зана надпись о построеніи стараго монастыря Иваномъ Черноевичемъ. Въ т?сномъ проходномъ дворик? за церковью мн? показали красивую гробницу одного изъ Карагеоргіевичей — изъ чернаго гранита, съ б?ломраморнымъ гербомъ Карагеоргіевичей. Кругомъ монастыря заботливо разбиваются молодые сады и парки, за новымъ паркомъ и монастыремъ — тотчасъ же и вы?здъ изъ города, и на вы?зд? большое зданіе тюрьмы. Городской голова сообщилъ намъ, что все Цетинье построено на монастырской земл?, даже дворецъ князя; поэтому недавнимъ указомъ князя приказано платить за м?ста для построекъ не князю и не городу, а монастырю.

Д-ръ Миляничъ окончилъ курсъ на медицинскомъ факультет? московскаго университета, и хотя потомъ учился въ Германіи, но все-таки свободно говоритъ по-русски. Онъ пригласилъ насъ зайти въ его небольшую, но уютную квартирку и познакомилъ съ своею молоденькою, красивою женою; хорошенькій мальчуганъ, сынишка ихъ, разглядывалъ насъ съ любопытствомъ дикой птички. Жена Миллнича хотя и понимаетъ немного по-русски, но говорить не можетъ, и объяснялась съ нами по-н?мецки. Радушный хозяинъ угощалъ насъ коньякомъ и съ любопытствомъ разспрашивалъ о нашихъ посл?днихъ путешествіяхъ. У него много книгъ русскихъ и н?мецкихъ, между прочимъ I томъ классическаго труда Павла Аполлоновича Ровинскаго по топографіи и исторіи Черногоріи, подобнаго которому н?тъ ни на одномъ язык?. Исторія Черногоріи Миляковича, бол?е другихъ распространенная въ Цетинь?, значительно короче и въ научномъ отношеніи не можетъ быть сравниваема съ обширнымъ и серьезнымъ трудомъ Ровинскаго, по достоинству ув?нчаннымъ преміею нашей Академіи наукъ.

Вечеръ я провелъ у нашего посланника, гд?, кром? секретаря посольства г. Вурцеля, уже знакомаго намъ, я познакомился съ воспитателемъ княжескихъ д?тей, швейцарцемъ Пиге, красивымъ мужчиною огромнаго роста, совс?мъ подъ стать черногорцамъ; мы много говорили объ историческихъ задачахъ Черногоріи, о положеніи Македоніи, Греціи, Сербіи. Любезный посланникъ нашъ, хотя не безъ н?которыхъ препятствій, устроилътаки намъ возможность ?хать домой черезъ Боснію, куда австрійцы неохотно пускаютъ русскихъ; паспортъ нашъ былъ визированъ въ этомъ смысл? австрійскимъ резидентомъ.

Спать пришлось лечь только въ 12 часовъ ночи, что зд?сь не въ обыча?. Ночь была удивительно тихая и ясная, такъ что мы долго молча стояли подъ раскрытымъ окномъ, наслаждаясь картиною заснувшаго города. Луна поднималась изъ-за горъ; зв?зды, не усп?вшія еще побл?дн?ть, ярко искрились на темно-синей глубин? неба; мирная долина дышала бодрящею св?жестью; безполезные фонари продолжали гор?ть вдоль пустыхъ и безмолвныхъ улицъ своими тусклыми красноватыми огоньками, и ни одинъ звукъ шаговъ не нарушалъ мертвой тишины полуночнаго часа, какъ будто мы были теперь среди какого-нибудь глухого степного хутора…

Отрадное чувство безопасности и спокойствія охватываетъ васъ зд?сь, среди этого простого, честнаго и см?лаго народа, дов?рчиво спящаго въ своихъ незапертыхъ дохахъ безъ всякихъ ночныхъ сторожей и полицейскихъ обходовъ.

* * *

Утромъ я отправилъ на родину телеграмму о нашемъ вы?зд? домой, заплативъ изъ Цетинья въ Воронежъ всего одинъ австрійскій гульденъ 65 крейцеровъ.

Одинъ изъ новыхъ знакомцевъ нашихъ, единственный цетинскій содержатель аптеки Дрейчъ герцеговинецъ изъ Мостара, учившійся въ Петербург? въ 3-й гимназіи, и хорошо говорящій по-русски, настоятельно просилъ насъ нав?стить его и затащилъ насъ къ себ?. Дрейчъ объяснилъ, что это совс?мъ не славянская фамилія — только личное прозвище его, а что онъ изъ рода Миличевичей; онъ былъ во время посл?дней войны зав?дующимъ «Краснымъ Брестомъ» въ отряд? князя Николая, вм?ст? съ русскимъ докторомъ Щербакомъ и другими, и разсказывалъ поэтому, какъ очевидецъ, много интереснаго о битвахъ въ Дужскомъ ущель?, подъ Острогомъ и въ долин? Зеты.

Въ Доньемъ-Острог? стоялъ ихъ госпиталь съ ранеными, но князь прислалъ сказать, что удержать Острогъ не могутъ, и чтобы скор?е очищали его. Старикъ Христофоръ поднялъ тогда мощи св. Василія и вынесъ ихъ на плечахъ народа; раненыхъ тоже повели, повезли верхами, понесли на рукахъ. Черногорцы шли горами Горяча, защищая правый берегъ Зеты, прикрывая Катунскую и Л?шанскую нахіи, а турки шли вершинами Острога. Всякій шагъ они должны были брать съ бою, и поэтому отъ Никшича до Спужа двигались ц?лыхъ девять дней; въ Р?ку ихъ не пропустилъ князь Николай, а въ Пиперы и въ Кучи задвинулъ имъ дорогу ни разу ими не поб?жденный, энергичный и д?ятельный Божо Петровичъ, укр?пившійся у Дуклеи. У Сулеймана-паши было тогда 40.000 регулярнаго войска, у князя Николая всего 6–7.000. Сулейманъ, какъ только соединился въ Спуж? съ Дервишемъ-пашою, сейчасъ же отправился съ своимъ войскомъ черезъ Антивари на Шипку. Нашъ посланникъ Іонинъ былъ тогда все время при княз? и сообщалъ ему ежедневно изв?стія изъ Болгаріи. Русскій главнокомандующій требовалъ, чтобы черногорцы какъ можно дол?е удерживали у себя турецкія войска, и князь Николай вполн? исполнилъ это порученіе.

Дрейчъ предложилъ моей жен? помочь ей въ покупкахъ м?стныхъ изд?лій, а я, пока они странствовали изъ лавки въ лавку, отправился проститься къ П. Д. Вурцелю и побес?довалъ съ нимъ за русскимъ чаемъ около тульскаго самовара. У Бурделя довольно большая и хорошо выбранная библіотека русскихъ авторовъ, много французскихъ книгъ по исторіи и этнографіи. По словамъ его, Черногорія получаетъ изъ Россіи не мало помощи. Въ голодные годы прислано было сюда русскими не меньше полумилліона франковъ. Составленъ былъ комитетъ подъ предс?дательствомъ митрополита, и Вурцель, въ качеств? его помощника, долженъ былъ взять на себя главный трудъ по составленію списка пострадавшихъ округовъ и распред?ленію пособій. Раздача поручалась м?стному попу, школьному учителю, капитану, представителямъ народа. Д?ло велось у нихъ вполн? честно. Три года сряду пришлось кормить пострадавшихъ. Особенно трудно было устроить неудавшихся переселенцевъ, которые двинулись въ Сербію, по приглашенію тамошняго правительства, въ числ? 14.000 семействъ, а принято было ихъ только 6.000; 8.000 семействъ должны были вернуться, окончательно разоренныя, продавъ еще раньше свои дома, поля, скотъ, орудія, оставшись безъ крова, безъ хл?ба, безъ заработка. Кое-какъ разм?стили эти семьи по различнымъ селамъ и кормили на счетъ благотворительныхъ средствъ, а земли и имущество ихъ выкупили обратно. У Вурцеля я встр?тился съ французскимъ министромъ-резидентомъ при черногорскомъ двор? г. Депре, женатымъ на красивой американк?, дочери Макъ-Клелана, съ которыми мы уже раньше вид?лись за табльдотомъ нашей гостинницы. Этотъ любезный дипломатъ самымъ дружелюбнымъ образомъ относится къ русскимъ, и взялъ съ меня слово, что мы съ женою за?демъ въ нему въ Рагузу на нашемъ обратномъ пути.

Съ посл?днимъ зашли мы проститься съ Кимономъ Эммануиловичемъ Аргиропуло, — этимъ въ высшей степени симпатичнымъ представителемъ зд?сь русской политики, сердечно привязаннымъ къ Черногоріи и в?рующимъ въ ея счастливую будущность. К. Э. Аргиропуло, проживъ много л?тъ въ Черногоріи, изучилъ до мельчайшихъ подробностей ея народъ и страну; онъ объ?халъ верхомъ вс? границы Черногоріи и присоединенныхъ въ ней земель, побывалъ у вс?хъ черногорскихъ племенъ и даже у окрестныхъ албанцевъ, отлично постигъ духъ и характеръ народа, основательно познакомившись съ его исторіей, я пользуется во всемъ княжеств? огромнымъ авторитетомъ.

Такіе подготовленные, правильно смотрящіе дипломатическіе д?ятели только и могутъ быть полезны истиннымъ интересамъ Россіи. Раньше Черногоріи, Аргиропуло служилъ въ Персіи и въ Константинопол?, такъ что им?лъ случай со вс?хъ сторонъ изучить нашу восточную политику.

К. Э. Аргиропуло проводитъ н?сколько л?тнихъ нед?ль на «Катунахъ» (альпійскихъ пастбищахъ) Ловчева; по его словамъ, гостепріимство простодушныхъ черногорскихъ пастуховъ доходитъ до трогательности. Они ему р?жутъ барановъ, приготовляютъ молоко и сыръ, считая это за великую честь для себя, и ни одинъ изъ нихъ ни за что не согласится взять за это хотя бы одну коп?йку съ посланника русскаго царя. Въ Катунахъ живетъ л?томъ и князь, и многіе другіе черногорцы. К. Э. беретъ обыкновенно съ собою своихъ кавасовъ и повара., свою походную кровать и устраиваетъ себ? гд?-нибудь въ уютномъ уголк? горнаго пастбища деревянный баракъ. По словамъ его, н?тъ ничего здоров?е и пріятн?е этой жизни на заоблачныхъ пастбищахъ. Съ княземъ Николаемъ посланникъ нашъ въ самыхъ близкихъ и дружественныхъ отношеніяхъ и почти каждый вечеръ проводитъ у него, составляя ему партію въ русскій преферансъ.

Судя по тому, что я слышалъ зд?сь, вопросъ македонскій считается самымъ труднымъ, почти неразр?шимымъ. Взаимная вражда сербовъ, болгаръ, грековъ и румынъ въ Македоніи д?лаетъ положеніе тамъ Турціи несокрушимымъ, и каждый изъ соперничающихъ народовъ охотн?е мирится съ властью Турціи надъ спорными странами, ч?мъ съ господствомъ въ нихъ кого бы то ни было изъ своихъ соперниковъ, т?мъ бол?е, что турки гораздо снисходительн?е къ различіямъ племеннымъ и религіознымъ, а прежняго своеволія и тиранніи пашей не допускаетъ постоянное вм?шательство консуловъ и европейскихъ державъ. Если же правительство Оттоманской Порты по обыкновенію своему ложится мертвою рукою на вс? отрасли государственнаго управленія, то зато оно не м?шаетъ частной иниціатив?, промышленной и торговой, какъ показываетъ, напр., прим?ръ Салоникъ, гд? такъ называемые спаньолы, — предпріимчивые испанскіе евреи, — распоряжаются въ сущности вс?мъ. Сами македонцы отлично понимаютъ это преимущество турецкаго владычества и мечтаютъ только о самостоятельномъ устройств? Македоніи, вовсе не соблазняясь перспективою пром?нять султана на Милана или Фердинанда. Конечно, самостоятельная Македонія была бы лучшею развязкою этого сложнаго вопроса, постоянно волнующаго балканскіе народы, а черезъ нихъ и Европу; дальн?йшій ходъ исторіи показалъ бы, куда стала бы добровольно тягот?ть эта новая свободная страна. Рознь, взаимная зависть, недов?ріе и междоусобные споры до сихъ поръ губятъ славянство, какъ губили они его въ его старой исторіи; судьба Россіи при татарскомъ/ нашествіи, судьба Сербіи на Коссовомъ пол? — не научили славянъ политическому благоразумію. Даже совс?мъ одноплеменные сербы считаютъ, наприм?ръ, черногорцевъ дикарями, а черногорцы, въ свою очередь, свысока смотрятъ на сербовъ королевства, презрительно называя ихъ «шумадійцами», т.-е. пастухами, а себя почитая вольнымъ благороднымъ рыцарствомъ. Хотя же и существуетъ тайное соглашеніе между Сербіей и Черногоріей, устроенное еще Пирочанцемъ, о взаимномъ насл?дств? въ случа? прекращенія рода сербской династіи Обреновичей и Черногорскихъ Н?гушей, но актъ этотъ, какъ не представленный на утвержденіе сербской скупштины, не вступилъ въ законную силу. Связь же черногорскаго княжескаго дома съ Сербіей черезъ зятя князя Николая, Петра Карагеоргіевича, не им?етъ большого практическаго значенія, потому что сторонниковъ Карагеоргіевичей въ Сербіи чрезвычайно мало.

Турки и австрійцы отлично ум?ютъ разыгрывать свои партитуры на этомъ славянскомъ инструмент? взаимной розни и создаютъ свою силу исключительно обезсиленіемъ славянъ самими же славянами. Географическое разъединеніе Черногоріи отъ Сербіи коварно оставленнымъ въ турецкомъ владычеств? Новобазарскимъ санджакомъ такъ же не мало способствуетъ политическому разъединенію этихъ братскихъ народовъ. Безъ политическаго благоразумія и воздержности, безъ чувства исторической справедливости, народамъ невозможно разр?шать серьезныхъ политическихъ и историческихъ задачъ. Въ Македоніи, наприм?ръ, исторія каждаго балканскаго народа по очереди ложилась на исторію каждаго предшествовавшаго народа и закрывалась въ свою очередь исторіею посл?дующаго, оставляя временамъ грядущимъ свой отд?льный отъ другихъ характерный слой, и крайне трудно р?шить, за какими именно в?ками македонской исторіи, за какою стадіею ея политической жизни должны быть признаны исключительныя права насл?дства. Съ этой точки зр?нія сама Турція, влад?ющая Македоніей въ силу завоеванія въ теченіе чуть не 500 л?тъ, тоже не можетъ быть лишена н?которыхъ законныхъ правъ, на долю свою въ этомъ сложномъ общемъ насл?дств? балканскихъ народовъ.

Нужно также прибавить, что неблагоразумныя выходки н?которыхъ нашихъ близорукихъ газетъ, совершенно незаслуженно называющихъ себя политическими, — нер?дко много помогаютъ враждебнымъ намъ органамъ печати, австрійскимъ, н?мецкимъ, англійскимъ, возбуждать подозр?ніе балканскихъ славянъ противъ мнимыхъ замысловъ Россіи на ихъ самостоятельность и невольно заставляютъ бол?е интеллигентную пасть зд?шнихъ славянскихъ народовъ — относиться съ затаеннымъ недов?ріемъ къ д?йствіямъ Россіи.

Такъ, въ бытность нашу въ Цетинь?, в?нская «Neue Freie Presse» съ особеннымъ злорадствомъ подчеркивала ребяческую статью «Гражданина» по поводу прибывшей въ Петербургъ болгарской депутаціи митрополита Климента и др., гд? политиканъ «Гражданина» торжественно объявлялъ, что Болгарія, Сербія, Румынія, должна стать русскими областями, слиться съ Россіей, какъ Баварія, Вюртембергъ и пр. слились съ германской имперіей, ибо самостоятельное существованіе ихъ будто бы немыслимо…

«Видите, какую судьбу готовитъ вамъ Петербургъ», — предупреждаетъ славянъ австрійская газета.

Правду говоритъ пословица, что такой услужливый другъ — опасн?е врага.

За табльдотомъ гостинницы мы опять встр?тились съ французскимъ посланникомъ Депрё и его женою; они у?зжали изъ Цетинья въ одно время съ нами и взяли съ насъ слово, что, будучи въ Рагуз? по пути въ Боснію, мы за?демъ къ нимъ пооб?дать въ ихъ загородную виллу, такъ какъ пароходъ изъ Рагузы въ Метковичъ отходитъ только утромъ, и вечеръ у насъ будетъ свободенъ. Тутъ же об?далъ и пріятель ихъ Пиге, воспитатель княжича Миркб, какой-то ксендзъ-энтомологъ и два туриста-англичанина, изъ которыхъ одинъ пошелъ п?шкомъ въ Никшичъ, чтобы оттуда пройти черезъ Герцеговину и Боснію въ Рагузу.

Чемоданы наши были готовы, лошади тоже; добр?йшіе наши земляки, г.г. Аргиропуло, Вурцель и н?которые изъ черногорскихъ знакомцевъ нашихъ собрались проводить насъ, и мы, сердечно простившись съ ними, отъ души поблагодаривъ ихъ за радушное гостепріимство на чужбин?, сейчасъ же посл? об?да отправились въ путь.