Глава 14. Парадокс брежневского времени
Глава 14. Парадокс брежневского времени
После отстранения Никиты Сергеевича от власти бывшие соратники Хрущёва сделали первым секретарём ЦК своего ставленника Л.И. Брежнева. Чем же руководствовалась партийная элита, выбирая главой государства Леонида Ильича? Прежде всего, его крайней ограниченностью. Назвать его скрытым врагом, каким являлся Хрущёв, конечно нельзя. Но Брежнев и не происходил из когорты сталинской гвардии. Иначе бы он не стал заместителем Никиты Сергеевича.
Леонид Ильич был воспитан в духе того, что коммунистическая идея — миф, но социализм на Земле возможен… То, что социалистическое общество, а точнее, общество госкапиталистическое, которое построил его шеф Хрущёв, легко может свалиться в пропасть реставрации капиталистических отношений, он не думал. Леонид Ильич был озабочен не возвращением на старые, сталинские рельсы, а латанием тех дыр и ликвидацией «просчётов», которые были допущены в правлении Никиты Сергеевича.
Чтобы хоть как-то накормить страну, Леонид Ильич снова разрешил крестьянам иметь подсобные хозяйства, остановил процесс дальнейшего укрупнения и в какой-то степени прекратил преступный эксперимент с кукурузой.
При Брежневе снова начал строиться советский военно-морской флот. Но упор был сделан уже не на авианосцы и линкоры, а на стратегические атомные подводные лодки.
Вместо авианосцев, о которых мечтал Сталин, в СССР начали проектировать авианесущие крейсера. Они были дешевле. Как позднее выяснилось, подобная техника никуда не годилась. Против настоящих авианесущих кораблей крейсера, предназначенные для базирования морской авиации, фактически, серьёзными кораблями не являлись.
В плане вооружения Брежневу удалось спасти советскую авиацию, это так. Причём, в СССР появились и истребители, и бомбардировщики, в том числе и стратегические, нисколько не уступающие западным, а то и превосходящие их.
А что же с хрущёвским госкапиталистическим курсом на изменение сознания советских людей в плане нравственности, морали и знания? Здесь, практически, ничего не изменилось. Как появился при Хрущёве класс партийно-хозяйственной привилегированной номенклатуры, так он и остался. Как получали начальники в несколько раз больше денег, чем самые квалифицированные рабочие, так ничего и не изменилось. Правда, при Л.И. Брежневе зарплата рабочих перестала быть рабской пайкой, она начала расти. Но не в зависимости от произведённого человеком, а от того, как отнёсся к проделанной работе начальник. Такой подход был уже больше похож на капиталистический — субъективный, начальство стало распределять деньги на своих предприятиях по своему усмотрению, и его всерьёз никто не контролировал.
Вот почему брежневское время породило массу рвачей-шабашников и хозяйственников-казнокрадов. Как следствие такого фактора — коррупцию и кумовщину. Беда в том, что Леонид Ильич и люди из его окружения не пытались понять, чего же хотел Сталин. Почему Иосиф Виссарионович резко различал марксизм и истинный коммунизм, и почему он называл социализмом то, что, по сути, таковым являлось только формально.
Брежнев хоть и пытался как-то очистить Сталина от хрущёвской грязи, но и он Иосифа Виссарионовича не понимал. Почему всё так происходило? Да потому, что процессы, начатые в обществе Хрущёвым, продолжали действовать и при Брежневе.
Когда Михаил Сергеевич Горбачёв во время своей перестройки повторял любимое выражение: «а процесс идёт, идёт…», он отлично знал, что это за процесс. «Горби» понимал, что, не будь Хрущёва, вряд ли бы ему удалось совратить советское общество на реставрацию капитализма. В чём была миссия Горбачёва? Прежде всего, в ускорении процессов, которые были запущены его предтечей — Никитой Хрущёвым. Отсюда и знаменитое: «процесс-то идёт… идёт…»
О перестройке Горбачёва будет рассказано ниже. И подробно. А сейчас возникает вопрос: мог ли Л.И. Брежнев вернуться к социальным процессам, которые в 1934 году начал проводить в СССР Иосиф Виссарионович? Конечно, мог. Но при условии совершенно иного сознания.
Будь Брежнев настоящим коммунистом, а не марксистом, что не одно и то же, он бы сразу понял, какое общество строил в Советском Союзе Иосиф Виссарионович. До него без труда дошло бы, что подъём морали, нравственности и знания, замена традиционных материальных ценностей в сознании человека на ценности более высокого порядка есть ни что иное, как первая ступень рождения на Земле справедливого коммунистического общества. Тем более, эта колоссальная духовная трансформация происходила параллельно с индустриализацией и по своей сути общинным колхозным сельским хозяйством.
Чем же отличается марксизм от того коммунизма, который процветал на Земле в эпоху древней допотопной высокоразвитой цивилизации? Той самой, о которой так стараются не упоминать ни наши политики, ни продажные учёные?