ТИБЕТ И «ЧУКОЦКИЙ УГОЛ»

ТИБЕТ И «ЧУКОЦКИЙ УГОЛ»

Поистине достойно удивления, что карта первого путешествия Беринга и Чирикова с необычайной быстротой появилась в Петербурге в 1729 году. Она опередила Беринга на целый год, и поэтому неправильны утверждения историков о том, что именно эта карта была доставлена в столицу самим Берингом.

Выходит, что чертеж этот составляли при свете камчатских жировиков немедленно после того, как исследователи возвратились от «Чукоцкого угла», и отослали с гонцом в Петербург по зимнему пути.

Жозеф-Николя Делиль продолжал «списывать эфемериды» и перерисовывать русские карты. И вот в самом начале 1729. года в руки представителя французского Морского депо попала драгоценная добыча. Все это настолько важно, что письмо Делила к президенту Академии наук следует привести в выдержках.

«… Г-н Шумахер передал мне карту капитана Беринга и сказал, что он получил ее от Вас для передачи мне… судя по карте кап. Беринга, он… во время своего проезда осмотрел все реки, которыми можно было воспользоваться для передвижений от Тобольска к берегам Восточного моря…»[36].

«…Весь этот путь, — писал далее Делиль, — равен приблизительно 6 тыс. верст: обычный путь караванов от Тобольска до Пекина равен также 5–6 тыс. верст… Подойдя к Восточному морю дорогой капитана Беринга, путешественник находится на одинаковом расстоянии от Японии и Китая, только для этого надо знать к ним дорогу морем… Это море, говорю я, является наиболее неизвестным на всем земном шаре, что делает особенно ценным все точные о нем сведения, которые можно будет получить, благодаря плаванию кап. Беринга…»

С тех пор карта похода к «Чукоцкому углу» исчезла. Оказывается, Делиль отправил все данные о плавании 1728 года польскому королю. При дворе короля сведения Беринга внимательно изучили и после этого дереслали их французскому иезуиту Жану-Баптисту Дю-Гальду, «секретарю Ордена иезуитов по французским провинциям».

Л. С. Берг считает, что книга Дю-Гальда, которую он впоследствии выпустил, была «самым неподходящим местом» для печатания отчета и карты похода Беринга.

Нет, с точки зрения Делиля и польского короля, лучше этого «места» и придумать было нельзя! Дю-Гальд был знатоком китайских дел. Он назубок знал донесения иезуитов, исследовавших Китай, и с большим знанием дела писал о картах Азии, составленных его собратьями по Ордену иезуитов. Именно Дю-Гальд занимался изучением записок Жербильона о путях из России в Китай и о границах Московии и Америки.

Да что и говорить, письмо Делиля, только что приведенное нами, лучше всего объясняет причину особой любознательности, проявленной иезуитами по отношению к сведениям о плавании «Святого Гавриила».

Сам ли Беринг составлял и чертил эту карту плавания 1728 года? Нет, все это делал Петр Чаплин. Вот полное название «Карты Чаплина 1729 года»: «Карта верховий рек Иртыша, Оби, Енисея, Лены, Алдана, а также Камчатки и Чукотского побережья. Рисовал от флота капитана господина Беринга команды его мичман Петр Чаплин. С подлинной рисовал геодезист Петр Ханыков».

Что замечательного в ней?

Петр Чаплин прямо указывает, что он использовал съемки Григория Путилова и Петра Чичагова: Тибет и Обская губа, Иссык-Куль и Анадырь, Камчатка и Черный Иртыш были показаны на карте.

Об этой карте упоминал Л. С. Берг, а А. В. Ефимов видел в Центральном государственном военно-историческом архиве еще одну «Карту Беринга — Чаплина», как он ее называет.

Но эти карты были лишь перерисованы с подлинника. Подлинник же был украшен замечательными рисунками, изображавшими представителей народов и племен Северо-Востока.

В Королевской библиотеке в Стокгольме хранится карта, восходящая к чаплинскому подлиннику.

«Сия карта сочинена в Сибирской экспедиции при команде от флота капитана Беринга от Тобольска до Чюкоцкого угла», — написано на ней. Под надписью нарисованы оленные тунгусы. Вверху карты неизвестный художник изобразил якута, тунгуску и тунгуса верхом на оленях, коряка, идущего на лыжах. Затем идут курилец и чукча. Внизу нарисованы пеший тунгус с птицей, тунгуска, держащая в руках рыбу, и камчадал с собачьей нартой.

Такая же чаплинская карта лежит в хранилище университета в Геттингене. Ее отыскал Николай Новомбергский (1871–1949), замечательный историк и исследователь севера Тихого океана[37].

Чаплинская карта, украшенная рисунками, подобными тем, о которых мы только что говорили, есть и в собрании Центрального государственного архива древних актов[38].

Поскольку карта Чаплина была у Делиля уже в самом начале 1729 года, нужно думать, что составлялась она, как мы уже говорили, сразу же после возвращения Беринга, Чирикова и Чаплина от «Чукоцкого угла». Ее правильнее называть «Картой 1728 года».

Как попала карта Чаплина в Королевский архив в Стокгольме? Возможно, она была переправлена Филиппу Табберту-Страленбергу.

К 1730 году Страленберг, уже расставшийся к тому времени с фамилией Табберт, дополнил и расшит рил свою карту Сибири, которую составлял еще в Тобольске. Ремезовские данные были тогда под руками у пленного шведа. Он записывал также рассказы бывалых русских людей, знал о подвигах Атласова и Козыревского.

Страленберг изобразил Чукотскую землю и Анадырский нос, которому почему-то дал второе название: «Мыс Терпения».

Аляску бывший тобольский пленник показал за лроливоь на восток от Чукотки, в виде острова. Остров этот Страленберг населил «пухоходцами», о которых уже упоминали в 1727 году в Амстердаме. «Пухоходцы» ведут войну с гюхегами. Так уверял Страленберг