ЭКОНОМИКА И СОЦИАЛЬНЫЕ ИНСТИТУТЫ

ЭКОНОМИКА И СОЦИАЛЬНЫЕ ИНСТИТУТЫ

По своему социально-экономическому укладу и традициям империя персидских царей отличалась большим разнообразием. В нее входили области Малой Азии, Элам, Вавилония, Сирия, Финикия и Египет, которые задолго до возникновения государства персидских племен имели свои развитые цивилизации и социальные институты. Наряду с этими экономически передовыми странами персы покорили также массагетские и другие племена, которые находились на стадии разложения родового строя, занимались собирательством и жили групповым браком.

Для создания эффективного аппарата управления столь разнородными областями около 519 г. до н. э. Дарий I приступил к осуществлению своих знаменитых административно-финансовых реформ. Государство было разделено им на двадцать административно-податных округов, которые назывались сатрапиями. Во главе их стояли сатрапы. Этот титул существовал еще при Кире II и Камбизе, но тогда гражданские и военные функции были объединены в руках одного и того же лица, каковым и являлся сатрап. Дарий же ограничил власть сатрапов, установив четкое разделение функций между ними и военачальниками. Теперь сатрапы превратились в гражданских наместников. Они стояли во главе администрации своей области, осуществляли там судебную власть, следили за хозяйственной жизнью, поступлением податей и выполнением повинностей. Армия была в ведении военачальников, независимых от сатрапов и подчиненных непосредственно царю. Однако после смерти Дария I правило о четком разделении военных и гражданских функций строго не соблюдалось.

В состав обширных сатрапий могли входить и страны, которые пользовались автономией во внутренних делах. Это относится к отдаленным провинциям, в повседневную жизнь которых персидская администрация вмешивалась редко, осуществляя управление ими с помощью местных правителей и ограничиваясь получением податей. Такие племена, как арабы, колхи, эфиопы, саки и др., управлялись своими племенными вождями.

В связи с осуществлением новых реформ был создан большой центральный аппарат во главе с царской канцелярией. Центральное государственное управление находилось в Сузах — административной столице Ахеменидской державы. Царский двор осень и зиму проводил в Вавилоне, лето — в Экбатанах, весну — в Сузах, а время больших праздников — в Пасаргадах и Персеполе.

Официальным языком Ахеменидской державы был арамейский, который применялся для общения между государственными канцеляриями всего государства. Из центра в Сузах во все концы державы рассылались официальные документы на этом языке. Получив документы на местах, писцы, которые знали два или несколько языков, переводили их на родной язык наместников областей. Кроме общего для всей империи арамейского языка в различных странах официальные документы писали и на местных языках, и, таким образом, делопроизводство велось на двух и более языках.

Для управления сатрапиями была налажена регулярная почтовая служба. На крупных дорогах существовали специальные пункты с постоялыми дворами, которые были расположены на расстоянии дневного перехода и охранялись государством. На особенно важных из них находились сторожевые укрепления с охраной. От Сард до Суз, например (путь этот составлял около 2470 км), было 111 станций. Сменяя лошадей и гонцов, за день можно было преодолеть до 300 км, и все расстояние от Сард до Суз проезжали обычно за неделю.

Клинописные документы из Персеполя, составленные на рубеже VI и V вв., содержат обильную информацию о доставке государственной почты в различные области Ахеменидской державы, от Египта до Индии. Сохранились, в частности, письма служебного характера и донесения высокопоставленных чиновников друг другу. Донесения, адресованные царю, обычно отправляли в Сузы и, по всей вероятности, в большинстве случаев фактически были предназ-

начены для царской канцелярии. Из Суз с распоряжениями царя гонцов посылали чуть ли не во все сатрапии. Естественно, что для регулярной доставки государственных распоряжений необходимо было располагать значительным штатом профессиональных гонцов, которые находились на постоянном государственном довольствии. На промежуточных пунктах имелись царские склады, откуда отпускали продовольствие для гонцов и других чиновников, отправленных с поручениями в дальний путь. Для сообщения срочных вестей применялась также сигнализация огнем.

Однако в древности почтовая служба существовала лишь для государственных нужд. Частные письма посылались либо с оказией, либо через гонцов или агентов, состоявших на службе у частных лиц. Много частных писем сохранилось из Вавилонской сатрапии Ахеменидской державы. Поскольку они дают представление о повседневной жизни, приведем некоторые из них. Например, сестра пишет своему брату: «Привет моему брату. Будешь ли ты хорошо обращаться с моими детьми, когда я умру? Выкупишь ли ты их из долговой тюрьмы, если они попадут туда? При моей жизни ты был жесток со мною. Подними голову и скажи правду, глядя на солнце: не растила ли я тебя, как если бы ты был моим собственным сыном? Или я должна сама прийти к тебе и сказать все это прямо тебе в глаза? Почему, когда наш брат Римут заболел, ты не отправил его ко мне?.. Пришли мне ячмень и финики, ибо у меня ничего нет. Пусть это письмо смягчит твое сердце, и боги сделают твое сердце милосердным».

Другой человек пишет своей сестре: «Это ужасно! Почему нет никаких известий ни от кого из вас? Мое сердце радуется, узнав, что ты беременна. Вести, которые доходят до меня, неутешительны. Пошли мне одну мину серебра и тунику с кем-нибудь, кто направляется сюда…» Следующее письмо полно тревоги за судьбу друга: «Бел-эпуш, который находится с вами, дорог мне, как брат. Вы должны заставить замолчать всякого, кто своими рассказами порочит его. Во всех отношениях мы с ним как братья. Я пишу это, будучи в большом беспокойстве. Сделайте мне одолжение и срочно пришлите ответ на это письмо». Некий Римут-Набу пишет своим родственникам: «В течение двух лет я не видел вашей сестры, но в

тот же день, когда увидел, взял ее к себе. Два года Набу-кишар требует ее, говоря: «Она — рабыня, которая принадлежит мне». Вы слишком боитесь наместника и поэтому не решаетесь пожаловаться царю. Из-за этой боязни вы потеряете ее». За кажущимся интересом к астрономии в строках другого письма проглядывают тревоги земной жизни: «Когда я смотрел на Луну, появились облака. Не произошло ли лунного затмения? Пожалуйста, сообщи мне точно об этом. Узнай, какие молитвы нужно произносить в случае затмения. Сообщи мне свое мудрое мнение».

Из Египетской сатрапии также сохранились интересные частные письма. Большинство из них было написано на рубеже VI—V вв. до н. э. Одно письмо кончается, например, следующими словами: «Когда я найду надежного человека, я вам кое-что вышлю». Отправитель другого письма сообщает: «Змея укусила меня, и я умираю, а ты даже не пришлешь письма, чтобы справиться, жив ли я или уже умер». В третьем письме содержится просьба: «Смотри теперь за детьми, пока Ахутаб не прибудет и не доверит их другим».

Ахеменидская империя могла существовать при хорошо налаженной налоговой системе. Однако при Кире II и Камбизе еще не было твердо отрегулированной системы податей, основанной на учете экономических возможностей стран, входивших в состав державы. Около 519 г. до н. э. Дарий I ввел новую систему государственных податей. Все сатрапии обязаны были платить строго зафиксированные для каждой области денежные подати серебром, что устанавливалось с учетом обрабатываемой земли и степени ее плодородности. В труде Геродота сохранился подробный перечень податей, которые ежегодно платили сатрапии Ахеменидской державы. Согласно ему, в общей сложности подвластные персидским царям народы платили в год около 7740 вавилонских талантов серебра (232 200 кг), не считая Индийской сатрапии, которая вносила подать золотым песком. Кроме денежных налогов необходимо было также платить подать натурой: зерном, фруктами, вином, скотом, коврами, одеждой, золотыми и серебряными сосудами и т. д.

Дарий I ввел единую для всей державы монетную единицу, составлявшую основу ахеменидской денежной системы, а именно золотой дарик весом 8,42 г. Чеканка золотой монеты была прерогативой персидского царя. Обычным средством обмена служил серебряный сикль весом 5,6 г с примесью не более 5%, чеканившийся главным образом в малоазийских сатрапиях от имени царя. Серебряные монеты различной стоимости чеканили также автономные города и зависимые цари, например цари финикийских городов, а также сатрапы.

Однако монеты персидской чеканки имели ограниченное хождение вне Малой Азии. Обычно торговля велась с помощью слитков нечеканного серебра, а монеты персидской чеканки играли лишь второстепенную роль. Поэтому легко понять, почему в кладе серебряных монет, найденных в 1933 г. в Кабуле и свидетельствующих об обращении чеканенных денег в Восточном Иране (клад был зарыт около 380 г. до н. э.), содержится всего 8 сиклей персидской чеканки. В то же время клад имеет греческие монеты чуть ли не из всех областей Греции и всех времен, начиная от архаических слитков квадратной формы с клеймами до статеров и тетрадрахм.

Именно в ахеменидское время с монетным обращением ознакомились области Восточного Ирана и Средней Азии, и на их территории найдены образцы дариков и других персидских монет. Тем не менее нет оснований говорить об их широком распространении на этих территориях.

Относительное политическое спокойствие и регулярные контакты между различными сатрапиями Ахеменидской державы и наличие хороших морских и сухопутных дорог способствовали развитию международной торговли в небывалых до того времени масштабах. Для расцвета торговых связей большое значение имела и экспедиция морехода Скилака, уроженца области Кария в Малой Азии. Около 518 г. до н. э. Дарий I велел ему выяснить возможность установления морских связей между Индией и другими странами своей державы. Корабли Скилака проплыли по

Индии до Индийского океана и затем, обогнув Аравию, вдоль южных берегов Ирана добрались до побережья Красного моря.

В Ахеменидской державе существовало много важных караванных путей. В частности, большое значение имела дорога, которая, пересекая Загросские горы, соединяла Вавилонию с Экбатанами и затем продолжалась до Бактрии и границ Индии.

Для развития торговых контактов немалое значение имело и различие в природе и климатических условиях стран, входивших в состав Ахеменидской державы. Из Индии импортировали золото, слоновую кость и благовония. Из Согдианы и Бактрии в страны Передней Азии поступали лазурит и сердолик, из Хорезма — бирюза. Из Египта вывозили зерно и полотно, из Вавилонии — шерстяную одежду, из финикийских городов — вино и предметы ремесленного производства (прежде всего стеклянные сосуды).

Особенно обширная информация о торговле сохранилась в вавилонских документах ахеменидского времени. Большое значение во внутренней и внешней торговле имели могущественные деловые дома. Наиболее известным из таких домов был дом Эгиби, который начал функционировать еще до ахеменидского времени и продолжал свою деятельность до V в. до н. э. Он продавал и покупал поля, дома, рабов, а также занимался банковскими операциями, выступая заимодавцем, принимая на хранение вклады, давая и получая векселя, уплачивая долги своих клиентов, финансируя и основывая коммерческие предприятия. Велика была роль дома Эгиби и в международной торговле. Например, представители Эгиби ездили в Мидию и Элам, покупая там местные товары и перепродавая их в Вавилонии.

В V в. до н. э. в южной и центральной Вавилонии выделялся дом Мурашу, занимавшийся торговыми и ростовщическими операциями. Он брал в аренду поля, принадлежавшие персидским вельможам, чиновникам и царским воинам, платил их владельцам арендную плату и вносил за них в государственную казну денежные и натуральные подати. В течение одного календарного 423/422 года до н. э. доходы Мурашу одними только финиками равнялись около 48 200 гектолитров, что в денежном исчислении составило бы 350 кг серебра.

Стабильность Ахеменидской державы во многом зависела от армии. Ее костяк составляли мидийцы и персы. Большая часть взрослого мужского населения персов являлись воинами. Они начинали служить с двадцати лет. В войнах, которые вели персидские цари, не последнюю роль играли и восточные иранцы. В частности, сакские племена Средней Азии поставляли для персидских царей значительное количество привычных к постоянной военной жизни конных лучников. Высшие должности в гарнизонах, основных стратегических пунктах, крепостях и т. д. обычно находились в руках персов. Армия состояла из конницы и пехоты. Совместные действия кавалерии и лучников обеспечили персам победы во многих войнах. Лучники расстраивали ряды противника, после чего кавалерия уничтожала его.

В завоеванных странах для предотвращения восстаний покоренных народов были размещены войска, состав которых был очень пестрым. Но в них обычно отсутствовали жители данной страны. Например, в Египте персидские цари держали армию в 10—12 тыс. человек. Приблизительно такое же число воинов было и в гарнизонной армии, размещенной в Вавилонии.

На границах державы персидские цари сажали воинов, наделив их земельными участками. Из армейских гарнизонов подобного типа лучше всего известна элефантинская военная колония, созданная для несения сторожевой и военной службы на границах Египта с Нубией. В этом гарнизоне, размещенном на о-ве Элефантина, находились персы, мидийцы, греки, карийцы, хорезмийцы и другие чужеземцы, но основную его часть составляли иудейские поселенцы, служившие там еще при египетских фараонах, т. е. до завоевания этой страны персами.

Во время важнейших военных походов все народы державы обязаны были выделить установленное количество воинов. Со времени Дария I персы стали играть господствующую роль и на море. Морские войны велись с помощью кораблей финикийцев, киприотов, жителей островов Эгейского моря и египетского флота.