Глава 2 Через Нарвик на Париж
Глава 2
Через Нарвик на Париж
Январь — июнь
Суббота, 13 января 1940 г.
10 января 1940 года руководство Верховного командования вермахта дало указание прессе о запрете сообщать сведения о самолетах типа Me-110, Ме-210 и Ju-88, о самолетах-миноукладчиках, о 1000-килограммовых бомбах, а также о самолетах службы сбора и передачи информации.
Воскресенье, 14 января 1940 г. Верховное командование вермахта сообщает: «Отдельные вражеские самолеты предприняли в ночь с 12 на 13 января разведывательные полеты над территорией рейха. Так, английский самолет пытался ночью атаковать один из островов в Северном море. Бомбы упали в воду, не причинив никакого вреда».
Из указа рейхсфюрера СС и шефа германской полиции в имперском министерстве внутренних дел от 29.02.1940 г. «О найденных вражеских листовках и о способах их распространения»:
«Некоторые неясности, возникающие при обращении с найденными вражескими материалами: воздушными шарами, листовками и прочими пропагандистскими материалами, уполномочили меня довести до сведения следующее.
Руководство по поиску возлагается на местных полицейских чиновников. При чтении листовок должны присутствовать компетентные представители местных партийных организаций. Собранные листовки берут на хранение чиновники полиции и срочно сообщают об этом вышестоящему руководству государственной полиции. Они, в свою очередь, окончательно распоряжаются собранным материалом и должны знать, что в архивных целях 30 экземпляров каждой листовки передаются в 6-е управление (II А 1). Если вышестоящие партийные и прочие инстанции проявят обоснованный и правомочный интерес к собранному материалу, им следует предоставить необходимое количество экземпляров. Остаток же следует привести в непригодное к употреблению состояние».
Вторник, 9 апреля 1940 г. Верховное командование вермахта сообщает: «Операции по занятию датского и норвежского побережий протекали 9 апреля планомерно. При вступлении и приземлении в Дании нигде не было зарегистрировано происшествий. На побережье Норвегии нам было оказано номинальное сопротивление в районе Осло, которое было подавлено во второй половине дня. В результате проведенной операции Осло было занято».
Прыжок через Нарвик
«После безупречно проведенной переброски, сообщает обер-ефрейтор Дамбек, мы в аэропорту Дронтхайм. Чувствуется настоящая боевая обстановка. Мы стартуем на север, на Нарвик. Под нами тянется невероятный ландшафт. Ничего, кроме гор, снега и льда. К тому же очень холодно. После многочасового полета мы наконец у места нашей посадки…
«Все в порядке!» Теперь выгружаться. Я «приземлился» на свободный от снега мох… Затем в сопровождении норвежской колонны носильщиков мы отправились к так называемой «базе-2». Когда мы уже были наверху, на горе, пришло новое, не особенно радостное сообщение, что предстоит идти еще, так как мы с нашими минометами должны занять высоту 698. В 150 метрах восточнее этого нового места базирования начиналась шведская граница. Таким образом, мы стали правым крылом немецкой линии фронта Нарвик» («Фёлькишер беобахтер», апрель 1940года).
Быть бдительнее с парашютистами и транспортными самолетами!
Четверг, 9 мая 1940 г., Париж
«Роль люфтваффе в усилении и снабжении своих вооруженных сил в Норвегии превзошла самые смелые ожидания. Благодаря им воинские соединения ежедневно снабжались вооружением и продовольствием. Эти операции шли успешно еще и потому, что для них были использованы датские воздушные базы и занятые до этого норвежские посадочные площадки. Сценарий, как правило, не менялся. Небольшие группы парашютистов захватывали посадочные площадки, на которые потом приземлялись транспортные самолеты с войсками и довершали начатое. Для того чтобы избежать этого, недостаточно рассматривать каждого незнакомца в качестве подозреваемого. Прежде всего следует обращать внимание на парашютистов и транспортные самолеты, которые совершают посадки по ночам. Те, кто обнаружит такие случаи, должны немедленно сообщить об этом на ближайший военный пост: в комендатуру, жандармерию и т. д. Если же неизвестные, несмотря на протесты, попытаются удалиться с места приземления, то следует применить силу. Если речь будет идти о приземлившемся французском или союзном летчике, то они первыми должны понять необходимость этих мер безопасности» «Фигаро», Париж).
Пятница, 10 мая 1940 г.
Верховное командование вермахта сообщает: «Сегодня в 5:30 немецкие войска перешли голландскую, люксембургскую и бельгийскую границы. Вражеское сопротивление вблизи границы было подавлено повсюду и во многих случаях при взаимодействии с люфтваффе».
10 мая 1940 г., Брюссель
Агентство Хавас передает:
«Немецкие войска перешли бельгийскую границу. Вдоль бельгийско-немецкой границы произошли бои. Аэродром Эвер под Брюсселем подвергся немецкой бомбардировке. Бельгия обратилась за помощью к Франции и Англии».
10 мая 1940 г.
Штаб-квартира голландской армии сообщает: «В 3 часа утра немецкие войска начали вторжение в Голландию. Были осуществлены попытки захвата некоторых аэродромов. Наша армия и противовоздушная оборона находятся в боевой готовности. Последствия немецкого вторжения планомерно уничтожаются. На данный момент сбито 6 немецких самолетов».
10 мая 1940 г.
Агентство Хавас сообщает:
«Голландское радио передало обращение к населению, в котором говорилось, что немецкие парашютисты при приземлении были одеты частично в голландскую униформу и в униформу союзников. Население призывается к осторожности и бдительности».
Старт в предрассветных сумерках
«Мы получили задание совершить налет и уничтожить зенитные установки в районе Роттердама — Гааги — Дельфта. Темная ночь скрыла всю подготовку к вылету…
Время вылета было назначено на 4:30… Сейчас мы летим в утренних сумерках 10 мая, перед нами звено обер-лейтенанта Беерманна. Мы летим плотно, и выхлопное пламя служит нам хорошим ориентиром в полете. Мы медленно поднимаемся на высоту атаки. От минуты к минуте становится все светлее…
В стороне от себя мы увидели «наш» аэродром. Вокруг нас непрерывно блестят огни от разрывов зениток. Их-то мы и должны уничтожить, чтобы могли приземлиться наши парашютисты. В южной части аэродрома я уже вижу первые разрывы от нашей бомбежки.
Я перехожу на пикирующий полет. Через секунды цель уже передо мной. Здание на земле угрожающе растет в перекрестье моего прицела. Я сбрасываю бомбы. Одновременно наши бортовые пулеметы поливают на низкой высоте зенитные установки. Бортстрелок кричит: «Ура! Полное попадание! Полное попадание!» («Фёлъкишер беобахтер», май 1940 года).
Так мы взяли Ваальхафен
«…Мой батальон получил приказ взять роттердамский полевой аэродром Ваальхафен и обеспечить посадку на нем следующих за нами транспортных самолетов. Куда ни погляди, вокруг нас, над нами и под нами летели транспортные самолеты с парашютистами. Позади нас всходило солнце и бросало свои теплые лучи на ребят, сидящих позади меня.
Неподалеку от аэродрома стал слышен неприятный стук. Разрывы снарядов стреляющих зениток, несмотря на шум моторов, слышны очень хорошо. Повсюду на земле видны вспышки от разрывов, и что-то стучит у нас в машине.
Наконец-то последовал сигнал к десантированию. В мгновение ока мы выпрыгиваем из машины и падаем вниз. Теперь стало ясно, что голландцы хорошо подготовились к обороне своего важнейшего аэродрома, сосредоточив вокруг него мощные силы. Уже когда мы бежали по аэродрому, слышали сильный пулеметный огонь вперемежку с взрывами от ручных гранат, среди которых, судя по звуку, были и наши, немецкие…
Голландцы дрались храбро, ожесточеннее, чем можно было ожидать от народа, не воевавшего более ста лет. Мне показалось, что для подавления сопротивления защитников аэропорта нам понадобилось больше времени, чем я планировал. Уже наступило утро, не мешало бы и выпить чашечку кофе, подумал я. Ведь в его приготовлении голландцы большие мастера. И тут подошел один из моих людей и сообщил, что бой завершен и стол для кофе готов. Я пошел за ним в одно из служебных помещений на краю аэродрома, вошел и рассмеялся. Там действительно был накрыт настоящий стол для утреннего кофе, а по радио в это время передавали гневную речь бургомистра Амстердама. Я сел. «Послушайте, ребята, когда вы успели все это приготовить?» — спросил я своих солдат. «Да это не мы, господин гауптман. Это голландцы для себя постарались!»
Но наш прекрасный завтрак пришлось прервать из-за гула множества моторов. Стали прибывать транспортные самолеты. Я поспешил на поле и увидел одну из первых машин. За стеклом кабины я узнал обер-лейтенанта фон Холвитца, он приветливо кивнул мне. Еще вчера он грозил мне пальцем и напутствовал: «Ребятишки! Чтобы, когда я приземлюсь, вы все были там!» («Фёлъкишер беобахтер», май 1940 года).
Суббота, 11 мая 1940 г.
Верховное командование вермахта сообщает: «Западные немецкие войска, перейдя голландскую, бельгийскую и люксембургскую границы, повсюду отбросили вражеские пограничные войска и, преодолев многочисленные мосты и всякого рода прочие препятствия, быстро продвинулись вперед. Парашютисты и войска, прибывшие на транспортных самолетах, распределились по местам своей дислокации и провели необходимые мероприятия по обеспечению собственной безопасности. Соединения люфтваффе постоянно поддерживали подход сухопутных войск, нанося воздушные удары по укрепленным районам, маршевым колоннам и другим сухопутным объектам противника. Улицы, вокзалы, железнодорожные линии и мосты были или повреждены, или разрушены. Дальняя разведка постоянно сообщала о передвижении вражеских войск. 10 мая значительными силами люфтваффе был нанесен массированный удар по дальним базам вражеских ВВС во Франции, Бельгии и Нидерландах. Бомбардировкам подверглись 72 аэродрома, на земле уничтожено от 300 до 400 самолетов. В огне сгорели и были взорваны многочисленные аэродромные постройки, ангары и помещения. Особенно впечатляющими были итоги налетов на французские военно-воздушные опорные пункты в Метце, Нанси, Реймсе, Ромилли, Дижоне и Лионе. В воздушных боях враг потерял 23 самолета, было сбито 11 наших самолетов и 15 других пропали без вести. Враг, как уже сообщалось, бомбил 10 мая город Фрайбург, а в ночь с 10 на 11 мая сбросил зажигательные и осколочные бомбы на три населенных пункта в Рурской области, в результате чего погибло двое гражданских лиц, много раненых и нанесен незначительный материальный ущерб. Три вражеских самолета сбито зенитными установками, потоплены два торговых корабля водоизмещением 5000 и 2000 тонн, наша подлодка потопила вражескую подводную лодку, а торпедный катер уничтожил вражеский миноносец».
11 мая 1940 г.
ДНБ (Немецкое бюро новостей) сообщает:
«Три вражеских бомбардировщика совершили вчера налет на незащищенный город Фрайбург в Брайсгау, который находился вне их оперативных действий и не имел никакого военного значения… Начиная с сегодняшнего дня в ответ на каждый планомерный вражеский налет на немецкую территорию будут в пятикратном размере совершаться налеты немецкой авиации на английские и французские города».
11 мая 1940 г., Лондон
«Министерство воздушного флота ставит в известность, что сообщения немецких средств информации о бомбардировочных налетах союзной авиации на незащищенный город Фрайбург в Брайсгау являются полной выдумкой».
Оперативная сводка командования французских сухопутных сил от 11 мая 1940 г., утро:
«В течение ночи продолжилось наше продвижение в Бельгии. На юге Великого герцогства Люксембургского врагу, несмотря на ожесточенные атаки, не удалось продвинуться вперед. В Лотарингии и Эльзасе ничего существенного не произошло.
Бомбардировки люфтваффе французской территории в пятницу привели к значительным жертвам среди гражданского населения. Верховное командование с глубоким прискорбием сообщает о более чем 100 убитых и раненых, среди которых есть женщины и дети. Французские ВВС в течение ночи атаковали вражеские аэродромы. Были также проведены многочисленные разведывательные полеты над немецкой территорией. Все наши самолеты вернулись к местам своего базирования».
Оперативная сводка командования французских сухопутных сил от 11 мая 1940 г., вечер:
«Наши вооруженные силы продолжили свой марш по Бельгии и поддержали таким образом союзные войска в различных пунктах атаками выдвинутых подразделений. Наступление продолжает быстро развиваться. Массированные налеты произошли под Мозелем, но они были тотчас же отбиты.
Люфтваффе продолжили бомбардировочные налеты на французскую территорию. По сравнению с количеством задействованных машин их успех был незначителен. Наши ВВС провели воздушные налеты на немецкие аэродромы и другие важные военные объекты. Во время воздушных боев союзной авиацией во Франции и Бельгии было сбито 36 вражеских самолетов. Одна наша группа истребителей сбила за 10 мая 11, а за 11 мая — 5 самолетов противника».
Секретное оружие?
Воскресенье, 12 мая 1940 г., Стокгольм
«Свенска дагбладет» сообщает:
«Немецкие войска, сконцентрировав все силы против Бельгии и Голландии, привели их в движение и должны были впервые применить свое секретное оружие. Об этом сегодня ночью было сообщение немецкого Верховного командования, в котором, в частности, говорилось, что с помощью нового наступательного вооружения был взят самый укрепленный форт оборонительной линии Люттиха. О виде и способах применения нового оружия, которое было настолько сильно, чтобы принудить к сдаче форт с гарнизоном в 1000 человек, до сих пор хранится полное молчание. Из скудных сообщений об операции можно сделать вывод, что становым хребтом атаки должны были быть люфтваффе.
Согласно сообщению Верховного командования вермахта, немецкие подразделения под командованием гауптмана Коха приземлились на самолетах и в результате внезапной атаки захватили два моста через канал Альберта. Благодаря этому 1000 бельгийцев оказались запертыми в форте. Лейтенант Витциг применил против центра форта свое оружие, и его мощный удар был успешным, несмотря на отчаянное сопротивление, гарнизон вместе со своим комендантом был взят в плен. Кроме такого поверхностного описания, нет никаких подробностей о силе удара и о том, как он был исполнен».
12 мая 1940 г.
Верховное командование вермахта сообщает: «11 мая люфтваффе продолжили начатый за день до этого крупный налет на вражеские ВВС во Франции, Бельгии и Нидерландах. Большое число аэродромов было атаковано вновь, подожжены многочисленные постройки, разрушены верфи, взорваны заправочные и оружейные склады. На аэродроме Vraux удалось уничтожить 30 самолетов, на аэродроме Орлеан — 36. В воздушном бою было сбито 52, а зенитным огнем — 12 самолетов. Можно с уверенностью констатировать, что всего за вчерашний день в воздушных боях и противовоздушной обороной сбито 300 вражеских самолетов. Целями эффективных атак стали также скопления войск и военные эшелоны».
12 мая 1940 г., Лондон
Министерство авиации сообщает:
«Немецкие войска, выдвинутые от Рейна к Маасу, — а также дороги, ведущие на Маастрихт, в субботу были вновь атакованы британскими самолетами. Несколькими километрами юго-западнее этого города на дорогах, ведущих к Тонгре, были атакованы и частично уничтожены бронемашины и средства для перевозки войск».
12 мая 1940 г., Гаага
Голландский Генеральный штаб сообщает:
«Все голландские аэродромы снова в наших руках. В утренние часы в субботу началась атака наших войск и Королевских ВВС на аэродром в Роттердаме, единственный, который находился в руках немцев. Две мощные эскадры сбросили большое количество взрывных бомб на аэродром, где в это время было сосредоточено большое количество немецких самолетов. Ущерб был впечатляющим, многие немецкие машины были объяты огнем.
Сразу же после налета наша пехота после жестокого боя с тяжелыми потерями вновь овладела аэродромом. Одновременно было проведено полное окружение немецких десантных войск в Маасбрюке. Велись ожесточенные бои с обеих сторон.
Значительное число немецких войск приземлилось на гидросамолетах в гавани Роттердама. Вооруженные легким автоматическим оружием, немцы на резиновых лодках высадились на берег. Отбить их высадку оказалось нелегким делом, и только с подходом подкрепления эти десантные войска были разбиты.
Аэродром в Гааге в течение пятницы трижды переходил из рук в руки. Немецких парашютистов, которые были одеты в голландскую, бельгийскую, британскую и французскую униформу, удалось уничтожить только ночью.
Выдающиеся успехи продемонстрировал голландский боевой корабль, который, несмотря на минные заграждения, вплотную подошел к острову Роценбург и открыл огонь по приземлившимся там немецким самолетам и войскам. После полуторачасового артиллерийского огня парашютисты были полностью уничтожены. Все самолеты были тяжело повреждены, и многие из них сгорели».
12 мая 1940 г., Брюссель
Оперативная сводка бельгийских сухопутных войск: «Наши войска оказали захватчикам энергичное сопротивление. Они упорно защищали те позиции, которые были указаны в оперативном плане. Вражеские войска, которым удалось проникнуть в наши укрепленные сооружения, не сумели достичь более-менее значимого прогресса. На различных позициях парашютисты были отбиты. Было сбито большое количество вражеских самолетов».
Вторник, 14 мая 1940 г.
Секретное сообщение службы безопасности СС о внутриполитическом положении № 87 (выдержка):
«I. Общее:
Неожиданное немецкое вторжение в Бельгию и Голландию поразило население… После обращения фюрера к войскам Западного фронта первоначальное ликование сменилось глубоким и серьезным отношением к происходящему… Население радостно встретило быстрое взятие бельгийской крепости Эбен-Эмаель и пленение ее гарнизона. Воздушные бомбардировки городов Рурской области и, прежде всего, Фрайбурга вызвали всеобщее возмущение, а в последнем случае вылились в ненависть к Франции вообще. Ожидается, что и впредь подобные действия противника будут оцениваться таким же образом».
14 мая 1940 г.
Верховное командование вермахта сообщает: «Под мощным натиском немецких пикирующих бомбардировщиков и танковой ударной мощи капитулировал город Роттердам, таким образом избежав уничтожения».
Среда, 15 мая 1940 г.
Верховное командование вермахта сообщает: «Основные немецкие воздушные операции были сосредоточены вчера на атаках отступающих войск противника, его транспортных магистралях и железнодорожных станциях. Вражеские попытки отбить немецкие атаки с помощью своих ВВС закончились для противника тяжелыми потерями, и господство в воздухе полностью принадлежало нам. В одном из боев было сбито более 70 британских и французских бомбардировщиков и истребителей».
Суббота, 18 мая 1940 г.
Верховное командование вермахта сообщает: «Вражеские воздушные налеты направлены против городов на северном немецком побережье, в особенности Гамбург и Бремен, и на запад Германии. Как и во всех произошедших до этого налетах, планомерным бомбардировкам, за исключением нескольких казарм, подверглись невоенные цели. Об этом, исходя из осмотра полученных разрушений, Верховное командование вермахта заявляет со всей категоричностью».
Воскресенье, 19 мая 1940 г. Верховное командование вермахта сообщает: «Люфтваффе эффективно поддерживают продвижение сухопутных войск. Основной упор был сделан на удары по отступающим войскам противника, его транспортным коммуникациям и зданиям, бомбардировки гаваней, аэродромов, их ангаров и стоящих на земле самолетов».
Вторник, 21 мая 1940 г.
Верховное командование вермахта сообщает:
«Самую большую наступательную операцию всех времен на Западе по их оперативному успеху можно отнести к ряду наибольших тактических достижений. 9-я французская армия, которая пыталась наладить на Маасе связь между Наму и Седаном, а также связь между сильными вражескими оперативными группами в Бельгии и линии Мажино южнее Седана, была остановлена, разбита и рассеяна… В этом победном боевом походе немецких войск люфтваффе сыграли выдающуюся роль.
Благодаря безраздельному господству в воздухе, уничтожению водных переправ и транспортных узлов, атакам на маршевые и транспортные колонны люфтваффе исключили возможность, угрожать нашим флангам со стороны 9-й французской армии и подавили их в зародыше».
Среда, 29 мая 1940 г.
Верховное командование вермахта сообщает: «Потери противника составили на 28 мая 24 самолета, из которых 16 было сбито в воздушном бою, 8 зенитными установками. Было повреждено 3 немецких самолета. Гауптман Мёльдерс одержал свою двадцатую воздушную победу».
Четверг, 20 мая 1940 г.
Верховное командование вермахта сообщает: «Во второй половине дня и вечером 29 мая мощные соединения II воздушного корпуса под командованием генералов Грауерта и фон Рихтхофена совершили налет на находящиеся в гавани и акватории Дюнкерк — Остенде военные и транспортные британские корабли, которые должны были транспортировать на родину остатки британского экспедиционного корпуса».
Над Дюнкерком
«Наши звенья вылетели в сторону противника… Вокруг, насколько видел глаз, как после гигантского кораблекрушения, под мрачным небом торчали из воды останки затонувших и тонущих кораблей, их мачты, палубные надстройки миноносцев, грузовых и транспортных кораблей, больших, малых и совсем маленьких катеров, яликов и лодок.
Последние свободные полоски побережья между тисками немецкого окружения становились все уже и уже. И неудивительно, что именно здесь, в этом тесном пространстве, накапливались вражеские зенитные батареи… Внезапно через собственную плотную блокировку прорвались британские истребители, которые в крутых виражах искали жертвы. Мы смогли даже различить их опознавательные номера. Со скоростью стрелы они промчались мимо нас. Скорее всего, их напугал плотный огонь собственных зениток. Пылающий Дюнкерк остался позади. Уже другие соединения летели ему навстречу» («Фёлькишер беобах-тер», июнь 1940 года).
Суббота, 1 июня 1940 г.
Оперативная сводка французских сухопутных сил от сегодняшнего утра:
«Французские и британские сухопутные, морские и военно-воздушные войска продолжали вести под Дюнкерком кровопролитные бои против немецких войск и пытались обеспечить эвакуацию».
Серьезные нарушения воздушного пространства Швейцарии
1 июня 1940 г., Берн
Штаб армии сообщает:
«Сегодня во второй половине дня чужими самолетами было нарушено воздушное пространство Швейцарии. Швейцарский тревожный патруль тотчас же принял меры к преследованию. При этом он вступил в бой с немецким бомбардировщиком и сбил его в районе Тассенберга. Часом позже еще один швейцарский истребитель вступил в бой с другим немецким самолетом над Фрайбергеном. Сбитая немецкая машина упала по другую сторону швейцарской границы во французском районе под Олтингеном».
1 июня 1940 г., Лондон
Би-би-си передало сегодня утром:
«Неподалеку от Аббевиля немцы понесли тяжелые потери. Сотни немецких солдат попали в плен. Немцы оставили значительные военные трофеи. Союзники отбили область в окрестностях Аббевиля и перешли реку Суме. В английских портах продолжается выгрузка британско-французских войск. Большинство контингента союзных северных армий удалось вывезти в Англию. Оставшиеся войска продолжают драться с неослабевающим мужеством».
Воскресенье, 2 июня 1940 г., Лондон
Министерство авиации сообщает:
«В течение 1 июня Королевские ВВС поддерживали операцию по выводу британского экспедиционного корпуса. Были совершены налеты на мосты, каналы, воинские колонны, узловые железнодорожные станции. Под Дюнкерком число сбитых немецких самолетов достигло 40. Пропало 13 британских машин. В течение прошлой недели наши эскадры на побережье проводили непрерывное воздушное патрулирование по обеспечению безопасности прибывающих транспортов с союзными войсками. Охраняя прибывающие транспорты. Королевские ВВС вели воздушные бои, в которых было сбито значительное число немецких машин».
4 июня 1940 г., Лондон
Агентство Рейтер сообщает:
«С сегодняшнего дня возобновлены регулярные воздушные полеты по маршруту Лондон — Бордо — Лиссабон, которые будут проводиться два раза в неделю. Этой линией возобновляется также воздушное сообщение между Америкой и Англией, поскольку «Америкэн клиппер» регулярно прибывает в Лиссабон».
4 июня 1940 г.
Сообщение пресс-шефа рейха:
«Немецкая бомбардировка Парижа должна рассматриваться как военная операция в рамках международного права, и она полностью прокомментирована на разных языках, в особенности на английском и французском».
Сбит после 25 побед
Среда, 5 июня 1940 года, рассказывает Вернер Мёльдерс:
«Вылет в 17:15 и опять в 8-м звене. Мы летим до Амьена, времени почти нет. Над нами самолеты, но мы не можем их достать. Поднимаемся до 7000 метров. Есть! Теперь потихоньку снижаться и домой. Но здесь неожиданно появляются шесть «Моранов». Для атаки я захожу снизу и немного со стороны. Где-то в середине маневра я заметил два неизвестных мне звена «Мессершмитов», которые атаковали наших противников сзади сверху. Они успели раньше, и поэтому мне пришлось немного посторониться и наблюдать за их боем. Самолеты делали обычные в таких случаях маневры, а некоторые машины противника уже были готовы к бою. Внезапно один из «Мессершмитов» загорелся и стал падать вниз. Его пилот сумел выпрыгнуть с парашютом. Я еще немного посмотрел на эту картину и принял решение самому атаковать француза, который постоянно уходил от трех наших «Мессершмитов». Я очень быстро поймал противника в перекрест прицела, но он тут же ушел в сторону, но это было еще не все. Внезапно он вынырнул из-под меня, а затем опять ушел вниз в сторону. Затем он начал стрелять, но сначала это было издалека. Я сделал резкий поворот, чтобы уйти вверх к солнцу. Мой противник меня потерял, так как повернул в другую сторону и исчез в южном направлении.
Внизу подо мной два наших «Мессера» еще дрались с последним «Мораном». Я наблюдал за ними сверху, так как бой шел на низкой высоте, и «Моран» из-за затянувшегося маневра потерял возможность эффективной стрельбы. Позади меня внизу выполняли свои маневры «Мессершмиты». Я был примерно на 800-метровой высоте. Вдруг что-то затрещало и зашумело у меня в кабине, и мгновенно все погрузилось в темноту. Дроссельный рычаг оказался разбитым, рычаг поворота вывороченным вперед, а сама машина резко пошла вправо вниз. Теперь быстро из самолета, иначе крышка!
Я дернул за рычаг сбрасывания, он сработал, и моя боевая «птичка» дала мне последний шанс. Я расстегнул пояса, поднялся с места и прыгнул. Теперь я свободен! Затем дернул за фал вытяжного кольца и с ужасом обнаружил, что оторвал его. И только взглянув наверх, пришел в себя: парашют раскрылся!..
После этого стало очень тихо. Я еще раз увидел, как падает мой неуправляемый самолет с сильно поврежденным левым крылом, которое полностью оторвалось и сгорело уже за мгновение до удара о землю, словно сопротивлялось судьбе, помня, что за фюзеляжем этой машины 25 побед. В полной тишине я спускался вниз, никем не тревожимый. Подо мной была французская территория, примерно в 60 километрах за линией фронта западнее Компьена.
Еще в воздухе я достал свой пистолет, снял его с предохранителя и засунул в карман брюк. Сверху было видно, как два крестьянина что-то грузили на свои телеги. После короткой ориентации мне стало ясно, что вокруг меня, кроме небольшого лесного участка, сплошные поля. Земля стремительно приближалась, и я удачно приземлился на ее мягкую поверхность. Быстро освободившись от парашюта, я стремительно побежал в сторону лесочка. Но французы увидели меня и со всех сторон сбегались к месту моего приземления. Почти у самого края леса до меня донесся звук выстрела. Я сбросил свою меховую куртку и что есть силы побежал через лес. Оставаться в этом лесочке не было никакого смысла, так как его наверняка начали бы тщательно прочесывать. На противоположной окраине леса я увидел солдат и крестьян, сбегающихся туда. Передо мной же расстилалось большое поле, заросшее травой, по которому я пополз на локтях и коленях, стараясь как можно дальше уйти от места своего приземления. Время от времени я осторожно выглядывал из травы, чтобы сориентироваться. Так продолжалось примерно с час, пока я не увидел, что люди, прочесывающие поле, идут прямо на меня. Я буквально распластался на поле — примерно в 10 метрах от меня прошел один крестьянин, и я уже думал, что все самое страш-,ное позади, как меня кто-то окликнул сзади.
Абсолютно спокойный, я поднялся и увидел, что вокруг меня полно солдат и крестьян, обыскивающих поле. Еще поднимаясь, я почувствовал, что кто-то выстрелил в мою сторону, но не попал. Итак, руки вверх! Плен» («Адлер», 1940 год).
Среда, 12 июня 1940 г., Париж
О военном положении сообщает информационное агентство Хавас:
«Враг по-прежнему предпринимает большие усилия, чтобы быстро завершить свои планы. Немецкая авиация бомбит французские аэродромы и ведущие к Парижу транспортные коммуникации. Французская авиация, в свою очередь, совершает налеты на немецкие индустриальные центры и участвует в боях во Франции».
Перед нами Париж
«Еще пять, четыре, три минуты», — передают наблюдатели по бортовому телефону. Все они знают воздушную картину своей цели до мельчайших подробностей: ангары, заправочные и складские помещения, взлетно-посадочные полосы в Ле-Бурже — все, что через несколько минут должно превратиться в сплошной ад. Под нами через редкие облака ясно виден большой город — Париж. Никто из нас никогда не забудет тот миг, когда бомбы наших самолетов покинули свои люки и с воем понеслись вниз. Снизу донесся шум: вспышка за вспышкой, взрыв за взрывом — все это в гигантском пространстве вражеского гнезда. Вспыхнул пожар от взрыва на большом нефтехранилище. Это работа самого командира, и теперь ее видно во всех углах этого Ле-Бурже. Появились звенья вражеских самолетов. Они стали охотиться за нами, как опасные шершни. Невероятный контраст с происходящим в небе составлял раскинувшийся внизу блистающий Париж, зубцы его замков, светлая лента Сены, Эйфелева башня, Елисейские Поля… Но мы знали, что все это лишь внешний блеск Парижа, а среди населения царит паника, подвалы и бомбоубежища содрогаются от взрывов наших бомб» («Фёлькишер беобахтер», июнь 1940 года).
Положение в Восточной Африке
Пятница, 14 июня 1940 г., Бербера (Британское Сомали)
Агентство Рейтер сообщает:
«Порт Бербера в Аденском заливе во второй половине дня в пятницу был подвергнут бомбардировке итальянскими самолетами. Причиненный ущерб незначителен».
Война в Средиземном море
14 июня 1940 г., Каир
Британское командование военно-воздушных сил (Египет) сообщает:
«Над Мальтой были зарегистрированы случаи облета острова самолетом, который сбрасывал на территорию бомбы, в результате чего было повреждено большое количество зданий, убиты два британских солдата и один ранен. В дальнейшем итальянцы предприняли воздушную бомбардировку двух небольших суданских городов, не причинив им существенного ущерба».
Суббота, 22 июня 1940 г., Рим «Командо супремо» сообщает:
«Итальянский военно-морской флот и военно-воздушные силы усилили свою деятельность в Средиземном море. В Северной Африке состоялись массированные налеты на Марсу и Матрук. В свою очередь, противник бомбил госпиталь и лазарет в Тобруке. Был сбит один английский самолет. В Восточной Африке были предприняты многочисленные операции против вражеских укрепленных пунктов в Судане и Кении. Во время вражеского налета на Деридауа был сбит английский самолет».
Воскресенье, 23 июня 1940 г., Рим
«Командо супремо» сообщает:
«Итальянские военно-воздушные силы продолжают свою деятельность в Средиземном море. Они успешно бомбардировали укрепленные морские базы в Александрии, где находился английский флот. Бомбовым ударом итальянские самолеты накрыли Бизерту и вражеские аэродромы в Восточном Средиземноморье. С задания не вернулся один самолет. В Северной Африке операции для нас прошли успешно. Были осуществлены многочисленные операции нашей авиации против вражеской бронированной техники. Был сбит четырехмоторный английский самолет. Враг бомбил город Трапани, есть разрушения в жилых кварталах гражданского населения. Убито 20 и ранено 38 человек».
23 июня 1940 г., Каир
Британское военно-воздушное командование (Египет) сообщает:
«В ночь на субботу три итальянских самолета двадцатью бомбами осуществили бессистемную бомбардировку Александрии и ее окрестностей. Бомбардировке подверглись город, порт и окрестные деревни. Остальные бомбы упали в море».
Стратегия и тактика
Плохие погодные условия первых январских недель 1940 года во всей Европе определяли летную деятельность. Но именно в эти дни финские военно-воздушные силы побили рекорд уничтожения вражеских самолетов. 6 января 1940 года в 12:03 гауптман Ёрма Сарванто столкнулся с формированием из 7 советских бомбардировщиков Ил ДБ-3. В течение следующих четырех минут он сбил 6 (!) из них. Каждый самолет за 40 секунд! Другой финский пилот расправился с седьмым советским бомбардировщиком. Только два члена экипажа одного из самолетов удалось спастись на парашютах. Сталин, уведомленный о больших потерях своего военно-воздушного флота, послал на финский фронт 600 самолетов новейшего типа. Медленно, но все же поступала помощь и для небольшого военно-воздушного флота Финляндии. Первыми поставками были 33 однодвигательных истребителя-биплана Глостер «Гладиатор», 12 истребителей «Харрикейн», 17 высокопланов «Лисандер» и 24 бомбардировщика «Бленхейм» из Англии. Затем 76 истребителей «Моран» и «Колховен» из Франции, 17 истребителей «Фиат» из Италии, 12 Глостер «Гладиаторов» из Швеции и 44 «Brewster» из США, из которых только 5 машин прибыли вовремя. Южно-Африканский Союз подарил финнам 25 Глостер «Гладиаторов». Пилоты и обслуживающий персонал из многих стран также предложили финской стороне свою помощь. Советский Союз тем временем довел численность своего военно-воздушного флота до 2000 самолетов.
Вынужденная посадка в Мешеле (Бельгия) 10 января 1940 года сбившегося с курса из-за плохой погоды немецкого курьерского самолета Me-108 с важными наступательными документами и очень снежная зима окончательно вынудили немцев перенести западное наступление на весну.
Поставки стратегического сырья, и прежде всего нефти, которую с некоторых пор немецкий рейх в большом количестве получал от СССР, пугали правительства в Лондоне и Париже, не питавших иллюзии по поводу намерений Гитлера осуществить с помощью своих ВВС и моторизированных частей агрессию на Западе.
В пятницу, 19 января 1940 года, французский премьер-министр Даладье отдал распоряжение главнокомандующему союзными войсками во Франции генералу Гамелину, Верховному главнокомандующему французским флотом адмиралу Дарлану о разработке «памятной записки о возможной интервенции в районы русской нефтедобычи с целью их уничтожения».
1 февраля 1940 года советские войска перешли в наступление против линии Маннергейма на Карельском перешейке. Неудачные попытки советских войск обойти Ладожское озеро с северо-востока не остановили генерала Тимошенко в его намерении начать большое наступление по обеим сторонам железнодорожной линии Ленинград — Выборг. В этот день впервые в истории воздушных войн был применен воздушный десант: небольшие группы десантировались в тылу одного из слабо защищенных оборонительных пунктов линии Маннергейма — Суммы. Но эта операция советских войск потерпела полное фиаско. Практически все эти группы были уничтожены еще в воздухе или же взяты в плен силами до батальона. Таким образом, начавшееся 1 февраля советское наступление уже 4 февраля застопорилось из-за тяжелых потерь.
А в Центральной Европе на линии фронта между Базелем и Люксембургом длиной 400 километров стояли тишь и гладь. Ожидавшиеся обеими сторонами воздушные удары так и не были нанесены. Деятельность авиации сторон ограничивалась отдельными разведывательными полетами истребителей или же самолетов-разведчиков на большой высоте. Самолеты люфтваффе при случае атаковали корабли противника, а во французском Генштабе никто и не думал о наступлении. Генерал Гамелин твердо придерживался своего правила: «Тот, кто наступает, проигрывает». Осенью 1939 года в стране были образованы две воздушные армии, поделенные между Западной и Северной Францией. Но уже в феврале 1940 года их растворили, переподчинив сухопутным войскам. Это коснулось всех воздушно-разведывательных подразделений, большей части истребительной авиации и части бомбардировочной. Растаскивание военно-воздушных сил по армиям аукнулось позднее для французского Верховного командования невозможностью сконцентрировать их на отдельных опасных участках.
В то время как немецкая пропагандистская машина засыпала листовками о мире французскую территорию, а громкоговорители вдоль линии фронта уверяли противника в том же самом, на территории Германии шла интенсивная подготовка специальных воздушно-десантных подразделений для захвата укрепленных пунктов и других стратегически важных целей.
22 февраля 1940 года у генерала Гамелина был готов порученный ему месяц назад доклад. «Операция против русской нефтяной индустрии на Кавказе могла бы, — по его мнению, — стать тяжелым, если не решающим ударом по военной и промышленной организации Советского Союза… За несколько месяцев СССР мог бы попасть в такую ситуацию, которая привела бы к его полному крушению…» Гамелин указывал на то, что из трех важнейших нефтяных производственных центров для нанесения удара больше подходят Батум и, прежде всего, Баку, «как важнейший нефтедобывающий центр на Кавказе».
В понедельник, 11 марта 1940 года, работающий в одиночку английский бомбардировщик потопил стоящую на рейде в Вильгельмсхафене немецкую подводную лодку U-31. Эта подлодка стала первой во Второй мировой войне, потопленной самолетом.
12 марта 1940 года. В Москве подписан советско-финский мирный договор, согласно которому Финляндия, среди прочего, передавала СССР важнейшие стратегические территории Карелии. Итоги зимней воздушной войны были таковы: финские летчики сбили 240 советских машин. Общее число советских потерь, включая самолеты, сбитые зенитными установками, составило 684 машины; 31 финский истребитель марки «Фоккер» DXXI уничтожил 120 советских бомбардировщиков, при собственных потерях 12 машин и 8 пилотов. Всего же Финляндия потеряла 67 самолетов, 42 из них в бою.
Возможно, историки когда-нибудь выяснят, было ли такое стремительное заключение мирного договора между Москвой и Хельсинки опасениями Сталина за судьбу нефтяных месторождений СССР, так как он был уже информирован о планах Англии и Франции атаковать месторождения в Баку. Во всяком случае, известно, что 14 марта французское правительство получило сообщение из Анкары о том, что Москва попросила американских специалистов дать рекомендации по «эффективному пожаротушению нефтяных месторождений в Баку в случае их бомбардировки». Специалисты США ответили, что почва тех месторождений, где добыча нефти уже завершена, настолько пропитана нефтью, что пожар в одном отдельно взятом месте непременно перенесется и на другие месторождения. Тушение этих пожаров займет месяцы, а восстановление добычи — годы.
Из иностранных дипломатических кругов в Москве в это же время сообщалось о перемещении советских войск на Кавказ. 6 марта 1940 года нарком обороны СССР Ворошилов совершил демонстративную поездку по районам, прилегающим к Каспийскому морю.
16 марта 1940 года 15 немецких «Юнкерсов-88» совершили налет на морскую базу Скапа-Флоу, в результате которого впервые появились человеческие жертвы среди мирного населения. Часть бомб упала на местечко Бридж-оф-Вейт и на остров Оркни-Хоу, было разрушено пять усадеб, убит один человек и семь ранено.
20 марта 1940 года представители штабов военно-воздушных сил союзников встретились на Ближнем Востоке в Алеппо для обсуждения своих планов по проведению бомбардировок советских нефтяных месторождений. После того как союзники обсудили все детали предстоящего нападения, британская секретная служба выделила лучших своих сотрудников для проведения воздушной разведки. Разработку этой операции поручили Сиднею Коттону и Ф.В. Винтерботману, которые должны были предоставить свой план по исследованию кавказских нефтяных месторождений шефу воздушного департамента английской разведки МИ-6.
Ранним утром 23 марта из аэропорта Heston вылетел и взял курс на юго-восток гражданский самолет «Локхид-12А» с регистрационным номером G-AGAR,пилотируемый Хэйгом Макпейлом, личным ассистентом Коттона. В корпус самолета были вмонтированы многочисленные камеры с высокой разрешающей способностью. После промежуточных посадок на Мальте и в Каире «Локхид» достиг пункта своего назначения — базы Королевских военно-воздушных сил вблизи Багдада. Опознавательные номера самолета были тут же перекрашены, а скрытые вмонтированные камеры еще раз перепроверены.
В субботу, незадолго перед восходом солнца, Макпейл стартовал на своем самолете вместе со вторым пилотом Бартоном и еще двумя фотографами из военно-воздушных сил, дополнительно вооруженных ручными камерами. Они перелетели иранское высокогорье и двинулись дальше над Каспийским морем. После часового полета сквозь прорехи в облаках экипаж увидел под собой очертания огромного промышленного комплекса на полуострове, где находился Баку. Целый час, меняя направление, на высоте 7000 метров самолет летал над нефтяными вышками, нефте — и бензохранилищами. Шесть раз, не потревоженный ни советскими истребителями, ни зенитками, «Локхид» пересек центр советской нефтедобычи и сделал самые разнообразные снимки. Во второй половине дня экипаж вернулся на свою базу под Багдадом. В воздухе он пробыл около 10 часов.
Через шесть дней, в пятницу 5 апреля, Макпейл и Бартон провели повторный разведывательный вылет. На этот раз их целью был Батум, важнейший советский нефтяной порт на Черном море и конечный пункт нефтепровода из Баку. Они пересекли Турцию и летели затем к Батуму над морем на большой высоте. После того как были сделаны снимки бесконечного ряда нефтеперегонных заводов, вокруг самолета стали заметны вспышки от разрывов снарядов зенитных орудий. Тогда Макпейл поднял машину еще выше и под прикрытием облаков взял обратный курс.
После возвращения на базу полученные снимки были срочно отправлены в Англию в офис Коттона. На следующий день фотографии уже лежали на столах французского и английского Генеральных штабов.
Решение штабистов было следующим: сконцентрировать удары на нефтеперерабатывающих заводах и танкерах. Удар по Батуму должны были нанести французы, а за англичанами оставалась бомбардировка Баку и Грозного. После подсчета союзники пришли к выводу, что в первые шесть дней налетов можно уничтожить треть намеченных объектов.
В планы союзников входило задействовать в налетах 9 эскадрилий бомбардировщиков, которые за период от 10 до 45 дней должны будут сровнять с землей 122 нефтеперерабатывающих завода (67 в Баку, 43 в Грозном и 12 в Батуме). Для этого в распоряжении союзников было 2 эскадрильи французских «Фар-манов-221», 4 французских эскадрильи «Гленн-Мартинов», 3 английских эскадрильи «Веллингтонов», всего 117 бомбардировщиков. Французы планировали стартовать со своей главной базы в Дьецире, а англичане из Мосула. Из-за встроенных дополнительных топливных баков вес бомб ограничивался 70 тоннами. Предполагаемые потери англичане оценивали в 20 процентов, французы же надеялись выйти сухими из воды.
Оба военных партнера единогласно согласились с тем, что предстоящая операция должна привести не только к «тотальному разрушению военного потенциала СССР», но и «в значительной степени решить ход всей войны».
8 субботу, 4 апреля 1940 года, союзники провели операцию по разбрасыванию с самолетов листовок над Германией. Таким образом, с 4 сентября 1939 года их было сброшено 65 миллионов штук.
9 апреля 1940 года в 5 часов утра началась операция «Везерюбунг», цель которой была оккупация Дании и Норвегии. На Данию немцы потратили всего один день. Маломощные норвежские военно-воздушные силы, насчитывающие всего лишь около 80 боевых машин, не представляли для немецкой авиации серьезного стратегического объекта, как это было в Польше. В случае с Норвегией люфтваффе ограничились тактической поддержкой сухопутных войск и флота.
В то время как военно-морские силы Германии высаживались на норвежское побережье в пяти местах, в двух точках страны высадился немецкий десант. Десант в аэропорту Форнебу норвежской столицы завершил оккупацию Осло. Впервые в истории воздушных войн десант сыграл такую решающую роль. Люфтваффе посадили на норвежские аэродромы 878 самолетов, среди которых было 95 истребителей, 240 бомбардировщиков и пикирующих бомбардировщиков.
В тот же день 88 бомбардировщиков X воздушного корпуса атаковали британский флот западнее Бергена. Был потоплен миноносец «Гурка», повреждены крейсера «Глазго», «Саутгемптон» и боевой корабль «Родни».
В среду, 10 апреля 1940 года, 15 английских самолетов типа «Скуа» с авианосца «Фуриос» провели свой первый успешный боевой вылет. Тремя прямыми попаданиями 225-килограммовых бомб они потопили легкий крейсер «Кенигсберг», потеряв при этом одну машину.
В четверг, 11 апреля 1940 года, 6 бомбардировщиков «Веллингтон» атаковали аэродром Ставангер. Согласно британским источникам, это первая операция Королевских ВВС против расположенных на материке целей. До этого дело ограничивалось воздушными атаками на вражеские войска, торговые суда и базы морской авиации.