Перспективы

Перспективы

Будущее невозможно выстроить в одной плоскости, слишком сложен наш мир. Москва должна решить, что она может осуществить совместно с Вашингтоном, а чего определенно не может. Если уж не получилось стратегического партнерства в целом, то необходимо определить, какие его отдельные элементы возможны. В целях прояснения перспектив есть смысл выделить крайние точки, зафиксировать экстремальные тенденции. Худшее, что могло бы произойти, это бездумная ссора России с Западом, легковесная потеря ею авторитета на Западе, потеря ею возможности технологического обновления при помощи Запада, потеря западных инвестиций и кредитов при том, что после включения в Североатлантический Союз Прибалтики процесс развития НАТО будет, видимо, идти своим путем, автономно, независимо от реакции Москвы.

На горизонте России появились четыре всадника Апокалипсиса: колоссальная утечка капитала из страны; нарушенный механизм государственного управления, ведущий к сепаратизму; массовая безработица; посуровевшее внешнее окружение.

1. Возможно, первая опасность — самая насущная и страшная. Год за годом корыстный слой вывозит свои капиталы за пределы страны, лишая ее стимулятора развития, обращая и без того скудный национальный капитал из средства спасения своей страны в источник процветания заграничных банков и компаний. Какое-то страна еще сможет продержаться на нефтедолларовом допинге, но наступают сроки расплаты с внешними кредиторами и неправедный многомиллиардный исток национального богатства может довести страну до комы. И уж определенно до ненависти к очередному социальному конструкту, позволяющему смертельно опасное валютное кровопускание — отток основной денежной массы.

Напомним, что в годы Великой депрессии каждый отплывающий из США лайнер означал уход из национального рынка одного миллиарда долларов. И президент Рузвельт был вынужден «заморозить» банковскую систему, ввести средства государственного регулирования, чтобы сохранить в стране доллары. В сходных обстоятельствах гордые Британия и Франция отказались выплачивать международные долги (мы говорим только о демократических странах). Самый убежденный западный демократ вне всякого сомнения закроет национальные границы, если через них — как у России сегодня вывоз капитала будет значительно больше ввоза, что ведет к неизбежному истощению финансовой системы с сопутствующим крахом социальных устоев в финале.

2. Когда Б. Франклин, Дж. Вашингтон и его соратники увидели опасность необратимой самостоятельности штатов, они поступили не совсем конституционно — созвали в Филадельфии совет 55 «мудрецов» и за закрытыми дверями написали новую конституцию, резко усилившую федеральный центр. Теперь в американском национальном пантеоне нет более славных героев — их конституции поклоняются новые и новые поколения американцев. Не меньшая чем от старой американской конфедерации опасность исходит от самодовлеющих регионов — субъектов Российской Федерации. Тем больше оснований утверждать, что созданная впопыхах конституция 1993 г. не икона.

3. Наличие безработицы в стране, кричащей о непролазном объеме предстоящих усилий по своему обустройству — нонсенс. Безработный отец семейства гарантирует деградацию семьи, что в свою очередь ведет к деградации общества. Франклин Рузвельт не моргнув глазом мобилизовал безработных на общественные работы — и Америка гордится дорогами, мостами, общественными зданиями той поры. В России — уникальной стране бездорожья неиспользование готовой трудиться рабочей силы преступно. Тем более, если столь нужны новые нефтепроводы и терминалы в Петербурге и многое, многое другое.

4. Возглавлявший комиссию по денацификации Германии американский философ Дж. Дьюи говорил о роковой опасности сочетания двух обстоятельств — краха национальной экономики и национального унижения. Это сочетание возникает в России когда на ее западных границах воздвигаются новые бастионы НАТО, когда голос страны в ООН игнорируется, когда международные финансовые институты демонстративно выдвигают условия. Россия не просит об особых и льготных условиях. Но она вправе рассчитывать на то, что ее ослаблением не воспользуются слишком легковесные в своих геополитических размышлениях политики. Но если она усомнится в дружественности проводников второй волны расширения НАТО на восток, если она ощутит вызов на каспийском море, если ее влияние в Европе будет девальвировано, тогда реализуются условия, о которых говорил великий Дьюи и она усомнится в целесообразности дружбы с Западом.

В новом мире после Сентября 2001 г. Россия находится в сложном положении. 145-миллионная страна оказалась изолированной между миллиардными Западом, Китаем и исламским миром. Милостивая природа дали России важнейшее стратегическое сырье, критически необходимое западному индустриальному миру. На фоне второй (после 1989-1991 гг.) попытки выйти в 2001-2004 гг. на союзные с западными отношения, фактор нефти обретает едва ли не решающее значение. Встает вопрос, сможет ли Россия воспользоваться так воспользоваться своим энергетическим богатством, чтобы смягчить последствия исторического падения, открыть глаза на геополитический смысл мировой политики, осуществить реиндустриализацию, воспитать национально чувствительную элиту, обрести надежных союзников, вырастить конкурентоспособных и технологически адекватных производителей, чтобы когда-нибудь в будущем снова войти в ряды тех, кто определяет ход мирового развития?

При имеющемся раскладе сил, даже если учитывать, что россиянам не привыкать затягивать пояса, сугубо силовая реакция России едва ли сулит успех. Зато велика опасность окончательно обескровливания российской промышленности, замедления технологического роста. Если ослабевшая Россия антагонизирует самый влиятельный регион мира, будущее не влечет особых надежд. Объективные обстоятельства диктуют менее воинственное поведение, делают почти обязательной большую готовность к реализации компромиссного сценария. Но, обозревая опыт пребывания в антитеррористической коалиции, судя по отторжению России от основных западных организаций, жесткости после совместной борьбы.

* * *

Россия не одинока в своем мироощущении. В маргинализации абсолютного большинства мирового населения заключается главный парадокс современного мира: обладающие оригинальными культурными чертами большие и малые государства теряют свою специфичность. Если попытаться проанализировать состояние гордых прежних участников мировой истории, то нетрудно убедиться в общности главного аспекта их мучительного развития: Россия, Китай и Индия чрезвычайно отличаются друг от друга, но эти различия в потоке исторического развития гасит общая черта — стремление сократить дистанцию, отделяющую их от Запада. В этом смысле они (как и большинство других стран Евразии, Латинской Америки, Африки) абсолютно «неспецифичны», а единообразны — потому что подчинены (как безусловной исторической необходимости) решению двух задач: сохранить внутреннее своеобразие (в противном случае ломка структур породит революционные катаклизмы) и сократить разрыв между собой и Западом, поскольку только это может превратить их из объектов мировой истории в ее реальных субъектов. Языки, религии, установления могут быть различными, но направленность усилий одна — сто семьдесят стран Земли прилагают отчаянные усилия, чтобы войти в круг тридцати стран Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в круг презираемого, составляющего предмет восхищения и зависти, раболепия и ненависти. Или противостоять этому «золотому» миллиарду в новом варианте «холодной войны».