Москва от копеечной свечки сгорела

Москва от копеечной свечки сгорела

Увы! Это не просто фигуральное выражение, обозначающее, что от ничтожной причины может произойти большое несчастье.

Вплоть до XVIII века Москва была в основном деревянным городом, и пожары в ней бушевали почти постоянно. Кратко, но выразительно отмечали летописцы очередное бедствие: «И посад, и Кремль, и Загородье, и Заречье погоре», «Только три двора осталось», «И Оружничая полата вся погоре с воиньским оружием, и Постельная полата с казною выгоре вся; и в погребах на царском дворе, под полатами, выгоре вся древяная в них». Часто горели лавки на площади перед Кремлем.

Иногда становилась известна причина пожара.

В летописи под 1365 годом описан был большой летний пожар. Стояла засуха, к тому же поднялся ветер, за два часа город выгорел дотла. «Такого же пожара, — пишет летописец, — перед того не бывало, то ли словеть великий пожар, еже от Всех Святых». Этот памятный в истории Москвы под названием Всехсвятского пожар начался от опрокинутой горящей лампадки.

Причиной пожара 28 июля 1493 года послужила свеча в церкви Николы на Песках.

29 мая 1737 года Москва горела опять. Говорили, что первым занялся дом Милославского за Боровицким мостом на Знаменке от свечки, которую поставила перед иконой в своем чулане бабка-служанка.

Так что утверждение, что Москва от копеечной свечки сгорела, было первоначально простой констатацией факта.

«К несчастию, тогда был ветер сильный, — вспоминает очевидец этого пожара майор М. В. Данилов, — а время… сухое, то от сей денежной (то есть стоимостью в полушку. — В.М.) свечки распространился вскорости гибельный и страшный пожар, от коего ни четвертой… доли Москвы целой не осталось. В Кремле дворцы, соборы, коллегии, ряды, Устретенка, Мясницкая, Покровка, Басманная Старая и Новая слободы — все в пепел обращены… в сем же свирепом пожаре народа немало, а имения и товаров несчетное множество погорело».

Сгорело тогда, по официальным сведениям, 2527 обывательских дворов, 486 лавок (кроме Китай-города, выгоревшего целиком), погибло в огне 94 человека. «Из коллегий, канцелярий, контор и приказов, — рапортовал московский главнокомандующий в Петербург, — показано убытку на 414 825 рублей; по заявлениям частных лиц, убытку понесено ими на 1 267 384 рубля, но многие сказок не подали».

Во время этого пожара в Кремле был неисправимо поврежден подготовленный к подъему огромный двухсоттонный колокол, известный под названием Царь-колокол. Осматривавший его в 1797 году, когда было решено поднять его на колокольню, архитектор М. Ф. Казаков дал такое заключение о его повреждениях: «А как на него множество в ту яму горевшего лесу падало и огонь размножился, то, по незнанию бывших при том для утушения оного заливано было водою, которая на колокол попадала, отчего сделалось на нем 10 больших трещин и край вышибло». Ныне Царь-колокол как московская достопримечательность и памятник высокого литейного мастерства стоит в Кремле на постаменте, вызывая неизменное любопытство и восхищение посетителей.

В летописных записях о пожарах, кроме сообщения о самом пожаре, иногда содержатся и другие, ценные для истории Москвы, сообщения. Так, в записи о пожаре 1493 года впервые упомянуто название Арбат, из этой записи мы узнали, что место под таким названием существовало в Москве уже 500 лет назад.

В 1928 году В. В. Маяковский написал по заказу Наркомата внутренних дел «пожарные лозунги», и среди них был такой, в котором поэт пытался следовать удивительной емкости и художественной выразительности старой пословицы.

Маленький окурок —

                                   этот вот —

Может

            сжечь огромный завод.

В 1960-е годы Управление пожарной охраны Моссовета издавало много массовой просветительской литературы по своему профилю, которая распространялась бесплатно и в которой использовалась традиция противопожарной пропаганды. Вот одна из таких открыток-листовок, изданная в 1964 году тиражом 500 тысяч экземпляров, которую москвичи обнаруживали в своих почтовых ящиках:

Поговорки устарелой

Не забыли москвичи:

В старину Москва сгорела

От копеечной свечи.

Так написал в одном стихотворении С. Маршак.

Поговорку эту москвичи помнят, но пожары от неосторожного обращения с открытым огнем в быту все же возникают. И утешаться тем, что теперь Москва целиком не выгорит, нельзя.

Знал, конечно, что халатность с открытым огнем может привести к несчастью, и житель нашего города гражданин Ляпкин, проживающий в корпусе 7, д. № 5 по Открытому шоссе. Знал, но все же в январе этого года, придя домой с работы, лег отдохнуть с горящей папиросой. Хорошо, что все кончилось благополучно: загорание дивана было вовремя обнаружено жильцами и потушено водой из ведер.

Гражданин Ляпкин оправдывался: «Если бы я не уснул…» Но именно эти самые «если бы» да «как-нибудь обойдется» и приводят к тому, что маленький окурок служит причиной большого пожара, в огне которого уничтожается народное достояние, личное имущество граждан, а иногда и жизнь людей подвергается опасности.

Таких случаев можно избежать, если вы, товарищи москвичи, не будете бросать непогашенные папиросы и спички, курить в постели, пользоваться для освещения кладовых, чуланов и сараев свечами, керосиновыми лампами и другими видами открытого огня.

От вас самих зависит: произойдет или нет пожар.

Помните об этом!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.