Гибель линкора «Новороссийск»

Гибель линкора «Новороссийск»

В 2010 году исполнилось 55 лет трагическим событиям на Черноморском флоте, когда таинственная катастрофа на линкоре «Новороссийск» унесла жизни 609 моряков. Даже спустя более полувека гибель «Новороссийска» остается, пожалуй, самой мрачной страницей в летописи Военно-морского флота СССР. Согласно официальной версии, под днищем корабля взорвалась старая донная немецкая мина, пролежавшая на дне со времен войны более 10 лет. Но существуют и другие версии произошедшего — якобы ответственность за гибель корабля несут итальянские, английские или даже советские диверсанты. До сего времени морские специалисты так и не пришли к единому мнению о причине гибели флагманского корабля Черноморского флота…

XX век ознаменован гибелью крупнейших кораблей Российского флота — линкоров «Императрица Мария», «Новороссийск» и атомных подводных лодок «Комсомолец» и «Курск». Наверное, меньше всего современный читатель знает о «Новороссийске», который 29 октября 1955 года после взрыва на борту затонул в Северной бухте Севастополя. По странному стечению обстоятельств «Новороссийск» погиб на том же самом месте, где в 1916 году взорвался, а затем перевернулся линкор «Императрица Мария» — история как бы повторилась еще раз через 49 лет!

То, что трагедия произошла в 1955 г., на многие годы сделало информацию о ней абсолютно закрытой. Но сегодня пришло время попытаться разгадать тайну тех событий.

Накануне трагедии, вечером 28 октября «Новороссийск» вернулся в Севастополь из морского похода и занял место в полумиле от Графской пристани, где обычно проходили все торжественные и праздничные мероприятия Черноморского флота. Но швартовка линкора прошла неудачно: корабль, управляемый не очень опытным старпомом, проскочил нужное положение на добрую половину корпуса. Исправить ситуацию моряки решили утром — впоследствии это обстоятельство сыграет весьма важную роль. Тогда никто даже и допустить не мог, что с линкором, вставшим на якорь в глубине прекрасно защищенной бухты, может что-то произойти. После швартовки на «Новороссийске» продолжалась обычная жизнь в соответствии с корабельным расписанием. Членам экипажа было разрешено увольнение на берег. После того как часть экипажа покинула корабль, на борту остались более полутора тысяч человек: члены команды и новое пополнение (200 человек), курсанты морских училищ и солдаты, накануне прибывшие на линкор.

В 1 час 30 минут в носовой части заполненного людьми «Новороссийска» прогремел оглушительной силы взрыв. Как потом выяснилось, он был такой мощности, что пробил насквозь многопалубный бронированный корпус линкора. По оценкам специалистов, сила взрыва была эквивалентна взрыву 1000–1200 килограммов тринитротолуола. Если бы взрыв такой силы задел один из артпогребов «Новороссийска», на воздух взлетели бы еще и пять крейсеров, стоявших рядом. В громадную (160 квадратных метров) пробоину хлынули потоки воды, перемешанные с мазутом.

Началась борьба за корабль и подготовка к буксировке линкора на отмель. Драма развивалась на виду у всего Севастополя, отмечавшего столетие первой обороны 1854–1855 годов (вручать орден Красного Знамени Севастополю прибыли председатель Президиума Верховного Совета СССР К. Ворошилов и отдыхавший под Ялтой Н. Хрущев). Прибывший на гибнущий корабль командующий Черноморским флотом вице-адмирал В. Пархоменко приостановил начатую буксировку. Это решение стало роковым. Адмирал то и дело требовал докладов о состоянии корабля, а линкор тем временем уходил под воду. Запоздалое приказание Пархоменко о возобновлении буксировки оказалось бессмысленным: носовая часть корабля уже осела на грунт. Не сразу удалось уговорить адмирала и на эвакуацию не занятых в спасательных работах моряков — к этому моменту их на юте скопилось до тысячи человек.

Когда решение об эвакуации наконец приняли, крен корабля начал стремительно нарастать. Моряки, построившиеся на юте в ожидании баркасов, стали скатываться за борт — в темноту. На них, калеча и убивая, полетели сорвавшиеся со своих мест зенитные установки и механизмы. Всего лишь несколько десятков человек успели перебраться в шлюпки и на соседние корабли. В 4 часа 14 минут линкор лег на левый борт и через мгновение вся эта стальная громада длиной 168 метров и массой 24 600 тонн перевернулась вверх килем. Когда стальные мачты корабля, описав дугу, стали погружаться в воду, образовался мощный водоворот. Один из спасенных, матрос-новобранец, позднее рассказывал: «Я прыгнул в воду, когда корабль стал медленно крениться на правый борт. Едва вынырнул, увидел, что меня накрывает палубными постройками, после чего в страшно бурлящей воде затянуло на большую глубину, и я потерял сознание. Очнулся я еще в воде, внутри большого воздушного пузыря, и успел сделать несколько вдохов… Этот же пузырь меня выбросил на поверхность с другого борта, где и подобрали спасательные катера…»

Во внутренних, наглухо задраенных помещениях гибнущего линкора остались сотни людей, которых можно было еще спасти. Но и этот шанс не был использован. Как потом объяснял адмирал Пархоменко, он «не счел возможным заблаговременно приказать личному составу оставить корабль, так как до последних минут надеялся, что корабль будет спасен, и не было мысли, что он погибнет». Эта надежда стоила жизни сотням людей.

Перевернувшись вверх днищем, корабль довольно долго был на плаву, возвышаясь над водой на 2–3 метра. Моряки, оставшиеся внутри корпуса корабля, длительное время держались в воздушных подушках отсеков, но спасти удалось только девять человек: семь вышли через прорезанное автогеном в кормовой части днища отверстие спустя пять часов после опрокидывания, еще двух спасли через 50 часов. По воспоминаниям спасателей, замурованные и обреченные на смерть моряки держались очень мужественно. Один из водолазов, принимавший участие в спасательных работах, И. П. Прохоров, рассказывал: «Меня с несколькими другими водолазами вызвали к „Новороссийску“ на второй день после трагедии, и мы сразу же приступили к подводным работам. Под водой картина была страшная… Мне по ночам потом долго снились лица людей, которых я видел под водой в иллюминаторах, которые они силились открыть. Жестами я давал понять, что будем спасать. Люди кивали, мол, поняли… Погрузился глубже, слышу, стучат морзянкой, — стук в воде хорошо слышен: „Спасайте быстрее, задыхаемся…“ Я им тоже отстукал: „Крепитесь, все будут спасены“ И тут началось такое! Во всех отсеках начали стучать, чтобы наверху знали, что люди, оказавшиеся под водой, живы! Передвинулся ближе к носу корабля и не поверил своим ушам — поют „Варяга“!».

Всего при катастрофе «Новороссийска» погибло 609 человек, включая моряков, прибывших с других кораблей эскадры. Непосредственно в результате взрыва и затопления носовых отсеков погибли от 100 до 150 человек — разрушения пришлись на самую заселенную часть корабля. Остальные погибли при опрокидывании линкора и после него.

Взрыв корабельного боезапаса — такова была первая версия случившегося. Но она не нашла подтверждения, поскольку сразу после обследования корпуса был сделан вывод, что «характер разрушений указывает на то, что взрыв был наружным». К тому же было точно установлено, что 320-миллиметровые снаряды линкора остались в целости и сохранности. По официальной версии, выдвинутой правительственной комиссией, линкор подорвался на донной магнитной мине. Установлено, что мины такого типа были выставлены немцами в 1944 году при уходе из Севастополя в его бухтах. Однако критики минной версии заявляют, что к 1955 году источники электропитания всех донных мин были разряженными, а взрыватели почти у всех — неработоспособными. К тому же до трагедии на месте взрыва многократно швартовались «Новороссийск» (10 раз) и линкор «Севастополь» (134 раза) в разное время года — и ничего не взрывалось. К тому же выяснилось, что на самом деле было два взрыва, причем такой силы, что на дне возникли две большие глубокие воронки, которые взрыв одной мины оставить не может.

Неудивительно, что у официальной версии было много противников, многие из которых не исключали возможности диверсии. Дело в том, что линейный корабль «Новороссийск» большую часть своей жизни носил другое имя — «Джулио Цезаре» («Юлий Цезарь»), плавая под флагом итальянских ВМС. После окончания Второй мировой войны вместе с другими трофейными кораблями он достался Советскому Союзу в счет репарации. Накануне его передачи СССР на Апеннинах открыто звучали призывы не допустить того, чтобы гордость итальянского флота оказалась под советским флагом — вплоть до его потопления.

На момент гибели линейному кораблю «Новороссийск» исполнилось 44 года — срок для корабля почтенный. Он был заложен в Генуе летом 1910 года и спущен на воду в 1915 году. В Первой мировой войне линкор участия не принимал, в 1920-х годах использовался как учебный корабль для подготовки морских артиллеристов. В ходе Второй мировой войны линкор занимался в основном сопровождением конвоев, но в 1942 году командование ВМС признало его устаревшим и перевело в разряд учебных кораблей. До 1948 года «Джулио Цезаре» находился на стоянке, но законсервирован не был. После капитуляции Италии по решению Тройственной комиссии 1948 года он был передан ВМФ СССР. В феврале 1948 г. линкор уже под военно-морским флагом СССР вышел в Севастополь. Вскоре после прибытия приказом по Черноморскому флоту ему присвоили название «Новороссийск».

Хотя версия об итальянских диверсантах не нашла официального подтверждения, многие до сих пор уверены, что гибель «Новороссийска» на их совести. Водолаз И. П. Прохоров, тщательно обследовавший пробоину в линкоре, говорил: «У меня не вызывало ни малейшего сомнения, что линкор взорвали морские диверсанты, итальянские, конечно. И они подвели под днище сравнительно небольшой заряд, прикрепив его не к „погребам“, а к замурованным заранее мощным фугасам изнутри и тщательно замаскированным в период подготовки корабля к передаче нам, с этим „сюрпризом“ он и плавал до поры до времени в наших водах…» Некоторые исследователи предполагают, что заряд был установлен не перед передачей корабля, а непосредственно перед взрывом, в бухте Севастополя. Соответствующие силы и средства для осуществления подобной диверсии в послевоенной Италии имелись. Во время войны на Черном и Средиземном морях с большим успехом действовали итальянские подводные диверсанты из знаменитой «Децима МАС» — 10-й флотилии штурмовых средств, которой командовал убежденный антикоммунист, «черный князь» Д. В. Боргезе. В полуподпольном виде этот отряд продолжал существовать и после капитуляции Италии. В любом случае все говорит о том, что диверсию, если таковая была, осуществили те, кто был хорошо знаком с акваторией бухты (во время войны 10-я флотилия МАС базировалась в портах Крыма) и устройством линкора: диверсанты выбрали одно из самых уязвимых мест днища, не прикрытое противоминной защитой, — возле носовых артпогребов главного калибра. Минимальную неточность можно объяснить тем, что накануне при возвращении на базу корабль, как уже упоминалось, неудачно пришвартовался и его корпус оказался сдвинутым на несколько десятков метров. Если бы заряд сработал точно под артпогребом, не спасся бы никто. Кроме того, как свидетельствуют рассекреченные сводки штаба Черноморского флота, по весьма странному совпадению именно в самом конце октября в акватории Черного моря находилось несколько итальянских торговых судов, которые к 29 октября дружно покинули его пределы, а князь Боргезе вскоре после подрыва «Новороссийска» срочно уехал в Испанию. В то же время зарубежная пресса сообщала, что за выполнение некоего специального задания высшими военными наградами была отмечена анонимная группа итальянских военнослужащих. Вместе с тем до сих пор никто не опубликовал ни одной фотокопии этого сообщения.

В подрыве «Новороссийска» подозревали не только итальянцев, но и англичан: после выхода Италии из войны англичане долгое время удерживали «Джулио Цезаре» на Мальте и проводили на нем тренировки совместно с итальянцами. В пользу этой версии выдвигается еще один аргумент — якобы советское командование хотело оснастить «Новороссийск» ядерным оружием. Атомной бомбой СССР обладал с 1949 года, но морских средств применения ядерного оружия тогда не было. Решением могли стать только морские крупнокалиберные пушки, стреляющие тяжелыми снарядами на большое расстояние. Итальянский линкор для этой цели подходил идеально. Великобритания, представляющая собой остров, в этом случае оказывалась наиболее уязвимой мишенью для советских ВМС. Такой поворот событий не устраивал ни англичан, ни их союзников.

Недавно в журнале «Слово» были опубликованы мемуары адмирала Н. Г. Кузнецова «Крутые повороты». Он до самой своей кончины не сомневался, что гибель «Новороссийска» — это тщательно подготовленная операция. Вот что он об этом пишет: «До сих пор для меня остается загадкой: как могла остаться и сработать старая немецкая мина, взорваться обязательно ночью и в таком самом уязвимом для корабля месте? Уж слишком невероятное стечение обстоятельств. Что же тогда могло произойти? Диверсия». Существуют и другие подтверждения «диверсионной» версии, которую советские власти старались не комментировать. Сразу же после катастрофы в Севастопольской бухте попал под следствие начальник шумопеленгаторной станции, контролировавшей вход в гавань, снят с должности и понижен в воинском звании командир соединения кораблей, отвечавший за охрану рейдов главной базы.

На момент взрыва корабли дивизии охраны водного района, чьей обязанностью было стеречь вход на главную базу Черноморского флота, действительно находились совсем в другом месте. В ночь катастрофы внешний рейд никем не охранялся; сетевые ворота были распахнуты, а шумопеленгаторы бездействовали. Таким образом, Севастополь оказался беззащитен. Видимо, поэтому активно обсуждалась также версия о торпедировании линкора неизвестной подводной лодкой. И хотя при изучении характера повреждений, полученных линкором, комиссия не нашла характерных примет, соответствующих удару торпеды, теоретически чужая подлодка вполне могла войти в бухту и нанести торпедный удар. Тем более советским военным было известно, что на вооружении некоторых западных флотов уже стояли малые или карликовые подводные лодки. Так что на внутренний рейд главной базы Черноморского флота теоретически могла проникнуть карликовая субмарина.

Уже в наше время кандидат технических наук О. Сергеев выдвинул еще одну версию, согласно которой линкор «Новороссийск» был подорван двумя зарядами, установленными на грунте в районе носовых артпогребов. Подрыв, по мнению Сергеева, был подготовлен и осуществлен отечественными спецслужбами с ведома руководства страны исключительно во внутриполитических целях. В 1993 году якобы стали известны исполнители этой акции: старший лейтенант спецназа и два мичмана — группа обеспечения. Против кого же была направлена эта провокация? Согласно Сергееву, прежде всего против руководства ВМФ. Как известно, главком ВМФ СССР адмирал Н. Г. Кузнецов в 1956 году был снят с занимаемой должности. Десятилетний план судостроения, не отражающий в перспективе приоритет развития наиболее капиталоемких и выгодных для ВПК морских стратегических ядерных сил, объективно не мог поддерживаться военно-политическим руководством страны, что и решило судьбу главкома ВМФ Н. Кузнецова.

Гибель «Новороссийска» послужила началом масштабного сокращения Военно-морского флота СССР. На металлолом пошли устаревшие линкоры «Севастополь» и «Октябрьская революция», трофейные крейсеры «Керчь» и «Адмирал Макаров», множество трофейных подлодок, эсминцев и кораблей других классов довоенной постройки. Сам «Новороссийск» был поднят со дна Северной бухты только в мае 1957 года. В перевернутом виде его отбуксировали в Казачью бухту, где разоружили и разобрали на металл. О том, как поступили с останками моряков, остававшимися внутри корабля, до сих пор никто не знает. И это еще одна загадка. Только в 1990-х годах имена погибших моряков «Новороссийска» появились на двух ранее безымянных братских могилах. В 1999 году, согласно указу президента России, 716 моряков были награждены орденом Мужества, причем более 600 — посмертно. Но и этот документ, вышедший почему-то под грифом «Для служебного пользования», не поставил точку в трагической истории линкора…

Будет ли когда-нибудь окончательно найден ответ на вопрос, что именно погубило «Новороссийск»? Вероятнее всего, уже нет. Если бы поднятый линкор вместе со специалистами, определявшими степень его дальнейшей пригодности, как следует обследовали компетентные специалисты, они смогли бы отыскать те или иные следы по сию пору неведомого «заряда». Но корабль, порезанный на металл, быстро отправили на завод «Запорожсталь», и дело о катастрофе «Новороссийска» было закрыто.