Шведско-норвежская уния (1814–1905)

Шведско-норвежская уния

(1814–1905)

/218/ С 1814 по 1905 год между Швецией и Норвегией существовал своеобразный союз. Он означал, что обе страны проводили общую внешнюю политику и связали себя определенными обязательствами в области обороны. Главным «связующим звеном» между странами был общий король. Ослабление королевской власти в XIX веке означало и ослабление унитарных связей вплоть до расторжения унии в 1905 году.

Если говорить объективно, едва ли эта личная уния может рассматриваться как неудавшаяся. Период унии отличался стабильным миром, что не имело исторических аналогов. Благодаря союзу двух стран норвежский флот превратился в один из крупнейших в мире.

Однако с политической точки зрения, уния была с самого начала уродливой конструкцией, вызывавшей негативную реакцию у националистов по обе стороны горного хребта, разделяющего Норвегию и Швецию. Уния не была заключена с добровольного согласия сторон, она основывалась на принуждении. Датская провинция Норвегия была передана по условиям Кильского мира (1814) шведскому королю в знак благодарности великих держав за вклад Швеции в войну против Наполеона I. Норвежцы, однако, перечеркнули эти планы, объявив себя независимым государством с самой демократической конституцией в Европе (Эйдсволль, 17 мая). По конвенции, принятой в Моссе после непродолжительной шведско-норвежской войны, Швеция вынудила Норвегию заключить унию. Вопреки советам, шведский наследник престола Карл Юхан отказался от аннексии.

Этого оказалось совершенно недостаточно шведским националистам, которые надеялись компенсировать свои потери на востоке (Финляндия, 1809) приобретением норвежских территорий. Норвежские националисты сначала имели все основания быть довольными, но вскоре настойчиво и не без успеха воспротивились попыткам Карла XIV Юхана вернуть потерянные территории. Это был первый период существования унии – 1814–45 годы.

Сын короля Оскар I, вступивший на престол в 1845 году, наметил курс, предполагавший ослабление напряженности и плодотворное сотрудничество. Эта политика была свойственна второму периоду существования унии – 1845–75 годы. Символическое равенство в положении двух стран, в котором сначала Норвегии было отказано, впоследствии все больше становилось реальностью. Но планы превратить личную унию в настоящий союз все больше казались утопическими, учитывая безразличное отношение к ним Норвегии. Третий период существования унии, 1875–1905 годы, стал поистине затянувшейся агонией. Норвежская крестьянская партия Венстре под умелым руководством Юхана Свердрупа и Бьёрнстерне Бьёрнсона с его зажигательными лозунгами использовали любой /219/ удобный случай для борьбы за расширение демократии и парламентаризма (реформа проведена в 1884 г.). Это была не просто борьба против растущего влияния королевской власти; она была направлена против иностранной королевской власти. Что касается Швеции, то здесь ультраправые силы с мощным влиянием в первой палате риксдага имели возможность проводить агрессивную антинорвежскую линию. В 1890-х го- дах кризисы унии следовали один за другим, вызванные неприемлемыми требованиями норвежской стороны, касавшимися разделения консульской и дипломатической службы (введение института собственных консулов и министров иностранных дел)

Когда стортинг 7 июня 1905 года объявил Оска- ра II низложенным де-факто, это решение вызвало одобрение норвежского народа. На всенародном голосовании норвежцев, провести которое настоятельно требовали возмущенные шведы, 368 тыс. были против унии и 184 тыс. за нее. Несомненно, нависшую опасность войны предотвратило Карл- стадское соглашение, заключенное после переговоров в сентябре 1905 года.

Фактическое расторжение унии прошло легко. «Две страны уже не были связаны друг с другом и могли идти каждая своим путем», – пишет Грете Вэрнё. Но в идеологическом плане в этом «браке» было много проблем, затрагивавших престиж двух стран, и они оставили незаживающие шрамы. В Норвегии считалось, что борьба против иностранного вмешательства была доблестной. В этом смысле 1905 год означал успех, который, по мнению крайних норвежских националистов, даже превосходил освобождение 1814 года. В Швеции, напротив, считалось, что политика по отношению к Норвегии была (слишком) порядочной с начала до конца. Разве не получила Норвегия собственный торговый флот со знаком унии в 1845 году? Разве она не сняла его с флага в 1899 году? И взамен на эти и другие постоянные уступки Швеция получила лишь неблагодарность Норвегии.

С расторжением унии националисты в Швеции получили стимул для нового накопления сил, которые теперь были направлены не на внешнеполитические, а на внутренние проблемы страны. Вряд ли было бы ошибкой утверждать, что успешное развитие таких движений, как Движение родного края и Движение собственного дома, или проведение избирательной реформы 1907 года – следствие произошедших перемен.

К. Б. Нильссон

Дополнительная литература:

Fra arvefiende til samboer. Grethe V?rn? (red.), Stockholm 1990. /220/