ПРОЛОГ

ПРОЛОГ

25 августа 1530 г. от Рождества Христова над Москвой бушевала ночная гроза. Струи ливня хлестали по кровлям посадских изб и резных теремов, по деревянным настилам улиц и площадей, растекались по дворам, журчали задорными, веселыми ручьями. Смывали с мостовых накопившуюся грязь и пыль, сносили в канавы мусор и прочую нечистоту, щедро поили иссохшую землю и поникшие от зноя листья деревьев. Гроза разогнала застоялую тяжелую духоту, наполнила воздух свежестью дождя и озона. Могучие удары грома рокотали в небе, как боевые литавры, как залпы тяжелых пушек. А ослепительные всплески молний рвали в клочья ночной мрак, отражаясь золотом куполов и крестов святых храмов. Высвечивали, будто днем, дома и палаты, торжища и сады, неприступные стены и башни Кремля.

Гроза будила и будоражила москвичей. Кто-то выглядывал в окно, полной грудью вдыхал нахлынувшую влажную чистоту и прохладу, глядя на величественное буйство стихии. Кто-то бежал, шлепая по лужам, прибрать оставленное на дворе добро. Других гроза пугала. Женщины вздрагивали от близких громовых раскатов, робко жались к плечу мужа. Дети приникали к родителям, и их успокаивали, спросонья шептали что-то ласковое. А кто-то вспоминал и о каре Божьей, в страхе перебирал совершенные грехи и торопливо читал молитвы, упав на колени перед сумрачными образами.

И только в одном месте на грозу, казалось, не обращали внимания. В натопленной мыльне великокняжеского дворца женщины суетились вокруг корчащейся роженицы. В пропотевших сорочках, взмокшие не столько от жары, сколько от напряжения — как в бою рубятся вместе князь и холоп, так и здесь перемешались в едином государевом деле, забыв о различиях. Знатная боярыня спешила исполнить приказание безродной повивальной бабки. Кумган с горячей водой подхватывали и несли девка-холопка с мамкой-дворянкой. И вот надрывный вопль роженицы оборвался, сменился умиротворенным усталым стоном, а в наступившей тишине раздался другой крик. Плач младенца. Тот плач, от которого люди вокруг расцветают улыбками. В мир пришел человек.

По сеням и переходам дворца тут же затопотали сапоги — кто-то уже бежал принести важную весть отцу, великому князю Василию Ивановичу. В мир пришел наследник престола. Пришел будущий великий князь и царь… А гроза перекрыла все звуки, раскатившись многоголосыми, непрерывными громами, сливающимися воедино и сотрясающими все вокруг — с таким же, слившимся воедино сверканием молний, озарившим ярким светом Русскую землю. В мир пришел Грозный царь. И само Небо подтвердило его грядущую мощь и славу…

Ну а счастливый отец на радостях повелел строить храм в своем селе Коломенском. Дивный и необычный храм Вознесения Христова. Величественный и одновременно изящный, вздымающий с высокого берега Москвы-реки белокаменный шатер прямо к облакам. Как бы соединяющий земное и Небесное и возносящий к престолу Господа благодарственную молитву.