КТО НАПИШЕТ ПРОШЛОЕ ПО-НОВОМУ?

КТО НАПИШЕТ ПРОШЛОЕ ПО-НОВОМУ?

Согласно исследованию Натали Грант Рэга (Natalie Grant Wraga) (родилась в Таллинне, бежала от большевистской революции и работала позднее в США), исследовавшей механизмы советской системы фальсификации, в дезинформации лживым может быть только одно слово, но его распознавание требует широкого кругозора и эрудиции.

Я бы не стала писать об Андрусе Роолахте, если бы в 2002 году не вышла работа финского историка и тогдашнего заведующего Институтом Финляндии Мартти Туртола (Martti Turtola) о первом президенте Эстонской Республики Константине Пятсе, где в качестве источника он использует книгу Андруса Роолахта «Так это было …». Туртола упоминает, что книга Роолахта является субъективной, но он не объясняет того, кем является автор, не говоря уже о том, что в годы советской оккупации Роолахт исполнял задания КГБ. Работу Роолахта в качестве источника без особой критики использует и защитивший докторскую диссертацию в Финляндии Магнус Ильмъярв, автор книги «Молчаливое подчинение. Формирование внешнеполитической ориентации Эстонии, Латвии и Литвы и потеря независимости. С середины 1920-х годов до аннексии». Частично на труде Ильмъярва основывается и работа Туртола.

Труды Роолахта, искажающие действительное положение вещей, причинили многим боль, в том числе шведской журналистке Маарье Талгре, выходцу из семьи беженцев. В 1944 году, в конце немецкой оккупации, отец Маарьи Лео Талгре (известный деятель сопротивления как против немецкой, так советской оккупаций, борец за восстановление независимости Эстонии) посадил своих жену и приемных родителей на лодку, уходящую из Таллинна в Швецию. В своей книге Маарья пишет: «Я родилась в Швеции, но зачата была в Эстонии».

Лодка, где сидела мать Маарьи, избежала сталинских и гитлеровских бомб и не утонула под тяжестью своего груза, как это случилось со многими лодками беженцев. Отец Маарьи умер в Эстонии, долгое время Маарья о нем ничего не знала. В 1968 году КГБ и газета „Kodumaa” позаботились о том, чтоб создать из отца Маарьи Лео Талгре портрет фашиста, охранника концентрационного лагеря и бабника. Автором статьи был Андрус Роолахт, писавший под разными псевдонимами. КГБ послал эти газеты в Швецию, и они оказали на Маарью настолько глубокое впечатление, что она заболела. В Швеции было много радикалов, попавшихся на удочку московской пропаганды и называвших прибалтов фашистами. Историю своего отца Маарья начала исследовать в конце 1980-х годов, тогда, когда Эстония сделала первые шаги к восстановлению своей независимости. Первой задачей Маарьи было найти человека, писавшего статьи об ее отце. Наконец, когда ей удалось поговорить с Андрусом Роолахтом по телефону, тот безо всяких угрызений совести сказал: «Но тогда так и писали».

Маарья написала две книги: «Лео – сопротивление до смерти» („Leo – vastupanu surmani”, 1992; „Leo, ett estnisk ?de”, 1990) и «Дочь Лео» („Leo t?tar”, 2004; „Leos totter”, 2003). На самом деле носивший немецкий военный мундир Лео боролся как против нацистской Германии, так и против Советской России. Он рисковал, будучи шпионом в тылу немцев. Лео воспитывали приемные родители, его приемная мать была еврейкой, которая пережила немецкую оккупацию в Таллинне. О бдительности органов КГБ говорит даже то, что фотография Лео Талгре, расстрелянного советскими органами, оказалась подделкой. Подделкой оказалась и запись в архивном документе, утверждающая, что Лео умер 17 декабря 1944 года. Свидетельство же о его смерти выдано только 27 февраля 1945 года – в тот самый день, когда в Сёдерхамнской больнице в Швеции родилась Маарья. Маарья пишет: «НКВД убил моего отца, в том же духе продолжал и КГБ, который пытался убить его честь».

Первая книга Маарьи была очень хорошо принята в Швеции. После издания книги шведы сказали Маарье, что эта книга помогла им понять сложную историю Эстонии. Министерство иностранных дел Швеции распространило книгу «Лео – сопротивление до смерти» среди дипломатов, работающих в Восточной Европе. Ее читали и все министры, так как в течение полувека Эстонии не существовало на карте.

Писательница Вийви Луйк несколько лет назад отправила мне эссе, в котором она писала:

«Пятьдесят лет, эта одна историческая минута оккупации Советским Союзом, сделали из Эстонии чужую, непонятную страну и для ближайших соседей – Финляндии и Швеции. Одна-единственная оккупация исключила Эстонию из числа морских скандинавских стран, вытеснила далеко на восток, куда-то в сторону Белоруссии. Так как Эстония долгое время была вне Европы, всем другим было известно лишь то, что с ней произошло что-то постыдное, что с ней какое-то несчастье. Так же, как и со всеми Прибалтийскими странами, у которых, считают, один язык и одна культура, не зная точно, какой язык это может быть. Кто еще помнит о том, что Таллинн был «родственником» Любека, и что шпиль церкви Олевисте был самым высоким средневековым строением, и что Эстония никогда не принадлежала культурному пространству России, а скорее Германии.

Кто ж еще помнит, что случилось с этими балтийскими республиками! Что-то с русскими! Глядя издалека, эти пятьдесят лет оккупации не имеют никакого значения. Пятьдесят лет, одна историческая минута, стерла из памяти других европейских народов и самого эстонского народа многое, что больше невозможно восстановить. Мы живем в той Европе, которая находится для нас на расстоянии одной минуты от прошлого».

Главной задачей дезинформации в советское время было ослабление позиции противников и уничтожение вымышленных или настоящих врагов, и вообще инакомыслящих, «чуждых элементов» для системы. В Эстонии долгое время не было возможности для гуманного, правового подхода к оценке своей истории, история была ничьей землей. Советский террор разрушил все преграды, стоящие перед насилием и грубостью, сровнял с землей идею государственности. За период новой истории мы еще не успели исследовать свое прошлое с социальной точки зрения и истории морали. И это тоже отторгнутая память.

В Нарва-Йыэсуу летнее кафе построено прямо на пляже

Данный текст является ознакомительным фрагментом.