Глава пятая БОЛЬШЕВИКИ И ПОБЕДА РЕВОЛЮЦИИ НА МЕСТАХ

Революционный почин петроградских рабочих имел решающее значение. «Революция, — писал В. И. Ленин, — решена петроградскими рабочими… Петроград разбудил Россию»[522]. Однако полный успех революции во многом зависел от того, насколько дружно поддержат рабочих и солдат Петрограда трудящиеся Москвы. Москва являлась второй столицей страны. И хотя она была более мелкобуржуазной по составу населения, чем Петроград, московский пролетариат представлял собой большую силу. К началу 1917 г. в Москве насчитывалось около 200 тыс. рабочих. К тому же Москву окружал огромный Центральный промышленный район, где была сосредоточена значительная часть фабрично-заводского населения страны. Еще в 1912 г. Ленин отмечал, что «в Москве и ее районе сосредоточена преобладающая масса фабрично-заводских рабочих России»[523].

Поэтому вслед за Петроградом свое веское слово должна была сказать пролетарская Москва. Революционное движение в Москве и прилегающем к ней районе развертывалось в тесной связи и взаимодействии с Петроградом. Московские большевики и накануне Февральской революции, и в дни ее развития стремились к тому, чтобы рабочие Москвы выступали одновременно с питерскими рабочими.

О событиях в Петрограде стало известно в Москве 25–26 февраля. 26 февраля Бюро ЦК направило в Московскую организацию письмо, в котором сообщало, что город охвачен революционными демонстрациями и «стачки распространились на весь промышленный Питер»[524]. В этот же день в Москву направился курьер Бюро ЦК «для осведомления Московского областного бюро относительно всего происходящего… в Петербурге и с предложением выступить во что бы то ни стало на поддержку начавшегося движения в Петербурге»[525].

Какими же силами располагали московские большевики? К началу февральских событий московская партийная организация, несмотря на многочисленные аресты работников отдельных ее звеньев, не переставала жить и бороться. Революционная работа велась на всех крупных предприятиях. «Все рабочие организации, — писала газета «Социал-демократ», — большевистские, стоят на точке зрения ЦК»[526]. В ноябре 1916 г. был избран Московский комитет, а 1 декабря он был арестован в полном составе[527]. Но организационная комиссия по восстановлению МК «в спешном порядке создала новый МК РСДРП(б), который выпустил и распространил по заводам и фабрикам листовку с призывом к рабочим Москвы отметить день 9 января забастовками и демонстрациями»[528]. В ней говорилось: «Мы призываем московских рабочих ко всеобщей забастовке в день 9 января… Покажите, что революционная сила пролетариата жива и не разорвано красное знамя рабочего класса»[529].

Московские пролетарии самым энергичным образом ответили на этот призыв. Рабочие крупнейших заводов города прекратили работу. В ряде районов Москвы состоялись митинги и собрания. Выступления рабочих в память кровавых событий 9 января имели огромное политическое значение, воочию показав, что революционная энергия московских пролетариев нарастает. В течение только одного января в Москве в стачках и забастовках участвовало около 45 тыс. рабочих[530]. Такого количества участников забастовок не было еще ни в один из месяцев войны.

Новые стачки вспыхнули в связи с двухлетней годовщиной суда над думскими депутатами-большевиками. Скупо, но выразительно описывал события в Москве «Осведомительный листок», издаваемый Бюро ЦК РСДРП: «Усиленные наряды полиции 14-го (февраля. — Авт.) разгоняли по улицам кое-где скоплявшиеся толпы народа. Был обыск в помещении столовой Московского Коммерческого института. Были аресты. 21 февраля бастовали отдельные предприятия, частично и трамвай. Требуют пищи и хлеба. Хвосты растут. Столкновения с полицией»[531].

Осуществлял руководство движением вновь созданный МК. Хотя он и не успел еще установить связей со всеми районными и заводскими организациями, однако сумел сплотить вокруг себя уже значительные силы. В Москве находилась группа опытных большевистских работников: П. Г. Смидович, А. А. Сольц, В. П. Ногин, М. С. Ольминский, Р. С. Землячка, И. И. Скворцов-Степанов, составлявшие ядро Московского областного бюро ЦК. В городе действовало шесть районных партийных организаций, на заводах, фабриках и в учебных заведениях имелись крепкие партийные ячейки. Опираясь на эти силы, московские большевики подняли рабочий класс на поддержку революционного Питера.

Вечером 27 февраля на квартире В. А. Обуха состоялось заседание Московского областного бюро и Московского комитета, решившее призвать рабочих к всеобщей стачке, демонстрациям и выборам в Совет рабочих депутатов. Было составлено воззвание, его удалось быстро напечатать и, как пишет Смидович в своих воспоминаниях, распространить 28 февраля в рабочих кварталах[532]. В обращении говорилось: «В Петербурге революция! Солдаты присоединились к рабочим… Российский пролетариат должен поддержать Петербургское восстание… Товарищи, бросайте работу! Солдаты! Помните, что сейчас решается судьба народа! Все на улицу! Все под красные знамена революции! Выбирайте в Совет рабочих депутатов! Сплачивайтесь в одну революционную силу!»[533]

Как и в Петрограде, меньшевики, пользуясь своими легальными возможностями, попытались перехватить инициативу и стать во главе движения. С этой целью руководители рабочей группы Московского военно-промышленного комитета В. Черегородцев и А. Никитин 27 февраля в помещении городской думы организовали довольно пестрое по своему социальному составу собрание, на котором был образован Временный революционный комитет. 28 февраля он также призвал пролетариат выбирать своих представителей в Совет рабочих депутатов[534]. Но в отличие от Петрограда, где Временный исполнительный комитет образовался только из меньшевиков и близких к ним деятелей, здесь во Временный революционный комитет, во-первых, вошли большевики, во-вторых, он действительно оказался временным.

28 февраля стал первым днем революции в Москве. Началась всеобщая забастовка, которая сопровождалась многолюдными демонстрациями. Колонны демонстрантов двинулись с пролетарских окраин в центр города. Огромные массы народа, ядро которых составляли рабочие крупнейших московских предприятий, сосредоточивались на площадях, где один за другим вспыхивали митинги. Рабочие захватывали оружие, разоружали и снимали с постов городовых.

Царские власти объявили Москву на осадном положении. Полиция пыталась разгонять демонстрантов, но солдаты отказывались стрелять в народ. Тогда офицеры заперли солдат в казармы, пытаясь их изолировать от восставших масс. Это не помогло. Рабочие врывались в казармы, устраивали митинги, звали солдат поддержать революцию. В ночь на 1 марта на сторону народа перешла 1-я запасная артиллерийская бригада, насчитывавшая до 30 тыс. солдат. Ее примеру последовали солдаты 84-го полка и других частей.

Большевики призвали трудящихся Москвы сделать 1 марта днем победы революции. В воззвании МК и областного бюро ЦК говорилось: «Сегодня, 1 марта, решительный день для Москвы. Революция должна победить… Петроградский пролетариат начал первый… Дело за Москвой. Вчера она дала ответ. Улицы покрылись пролетариатом. Небывалые по размеру митинги и демонстрации шли весь день — кипела работа по организации восстания. Выяснилось, что большинство московского гарнизона будет за революцию. Организовались в казармах [комитеты] восстания. Сегодня день восстания, день захвата всех правительственных учреждений, оружия, железных дорог, почт и телеграфа, телефона. Государственный банк и казначейство будут отняты у старой власти. Сегодня великий день. Поддержим наших петроградских братьев!.. Все на улицу»[535].

В этом замечательном документе поднявшиеся массы получили ясный план борьбы, который они и претворили в жизнь. Созданные на предприятиях рабочие отряды захватили оружие и с помощью солдат к вечеру 1 марта заняли ключевые пункты города: телефон, телеграф, почту, Государственный банк, Арсенал, Кремль, вокзалы, мосты, полицейские и другие учреждения. Градоначальник, губернатор, командующий военным округом и другие представители власти были арестованы. Рабочие открыли тюрьмы и освободили политических заключенных, в том числе Ф. Э. Дзержинского и Я. Э. Рудзутака. На волю вышли члены МК — И. А. Попов, К. В. Островитянов, Ф. Т. Титов, Н. И. Шевков.

Уже 28 февраля начались выборы в Совет, а 1 марта в здании городской думы состоялось первое организационное заседание Московского Совета рабочих депутатов. Собрались представители 52 предприятий и общественных организаций. Совет заслушал доклад Временного революционного комитета и принял его функции на себя. Совет постановил: «Задача текущего момента — захват народом власти в Москве»[536]. Для выполнения этой задачи был избран исполнительный комитет в количестве 44 человек. В него вошли 16 представителей от большевиков, 9 от меньшевиков, 7 от эсеров и 3 от Бунда. Остальные 9 мест были распределены между представителями профсоюзов, больничных касс и кооперативов[537]. Председателем Московского Совета стал меньшевик А. М. Никитин, которого вскоре заменил на этом посту меньшевик Л. М. Хинчук[538]. 5 марта исполком избрал президиум Совета из пяти человек, двое из них — П. Г. Смидович и В. П. Ногин — являлись большевиками[539]. Последний, кроме того, был заместителем председателя Моссовета. Главным редактором московских «Известий» стал большевик И. И. Скворцов-Степанов. Таким образом, влияние большевиков в Московском Совете было более значительным, чем в Петроградском. Соглашательские партии оказались в большинстве лишь в результате объединения своих сил.

Однако московские большевики не сумели на первых порах полностью использовать те позиции, которыми они обладали в Совете. Об этом говорит уже тот факт, что оформление большевистской фракции в Совете сильно затянулось и завершилось только к 19 марта[540]. «Меньшевики, — подтверждает В. А. Обух, — как-то очень ловко использовали нашу неоформленность… Я все время напрягал усилия, чтобы выбиться из этого положения, и, наконец, при помощи ряда рабочих — старых партийцев — удалось настоять на организации фракции»[541]. Однако в самой фракции, по свидетельству того же Обуха, «в первое время не было единодушия по вопросу о роли Советов в дальнейшем развитии революции»[542].

1 марта в наказе МК РСДРП депутатам, избранным в Совет рабочих депутатов, говорилось: «Московский Совет рабочих депутатов в союзе с революционными организациями других мест должен возможно быстрее создать Временное революционное правительство»[543]. Но московские большевики не проявили твердости и последовательности в проведении этой линии, а также в борьбе с соглашательской политикой меньшевиков, взявших курс на передачу власти буржуазии. Газета московских меньшевиков пугала рабочих: «Горе всякому классу, который бы в эту историческую минуту взял на себя смертный грех национального раскола»[544].

С помощью соглашателей московская буржуазия сразу же приняла меры к захвату власти. К 1 марта деятели городской думы, представители военно-промышленного комитета, бирж, городского и земского союза создали комитет общественной безопасности во главе с кадетом Кишкиным. Большевики не только не возражали в Совете против признания этого органа буржуазной власти, но и послали в него своих представителей — В. П. Ногина и П. Г. Смидовича. В приветствии Московскому Совету рабочих депутатов Московское областное бюро и Московский комитет большевиков в качестве одной из важнейших задач Совета выдвигали «постоянное давление на Временное правительство в духе последовательной демократии и международного социализма»[545]. Из этой ложной посылки, будто можно посредством давления заставить правительство буржуазии осуществлять революционные задачи, вытекала и ошибочная линия на условную поддержку этого правительства по пресловутой формуле «поскольку — постольку».

Эта ошибка московских большевиков свидетельствует, что они, как и некоторые руководители Петербургского комитета, поддались на первых порах мелкобуржуазному поветрию, не разобрались в сложной обстановке и не смогли занять в вопросе о власти четкую революционную классовую позицию.

Одновременно с образованием Моссовета происходили выборы и в районные Советы. При этом некоторые Советы в районах создавались с самого начала как объединенные Советы рабочих и солдатских депутатов, что имело большое значение для образования союза рабочих и солдат-крестьян. Районные Советы стояли ближе к массам, чем городской Совет, в них значительным влиянием пользовались большевики. Районные Советы с первых же дней стали органами местной власти рабочих. Замоскворецкий, Рогожский, Симоновский райсоветы постановили организовать народную милицию. Они занялись также продовольственным вопросом. В середине марта во всех районах были созданы фабрично-заводские комитеты, избравшие своих представителей в райсоветы. Со дня своей организации за большевиками шел Замоскворецкий райсовет. Сильное влияние большевиков было в Бутырском и особенно в Центральном и в Железнодорожном райсоветах. В марте большевики возглавили также Пресненский райсовет.

С первых дней революции большевики Москвы вышли из подполья. Начали работать Московское областное бюро ЦК, призванное руководить партийной работой в 13 губерниях промышленного центра, Московский окружной комитет, возглавивший работу партийных организаций Московской губернии, и Московский городской комитет большевиков. Московская организация большевиков, питаемая энергией революционного пролетариата Москвы, быстро набирала силы. «Благодаря его энергии, — говорила на Апрельской конференции РСДРП(б) Р. С. Землячка, — в первую же неделю была создана организация, охватившая всю работу»[546].

Победа революции в Петрограде и Москве предрешила ее торжество по всей стране. Революционные рабочие и солдаты в короткий срок ликвидировали старую власть не только в центре, но и на местах. Однако это не произошло автоматически. Борьба на местах не отличалась такой остротой, как в Петрограде и Москве. Она приняла здесь, как правило, мирные формы. Но представители старых властей оказывали повсюду глухое сопротивление и делали все возможное, чтобы побольше сохранить от старых порядков. Там, где к моменту Февральской революции имелись большевистские организации, они возглавили борьбу масс за быструю и радикальную ликвидацию старых порядков, за укрепление власти Советов. Рабочие поднимались на революцию и в городах, где не были еще восстановлены большевистские организации. Пролетариат России был подготовлен к борьбе революцией 1905–1907 гг., которая, по словам Ленина, «пробудила к политической жизни и к политической борьбе миллионы рабочих и десятки миллионов крестьян»[547].

Вслед за Москвой революционные события охватили весь Центральный промышленный район.

В Твери к началу революции существовала небольшая группа большевиков. Узнав о событиях в Петрограде, она послала туда своего представителя С. Краснова. Он вернулся в Тверь 28 февраля и сообщил членам организации: «Петроградские товарищи возлагают на Тверскую организацию большевиков большие надежды, так как по своему территориальному положению она может оказать им большую помощь. Нашим выступлением мы сможем помешать переброске войск из Москвы в Петроград»[548]. По призыву большевиков 1 марта забастовали рабочие большинства предприятий, они вышли на улицу и влились в ряды революционных демонстраций. На следующий день к рабочим присоединились солдаты. Полиция была разоружена, а местные власти арестованы. 5 марта состоялись выборы в Совет рабочих депутатов.

2 марта в Иваново-Вознесенске — центре крупного промышленного текстильного района России — по призыву большевиков на площади у городской управы собралось около 30 тыс. рабочих. Члены городского комитета партии сообщили собравшимся о свержении самодержавия и предложили выбирать депутатов в Совет. Затем собравшиеся направились к месту расположения 199-го запасного пехотного полка. Произошло братание рабочих и солдат. 3 марта после многотысячной демонстрации, в которой принял участие в полном вооружении пехотный полк, состоялось первое заседание Иваново-Вознесенского Совета. Из 113 депутатов 65 являлись большевиками. Председателем Совета был избран большевик В. П. Кузнецов. В Совете преобладали большевики. Однако, недостаточно ясно ориентируясь в обстановке, они позволили эсерам протащить решение об организации комитета общественной безопасности — органа буржуазной власти. В результате Совет разделил власть с комитетом общественной безопасности, в котором наряду с представителями Совета были делегаты городской думы и общества фабрикантов.

В Орехово-Зуеве во время войны была разгромлена большевистская организация и в дни Февральской революции здесь не было большевистского комитета. Используя временную слабость большевиков, буржуазия решила взять на себя инициативу в деле создания Совета, который только по названию был рабочим, а на самом деле являлся послушным орудием в руках буржуазии. Но вновь созданный комитет большевиков при помощи посланцев московской организации развернул широкую кампанию по перевыборам депутатов. Под лозунгами «Полное недоверие Временному правительству», «Долой войну!», «Немедленное введение 8-часового рабочего дня» на предприятиях Орехово-Зуева 19 марта состоялись собрания рабочих. Подавляющее большинство прежних депутатов было отозвано, и новый состав Совета сформировался почти исключительно из рабочих. Председателем Совета был избран большевик Липатов[549].Стремительно развивались революционные события в Поволжье. Нижегородские большевики уже 27 февраля узнали о событиях в Петрограде от приехавшего в город представителя Московского областного бюро Н. И. Иконникова. В тот же день состоялось межрайонное совещание заводских большевистских организаций Нижнего Новгорода, Сормова, Канавина и Мызы. Было решено поднять рабочих на борьбу. 28 февраля большевики создали в Сормове стачечный комитет, а 1 марта рабочие Сормовского завода объявили политическую стачку и направились в центр города на демонстрацию. По дороге к ним присоединились рабочие канавинских предприятий. Демонстранты освободили политических заключенных из городской тюрьмы.

На следующий день все части гарнизона перешли на сторону народа. Рабочие и солдаты разгромили полицейские участки и охранное отделение, арестовали губернатора и вице-губернатора. По инициативе большевиков начались выборы в Совет. 1 марта в помещении городской думы сформировался временный Совет рабочих депутатов во главе с большевиком В. Н. Лосевым. После завершения выборов 8 марта на пленарном заседании был избран постоянный президиум Нижегородского Совета рабочих депутатов, куда вошли два большевика и три меньшевика[550].

В других городах Поволжья не сразу узнали о революции в столице. Саратовский губернатор, например, распорядился задержать выпуск газет, напечатавших телеграммы о событиях в Петрограде, а продавцы, успевшие получить такие газеты, были арестованы. Губернатор пригрозил применить оружие против тех, кто будет толпами собираться на улице. В Казани войска были приведены в полную боевую готовность[551]. Но эти меры не смогли остановить революционного напора трудящихся масс. Большевики помогли им узнать правду.

В Самаре вечером 1 марта по инициативе большевиков состоялось совещание, на котором присутствовали также представители меньшевиков, эсеров и бундовцев. Совещание избрало Временный рабочий комитет и поручило ему немедленно выпустить листовку о победе революции в Петрограде, провести митинги и собрания для выборов в Совет рабочих депутатов. 2 марта на собрании рабочих сформировалось первоначальное ядро Самарского Совета рабочих депутатов из 15 человек, четверо из них были большевиками[552]. Председателем Совета стал меньшевик И. И. Рамишвили, товарищем председателя — большевик М. Н. Яшанов и секретарями — большевики А. Я. Бакаев и Ф. Т. Венцек.

По инициативе рабочих, поддержанных большевиками, уже 3 марта представители Самарского Совета рабочих депутатов предъявили городскому комитету безопасности требования о разоружении жандармерии и полиции, организации народной милиции, об аресте губернатора, начальника жандармского управления, освобождении политических заключенных. Комитет вынужден был осуществить эти требования. Самарские большевики на первых порах не смогли занять четкую позицию в отношении буржуазного комитета безопасности, образованного на частном совещании гласных городской думы. На первом легальном собрании членов городской партийной организации 4 марта была принята по этому вопросу двойственная резолюция. С одной стороны, в ней отмечалось, что с принципиальной стороны вхождение в буржуазный комитет идет «вразрез с основными интересами рабочего класса», а с другой, указывалось, что, «принимая во внимание основной тактический лозунг времени революционного переворота — «вместе бить, врозь идти», временно признаем вхождение в данный комитет совместимым с нашими политическими задачами переживаемого момента»[553]. Однако указанный лозунг уже не соответствовал обстановке, царизм был свергнут, и на очередь встали новые классовые задачи, которые требовали настойчивой борьбы с соглашательской политикой в отношении буржуазии.

Партийное собрание избрало временный городской комитет большевиков во главе с рабочим A. X. Митрофановым. Вскоре большевики укрепили позиции в Совете. На пленуме Совета, после его окончательного оформления, председателем президиума исполнительного комитета был избран В. В. Куйбышев, вернувшийся 16 марта из ссылки.

Саратовский комитет большевиков, получив сообщение о свержении самодержавия, созвал 1 марта совещание актива рабочих организаций. Решено было провести на следующий день выборы в Совет. Вечером 2 марта состоялось первое заседание Совета, на котором присутствовало свыше 58 рабочих депутатов, в том числе 23 большевика. К зданию, где собрался Совет, явились солдаты 3-го пулеметного полка и заявили, что отдают себя в распоряжение революционного народа. Вскоре Совет пополнился 44 представителями воинских частей гарнизона и превратился в Совет рабочих и солдатских депутатов. В избранном 2 марта исполкоме Совета из восьми человек четверо являлись большевиками, председателем исполкома стал большевик В. П. Милютин. «В Саратове, — писал Васильев-Южин, — с самого начала большевики заняли в Совете несомненно руководящее положение»[554]. Под руководством большевиков Саратовский и Самарский Советы последовательно проводили линию на полную ликвидацию старого аппарата государственной власти.

На Урале в дни революции действовали 12 большевистских организаций и групп, три из них находились в Екатеринбурге, Уфе и Кунгуре, а остальные — в горнозаводских поселках — Ижевске, Лысьве, Невьянске, Верхней Туре, Миньяре и др. Выйдя из подполья, они возглавили борьбу трудящихся за ликвидацию царских властей и создание Советов рабочих и солдатских депутатов.

В Екатеринбурге 3 марта состоялось первое легальное собрание большевиков, на котором был избран временный городской комитет во главе с вышедшим из тюрьмы опытным партийным работником И. М. Малышевым. По его словам, временный комитет «все внимание обратил на создание Совета рабочих депутатов»[555]. Выборы в Екатеринбургский Совет были проведены под руководством большевиков. В острой борьбе с соглашателями им удалось добиться победы.

9 марта был создан Екатеринбургский Совет солдатских депутатов. Его возглавил прапорщик 124-го полка большевик П. М. Быков. 19 марта состоялось первое заседание Совета рабочих депутатов. В исполком Совета было избрано 10 большевиков и 5 эсеров. По инициативе большевиков вскоре произошло объединение обоих Советов. Его исполнительный комитет также состоял в основном из большевиков и примыкающих к ним беспартийных. Председателем Совета рабочие и солдаты избрали П. М. Быкова[556].

В Челябинске вышла из подполья небольшая, но прочно связанная с массами рабочих группа большевиков во главе с E. Л. Власенко, Д. Д. Колюшенко и С. М. Цвиллингом. Большевики смогли оказать серьезное влияние на выборы в объединенный Совет рабочих и солдатских депутатов. В его президиум вошли Цвиллинг и Власенко.

В Уфе по призыву большевиков 3 марта на собрании рабочих города и солдат гарнизона было решено создать единый Совет рабочих и солдатских депутатов. Собрание избрало комиссию по подготовке организации Совета, в которую вошли большевики Н. П. Брюханов и И. А. Свидерский. Уфимский Совет рабочих и солдатских депутатов был создан 5 марта. Президиум Совета состоял из двух большевиков, пяти эсеров и одного беспартийного.

Прочные позиции имели большевики в тех Советах, которые возникли на крупных предприятиях, в заводских поселках. Так, в Верхней Туре из 67 депутатских мест большевики получили 30, а соглашатели — только 17 мест, в Миньяре более 3/4 мест в Совете принадлежало большевикам. А всего на Урале в начале революции большевики имели большинство или пользовались преобладающим влиянием в 31 Совете[557]. Таким образом, уральские большевики с самого начала смогли занять важные позиции в Советах. Отмечая этот факт, Я. М. Свердлов говорил в своем докладе на VII (Апрельской) конференции РСДРП(б): «В местах, где велась нелегальная работа до революции, положительный характер ее сказался в том, что в этих пунктах партийные организации образовались раньше нежели Советы рабочих и солдатских депутатов и влияние партии в этих Советах сильнее, там они захватили Советы в свои руки»[558].

Революция охватила как крупные промышленные центры, так и уездные города и рабочие поселки. Ее волны стремительно докатились до Сибири и Дальнего Востока. Здесь в ряде Советов с самого начала руководство принадлежало большевикам. Такими были Красноярский Совет рабочих и солдатских депутатов, Томский Совет солдатских депутатов, Енисейский Совет рабочих и солдатских депутатов, Канский Совет рабочих депутатов и др. Однако даже те Советы, в которых большинство принадлежало меньшевикам и эсерам, действовали под давлением революционных масс как органы революционной власти. Они смещали и арестовывали представителей царской власти, освобождали из тюрем политических заключенных, принимали меры к демократизации армии, содействовали борьбе рабочих за 8-часовой рабочий день и т. д.

Насквозь прогнивший и растерявший своих союзников царизм отнюдь не хотел сдаваться без боя. Он оказывал упорное сопротивление. Одной из форм борьбы с революцией явилась попытка царских властей изолировать революционное движение в столице. Но эта попытка не удалась, и вслед за Москвой, Центрально-промышленным районом, Поволжьем, Уралом, Сибирью революция перекинулась и в национальные районы страны.

На Украине власти пытались запретить всякую информацию о революционных событиях в Петрограде. Редактор харьковской газеты «Южный край» был оштрафован на крупную сумму за напечатание телеграммы о создании Временного комитета Государственной думы[559].

Но большевики приняли все меры к тому, чтобы рассказать рабочим и крестьянам национальных районов страны правду о событиях в Петрограде. Еще вечером 27 февраля текст воззвания Петербургского комитета получила харьковская организация большевиков. Она размножила воззвание на гектографе и пишущей машинке и утром 28 февраля распространила его на заводах города. В начале марта в городах Украины состоялись митинги и демонстрации, призвавшие к поддержке питерских рабочих и к свержению местных органов царской власти. В Кременчуге, где находился сильный гарнизон войск, местные чиновники решили не поддерживать новые власти, образованные в столице, «до получения распоряжения государя императора». Они запретили всякие демонстрации. Вопреки этому 4 марта в городе состоялась большая демонстрация рабочих с участием солдат, после которой местные власти прекратили свое существование. Начальник гарнизона был арестован и направлен в тюрьму.

Большевистские организации Украины развернули активную борьбу за создание Советов. 28 февраля Киевский комитет призвал рабочих и солдат поддержать петроградский пролетариат и образовал временный комитет по организации выборов в Советы рабочих депутатов[560]. 1 марта в Харькове состоялось совещание представителей заводов, профсоюзов, больничных касс и различных партий. На нем было принято решение об организации Совета. Созданный на этом совещании Временный рабочий комитет возглавил выборы депутатов. С утра 2 марта они начались на предприятиях, а в 7 часов вечера уже состоялось первое заседание Совета. Харьковский комитет большевиков 6 марта писал в обращении к рабочим и солдатам: «Товарищи, посылая своих делегатов в Советы рабочих и солдатских депутатов, требуйте от них самого резкого размежевания с буржуазией, требуйте от них революционной борьбы за Учредительное собрание, за конфискацию помещичьих земель, за 8-часовой рабочий день»[561].

В Екатеринославе меньшевики под видом мобилизации сил «демократии» объединились с эсерами, бундовцами и украинскими националистами. 2 марта они создали Временную рабочую комиссию из представителей больничных касс, кооперативов, ремесленников, союза торгово-промышленных служащих и заводов. Эта комиссия постаралась возглавить выборы в Совет. 4 марта из тюрьмы были выпущены большевики, тут же включившиеся в борьбу. Из-за своей малочисленности они не смогли сразу же оказать должного влияния на ход выборов, тем не менее из 115 рабочих депутатов Екатеринославского Совета большевиков было 45[562].

Царские сатрапы в Одессе пошли на прямой обман населения. Вице-губернатор Горчаков и командующий Черноморским флотом Колчак в своей информации о событиях в Петрограде пытались изобразить их как простые «беспорядки». В приказе командующего Одесским округом говорилось, что «беспорядки последних дней в Петрограде прекращены вмешательством председателя Государственной думы Родзянко…»[563]. Все же 2 марта одесские газеты вынуждены были опубликовать сообщения о переходе власти к Временному комитету Государственной думы и об образовании Петроградского Совета. Узнав об этом, рабочие Одессы решили немедленно последовать примеру питерского пролетариата. В тот же день собрались рабочие ряда предприятий и образовали Временный комитет по проведению выборов в Совет. Комитет обратился к трудящимся Одессы с воззванием. «Старая власть, — говорилось в нем, — пала, ее место заняло Временное правительство… Рабочие Петрограда, Москвы и других городов спокойно организуются, созывают рабочие собрания и создают свои Советы рабочих депутатов. Очередь, товарищи, за нами»[564].

К этому времени в Одессе не было единой большевистской организации. Наиболее активные ее работники находились в тюрьмах или были мобилизованы на фронт. Всего в начале марта в Одессе насчитывалось 50–60 большевиков и действовало лишь несколько партийных групп[565].

Эти группы были слабо связаны между собой, оторваны от руководящих органов партии и к тому же на своем первом легальном собрании, состоявшемся 5 марта, приняли ошибочное решение об объединении с меньшевиками. В результате большевики не смогли оказать необходимого влияния на выборы в Совет. На первом заседании Совета в состав его исполкома не было избрано ни одного большевика. Однако по настоянию депутатов, представлявших крупные рабочие коллективы, уже на втором пленарном заседании в исполком были дополнительно введены большевики Г. Ачканов, Г. Слепов, Ф. Земит.

После свержения самодержавия большевистские организации Украины широко развернули легальную революционную работу. В ночь с 3 на 4 марта состоялось первое легальное собрание харьковской организации РСДРП, 5 марта — конференция екатеринославской организации, в работе которой приняли участие представители большевистских организаций Донбасса, 6 марта собрались большевики Киева. Крупные большевистские организации создали свои массовые политические газеты: в Харькове 10 марта — «Пролетарий», в Киеве —14 марта «Голос социал-демократа», в Екатеринославе — 4 апреля «Звезда», сыгравшие впоследствии большую роль в мобилизации масс на борьбу за перерастание буржуазно-демократической революции в социалистическую.

В то же время активизировала свою деятельность украинская национальная буржуазия, пытавшаяся использовать обстановку для формирования сепаратистского буржуазного государства. Националистические партии создали в начале марта в Киеве Центральную раду, лидерами которой стали М. Грушевский, В. Винниченко, С. Ефремов и С. Петлюра. Между Центральной радой и Временным правительством имелись свои противоречия, однако их объединяла общая враждебность к революции, к Советам рабочих и солдатских депутатов. Поэтому Центральная рада действовала заодно с органами Временного правительства. Вместо губернаторов были назначены губернские комиссары Временного правительства, а в уездах — уездные комиссары. Они опирались на так называемые общественные комитеты, возникшие в начале марта 1917 г. во всех губерниях и уездных городах. В их состав входили представители различных буржуазно-помещичьих организаций.

Стремительно развивалась революция в Белоруссии, хотя царские зубры, группировавшиеся вокруг ставки верховного главнокомандования, пытались возвести глухую стену между Белоруссией и Петроградом. 28 февраля был опубликован заведомо ложный приказ начальника Минского военного округа: «В Петрограде взбунтовалась чернь, но силами преданных войск и полиции этот бунт подавлен и порядок в городе восстановлен. Если мною будет что-нибудь замечено во вверенном мне округе, буду беспощадно подавлять»[566].

Ставка и штаб Западного фронта потребовали от начальников воинских частей не допускать из Петрограда агитаторов, а если они появятся, задерживать их и «тут же назначать полевой суд, приговор которого немедленно приводить в исполнение»[567]. Угрозами репрессий царские ставленники хотели напугать революционный народ и тем предотвратить его выступление против царизма. Эти попытки оказались тщетны.

Как только сведения о победе революции в Петрограде дошли до Минска, здесь в ночь с 1 на 2 марта состоялось совещание большевиков города, на котором присутствовали М. В. Фрунзе, В. Г. Кнорин, К. И. Ландер и др. На совещании было решено организовать выступление масс и поддержать восстание питерских рабочих и солдат. После подготовительной работы 3 марта началось восстание частей Минского военного округа.

Крупные революционные выступления произошли и в других городах Белоруссии. 3 марта рабочие и солдаты Гомеля во главе с большевиками захватили ряд оружейных складов и с оружием в руках прошли по улицам города. На помощь рабочим повсеместно приходили солдаты Западного фронта. Командующий фронтом генерал Эверт вынужден был бить отбой и объявить себя «сторонником нового строя»[568].

Сразу же после свержения царизма рабочие Белоруссии по примеру питерцев начали создавать Советы рабочих депутатов. Выборы депутатов проходили на всех предприятиях Минска, Гомеля, Витебска, Орши, Полоцка. В Минске Совет рабочих депутатов был образован 4 марта, вскоре пополнившийся за счет солдатских депутатов. С самого начала здесь сложилось прочное революционное ядро большевиков, в состав которого входили М. В. Фрунзе, И. Е. Любимов, С. Г. Могилевский, К. И. Ландер и др. По инициативе большевиков Минский Совет, распространявший свое влияние на значительную часть Белоруссии, решил образовать комитеты во всех воинских частях, фабрично-заводские комитеты на предприятиях, сельские, волостные и уездные крестьянские комитеты — в деревне[569].

4 марта Советы возникли также в Витебске и Гомеле. В воззвании Гомельского Совета говорилось, что «Совет рабочих и солдатских депутатов, опираясь на волю избравшего его революционного войска и пролетариата, берет на себя охрану нового строя от покушений реакционеров и предателей, сторонников прежнего изменнического правительства»[570].

Советы при поддержке рабочих самочинно вводили на предприятиях 8-часовой рабочий день, брали на себя охрану предприятий, боролись с продовольственными трудностями. В Минске по предложению большевиков были сформированы боевые дружины и отряды рабочей милиции под командованием М. В. Фрунзе. Они разоружили жандармерию, заняли городское полицейское управление, взяли под свою охрану почту и телеграф. М. В. Фрунзе как начальник городской милиции обратился к населению Минска с воззванием. «Старый строй пал, — говорилось в нем. — Прежняя власть, опиравшаяся на произвол и насилие, исчезает по всей стране и на ее месте возникает новая, сильная народным единством и доверием»[571].

Наряду с Советами, олицетворявшими диктатуру пролетариата и крестьянства, здесь возникли и буржуазные органы Временного правительства, выражавшие интересы эксплуататорских классов. 4 марта на совещании представителей Минской городской думы, земского и городского союзов, Минского военно-промышленного комитета, а также представителей соглашательских и националистических партий был образован так называемый временный общественный комитет порядка. В его составе преобладали монархисты. Такие же комитеты под различными названиями были созданы и в других городах Белоруссии. Все они старались задержать дальнейшее развитие революции, обуздать революционную инициативу масс.

Дружно поддержали петроградских пролетариев трудящиеся массы Закавказья. Его победу бакинские рабочие отметили 3 марта всеобщей забастовкой, охватившей все промыслы, заводы и мастерские. На улицах и площадях города, а также в промышленных районах проходили митинги и демонстрации. 7 марта собрался Бакинский Совет рабочих депутатов. Председателем Совета заочно был избран С. Г. Шаумян. В тот же день в Баку были созданы Советы солдатских и офицерских депутатов, слившиеся в конце марта в единый Совет военных депутатов.

Наряду с Бакинским Советом возник исполнительный комитет общественных организаций — орган власти буржуазии, который вскоре принял не только функции городской, но и губернской власти. Большевики предприняли попытку подчинить исполнительный комитет общественных организаций Совету рабочих депутатов, но меньшевики и эсеры, верные своей соглашательской политике, отвергли предложение большевиков. Тем самым они укрепили позиции местной буржуазии. К тому же бакинские большевики допустили тактическую ошибку, согласившись участвовать в работе комитета общественных организаций.

Национальная буржуазия Азербайджана, спекулируя на стремлении рабочих масс к освобождению от национального гнета, пыталась увести их с революционного пути, оторвать от общероссийского движения рабочего класса. В районах Азербайджана образовались различные буржуазные националистические организации, в частности временный комитет совета мусульманских общественных организаций. Мусаватисты и дашнаки отвлекали трудящиеся массы от борьбы против «своей» национальной буржуазии, стремясь отравить их ядом буржуазного национализма.

В Тифлисе о событиях в Петрограде стало известно 3 марта. Сразу же группа большевиков во главе с Ф. Махарадзе собрала представителей городских предприятий и поставила вопрос о создании Совета рабочих депутатов. Лидеры грузинских меньшевиков во главе с Н. Жордания обвинили большевиков в сепаратизме и сорвали собрание, но они не в силах были помешать образованию Совета рабочих депутатов. Совет возник 4 марта. Пользуясь своим большинством, меньшевики постарались открыто поставить его на службу Временному правительству. В газете тифлисских меньшевиков «Современная мысль» без обиняков утверждалось, что «Советы… главная опора Временного правительства»[572].

Большое влияние на развитие революции оказывали большевики Прибалтики, члены социал-демократии Латышского края (СДЛК). Правда, количество членов партии к началу 1917 г. здесь значительно уменьшилось, так как вместе с эвакуированными предприятиями в глубь[573] страны уехало много рабочих-большевиков. Если, например, в рижской организации в начале войны было около 2200 членов, то в сентябре 1915 года — уже 273, а в январе 1916 г. — 169. Большевики Прибалтики и в этих условиях оказались на высоте своих задач.

Активно действовало Бюро северо-балтийской организации РСДРП — руководящий центр большевиков Эстонии. Еще в январе 1917 г. оно распространило листовку «Война и задачи рабочего класса», в которой говорилось: «Настало время сорганизоваться и выступить, настало время покончить с войной и довести до окончательного падения самодержавие, захватить власть в свои руки и дать возможность народу выразить свои пожелания и свои требования.

Товарищи рабочие, принимайтесь за дело, организуйтесь, соединяйтесь с социал-демократической рабочей партией. Готовьтесь выступить в революционной борьбе. Подстрекайте войска, возбуждайте их присоединиться к рабочим и выступить в борьбе за свободу»[574].

1 марта забастовало около 18 тыс. рабочих крупнейших предприятий Ревеля (Таллина), а утром 2 марта началась всеобщая забастовка, переросшая в мощную политическую демонстрацию. Пролетариат двинулся к центру города. Над колоннами демонстрантов реяли красные знамена, часть из которых рабочие сберегли еще со времени революции 1905 г. На рыночной площади состоялся грандиозный митинг. Его участники потребовали полной ликвидации самодержавного строя[575]. На митинге выступили члены Таллинского комитета большевиков А. Урб и И. Егоров.

После митинга рабочие направились в гавань, где стояли военные корабли. Матросы, сломив сопротивление офицеров, сошли на берег и влились в рабочие колонны. Вскоре к ним примкнули солдаты, мимо казарм которых следовала демонстрация. Рабочие, солдаты и матросы освободили из тюрем политических заключенных, разгромили комендатуру и захватили имевшееся там оружие. В тот же день состоялось первое легальное собрание Ревельской большевистской организации, призвавшее рабочих и солдат сохранять революционный порядок и провести заседание Ревельского Совета. Его председателем был избран рабочий-судостроитель М. Лучин, вскоре вступивший в ряды большевиков[576].

Большевики находились и во главе революционного движения народных масс Латвии. На первом легальном собрании рижской партийной организации присутствовало около 300 членов партии. Они вели большую работу среди рабочих и солдат. 5 марта в Риге, Валмиере, Цесисе и Даугавпилсе состоялись массовые солдатские демонстрации. По инициативе членов большевистского кружка «Пелкие» («Серые») Латышского полка было созвано собрание всех рот полка с участием представителей русских частей гарнизона. Солдаты избрали делегацию в Петроградский Совет в составе четырех большевиков и одного беспартийного[577].

7 марта образовался Рижский Совет рабочих депутатов. Председателем его стал большевик Р. Эндруп. Совет создал рабочую милицию, ввел революционным путем 8-часовой рабочий день, арестовал и выслал из Латвии комиссара Временного правительства и добился назначения вместо него члена СДЛК А. Приедкална. По настоянию Рижского Совета во всех уездах были назначены его комиссары. Рижский Совет стал фактическим центром всех Советов Латвии.

Развитию революционных событий в Прибалтике способствовало прибытие делегаций петроградских рабочих. Они устанавливали связь с организациями латышской и эстонской социал-демократии, устраивали митинги, помогали свергать органы царской власти и создавать Советы.

Волны революции быстро докатились и до Средней Азии. В первые же дни марта в Ташкенте, Ашхабаде и других городах Средней Азии состоялись массовые митинги. Временное правительство пыталось сохранить в Туркестане, Казахстане и других окраинных районах России старый колониальный аппарат. Но революционные рабочие и крестьяне смещали царских губернаторов, уездных начальников, полицейских. 31 марта под давлением масс на объединенном заседании Ташкентский Совет совместно с представителями Совета мусульманских депутатов принял решение об отстранении от власти генерал-губернатора Туркестанского края Куропаткина и его ближайших помощников. Народные массы оказались первое время в плену меньшевистско-эсеровского и буржуазно-националистического влияния. Буржуазные националисты выдавали себя за радетелей интересов трудящихся, а на деле они были выразителями интересов феодально-байской верхушки, поддерживавшей Временное буржуазное правительство. Таким образом, вслед за Петроградом и Москвой на борьбу против старого строя поднялись рабочие, солдаты и крестьяне всей страны. Победа революции в Петрограде и Москве облегчила их борьбу, а революционный переворот в провинции закрепил победу, одержанную в решающих центрах страны.

От края и до края необъятной страны рабочий класс в союзе с солдатско-крестьянскими массами выкорчевывал царскую власть и устанавливал новые порядки, создавал народные органы власти. В течение первых десяти дней марта было организовано более 130 Советов, причем в 30 городах сформировались единые Советы рабочих и солдатских депутатов[578], а всего в марте 1917 г., по данным академика И. И. Минца, было создано 600 Советов[579]. Они возникли в ходе революции как органы восстания и новой революционной власти.

У руководства большинства Советов оказались меньшевики и эсеры. Объяснялось это в основном теми же причинами, что и в Петрограде. Революция вывела на политическую арену многомиллионные мелкобуржуазные массы, качнувшиеся в сторону крупной буржуазии. Революция втянула в политический круговорот и отсталые слои рабочих, которые, не будучи охвачены влиянием большевистской партии, с особой податливостью отнеслись к мелкобуржуазным иллюзиям и взглядам на политику. То, что большинство в Советах оказалось на стороне меньшевиков и эсеров, не могло не сказаться на их деятельности, не могло не привести к ограничению их революционных возможностей. Меньшевики и эсеры рассматривали Советы как общественные органы, обладающие лишь правом «контроля» за действиями буржуазной власти. Но движение за создание Советов было столь могучим и так глубоко отвечало жизненным интересам рабочих и солдат, что, возникнув, они становились, хотя и в разной степени, органами революционной власти на местах.

Там, где преобладало влияние большевиков (Иваново-Вознесенск, Екатеринбург, Невьянск, Краматорск, Красноярск, Рига, Нарва и др.), Советы наиболее решительно и последовательно ликвидировали органы старой власти, арестовывали ее представителей, создавали рабочую милицию, явочным порядком устанавливали 8-часовой рабочий день, требовали передачи помещичьей земли крестьянам и прекращения империалистической войны. Многие местные Советы действовали более решительно в использовании власти по сравнению с Петроградом и Москвой. «Столичные Советы, — отмечал Ленин, — политически находятся в большей зависимости от буржуазной центральной власти, чем провинциальные»[580]. А в отдельных рабочих районах Урала и Донбасса Советы фактически действовали как единовластные органы. Здесь, по определению Ленина, «создалось единовластие; буржуазия разоружена полностью и сведена к полному подчинению; повышена заработная плата, сокращен рабочий день при неуменьшенном производстве; обеспечено продовольствие; начат контроль за производством и распределением; смещены все старые власти; поощряется революционная инициатива крестьян и в вопросе о власти (смещение всех старых и создание новых властей) и в вопросе о земле»[581]. В связи с этим Ленин сделал вывод, что «на местах революция зашла дальше, чем в Питере»[582].

Однако мелкобуржуазная политика меньшевиков и эсеров толкнула большинство Советов на соглашательский путь. Они не только не противодействовали попыткам буржуазии задержать дальнейшее развитие революции, но по примеру Петроградского Совета, являвшегося, по существу, общероссийским центром, помогали ей брать власть в свои руки.

В первые же дни революции в губернских и уездных городах буржуазия приступила к созданию своих органов власти — комитетов общественных организаций, комитетов общественной безопасности и т. д., которые стали опорой Временного правительства на местах. В их состав входили представители городских дум, земств, военно-промышленных комитетов, обществ фабрикантов и заводчиков и других буржуазно-помещичьих организаций. Меньшевики и эсеры сразу же заявили о своей полной солидарности с этими комитетами. Буржуазно-помещичьи комитеты, объявив себя при поддержке соглашателей местной властью, стремились обуздать революционную инициативу масс, сохранить все, что было возможно, от старого царского аппарата управления.

Нельзя отрицать, что кое-где (например, в некоторых заводских районах Урала) были и такие комитеты общественной безопасности, где преобладали демократические элементы, поддерживавшие органический контакт с Советами рабочих депутатов. Но, как правило, комитеты являлись органами буржуазной власти, неразрывно связанными с Временным правительством. Поэтому вхождение в ряде мест большевиков в подобные комитеты являлось тактической ошибкой, допущенной в значительной мере из-за непонимания своеобразия сложной и противоречивой обстановки после февральского переворота. Не сразу разобравшись в ней, многие большевистские организации все еще ориентировались на завершение буржуазно-демократического этапа революции, хотя жизнь уже поставила в порядок дня новые, социалистические задачи.

Так же как и в Петрограде, на местах образовалось двоевластие: наряду с Советами рабочих и солдатских депутатов возникли местные органы буржуазной власти. Двоевластие выражало переходное состояние в развитии революции, когда «она зашла дальше обычной буржуазно-демократической революции, но не дошла еще до «чистой» диктатуры пролетариата и крестьянства»[583]. Меньшевики и эсеры стремились тянуть революцию назад, от Советов к единовластию буржуазии, к обычной буржуазной парламентарной республике. Большевики, напротив, сплотившись на основе Апрельских тезисов Ленина и решений VII (Апрельской) партийной конференции и получив в них ясную перспективу дальнейшей борьбы, прилагали все силы к тому, чтобы двигать революцию дальше, к переходу всей государственной власти в руки пролетариата и беднейшего крестьянства.