Русское население в Русской Америке. 1778–1867 годы

Можно смело сказать, что с того времени, как экспедицией Кука в 1778 г. был зафиксирован численный состав русских промышленных на Уналашке и на островах вблизи нее (около 500 человек), эта цифра оставалась в течение следующего десятилетия приблизительно стабильной, хотя партии промышленных сменяли одна другую. В 1788 г. испанская экспедиция Э.Х. Мартинеса и де Аро также получила на Кадьяке и Уналашке сведения, что между Уналашкой и берегами Чугатского залива находилось около 500 русских. Лишь к апрелю — июлю 1794 г., ко времени пребывания в заливе Аляска английской экспедиции Ванкувера, это число сократилось приблизительно до 400 человек. Однако уже в сентябре 1794 г. оно вновь возросло за счет прибывших на Кадьяк из Охотска 182 выходцев из России, и, таким образом, вполне вероятно, общая численность русских в Северо-Западной Америке значительно превысила цифру 500.^{233}

В 1794 г. предприимчивый Шелихов в дополнение к своим «Северо-восточной» и «Курильской» компаниям основал филиал первой под названием «Северная Американская компания». Он ставил перед ней цель: «с острова Уналашки обнять всю северную часть Америки, касаясь и противулежащую к ней Чукоцкую землицу… иметь ярмонги и с народами, там обитаемыми, завесть связь и торговлю». Для пополнения народонаселения к 140 работным, уже находившимся в Америке в распоряжении «Северной Американской компании», Шелихов отправил в 1794 г. из Охотска на судне «Симеон» более 70 работных на острова Прибылова^{234}.

Судя даже по этим отрывочным цифровым данным, можно предполагать, что в период, предшествовавший созданию «Американской соединенной компании» (1797 г.), в Северо-Западной Америке (включая Уналашку и острова Прибылова) в составе отрядов, принадлежавших различным купеческим компаниям, трудилось на зверобойных и пушных промыслах около 650 промысловиков — выходцев из России[35].

С 1799 г., когда Российско-Американская компания стала единовластной хозяйкой всех морских зверобойных и пушных промыслов на тихоокеанских островах и в Северо-Западной Америке, вольный промысел другим компаниям был запрещен под угрозой конфискации всего добытого в пользу Российско-Американской компании. Все частные купеческие компании, капиталы которых не вошли в состав новой монопольной компании, вынуждены были покинуть русские владения в Америке.

В течение почти семидесятилетнего периода своего существования Российско-Американская компания, используя предоставленную ей монополию, строго регулировала приток новых поселенцев в Америку. Можно согласиться с Окунем, что для Российско-Американской компании, систематически испытывавшей недостаток рабочих рук в колониях, было чрезвычайно важно создать там постоянное русское оседлое население, без чего прочное освоение края было невозможно. Однако от внимания исследователей ускользали, на наш взгляд, противоречивость и сложность в действиях самой Российско-Американской компании, которая не только стремилась привлечь рабочие руки в колонии, но и вовремя ограничить их избыточный приток.

Окунь ссылается на проект Резанова о реорганизации колоний, отправленный последним в 1805–1806 гг. из Ново-Архангельска в Петербург главному правлению Российско-Американской компании. Согласно этому проекту, в колонии «нужно поболее приглашать русских… всем им отвести земли на возделывание и в постройках сделать помощь от компании». Это должно было быть население, пишет Окунь, не зависимое от компании, нечто вроде американских фермеров^{235}. Надо полагать, такой проект не привлекал не только царское правительство («У матерых крепостников, — пишет Окунь, — появилось опасение, что возможность уйти в американские колонии могла показаться соблазнительной слишком большому числу российских подданных»)^{236}, но и саму Российско-Американскую компанию. Ведь компания, в деятельности которой неизменно проявлялись характерные черты промысловой монополии, главные источники дохода связывала с эксплуатацией коренного населения: в мирском зверобойном промысле на нее трудились алеуты и кадьякские эскимосы, добычей «земляного» зверя и посредничеством в обменных операциях с эскимосами и индейцами на севере Аляски занимались главным образом индейцы-танаина, медновцы (группы атапасков) и индейцы-тлинкиты.

Выходом из создавшегося положения для компании было бы получение в собственность крепостных крестьян, и поэтому Шелихов с самого начала организации постоянных поселений в Америке ходатайствовал о таком праве для Северо-восточной компании. Ему это не удалось, так же как впоследствии и главному правлению Российско-Американской компании. Но когда вопрос об освоении Аляски силами крепостных крестьян отпал, Российско-Американской компании выгоднее было, как отмечал Окунь, не привозить в колонии новых поселенцев (трудность и дороговизна перевозок, обучение вновь прибывающих и т.д.), а изыскивать способы к удержанию ранее туда попавших^{237}.

Несколько односторонним представляется объяснение М.И. Белова, который причины малочисленности русского населения на Аляске усматривает лишь в «политике своеобразного тормоза массового передвижения на восток, проводившейся царским двором с железной последовательностью»^{238}.

В подтверждение выдвинутого нами тезиса попытаемся (не претендуя на широкие обобщения) проанализировать некоторые данные. Цифровой материал заимствован нами из разнообразных источников; наибольшую трудность представляли розыски данных о численности народонаселения в начальный (с 1799 по 1829 г.) и заключительный периоды (1864–1867 гг.) действия Российско-Американской компании. По первому из указанных периодов нами использованы частично неопубликованные архивные материалы (среди них «Краткие объяснения, сделанные… Кадьякским архимандритом Иоасафом»^{239}). Нами использованы также данные Головнина, Хлебникова, Тихменева и др. При этом полностью отсутствовали в нашем распоряжении цифровые материалы по годам: 1800–1804, 1806–1816, 1820, 1823, 1825, 1826, 1829. Данные по 1830–1860 гг. заимствованы из доклада Комитета об устройстве русских американских колоний 1863 г.^{240} Комитет в свою очередь основывался на отчетах, периодически публиковавшихся главным правлением Российско-Американской компании. По 1862 и 1863 гг. нами также использованы подобные отчеты. Отсутствуют сведения по годам: 1855, 1861, 1864–1866. Для выяснения численности русского населения на Аляске в 1867 г. — в момент продажи ее Россией США — использован неопубликованный источник — «Записка Комитета, составленного из членов от Министерства финансов и морского, и уполномоченного Российско-Американской компании для принятия подготовительных мер к исполнению трактата об уступке»^{241}.

Использованы также данные о «белом» населении Аляски после ее продажи — в 1870, 1880 гг. — на основании проведенных в эти годы в США официальных переписей населения^{242}.

Все эти цифры помогают выявить некоторые закономерности в динамике численного состава русского, аборигенного и креольского населения в Русской Америке, наглядно показывают периоды «приливов» и «отливов» русского населения, сокращение численности алеутского и рост креольского населения, в какой-то степени отражают постепенное вовлечение в сферу деятельности Российско-Американской компании все новые и новые аборигенные племена в глубинных территориях Аляски.

Динамика численного состава русского населения в Русской Америке. 1799–1867 гг.

1799–1805 годы. Прошло несколько лет после окончательного оформления Российско-Американской компании. Это время организационной перестройки. Еще в 1797–1798 гг. из русских поселений в Америке выбыли последние значительные партии промышленных людей компании Лебедева-Ласточкина. Все остальные купеческие компании также вынуждены были прекратить промысел. Численность русских в Америке резко сократилась — с 650 (1797 г.) до 225 (1799 г.). Одновременно в Охотске появилось большое количество свободных рабочих рук, которые отныне могла использовать Российско-Американская компания. На первых порах она для привлечения людей сохраняла условия работы промышленных «на паях», как это принято было и прежде во всех русских промыслово-торговых компаниях. Более того, для привлечения в свои поселения промышленных компания увеличила число «паев». «При соединении компаний, — писал об этом периоде Хлебников, — переменились и виды управления и учреждения заведенных колоний. Составлены были новые условия 1 апреля 1799 года, коими поставлено вместо прежнего положения 192 паев увеличить число людей на паях до 500 человек»^{243}.

Результаты не замедлили сказаться, и первая партия из 88 промышленных людей была отправлена в 1799 г. из Охотска на компанейском судне «Феникс», которое, однако, потерпело крушение, не дойдя до Кадьяка. Потеря еще нескольких судов и людей на них сильно подорвала планы компании, затормозив приток в колонии рабочей силы.

Мы не располагаем сведениями о росте русского народонаселения в колониях с 1799 по 1805 г. Однако, судя по тому, что уже с 1803 г. компания начала ограничивать права промысловиков, заставляя их после произведения расчетов с компанией принадлежащие им шкуры морских зверей продавать только компании по установленной ею таксе, можно полагать, что наплыв был значительным. В апреле 1804 г. компания ввела так называемый «валовой контракт», по которому промышленные и мастеровые вместо получения «полупаев» (шкурами зверей) должны были довольствоваться, подобно компанейским служащим, установленным жалованьем и продовольственным пайком. Кроме того, контракт строго оговаривал численность людей на промыслах. Например, в 1804 г. «на Котовых островах (острова Прибылова) и острове Матвея, — согласно сообщению Хлебникова, — определено иметь людей для промысла русских 20, на Уналашке и по всему отделу Лисьей гряды — 50 человек»^{244}. Эти ограничительные меры повлекли за собой повторное сокращение численности русских.

1805–1820 гг. Сокращение числа промысловиков было отмечено в сентябре 1805 г. Резановым. «К сожалению, сказать можно, — писал он, — что менее 400 человек или паев составляют ныне всю силу в Америке, держат в подчинении народы, помогают в постройке, и в то же время хотя и слабым кордоном, но сколько можно охраняют все пространство берегов американских… Число людей по обширности заведений крайне недостаточно и останавливает успехи, а умножить их на сем основании (при условии работы на паях. — С.Ф.) будет для компании и для них самих безвыгодно; поелику разжидятся прибыли от промыслов до того, что обоим сословиям (промысловикам и мастеровым. — С.Ф.) будет в тягость»^{245}. Все письма Резанова из Ново-Архангельска в Петербург главкому правлению Российско-Американской компании 1805–1806 гг. полны просьб об увеличении в колониях числа русских поселенцев, главным образом для несения гарнизонной службы. Впредь до принятия каких-либо мер для увеличения в колониях русских Резанов составил для Баранова предписание, согласно которому «промыслы производятся американцами, а [российские] люди, для ловли зверей в службу компании вступающие, употребляются единственно на обстройки и укрепление водворения, мореходство и защиту»^{246}. Этой меры было, однако, недостаточно, чтобы привлечь в колонии новых работных. В течение всего периода, вплоть до продления в 1821 г. привилегий Российско-Американской компании на следующее двадцатилетие, среднее число выходцев из России не превышало в колониях 400 человек.

1821–1845 гг. Численность русского населения постепенно стала возрастать. При этом компания всеми возможными средствами стремилась задержать промышленных людей, продлить сроки пребывания их в колониях. Текучесть кадров вредила промыслу, увеличивала расходы. Ко времени продления привилегий в сентябре 1821 г. Российско-Американской компании удалось добиться у правительства разрешения по ее требованию возобновлять паспорта работных и служащих колоний по истечении семилетнего срока без непременной явки их в присутственные места в России. Паспорта разрешалось возобновлять при условии, если служащие сами захотят оставаться в колониях или если они являлись должниками компании^{247}. Последняя оговорка о задержании должников давала компании повод для оставления в колониях людей по истечении контрактов даже против их желания. Кроме того, всем служащим в компании, какого бы звания они ни были, новые правила разрешали пользоваться правами государственной службы с возможностью получения повышения в чинах и правительственных наградах. Главным правителем колоний «с высочайшего соизволения» мог быть назначен отныне только офицер морской службы. Новые привилегии должны были помочь сохранить в колониях старые и привлечь новые квалифицированные кадры служащих.

Однако, несмотря на принятые меры, состав русского населения в колониях оставался весьма подвижным. Согласно подсчету, произведенному Хлебниковым^{248}:

(В период … Из колоний выбыло человек … В колонии прибыло человек)

1818–1826 гг. … 291 … 387

1826–1829 гг. … 120 … 189

Таким образом, за 12 лет (1818–1829), несмотря на убыль из колоний 411 человек, численность русского населения там возросла на 155 человек. Исходя из того, что в начале указанного периода, по сведениям Головнина (1818 г.), в колониях находилось около 370 русских, а в 1830 г. (по документам Российско-Американской компании) — 531 человек, можно прийти к заключению, что в течение этого времени в колониях произошло значительное обновление состава промышленных и служащих.

В среднем число русских колонистов в период с 1821 по 1827 г. возросло до 519 человек, а в 1830–1845 гг. — до 669 человек, и, таким образом, как будто была восстановлена численность 1797 г. В 1839 г. число русских колонистов достигло 823 человек и явилось самым высоким за все время существования Российско-Американской компании.

Однако это было вызвано не только усилением притока людей из метрополии, но и сокращением числа отбывающих из Америки. Многие из промышленных не могли и не хотели покидать колонии. Еще в 1806 г. 33 промышленных подали Резанову в бытность его в колониях прошение об оставлении их навсегда в русских поселениях в Америке, где они «обзавелись уже домами и, женясь на диких (алеутках, эскимосках, индеанках. — С. Ф.), прижили детей». Компания поддержала эту просьбу, однако просила освободить этих промышленных, а также и тех, кто впредь пожелает остаться навсегда в Америке, «от податей, в прежних их жилищах платиться долженствующих»^{249}.[36] Государственный совет, рассмотрев 3 августа 1808 г. представление министра коммерции и главного правления Российско-Американской компании, признал «таковую оседлость людей в заведениях Американской компании соединенною с пользою государства». Совет полагал, что «можно бы было позволить селиться там людям свободным, как то: купцам, мещанам, государственным и экономическим крестьянам, ясашным, отставным солдатам и проч. крепостным же с согласия их помещиков». Однако совет тут же рассудил, что «люди сего рода сверх податей в казну обязаны: а) земскими и городскими повинностями, несравненно превышающими казенный с них сбор; б) рекрутскою повинностью. А посему, если дозволить им переселяться в американские заведения с исключением от всех повинностей, то тяжесть сих последних неминуемо падет на прочих обывателей, которые в пользу Компании должны посему будут давать и лишних рекрут, и отправлять за людей ее все земские повинности». Поэтому Государственный совет постановил оставить подателей прошения в колониях на прежних основаниях «не изъемля их навсегда от общих податей и повинностей»^{250}.

В 1806 г. промышленные, просившие позволения навсегда остаться в Америке, были трудоспособными, полными сил людьми. Компания не пошла на уплату государству причитавшихся за них податей и повинностей, хотя как будто бы очень пеклась о создании «начального тамо умножения русского прочного людства». Однако почти три десятилетия спустя, когда оставшиеся в живых просители (и им подобные) — старики и инвалиды — стали балластом не только для компании, но потеряли интерес в качестве податных лиц и для государства, правительство пошло на создание так называемого «колониального гражданства».

На основании «высочайшего повеления» от 2 апреля 1835 г. правом на поселение в колониях разрешено было пользоваться только тем из промышленных, кто провел на компанейской службе в колониях «безукоризненно» не менее 15 лет. По утвержденному 10 октября 1844 г. уставу Российско-Американской компании сословие колониальных граждан могло состоять «из Российских подданных и других людей свободного сословия, имеющих право на выезд из Америки и водворяемых там по собственному желанию. Вольнонаемные мещане и крестьяне, находящиеся в Америке по найму компании, кои женились на креолках или американках и по болезненному состоянию, преклонности лет, долговременному там пребыванию, привычке к климату и образу жизни, или потому, что в долгое отсутствие из России лишились в ней ближних родственников и предъявят компании в письменных прошениях желание постоянно там водвориться, поселяются внутри Российских колониальных владений, где Главное правление признает удобнейшим»^{251}. Из числа уволенных по старости 80 человек 57 человек с семьями и одиноких остались доживать свой век в колониях, а 23 — пожелали возвратиться в Россию^{252}. В 1858 г. сословие колониальных граждан с семьями насчитывало 240 человек^{253}.

Это число по каким-то соображениям было Российско-Американской компанией завышено, ибо иначе трудно объяснить, каким образом два года спустя (1860 г.), согласно докладу Комитета об устройстве русских американских колоний, сословие колониальных граждан составляло всего 113 человек (мужчин — 64, женщин — 49), а в 1861 г. их оставалось всего 92 человека (мужчин — 54, женщин — 40), из которых 10 проживало в Ново-Архангельске, 74 — в Кадьякском и 10 — в Атхинском отделах^{254}. Рост численности колониальных граждан с 23 человек (в 1844 г.) до 94 (в 1861 г.) был незначительным, ибо в это сословие могли переходить лишь престарелые служащие Российско-Американской компании и инвалиды. Сословие это не могло увеличиваться за счет естественного прироста, ибо поколение, рожденное от браков русских колониальных граждан с аборигенным населением, пополняло сословие креолов. Таким образом, проблема создания постоянного оседлого русского населения в колониях с помощью «колониального гражданства» не могла быть разрешена. В 1844 г. компания с целью «ограничения издержек на содержание колоний» ввела так называемый «штат» (штатное расписание). При этом из числа работных и служащих должны были быть устранены «лица, которые, хотя по долговременной службе компании, и имели право на все внимание к своим заслугам и поддержку, но уже не могли приносить никакой пользы». По составленному новому «штату» положено было иметь во всех отделах колоний служащих на жалованье компании всего 949 человек. Из них: русских и креолов — 613, работников из алеутов — 237, женщин-работниц и на различных должностях — 99. В колониях в это время находилось русских 653 человека, креолов 1593, алеутов 4214^{255}.

Таким образом, главное правление вновь ощутимо напомнило мысль, высказанную в свое время Резановым, что компания «должна искать выгод своих в торговле, в которой участвуют одни акционеры, а не промышленные»^{256}.

1846–1851 гг. Этот период отмечен новым спадом в численном составе русских колонистов. Вместо среднего числа 669 человек в 1830 — 1845 гг. их среднее число теперь снизилось до 517 человек.

1852–1863 гг. Увеличение численности русских на Аляске в этот период было обусловлено двумя причинами. В 1854 г., в связи с осложнением международной обстановки, русское правительство решило усилить охрану колоний в Америке. С этой целью из Аянского порта в Ново-Архангельск было отправлено 100 «нижних чинов» сибирских линейных батальонов во главе с двумя офицерами[37]. Отправка еще одной столь же крупной воинской группы — из 100 рядовых и 4 офицеров — состоялась также в 1857 г. и вызвана была на сей раз опасностью повторения выступлений тлинкитов, которые в 1855 г. напали на Ново-Архангельск. К 1858 г. численность русского населения в колониях достигла 754 человек. Разумеется, такой прирост русского населения носил временный характер, а само положение воинских подразделений в колониях также было необычно: в отличие от наемных работных и служащих военные должны были нести в колониях лишь гарнизонную службу, находясь на полном содержании Российско-Американской компании, а в свободное время за особую плату могли по желанию выполнять компанейские работы.

Другой причиной увеличения числа русских колонистов явилась начавшаяся с 1855 г. на Кенайском полуострове промышленная разработка каменноугольных пластов. В связи с этим в 1857 г. из Аяна в колонии было послано 77 рабочих, на следующий год — еще 24 человека, в 1861 г. — 49 человек и в 1862 г. — 52 человека. Таким образом, судя по отчетам Российско-Американской компании с 1857 г., за этот период в колонии прибыло 409 человек, и в то же время в отчетах не упоминается о выбытии людей из колоний в Россию^{257}. Среднее число русских за этот период вновь возросло и составляло 618 человек в год.

1864–1867 гг. Мы не располагаем данными о темпах пополнения русского населения в колониях в годы, предшествовавшие продаже Аляски. Однако статистика показывает, что число российских выходцев в колониях продолжало расти. Это, надо полагать, было вызвано тем, что переговоры о продаже Аляски велись правительством за спиной компании. Самой же Российско-Американской компанией, согласно «Мнению Государственного совета», утвержденному 14 июня 1865 г. Александром II, привилегии были продлены на четвертый по счету срок — до 1 января 1882 г.^{258} О численности русского населения в колониях в 1867 г. мы можем судить на основании упомянутой выше «Записки Комитета… для принятия подготовительных мер к исполнению трактата об уступке»^{259}.

Комитет изложил свои соображения по поводу расходов на вывоз из колоний служащих Российско-Американской компании, прибывших на работу в колонии по контрактам. «Этих лиц, — говорится в записке, — всего по последним сведениям со включением их семейств — 812 человек». О численности «колониальных граждан» нет ни слова, ибо «неизвестно, угодно ли правительству принять на себя и в какой мере расходы по переселению этих лиц, и также неизвестно, пожелает ли кто из них оставить колонии». Комитет предлагал телеграфировать в Ново-Архангельск главному правителю колоний, чтобы, заблаговременно «объявив служащим об уступке колоний и предстоящем вскоре прекращении действия всех заключенных компанией контрактов, отобрать у них подписки в месячный срок в желании или нежелании выехать в Россию, с тем, что изъявление желания остаться в колонии (так в тексте. — С. Ф.), лишатся права на даровой выезд за счет правительства. Сверх того, из желающих выехать собрать в Ново-Архангельске и отправить возможно большее число пассажирами на компанейском кругосветном судне в Кронштадт, а кого нужно — в Приамурский край на компанейских же судах».

В «Условиях к пояснению трактата»^{260}, составленных и утвержденных уполномоченными со стороны России Коскулем, Пещуровым и государственным секретарем США Сьюардом, оговорены были два момента. 1) Компания обязывалась завершить все свои дела в колониях «как можно скорее, но в крайнем случае отсрочка может быть допущена не более трех лет». 2) В пользование рабочих и служащих компании на некоторое время должны были быть оставлены занимаемые ими здания и «магазины» (склады). Согласно отчету капитана 2-го ранга Коскуля, второй пункт условия не был выполнен американцами: тотчас после официальной церемонии спуска флага Российско-Американской компании в Ново-Архангельске (18 октября 1867 г.) все самые необходимые здания — дом главного правителя, казармы, клуб, где квартировали служащие, мастерские, эллинг и значительная часть «магазинов» (складских помещений) были заняты американскими властями. Российско-Американская компания вынуждена была большую часть своих служащих в позднее осеннее время разместить на жительство на кораблях и спешить с увольнением и отправкой их из Ново-Архангельска. В связи с таким нажимом американцев компании пришлось отправить многих своих служащих через Панаму, что было значительно дороже отправки на компанейских судах. Корабль «Царица», направлявшийся в Россию, был переполнен пассажирами и ценным грузом мехов. В Ново-Архангельске находились компанейские суда — барки «Меньшиков» и «Нахимов», которые, однако, нуждались в ремонте. Поэтому Коскулем был куплен за 25 тыс. долларов корабль «Крылатая стрела» для отправки в Кронштадт 20 человек служащих и груза. Ремонт судов в колониях стал невозможен. Как сообщал Коскуль, «рабочие наши частию по наущению американцев, а главное в следствие отсутствия какого-либо условия, по коему американские власти были бы обязаны защищать права Компании, не выходили на работы, ссылаясь на большую плату, предлагаемую им американцами, а именно от 3 до 5 долларов в день, а при напоминании им о заключенных с Компанией контрактах отзывались, что они по силе трактата переходят в американское гражданство, причем прежние их контракты недействительны; на агитирование, то есть вычет заработной платы в прогульный день, они не обращали внимания, получая у американцев большую заработную плату»^{261}.